ВОЕННЫЙ СУД
РУСПУБЛИКИ КАЗАХСТАН
от адвоката АГКА Сарсенова С.К.
г.Алматы, ул.Сатпаева,29/1
т.8-7011110792
(в интересах Челаха В.В.)
ДОПОЛНЕНИЕ
к апелляционной жалобе
Руководствуясь ч.4 ст.407 УПК дополняю свою апелляционную жалобу от 26.12.2012г. на приговор Специализированного межрайонного военного суда по уголовным делам от 11.12.2012г. в отношении Челах В.В. разделами Ш и IV с новыми доводами и дополнительным требованием.
Однако, прежде всего пункт 5 раздела II апелляционной жалобы “Фактические данные, противоречащие выводам суда о виновности Челах В.В. в совершении убийств” дополняю следующими двумя доводами:
В-двенадцатых, суд признал достоверными негласные записи бесед Челаха с сокамерниками в ИВС Алакольского РОВД и Учреждении ЛА-155/16 (следственный изолятор) и положил их в основу его признания виновным в инкриминированных преступлениях.
Между тем, будучи допрошенным в судебном заседании, Челах показал, что со слов лица, представившегося подполковником КНБ он знал о прослушивании камер. По просьбе этого сотрудника КНБ он сочинял детали и обстоятельства якобы совершенных им убийств и рассказывал их содержащимся с ним в камерах лицам. Кроме этого он придумал и рассказал им, что якобы избил чайником сослуживца, что на гражданке избил женщину и что его дед имеет автомат и совершил убийство двух людей.
Постановлением от 30.09.2012г. руководитель следственной группы по результатам проверки отказал в возбуждении уголовного дела в отношении Челаха и его деда по рассказам в камерах, признав их фантазиями.
Это процессуальное решение органа уголовного преследования является доказательством, подтверждающим доводы Челаха о том, что и в камерах он фантазировал относительно якобы совершенных им убийств 28.05.2012г., однако судья не дал оценки в приговоре этому обстоятельству и указанному постановлению об отказе в возбуждении уголовного дела.
На основании требований ч.4 ст.24 УПК суд обязан был проверить показания Челаха в отношении подполковника КНБ и примененных им недозволенных методов при собирании доказательств виновности, однако и это требование закона было проигнорировано.
В-тринадцатых, согласно выводам заключения экспертов № 111/37 трупа Аганас К.А., проведенными исследованиями следы меди на препаратах кожи, на которых имеются пулевые повреждения, не обнаружены. Высказаться о дистанции выстрела в связи с обгоранием поверхности препаратов кожи не представилось возможным.
Эту экспертизу нельзя признать полной, поскольку соответствующие исследования на предмет метализации (наличия меди) и определения дистанции выстрела по костным объектам с пулевыми повреждениями проведены не были. Причина в заключении не указана.
Общеизвестно, что оболочки стандартной пули патрона 9мм. к пистолету Макарова состоит из меди, поэтому и проводились исследования по обнаружению меди на препаратах кожи с головы трупа Аганас. Дистанция, с которой Челах якобы произвел выстрел из пистолета Макарова в голову Аганас в ходе его допросов не уточнялась и не определялась.
Согласно пунктам 11, 12 нормативного постановления Верховного Суда РК от 26.11.2004г. № 16 “О судебной экспертизе по уголовным делам” заключение эксперта должно быть исследовано и оценено. Оценка состоит в решении ряда вопросов, в том числе о том, что было ли экспертное исследование проведено с достаточной полнотой, которая включает использование разнообразных, дополняющих друг друга методов.
Судья Ахметжанов Е.У. проигнорировал либо не знает требования приведенных норм права, поскольку не дал в приговоре оценки указанным обстоятельствам.
Таким образом, вывод суда об убийстве Аганаса выстрелом в голову из пистолета Макарова опровергается выводами заключения экспертов № 111/37.
III
НЕЗАКОННОСТЬ И НЕОБОСНОВАННОСТЬ ПРИГОВОРА В ЧАСТИ ПРИЗНАНИЯ ЧЕЛАХА В.В. ВИНОВНЫМ ПО СТАТЬЯМ 172 ч.1, 175 ч.2 пп. “б,в”, 373 ч.1, 145 ч.2, 251 ч.1, 255 ч.3 п.”а”,387 ч.2 УК.
1.По статье 172 часть 1 УК.
Исходя из описательной части приговора, Челах, заведомо зная, что в сейфе канцелярии имеется секретная схема разведывательно-поисковой группы участка временного пограничного поста “Аркан Керген” с грифом “купия”, то есть секретно, похитил ее для ориентирования на местности при дезертирстве, тем самым “незаконно получил сведения, составляющие государственные секреты” ( стр. 5 приговора).
Вывод суда о виновности Челаха юридически ничтожен по следующим основаниям.
Во-первых, согласно диспозиции части 1 статьи 172 УК объективная сторона состава предусмотренного этой нормой преступного деяния состоит в собирании сведений, составляющих государственные секреты.
В то же время Челах признан виновным в незаконном получении сведений, составляющих государственные секреты, то есть судья Ахметжанов Е.У., незаконно возложив на себя функцию законодателя, придумал для Челаха новое преступное деяние, не предусмотренное частью 1 статьи 172 УК.
Конечно, суд апелляционной инстанции может признать приведенное обстоятельство крючкотворством адвоката, а действия судьи незначительной ошибкой. Я же так не считаю и полагаю, что это доказательство некомпетентности судьи либо несерьезного отношения к отправлению правосудия.
Во-вторых, согласно п.1 ст. 117 УПК по уголовному делу подлежат доказыванию событие и предусмотренные уголовным законом признаки состава преступления.
С субъективной стороны ч.1 ст. 172 УК характеризуется прямым умыслом, то есть в силу ч.2 ст. 20 УК виновное лицо должно осознавать общественную опасность своих действий, предвидеть возможность наступления или неизбежность общественно опасных последствий и желать их наступления.
В нарушение приведенных норм процессуального и материального права прямой умысел Челаха на собирание сведений, составляющих государственные секреты, в ходе судебного следствия не доказан.
В мотивировочной части приговора (стр. 51,52) приведены лишь доказательства того, что Челах завладел схемой с грифом “купия” и что она была изъята в зимовке, где он был задержан. Но ведь эти обстоятельства сторона защиты никогда и не оспаривала.
В подтверждение вывода о якобы наличии у Челаха умысла на собирание составляющих госсекреты сведений суд указывает: “Подсудимый Челах В., как военнослужащий Пограничной службы, в период призыва на срочную воинскую службу по охране государственной границы изучал соответствующие секретные инструкции и приказы. В связи с чем, ему был выдан соответствующий допуск к работе с секретными документами, о чем в ходе закрытого судебного заседания достоверно установлено. Следовательно, подсудимый Челах В. достоверно знал о секретности данной схемы, месте ее хранения и специальное назначение”.
Вместе с тем, суд не привел доказательств, подтверждающих этот вывод, а именно, что:
-в период призыва Челах изучал секретные инструкции и приказы;
-этими документами регламентировалось использование карт и схем, имеющих гриф секретности и порядок их хранения на пограничном посту;
-допуск к секретам, оформленный на Челах, предусматривал работу и использование карт и схем с секретными сведениями;
-Челах достоверно знал о хранении в сейфе канцелярии пограничного поста “Аркан Керген” секретной схемы участка;
-Челах знал значение казахского слова “купия”” и что в переводе на русский язык оно означает “секретно”. Что он вообще видел на схеме оттиск штампа со словом “купия”.
В деле не имеется доказательств, опровергающих показания Челаха о том, что он не знал значение казахского слова “купия” и, забирая из сейфа схему, преследовал цель собирать сведения, составляющие государственные секреты. Челах открыл сейф чтобы забрать свой военный билет, а заодно и прихватил схему для ориентирования на местности.
Таким образом, вывод суда о направленности умысла Челаха на совершение предусмотренного ч.1 ст. 172 УК преступления основан на голословном утверждении. Следовательно, виновность Челаха в совершении этого преступления не доказана.
2.По статье 175 часть 2 пункты “б,в” УК.
Давая оценку выводу суда о виновности Челаха, необходимо отметить следующее.
Во-первых, в соответствии с ч.1 ст. 175 УК кража – это тайное хищение чужого имущества (основной состав кражи).
Исходя из приведенной диспозиции ч.1 ст. 175 основной состав кражи по объективной стороне характеризуется тайным способом совершения образующих ее действий.
Согласно п.4 нормативного постановления Верховного Суда РК от 11.07.2003г. № 8 “О судебной практике по делам о хищениях” (далее – НП ВС от 2003г. № 8) при решении вопроса, является ли хищение тайным, суды должны исходить из восприятия ситуации самим виновным. Если виновный считает, что он действует незаметно для окружающих, то хищение должно квалифицироваться как кража, даже если собственник либо иное лицо наблюдает за его действиями.
Из приведенного разъяснения Верховного Суда РК следует, что при определении тайного характера хищения необходимо исходить из направленности умысла виновного, то есть из субъективного восприятия им хищения.
Между тем, в приговоре суд не дал оценки действиям Челаха с точки зрения наличия в них признаков тайного хищения чужого имущества, то есть не раскрыл содержания объективной стороны якобы совершенных им краж. Суд не привел ни одного доказательства либо довода, свидетельствующего о направленности его умысла именно на тайное завладение чужим имуществом и восприятия им ситуации, что он действует при этом незаметно для окружающих. Да и таких доказательств не может быть, поскольку в радиусе нескольких десятков километров от пограничного поста людей не было, и Челаха окружали только 4 лошади, 2 собаки и дикие животные.
В приговоре (стр.45-54) приведены лишь доказательства, подтверждающие завладение Челахом вещами погибших, их изъятия и опознания представителями потерпевших и свидетелем Краснобородкиным Н., которые сторона защиты не оспаривает (кроме обручального кольца).
Таким образом, в действиях Челах по изъятию вещей погибших отсутствует признак тайности, то есть объективная сторона состава кражи.
Во-вторых, согласно пункту 1 примечания к ст. 175 УК под хищением понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездные изъятие (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества.
В силу приведенной нормы права объективная сторона любого хищения характеризуется наличием ущерба собственнику или иному владельцу похищенного имущества.
По показаниям Челаха он воспользовался ситуацией и завладел имуществом погибших собственников. Из материалов дела не усматривается, что этим имуществом владели какие-либо иные лица.
При таких обстоятельствах полагаю, что по делу отсутствуют предметы краж и действиями Челаха ущерб собственникам либо иным владельцам имущества нанесен не был, поскольку собственники погибли. В связи с этим отсутствует объективная сторона составов краж, что исключает признание деяний преступлениями.
В-третьих, в основу признания Челах виновным в совершении краж положены не отвечающие требованиям допустимости доказательства.
Так, согласно п.4 ст.116 УПК доказательства, полученные с нарушением закона, признаются не имеющими юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения. Доказательство признается допустимым, если оно получено в порядке, установленном Уголовно-процессуальным кодексом (ст. 128 ч.4 УПК).
Порядок предъявления предметов на опознание в уголовном процессе установлен статьями 228, 229 УПК.
Не буду приводить требования этих норм закона и лишь отмечу, что органом уголовного преследования они были грубо нарушены. Суд не исследовал и не дал в приговоре оценки нарушениям законности, допущенным при предъявлении представителям потерпевших и свидетелям вещей, изъятых у Челаха.
Суду апелляционной инстанции достаточно исследовать протоколы предъявления предметов (обручального кольца, кошелька, телефонов и т.д.) на опознание и убедиться, что они предъявлялись опознающему в числе других предметов, которые отличались от опознаваемого по внешнему виду, размеру, форме, цвету, пробе золотого изделия, фирме изготовителю и т.п.
Видимо, не случайно судья незаконно стал снимать мои вопросы к представителю потерпевшего Сарсембаевой Т. по поводу размера, толщины, ширины обручального кольца.
В-четвертых, даже если вышеприведенные два довода являются юридически спорными, то и в этом случае в действиях Челаха не содержится квалифицирующего признака “неоднократность”.
Так, согласно п.4 нормативного постановления Верховного Суда РК от 25.12.2006г. № 11 “О квалификации неоднократности и совокупности преступлений” не образует неоднократности совершение одним и тем же лицом двух и более преступных деяний, сходных между собой по способу совершения и объекту, характеризующихся единой формой вины и объединенных единой целью в материальных составах и одинаковыми наступившими последствиями. В таких случаях все содеянное в целом следует признавать как единое продолжаемое преступление.
Действия Челаха по завладению имуществом погибших военнослужащих и охранника Ким сходны по способу совершения и объекту посягательства, характеризуются прямым умыслом, единой целью и одинаковыми последствиями. Следовательно, в силу приведенной нормы права в действиях Челаха отсутствует признак неоднократности совершения краж.
3.По статье 373 часть 1 УК.
Субъективная сторона предусмотренного ч.1 ст.373 УК дезертирства характеризуется виной в форме прямого умысла, то есть лицо осознает общественную опасность своего деяния и желает его совершить. Обязательным признаком субъективной стороны этого состава преступления является цель уклонения от воинской службы.
В силу требований п.1 ч.1 ст. 117 УПК по уголовному делу подлежит доказыванию наличие состава преступления, а значит и субъективной его стороны.
В судебном заседании Челах не признал обвинение в дезертирстве и показал, что при самовольном оставлении пограничного поста он не преследовал цель уклонение от воинской службы. Место службы он покинул из-за страха привлечения к ответственности за убийства, которые не совершал.
В нарушение требований п.1 ст.379 УПК и п.15 НП ВС от 2002г. № 19, суд не привел в приговоре доводов и доказательств, подтверждающих наличие у Челаха прямого умысла на оставление места службы с целью уклонения от воинской службы, и, соответственно, не дал им оценки согласно нормам НП ВС от 2006г. № 4. Более того, в описательной части приговора (стр.6) указано: ” 3 июня 2012г. в 24. 00 часа Челах В., скрываясь от правоохранительных органов, прибыл на зимовку КХ “Токжайлау”…” Тем самым суд признал, что целью Челаха было скрыться от правоохранительных органов, а не уклонение от воинской службы.
Таким образом, по делу не доказан состав дезертирства.
4.По статье 145 часть 2 УК.
Незаконное вторжение в жилище против воли проживающего в нем лица квалифицируется по ч.2 ст. 145 УК, если оно совершено в ночное время.
Согласно п.43 ст.7 УПК ночным временем признается промежуток времени с двадцати двух до шести часов по местному времени.
Суд квалифицировал действия Челаха по ч.2 ст. 145 УК за незаконное вторжение в жилище Байтубековой А. на основании того, что он проник в зимовку в 24 часа 03 июня 2012г.
В обоснование своего вывода суд в мотивировочной части приговора (стр. 63) указал: “Исследованием показаний подсудимого Челах В. от 4 июня 2012г., а также последующих его признательных показаний, установлено, что он не отрицал, что 3 июня 2012г. в 24.00 часов ночи вышел на зимовку, которая расположена вблизи пограничной заставы”.
Челах действительно в ходе предварительного и судебного следствий не отрицал факт проникновения в жилище Байтукбаевой А. Однако суть заключается в том, что только при первом допросе в качестве подозреваемого, проведенном в ночь с 04 на 05 июня 2012г., он показал, что: “Вообще пришел в сторожку в ночь с 3 на 4 июня 2012г. в 24.00 часу ночи”. Суд не дал оценки законности проведения этого допроса в ночное время. В ходе последующих, многочисленных допросов Челаха вопрос о времени его проникновения в зимовку не выяснялся и не уточнялся. И поэтому судья лжет, утверждая, что по последующим признательным показаниям Челаха установлено время 24 часа.
Согласно ч.ч. 1,5 ст.128 УПК каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения достоверности и признается таковым, если в результате проверки выясняется, что оно соответствует действительности.
В нарушение этого требования закона органы следствия и суд не проверили единственные показания Челаха от 04.06.2012г., в которых он показывает о времени проникновения в зимовку. Доказательства, подтверждающие его проникновение в зимовку в 24 часа 03 июня 2012г., по делу не собраны и государственными обвинителями суду не представлены.
Между тем, в ходе судебного следствия Челах показал, что проник в зимовку около 22 часов 3 июня 2012г. и эти показания органами уголовного преследования и судом не опровергнуты.
Суд не дал оценки противоречивым показаниям Челаха об одних и тех же фактических обстоятельствах (о времени проникновения в жилище), не разрешил их и не указал в приговоре мотивы, по которым он принял за основу его показания от 04 июня 2012г. и отверг показания, которые он дал в судебном заседании.
С учетом описанных обстоятельств суд грубо нарушил принцип презумпции невиновности, предусмотренный ст. 19 УПК, согласно которому неустранимые сомнения в виновности подсудимого должны толковаться в его пользу.
Таким образом, Челах признан виновным при отсутствии в его действиях состава ч.2 ст. 145 УК.
Действия Челаха могут составлять лишь признаки преступления, предусмотренного ч.1 ст.145 УК, которое в соответствии с ч.1 ст.33 УПК относится к делам частного обвинения и подлежит прекращению за отсутствием жалобы потерпевшей Байтубековой А.
5.По статьям 251 часть 1, 255 часть 3 пункт “а”, 387 часть 2 УК.
Неправосудность приговора в части признания Челаха виновным по указанным нормам уголовного закона заключается, прежде всего, в том, что суд не дал надлежащей оценки ограничению конституционных прав обвиняемого на защиту и получение квалифицированной юридической помощи на стадии предварительного следствия, а также ущемлении этих прав самим судом в ходе судебного разбирательства. Однако доводы об этих нарушениях законности будут приведены в следующем 1V разделе апелляционной жалобы.
Здесь же отмечу следующее.
Во-первых, квалифицируя действия Челаха по п. “а” ч.3 ст. 255 УК в хищении огнестрельного оружия лицом с использованием своего служебного положения судья, по моему мнению, вновь показывает свою некомпетентность.
Так, согласно п.11 нормативного постановления Верховного Суда РК от 21.07.1995г. № 4 “О судебной практике по делам о хищении вооружения и взрывчатых веществ, незаконном приобретении, ношении, хранении, изготовлении или сбыте их, и небрежном хранении огнестрельного оружия”, субъектом хищения огнестрельного оружия с использованием служебного положения является должностное лицо, которое в силу служебного положения обладало определенными властными полномочиями по осуществлению контроля, надзора, проверки учета и хранения, использования и распоряжения этими предметами.
В приговоре суд не привел ни одного довода либо доказательства в подтверждение того, что Челах являлся должностным лицом, обладающим указанными в вышеприведенной норме права полномочиями. Судья вообще не мотивировал свое решение о квалификации действий Челаха по ст. 255 ч.3 п.”а” УК и поэтому лишил сторону защиты возможности что-либо возразить по этому поводу.
Можно только выразить признательность судье Ахметжанову, что он не выдумал новый квалифицирующий признак и не признал Челаха виновным в хищении оружия, сопряженного с изнасилованием в извращенной форме.
Во-вторых, признав Челаха виновным в незаконном хранении похищенного пистолета, суд, игнорируя требования статей 10, 369, 379 УПК, НП ВС от 2002г. № 19, не описал в приговоре, в чем заключалось хранение пистолета, в каком месте он хранился, то есть, не описал само событие преступления.
Не приведены в приговоре и доказательства, подтверждающие вывод суда о незаконном хранении Челахом огнестрельного оружия.
В-третьих, Челах признан виновным по ч.3 ст.255 УК в хищении пистолета с использованием своего служебного положения и по ч.1 ст. 251 УК в незаконном приобретении этого же пистолета.
В описательной части приговора ( стр.6) суд признал доказанным, что Челах похитил пистолет конструкции Макарова и тем самым незаконно приобрел его.
В мотивировочной части приговора суд не мотивировал свой вывод о том, что хищение пистолета одновременно является и незаконным его приобретением, не обосновал его ссылками на закон, тогда как это два самостоятельных преступления, предусмотренных разными нормами уголовного закона.
Полагаю, что в действиях Челаха по завладению пистолетом, даже если считать законным признание его виновным в совершении убийств, содержится состав лишь одного преступного деяния (либо хищения, либо незаконного приобретения огнестрельного оружия).
В этой связи считаю, что в нарушение положений подпункта 2 пункта 3 статьи 77 Конституции РК и статьи 3 Уголовного кодекса Челах дважды привлечен к уголовной ответственности за одно и то же деяние.
IV
НАРУШЕНИЯ ЗАКОННОСТИ, ВЛЕКУЩИЕ ПРИЗНАНИЕ ВСЕГО СОСТОЯВШЕГОСЯ ПРОИЗВОДСТВА ПО ДЕЛУ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫМ.
Так, при отправлении правосудия судья обязан руководствоваться принципами, установленными статьей 77 Конституции РК.
Согласно подпункту 9 пункта 3 статьи 77 Конституции “не имеют юридической силы доказательства, полученные незаконным способом”.
Производство по уголовным делам в Республике Казахстан должно осуществляться в соответствии с задачами и принципами, предусмотренными главой 2 Уголовно-процессуального кодекса и другими требованиями закона.
Согласно статье 9 УПК ” значение принципов уголовного процесса состоит в том, что их нарушение, в зависимости от его характера и существенности, влечет признание состоявшегося производства по делу недействительным, отмену вынесенных в ходе такого производства решений либо признание собранных при этом материалов не имеющими силы доказательств”.
Согласно части 3 статьи 10 УПК ” нарушение закона судом, органами уголовного преследования при производстве по уголовным делам недопустимо и влечет за собой установленную законом ответственность, признание недействительными незаконных актов и их отмену”.
В соответствии с пунктами 1, 2 статьи 12 Конституции в Республике Казахстан гарантируются конституционные права и свободы человека, которые определяют содержание и применение законов и иных нормативных правовых актов.
Как показало предварительное следствие и судебное разбирательство для органов уголовного преследования и судьи Ахметжанова Е.У. принципы правосудия и уголовного процесса, другие требования нормативных правовых актов лишь пустые звуки.
Об этом, помимо уже приведенных в разделах 1, 2, 3 настоящей жалобы нарушениях, свидетельствуют и следующие нарушения законности.
1.Согласно пункту 1 статьи 16 Конституции РК “каждый имеет право на личную свободу” Это право ни в каких случаях не подлежит ограничению (п.3 ст.39 Конституции).
Согласно ч.1 ст. 14 УПК никто не может быть задержан по подозрению в совершении преступления, арестован или иным образом лишен свободы иначе, как на основаниях и в порядке, установленных Уголовно-процессуальным кодексом.
Приведенные требования Конституции и уголовно-процессуального закона в ходе предварительного следствия были проигнорированы, а суд не дал этому надлежащей оценки.
Так, материалами дела установлено, что Челах был фактически задержан пограничниками Нурболатулы А., Мулдагалиевым Е., Шарапиевым Р. в зимовке КХ “Токжайлау” около 16 часов 04 июня 2012г. После чего, помимо его воли, в наручниках сразу же на автомашине доставлен на заставу “Сары Боктер”, откуда через 20-30 минут вертолетом вывезен в г. Ушарал в расположение войсковой части 2484.
Согласно протоколу задержания в качестве подозреваемого, составленному лишь 05 июня 2012г. в 21 час 25 мин. (т.30, л.д.52-53), и постановлению военного суда Талдыкорганского гарнизона от 06 июня 2012г. (т.30, л.д. 116-119) о санкционировании ареста Челаха В.В. временем его фактического задержания по подозрению в совершении преступления признано 16.00 часов 04.06.2012г. Суд установил срок содержания под стражей исчислять с 16 часов 04.06.2012г.
В силу преюдиции вступивших в законную силу постановлений суда, предусмотренной ст. 131 УПК, установленное военным судом Талдыкорганского гарнизона время фактического задержания Челаха обязательно и не подлежит оспариванию.
Согласно пункту 2 нормативного постановления Верховного Суда РК от 28.12.2009г. № 7 ” О применении норм уголовного и уголовно-процессуального законодательства по вопросам соблюдения личной свободы и неприкосновенности достоинства человека, противодействия пыткам, насилию, другим жестоким или унижающим человеческое достоинство видам обращения и наказания” (далее – НП ВС от 2009г. № 7) лицо, подозреваемое в совершении преступления, незамедлительно, но не позднее трех часов после фактического задержания должно быть передано следователю для решения вопроса о его процессуальном задержании. Под фактическим задержанием следует понимать лишение лица возможности свободно передвигаться и совершать иные действия по своему усмотрению.
В соответствии с требованиями ч.1 ст.134 УПК в срок не более трех часов с момента фактического задержания следователь или дознаватель обязаны составить протокол задержания, в котором произвести отметку о разъяснении прав подозреваемого, предусмотренных ст.68 УПК, в том числе право пригласить защитника и дать показания в его присутствии.
Приведенные требования п.2 НП ВС от 2009г. № 7 и ч.1 ст. 134 УПК были грубо нарушены. До истечения 19.00 часов 04.06.2012г. Челах не был передан руководителю следственной группы Сырлыбаеву С.А., протокол задержания в порядке статей 132, 134 УПК по подозрению в совершении преступления составлен не был, права подозреваемого ему разъяснены не были.
В нарушение требований п.4 НП ВС от 2009г. № 7 судья Ахметжанов Е.У. не выяснил в какое время 04.06.2012г. Челах был фактически задержан, где он содержался после доставления в г.Ушарал, по какой причине не был сразу передан руководителю следственной группы, по какой причине до истечения 19 часов 04.06.2012г. не был составлен протокол задержания и другие связанные с задержанием обстоятельства.
Видимо, исходя из времени, указанном в постановлении от 04.06.2012г. о признании подозреваемым, суд указал в приговоре, что Челах был передан в распоряжение следователя в 21 час 25 минут этого же дня.
Протокол задержания Челаха по подозрению в совершении предусмотренного ст. 96 ч.2 п.”а” УК преступления был составлен лишь в 05 часов 35 мнут 05 июня 2012г., то есть по истечению 13 часов 35 минут с момента его фактического задержания. При этом в протоколе указано о якобы разъяснении прав, предусмотренных ст. 68 УПК, тогда как приведены только права подозреваемого, предусмотренные частью 7 статьи 68 УПК, что является нарушением требований ч.1 ст. 134 УПК. Челах не ознакомлен с предусмотренным ч.2 ст. 68 УПК правом немедленно сообщить по телефону или иным способом по месту своего жительства о своем задержании и месте содержания и это право не приведено в протоколе.
Согласно п.3 ч.1 ст.136 УПК лицо, задержанное по подозрению в совершении преступления, подлежит освобождению по постановлению следователя, прокурора, если задержание было произведено с нарушением требований ст. 134 УПК. Однако это требование закона было нарушено руководителем следственной группы и заместителем Главного военного прокурора РК Мырзакеровым Б.К., поддержавшим своим постановлением от 06.06.2012г. ходатайство перед судом о санкционировании меры пресечения в виде ареста Челаха.
В постановлении военного суда Талдыкорганского гарнизона от 06.06.2012г. о санкционировании ареста Челаха не указано время принятия этого решения, однако указано о предъявленном ему обвинении по ст. 96 ч.2 п.”а” УК. Поскольку обвинение Челаху было предъявлено 06.06.2012г., а его допрос в качестве обвиняемого согласно протоколу был завершен в этот же день в 21 час 15 минут, то время санкционирования судом ареста было произведено после 21 часа 15 минут 06.06.2012г.
Таким образом, с учетом всех вышеизложенных обстоятельств факт лишения Челаха конституционного права на личную свободу в период с 19 часов 04.06.2012г. по 21 час 15 минут 06.06.2012г. (50 часов 15 минут) юридически не оспорим. Это является основанием заявить о совершении сотрудниками органов уголовного преследования преступления, предусмотренного ст.346 УК.
В связи с незаконным лишением Челаха свободы мною в судебном заседании 07.12.2012г. было заявлено соответствующее ходатайство о признании этого факта и вынесении частного постановления о наличии в действиях должностных лиц преступления.
Игнорируя требования статей 10, 102, 343 УПК, суд не разрешил ходатайство по существу, не выяснил мнения по нему защитников Эстиярова С.О. и Саржановой Ж.М. и вынес постановление о том, что решение по нему будет отражено в итоговом судебном акте. Этими действиями судья Ахметжанов Е.У. существенно ограничил конституционные права Челаха на защиту и получение квалифицированной юридической помощи, поскольку, не зная мотивов отклонения ходатайства, сторона защиты была ограничена в реализации права на повторное его заявление, предусмотренного ч.5 ст. 343 УПК.
В приговоре суд указал об отклонении этого ходатайства (стр. 83,84), не дав при этом оценки ни одному доводу о нарушениях норм процессуального закона и положений нормативных постановлений Верховного Суда, допущенных при задержании Челаха. Не упоминая даже понятия “фактическое задержание” судья подменяет его понятием “установление местонахождения”. В обоснование своего решения судья вспоминает о преюдиции и ссылается на постановление военного суда Талдыкорганского гарнизона от 06.06.2012г. о санкционировании ареста Челаха, которым “не усматривается” факт незаконного лишения его свободы в период с 19 часов 04 июня до 06 июня 2012г.
Эта жалкая попытка прикрыть преюдицией беззаконие не выдерживает критики.
Так, согласно ч.1 ст. 131 УПК преюдиция означает, что вступившие в силу приговор, а также другое решение суда по уголовному делу обязательны для всех государственных органов, организаций и граждан в отношении как установленных обстоятельств, так и их правовой оценки.
Суть же заключается в том, что военный суд Талдыкорганского гарнизона не выяснял и не устанавливал обстоятельств нарушения права Челаха на личную свободу и не давал им правовой оценки в постановлении. Образно выражаясь, в обоснование отказа в удовлетворении ходатайства судья Ахметжанов, используя воображение, ссылается на воздух.
Между тем, только лишь одно нарушение конституционного права Челаха на личную свободу влечет в силу статьи 77 Конституции и статей 9, 10 УПК признание недействительными следующих процессуальных документов, следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий, составленных и проведенных в период с 19 часов 04 по 21 час 06 июня 2012г.:
-постановления о признании подозреваемым от 04.06.2012г.;
-протокола разъяснения прав подозреваемого от 04.06.2012г.;
-постановления об обеспечении участия защитника от 04.06.2012г.;
-поручения в порядке ст.64 ч.7 УПК от 04.06.2012г. № 15/7 на проведение специальных оперативно-розыскных мероприятий в ИВС;
-постановления о производстве выемки одежды от 04.06.2012г.;
-протокола о производстве выемки одежды от 04.06.2012г.;
-протокола допроса подозреваемого от 04.06.2012г.;
-протокола задержания подозреваемого в совершении преступления от 05.06.2012г.;
-явки с повинной от 05.06.2012г.;
-протокола дополнительного допроса подозреваемого от 05.06.2012г.;
-протокола дополнительного допроса подозреваемого от 06.06.2012г.;
-постановления о привлечении в качестве обвиняемого от 06.06.2012г.;
-протокола допроса обвиняемого от 06.06.2012г.;
-постановления об избрании меры пресечения в виде ареста и возбуждении ходатайства о его санкционировании судом от 06.06.2012г.;
-постановления о поддержании ходатайства следователя перед судом о санкционировании меры пресечения в виде ареста обвиняемого от 06.06.2012г.;
-негласных видеозаписей бесед Челаха с сокамерником в ИВС Алакольского РОВД, проведенные 05 и 06 июня 2012г.;
Видимо понимая юридическое значение признания факта лишения права Челаха на личную свободу, судья отказал в удовлетворении ходатайства.
2.В ходе предварительного следствия адвокат Галинов Т.Ш. был привлечен к участию в деле в качестве защитника незаконно, и это не только ограничило, но фактически лишило Челаха конституционных прав на защиту и получение квалифицированной юридической помощи.
Во-первых, Челах был признан подозреваемым постановлением от 04.06.2012г. в 21 час 25 минут (т.29, л.д. 150-151), которое не отвечает требованиям закона.
Так, согласно этому постановлению Челах признан подозреваемым в совершении убийств военнослужащих и Ким Р. При этом, в нарушение требований части 2-1 ст. 68 УПК, в нем не приведено описание всех обстоятельств, подлежащих доказыванию в соответствии со статьей 117 УПК, не указаны статьи, части и пункты уголовного закона, предусматривающие ответственность за данные преступления. В постановлении имеется отметка об ознакомлении с ним Челаха, однако копия постановления не вручена. Более того, постановлением принято незаконное решение о разъяснении Челаху не всех прав подозреваемого, предусмотренных ст. 68 УПК, а только указанных в части 7 этой нормы закона.
Согласно протоколу разъяснения прав подозреваемого от 04 июня 2012г. Челах действительно был ознакомлен только с предусмотренными ч.7 ст.68 УПК правами. В протоколе не приведено предусмотренное ч.2 ст. 68 УПК право задержанного подозреваемого позвонить по месту своего жительства. Кроме того, в нарушение требований пункта 17 нормативного постановления Верховного Суда РК от 06.12.2002 № 26 ” О практике применения уголовно-процессуального законодательства, регулирующего право на защиту” в протоколе не разъяснен порядок обжалования действий и решений органа, ведущего уголовный процесс, установленный уголовно-процессуальным законом.
В то же время в приговоре (стр. 82, 83) указано, что изучением материалов уголовного дела установлено о признании 04 июня 2012г. Челаха подозреваемым ” с разъяснением прав подозреваемого, предусмотренных ст.68 УПК, в том числе права позвонить родственникам”. Но ведь это ложь судьи Ахметжанова! Он не указал по каким материалам дела установил о разъяснении Челаху права позвонить родственникам.
Как показал Челах, если бы ему разъяснили право позвонить по месту жительства и предоставили такую возможность, то он пригласил бы защитника через родственников. В материалах дела не имеется доказательств того, что Челаху была предоставлена возможность, позвонить родственникам и пригласить защитника.
Таким образом, орган уголовного преследования не обеспечил реализацию Челахом предусмотренного п.3 ч.1 ст.68 УПК права самостоятельно или через своих родственников пригласить защитника.
Во-вторых, в постановлении об обеспечении участия защитника от 04.06.2012г. (т.29, л.д.156) указано, что Челах ” сам не пригласил защитника, а также последний не приглашен другими лицами по их поручению” и что оно вынесено руководствуясь ст.71 УПК РК.
По поводу этой лживой выдумки руководителя следственной группы отмечу следующее.
В части 1 статьи 71 УПК приведено десять обстоятельств, при наличии которых участие защитника в производстве по уголовному делу обязательно.
На момент признания Челаха подозреваемым ни одного предусмотренного этой нормой закона обстоятельства для назначения ему защитника не имелось и, видимо, по этой причине в постановлении такое обстоятельство не указано.
Согласно ч.3 ст.71 УПК следователь обязан обеспечить участие защитника на соответствующей стадии процесса, если при наличии обстоятельств, предусмотренных ч.1 ст.71 УПК, защитник не приглашен самим подозреваемым, а также другими лицами по его поручению. В соответствии с п.1 ч.1 ст.71 и ч.2 ст. 72 УПК участие защитника обеспечивается следователем, если об этом ходатайствует подозреваемый.
Эти требования закона органом уголовного преследования были нарушены. Челах не обращался с ходатайством об обеспечении его защитником, предусмотренных ч.1 ст.71 УПК обстоятельств для назначения защитника не имелось и, как указано выше, он был лишен права самостоятельно либо через родственников пригласить защитника. В материалах дела не имеется доказательств, что родственники Челаха отказались по какой-либо причине обеспечить ему защитника.
Согласно ч.4 ст.71 УПК в случае задержания, если явка защитника, избранного подозреваемым, невозможна в течение двадцати четырех часов, следователь предлагает подозреваемому пригласить другого защитника, а при отказе, принимает меры к назначению защитника через профессиональную организацию адвокатов или ее структурные подразделения.
Это требование закона руководителем следственной группы также было нарушено. Постановление об обеспечении участия защитника было вынесено, когда прошло лишь 5 часов с момента фактического задержания Челаха. Отказ Челаха от приглашенного защитника процессуально не оформлен, да его и не было. Постановление об обеспечении Челаха защитником могло быть вынесено на основании п.5 ч.1 ст.71 УПК лишь 06 июня 2012г. при предъявлении ему обвинения по ст.96 УПК.
В-третьих, будучи незаконно привлечен к участию в деле в качестве защитника, адвокат Галинов Т.Ш., в нарушение требований ст.74 УПК, не использовал предоставленные законом средства и способы защиты Челаха и не оказывал ему необходимой юридической помощи. Его роль защитника свелась к подписанию различных постановлений и протоколов.
Так, в период “осуществления” защиты с 04.06.2012г. по 25.07.2012г. Галинов Т. не имел ни одного свидания наедине и конфиденциально с Челахом ни в ИВС, ни в следственном изоляторе. Во время многочисленных допросов, очных ставок, проверки и уточнения показаний на месте он не задал Челаху ни одного вопроса, не занес в протоколы этих следственных действий ни одного замечания и дополнения, не высказал ни одного возражения против незаконных действий лица, ведущего уголовный процесс. Галинов Т. не заявил ни одного устного ходатайства, которое было бы занесено в протокол следственного действия, ни письменного ходатайства о необходимости производства следственных действий или принятия процессуальных решений для установления обстоятельств, имеющих значение по делу и обеспечения прав и законных интересов Челаха. При назначении судебных экспертиз он не заявил ни одного ходатайства о постановке перед экспертом дополнительных вопросов. По заключениям экспертов Галинов Т. не представил ни одного своего замечания либо возражения по выводам экспертов, не заявил ни одного ходатайства о назначении дополнительной, повторной или новой экспертизы. При наличии многочисленных нарушений законности в ходе проведения предварительного следствия этот “защитник” не подал ни одной жалобы на решения и действия следователей.
Таким образом, Галинов Т.Ш. был допущен к участию в деле в качестве защитника Челаха лишь для создания видимости реализации конституционных норм и требований уголовно-процессуального закона о праве каждого на защиту и беспрепятственного глумления органом уголовного преследования над законом.
В-четвертых, в судебном заседании 07.12.2012г. мною было заявлено ходатайство о признании на основании статей 9, 10 УПК не имеющим юридической силы постановления об обеспечении участия защитника от 04.06.2012г., в соответствии с которым адвокат Галинов Т.Ш. представил ордер и был допущен к участию в деле в качестве защитника Челаха.
Вновь нарушая закон и превышая свои полномочия, судья не разрешил ходатайство по существу, не выслушал мнений по нему защитников Эстиярова С. и Саржановой Ж. и постановил, что ему будет дана оценка в приговоре.
В приговоре (стр.83) судья отказал в удовлетворении ходатайства, обосновав свое решение двумя неуместно лаконичными предложениями. В одном он указал, что постановление об обеспечении защитником вынесено в соответствии с требованиями ст. 71 УПК и нарушений законности, влекущих признание его не имеющим юридической силы, не имеется. В другом предложении сообщил, что отсутствие ходатайств и жалоб со стороны адвоката Галинова Т. не является основанием для признания постановления не имеющим юридической силы.
Полагаю, что для подобной “мотивировки” отказа в удовлетворении ходатайства не требуется ни знаний законов, ни особого напряжения умственной деятельности. Как тут не вспомнить сказку М.Е. Салтыкова-Щедрина ” Недреманное око”, в которой Прокурор дремлющим оком ровно ничего не видел, а недреманным видел пустяки.
Между тем, ограничение, а по сути лишение Челаха конституционных прав на защиту и получение квалифицированной юридической помощи влечет в силу статьи 77 Конституции и статей 9, 10 УПК признание недействительными процессуальных документов, перечисленных в пункте 1 настоящего раздела жалобы, и кроме этого:
-протокола проверки и уточнения показаний Челаха на месте от 07-08 июня 2012г.;
-протокола дополнительного допроса обвиняемого от 11.06.2012г.;
-протокола дополнительного допроса обвиняемого от 13.06.2012г.;
-протокола дополнительного допроса обвиняемого от 15.06.2012г., начатого в 12 часов 20 минут;
-протокола дополнительного допроса обвиняемого от 15.06.2012г., начатого в 16 часов 45 минут;
-постановлений о назначении всех экспертиз, вынесенных в период с 07.06.2012г. по 25.07.2012г., и полученных на их основании заключений экспертов;
-всех негласных видеозаписей разговоров Челаха в камерах ИВС Алакольского РОВД и следственного изолятора, произведенных в период с 07.06.2012г. по 25.07.2012г.
3.В ходе предварительного следствия мною в целях обеспечения права Челаха на защиту и получение квалифицированной юридической помощи было заявлено письменное ходатайство № 4 от 05.08.2012г. об оказании содействия в оформлении мне допуска к госсекретам, поскольку к материалам дела приобщены документы с грифом “секретно”.
Согласно ч.1 ст.15 УПК орган, ведущий уголовный процесс, обязан охранять права граждан, участвующих в уголовном процессе, создавать условия для их осуществления, принимать своевременные меры к удовлетворению законных требований участников процесса.
Согласно ч.5 ст.102 УПК ходатайство должно быть удовлетворено, если оно соответствует обеспечению прав и законных интересов участников процесса.
Постановлением от 08.08.2012г. руководитель следственной группы отказал в удовлетворении ходатайства № 4, обосновав свое решение отсутствием полномочий оказывать какое-либо содействие в получении допуска к государственным секретам.
Полагаю, что этим решением орган уголовного преследования нарушил приведенные требования статей 15 и 102 УПК и тем самым допустил ущемление гарантированного конституционного права Челаха на защиту, которое в силу статьи 39 Конституции не подлежит ограничению ни в каких случаях.
В приговоре суд не дал оценки приведенному нарушению законности.
4.Постановлением от 06.06.2012г. Челаху было предъявлено обвинение только по ст. 96 УК.
Новым постановлением от 01 октября 2012г. орган уголовного преследования предъявил ему обвинение помимо ст. 96 УК и по статьям 145, 172, 175, 251, 255, 373, 378 УК. Уже на следующий день 02 октября 2012г. было объявлено об окончании предварительного следствия.
При таких обстоятельствах Челах был лишен предусмотренного п.1 ч.2 ст.69 УПК права обвиняемого иметь достаточное время и возможность для подготовки к защите.
Сторона защиты была лишена возможности выработать позицию в связи с новым обвинением, определить способы и средства ее отстаивания, заявить необходимые ходатайства, направленные на обеспечение прав и интересов Челаха, полноты и всесторонности исследования обстоятельств дела. Все это называется ограничением права Челаха на защиту.
Кроме того, новое постановление от 01.10.2012г. не отвечало требованиям статей 117, 207 УПК. В нем не были в полном объеме описаны признаки составов инкриминированных Челаху преступлений, а также все совершенные им противоправные действия. Это нарушение законности также ограничило права Челаха на защиту и получение юридической помощи, как на стадии предварительного следствия, так и всего судебного разбирательства.
На предварительном слушании мною было заявлено письменное ходатайство № 3, в котором в качестве одного из оснований для направления дела для дополнительного расследования было указано несоответствие нового постановления о привлечении в качестве обвиняемого от 01.10.2012г. требованиям статей 117, 207 УПК, что препятствовало назначению главного судебного разбирательства. В ходатайстве было приведено множество обстоятельств, свидетельствующих о полной процессуальной несостоятельности нового постановления с просьбой признать его недействительным.
Проигнорировав требования статей 10, 15, 23, 102, 343 УПК, судья не разрешил ходатайство № 3 и постановил рассмотреть его в главном судебном разбирательстве.
В главном судебном разбирательстве 19.11.2012г. мною были заявлены письменное возражение на незаконные действия судьи Ахметжанова Е.У. по рассмотрению ходатайств, заявленных на предварительном слушании дела, и ходатайство о необходимости рассмотрения и разрешения по существу ходатайства № 3.
Судья Ахметжанов Е. демонстративно показал, что стоит над законом, выступает на стороне обвинения, и вновь не разрешил ходатайство № 3, приняв решение об оставлении его открытым. Если это не злоупотребление должностными полномочиями и превышением власти, то что?!
В ходе судебного следствия ходатайство № 3 так и не было разрешено и лишь в приговоре (стр.74), не упоминая о нем, судья указал: “В постановлении о привлечении в качестве обвиняемого подсудимому Челах В. полностью изложены обстоятельства совершенных им преступлений, время и место его совершения, а также иные обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии со ст. 117 УПК РК, в частности цель и мотивы его совершения, формы вины. Довод адвоката о том, что новое постановление о привлечении в качестве обвиняемого каким-то образом лишило Челах В. право на защиту, также является несостоятельным”.
Надеюсь, суд апелляционной инстанции разъяснит, является ли подобного рода разрешение ходатайства мотивированным отказом в его удовлетворении, как предусмотрено законом.
Доводу ходатайства № 3 о возвращении дела для дополнительного расследования, в связи с необходимостью привлечения к уголовной ответственности Фомина, действия которого непосредственно связаны с рассматриваемым делом, судья вообще не дал оценки в приговоре.
Таким образом, главное судебное разбирательство было назначено и проведено незаконно.
5.В ходе судебного разбирательства стороной защиты было заявлено в общей сложности 47 мотивированных письменных и устных ходатайств, направленных на реализацию прав и интересов Челаха, проверку доводов и собирания доказательств его невиновности, обеспечение полноты, всесторонности и объективности исследования обстоятельств дела.
Из них четыре ходатайства суд удовлетворил (о проведении аудиозаписи главного судебного разбирательства, об истребовании книги учета происшествий Алаколького РОВД для установления времени регистрации явки с повинной, о вызове для допроса лиц по характеризующим Челаха данным, о допросе свидетеля Байтубековой А.). Четыре ходатайства о просмотре видеозаписей дополнительных осмотров мест происшествия суд удовлетворил частично, предоставив возможность обозреть лишь записи непосредственного обнаружения костных фрагментов, но не всего следственного действия.
В удовлетворении остальных ходатайств суд отказал, принимая решения на подобии: “отказать”, “отказать как необоснованное”, “оставить открытым”, и будет дана оценка в итоговом решении”. При этом, игнорируя требования статей 102 ч.2, 343 ч.3 УПК, суд не мотивировал решения, по подавляющему большинству ходатайств не выслушивал мнений защитников Эстиярова С. и Саржановой Ж. Своими незаконными действиями по разрешению ходатайств судья, тем самым, нарушил требования статей 8 ч.2, 10 ч.1, 12 ч.1, 15 ч.1, 23 ч.ч. 5,6, 24 ч.ч.1,3,4, 26 ч.2, 61 ч.2., 102 ч.5, 314 ч.3 УПК.
Мотивируя в приговоре отказы в удовлетворении отдельных ходатайств, судья: применял формулировки общего характера; не давал оценки каждому доводу с позиций требований закона; обосновывая решения, ссылался на доказательства, не имеющие отношения к предмету ходатайств; приводя в отдельных случаях нормы права, давал им толкование, противоречащие принципу презумпции невиновности.
Как тут вновь не вспомнить незабвенного М.Е.Салтыкова-Щедрина и его сказку “Мала рыбка, а лучше большого таракана”, в которой вяленая вобла поучала: ” На свете существует множество всяких слов, но самые опасные из них – это слова прямые, настоящие. Никогда не нужно настоящих слов говорить, потому что из-за них изъяны выглядывают. А ты пустопорожнее слово возьми, да и начинай им кружить. И кружи, и кружи; и с одной стороны загляни, и с другой забеги; умей ” к сожалению, сознаться” и в то же время не ослабеваючи уповай. Тогда изъяны стушуются сами собой”.
Чтобы не быть голословным можно привести пример.
На предварительном слушании мною было заявлено подробно аргументированное, со ссылками на нарушения норм права письменное ходатайство № 2 о признании явки с повинной Челаха не имеющей юридической силы и недопустимым доказательством.
Суд принял решение рассмотреть ходатайство в главном судебном разбирательстве и разрешил его лишь при постановке приговора.
В мотивировочной части приговора (стр.71-73) судья:
-указывает, что явка с повинной написана лично Челахом; описывает изложенные в ней факты совершенных преступлений;
-признает, что допрошен Челах в качестве подозреваемого с соблюдением требований закона;
-дает своеобразное разъяснение ст. 179 УПК для обоснования обязанности сотрудников полиции принять явку и приобщить к делу;
-указывает, что сообщенные в явке сведения нашли подтверждение в ходе следствия;
-что все же суд не берет в основу вины Челаха явку с повинной;
-в то же время считает, что явка с повинной написана без физического или психологического давления и поэтому описанные в ней обстоятельства убийств соответствуют фактам;
-дает психологический анализ действиям Челаха.
Вместе с тем судья так прямо и не указал, удовлетворил он ходатайство № 2 или нет, признал или нет явку с повинной не имеющей юридической силы и недопустимым доказательством, допущены ли были нарушения законности при получении явки с повинной, какое решение принято по просьбе вынести частное постановление. Не дана оценка доводам о незаконности беседы Бекбаева Р.А. с Челахом.
Или другой пример.
В судебном заседании 21.11.2012г. мною было заявлено ходатайство о назначении судебно-психиатрической экспертизы Челаха, поскольку возникли сомнения по поводу его вменяемости. В качестве оснований для назначения экспертизы указал: что проведение в ходе предварительного следствия судебно-психиатрическая экспертиза была завершена в августе 2012г., а в октябре Челах повесился в камере следственного изолятора, но его вовремя спасли от смерти; что перед началом судебного заседания 19.11.2012г. Челах истерически кричал, требуя удалить из зала представителей СМИ; что в суде он предпринял новую попытку суицида путем повреждения вен на руке, но она была предотвращена конвоем; что все эти обстоятельства могут свидетельствовать о том, что в настоящий момент он может страдать каким-либо психическим заболеванием, влекущим освобождение от уголовной ответственности.
Не выслушав мнение защитника Эстиярова С., суд на месте вынес незаконное постановление об оставлении ходатайства открытым, поскольку якобы необходимо исследовать материалы дела.
В приговоре (стр.75) судья, естественно, не привел материалов дела, которые он хотел исследовать, указав в обоснование своего решения, что: ” В начале главного судебного разбирательства подсудимый Челах В. совершил членовредительство. Из пояснений медицинского персонала, который присутствовал в суде, следует, что Челах нанес себе небольшую царапину. Исходя из тяжести причиненного повреждения, суд считает, что Челах В. практически имитировал членовредительство с последующей целью отказаться от участия в главном судебном разбирательстве. Данные действия подсудимого не могут свидетельствовать о его невменяемости”.
В то же время, согласно ст. 241 УПК назначение и проведение судебно-психиатрической экспертизы обязательно, если возникают сомнения в психическом состоянии обвиняемого в совершении преступления, за которое предусмотрено наказание в виде смертной казни или пожизненного лишения свободы.
В нарушение этого требования закона, судья Ахметжанов Е.У., не дав оценки всем доводам ходатайства и, видимо, возомнив себя Зигмундом Фрейдом, а за одно и возложив на себя функции эксперта психиатра, отмел все сомнения защиты по поводу психического состояния Челаха и отказал в удовлетворении ходатайства.
Давая оценку действиям председательствующего по разрешению ходатайств стороны защиты, не могу умолчать о нарушении им прав представителя потерпевшего, что в совокупности с допущенными в ходе судебного процесса нарушениями законности является доказательством правового нигилизма судьи Ахметжанова Е.У.
Так, ссылаясь на требования ст. 169 ч.3 УПК, суд оставил без рассмотрения гражданский иск представителя потерпевшего Шудабаева А. о взыскании с Государственного учреждения “войсковая часть 2484” компенсации морального вреда в сумме 30 миллионов тенге за гибель внука.
Во-первых, в данном случае судья ссылается на норму закона, которая не имеет никакого отношения к разрешению иска Шудабаева А. Согласно ч.3 ст. 169 УПК ” при невозможности произвести расчет по гражданскому иску без отложения разбирательства уголовного дела, суд может признать за гражданским истцом право на удовлетворение иска и передать вопрос о его размерах на рассмотрение судом в порядке гражданского судопроизводства”. Как видно из приведенной нормы, право суда оставлять иск без рассмотрения не предусмотрено. Какой расчет компенсации морального вреда имел ввиду судья Ахметжанов осталось загадкой и за рамками приговора.
Во-вторых, право суда об оставлении иска без удовлетворения предусмотрено частями 4,5 ст.169 УПК лишь при постановлении оправдательного приговора либо вынесении постановлений о прекращении уголовного дела.
В-третьих, согласно ч.1 ст. 169 УПК при постановлении обвинительного приговора суд обязан удовлетворить гражданский иск полностью или частично либо отказать в его удовлетворении.
Таким образом, предусмотренных законом оснований для оставления гражданского иска Шудабаева А. без рассмотрения не имелось, и своими действиями судья допустил превышение власти.
6.В настоящей апелляционной жалобе уже приведен ряд нарушений законности, допущенных судьей Ахметжановым Е.У. которые, по моему мнению, образуют составы предусмотренных статьями 307, 308. 365 УПК преступлений.
К этому ряду считаю необходимым добавить следующие факты.
Во-первых, в судебном заседании 29.11.2012г. мною, руководствуясь п.6 ч.1 и ч.6 ст.90 УПК, второй раз в ходе судебного разбирательства был заявлен отвод судье Ахметжанову Е.У., поскольку, на мой взгляд, после первого отвода он стал совершать преступления.
Вопреки требованиям частей 8, 9 статьи 90 УПК, согласно которым отвод председательствующему должен разрешаться председателем суда либо другим судьей этого суда, судья Ахметжанов самостоятельно выслушал мнение по отводу стороны обвинения и объявил десятиминутный перерыв (видимо, удалился позвонить и посоветоваться).
После перерыва судья объявил, что заявленный отвод на основании п.6 ст.90 УПК не может быть принят и представлен к рассмотрению.
Во-вторых, согласно ч.1 ст. 356 УПК приобщенные к делу в ходе предварительного расследования вещественные доказательства должны быть в ходе судебного следствия осмотрены судом и предъявлены сторонам.
В судебном заседании 06.12.2012г. мною было заявлено ходатайство об осмотре автоматов, гильз калибра 7,62 мм., душек кроватей с повреждениями от пуль, дверцы железного шкафа со сквозным пулевым повреждением, которые были изъяты с места происшествия и были признаны соответствующими постановлениями вещественными доказательствами.
Судья на месте, не выслушав мнения по ходатайству других двух защитников, отказал в его удовлетворении без указания мотивов.
В-третьих, по состоянию здоровья я не смог участвовать в судебном заседании 29.11.2012г. после обеденного перерыва, поскольку заболел и врачи выставили диагноз: гипертонический криз.
После обеда защитник Эстияров С. заявил ходатайство об отложении судебного заседания, поскольку в мое отсутствие он не может оказывать Челаху необходимую юридическую помощь, так как при вступлении в дело он был ознакомлен только с тремя томами, содержащими секретные сведения, и не знаком с материалами остальных 53 томов, и попросил предоставить время для ознакомления с ними. Суд незаконно отказал в удовлетворении ходатайства, мотивировав свое решение тем, что Эстияров С. в ходе судебного следствия ознакомился с необходимыми материалами дела, а с оставшимися ознакомится по ходу их исследования судом. Судебное заседание было проведено без моего участия, что ограничило право Челаха на защиту.
Судебное заседание 30.11.2012г. не проводилось, поскольку отсутствовали я и адвокат Эстияров С., не явившийся также по болезни.
На основании постановления суда от 30.11.2012г. к участию в деле в качестве защитника Челаха судом была допущена адвокат Алматинской областной коллегии адвокатов Саржанова Ж.М. С ее участием 04 декабря 2012г. было проведено судебное заседание на котором она не заявила ни одного ходатайства по поводу исследованных материалов дела и ни разу не обратила внимание суда на имеющее значение для защиты Челаха обстоятельства.
Судебное заседание 05 декабря 2012г. проходило с моим участием и адвокатов Эстиярова С. и Саржановой Ж.. В этом заседании Саржанова заявила, что она за два праздничных дня с 01 по 03 декабря 2012г. изучила все 56 томов дела.
Вышеприведенные действия и решения судьи незаконны и они ограничили права Челаха на защиту и получение юридической помощи.
Так, согласно ч.3 ст.72 УПК в тех случаях, когда участие избранного и назначенного защитника невозможно в течение длительного (не менее пяти суток) срока суд вправе предложить подсудимому приглашать другого защитника или принять меры к назначению защитника через профессиональную организацию адвокатов.
Если исходить из требований этой нормой закона и статей 8, 10, 12, 15 УПК, а не из понятий о праве, которыми руководствовался судья Ахметжанов весь судебный процесс, то в связи с отсутствием двух защитников и с учетом процессуальных сроков, предусмотренных ст. 54 УПК, адвокат Саржанова Ж. могла быть назначена защитником Челаха только 05 декабря 2012г.
Таким образом, постановление суда от 30.11.2012г. об обеспечении Челаха защитником незаконно. Соответственно и судебное заседание 04 декабря 2012г. с участием Саржановой Ж. было проведено незаконно.
Однако произвол судьи Ахметжанова Е. не ограничился выше приведенными нарушениями законности.
Так, в начале судебного заседания 05.12.2012г. мною на основании права защитника, предусмотренного п.9 ч.2 ст.74 УПК, было заявлено ходатайство о предоставлении копии постановления суда от 30.11.2012г. об обеспечении Челаха защитником. не выслушав мнение по ходатайству адвоката Эстиярова С., суд, без указания мотивов отказал в его удовлетворении, признав необоснованным.
В конце судебного заседания 05.12.2012г. мною вновь было заявлено ходатайство о предоставлении копии указанного постановления суда от 30.11.2012г. либо хотя бы об ознакомлении с ним. Не рассмотрев ходатайство суд объявил перерыв до 06.12.2012г. В судебном заседании 06.12.2012г. суд, не выслушав мнения адвоката Эстиярова С., без указания мотивов вновь отказал в удовлетворении ходатайства.
Не предоставив незаконно копию постановления от 30.11.2012г. и не ознакомив с ним, судья лишил сторону защиты права обжаловать его в апелляционном порядке в соответствии со статьями 396, 396-1, 103 УПК. Тем самым судья ограничил право Челаха на судебную защиту, гарантированное каждому статьями 12, 13, 39 Конституции РК.
В судебном заседании 06.12.2012г. подсудимый Челах обратился к суду с заявлением об отказе от услуг адвоката Саржановой Ж. в качестве защитника.
Право обвиняемого на отказ от защитника предусмотрено ст.73 УПК и в этой норме закона указаны основания по которому отказ не может быть принят.
Предусмотренных ст.73 УПК оснований, по которому отказ Челаха от защитника Саржановой Ж. не мог быть принят, не имелось, поскольку у него было два адвоката в качестве защитника. Однако судья отказал в удовлетворении заявления Челаха мотивируя тем, что Саржанова назначена судом.
Апофиозом незаконного участия в деле адвоката Саржановой стало ее противоправное выступление в судебных прениях. Поскольку участие в судебных прениях не является обязанностью, Челахом была избрана позиция отказаться от последнего слова и не выступать стороне защиты в прениях в знак протеста против произвола председательствующего. Он написал в адрес суда несколько заявлений, в том числе и 10.12.2012г., в которых запрещал защитникам выступать в прениях, что и было сделано адвокатом Эстияровым. Однако адвокат Саржанова пошла против интересов Челаха, избранной им позиции и способа ее защиты, чем грубо нарушила требования ч.4 ст.74 УПК.
Согласно ч.7 ст.23 УПК “суд основывает процессуальное решение лишь на тех доказательствах, участие в исследовании которых на равных основаниях было обеспечено каждой из сторон”.
Проведением незаконно судебных заседаний после обеда 29.11.2012г. и 04.12.2012г. суд нарушил принцип осуществления судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон, предусмотренный ст.23 УПК, положив в основу приговора доказательства, исследованные в этих судебных заседаниях без участия избранного Челахом защитника.
В-четвертых, согласно ч.1 ст.315 УПК главное судебное разбирательство происходит без участия подсудимого, содержащегося под стражей, если он отказывается явиться в судебное заседание, но с обязательным участием защитника.
Пользуясь своим правом, Челах не присутствовал в судебных заседаниях и лишь дал показания по предъявленному обвинению.
Игнорируя право Челаха не присутствовать в судебных заседаниях, а тем самым, нарушая требования ч.1 ст.15 УПК, председательствующий в судебном заседании 11.12.2012г. дал указание конвою доставить его в зал заседаний. Пристегнутого наручниками обеими руками к двум конвоирам Челаха с применением силы затащили в зал судебных заседаний и на потеху всем показывали кричащего и вырывающегося, требующего увести его из зала. Судья же стал цинично разъяснять Челаху какие-то его права.
В-пятых, согласно ч.7 ст.364 УПК после произнесения речей всеми участниками судебных прений каждый из них вправе выступить еще по одному разу с краткими возражениями или замечаниями по поводу сказанного в речах представителей сторон. Право последнего замечания во всех случаях принадлежит подсудимому и его защитнику.
В судебном заседании 11.12.2012г. после реплики прокурора К.Шаяхмет, больше похожую на новое выступление в прениях, защитник Эстияров С. попросил слово также выступить. Однако судья отказал Эстиярову С. в реплике, обосновав это тем, что он не выступал в прениях.
Это решение суда было незаконно, ограничило право Челаха на защиту, поскольку ст.364 УПК не содержит прямого запрета защитнику высказать реплику, если он не выступал в прениях. Судья в очередной раз проигнорировал требования ч.3 ст.19 УПК, согласно которым сомнения, возникающие при применении уголовно-процессуального закона, должны разрешаться в пользу обвиняемого.
Полагаю, что приведенных в настоящей апелляционной жалобе доводов достаточно для признания приговора неправосудным. Однако для того, чтобы показать масштаб допущенного в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства правового произвола, а также его правильной оценки судом апелляционной инстанции приведу перечень норм права, которые были попраны:
1.Статьи 12, 13, 16, 17, 18, 34, 39, 76, 77, 83 Конституции Республики Казахстан.
2.Статьи 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 19, 23, 24, 26, 28, 31, 37, 49, 59, 61, 68, 69, 71, 72, 73, 74, 89, 90, 91, 102, 116, 117, 122, 126, 128, 129, 134, 136, 179, 201, 203, 206, 207, 212, 219, 222, 228, 229, 241, 244, 251, 252, 275, 281, 300, 301, 314, 315, 316, 325, 338, 343, 349, 356, 357, 362, 364, 369, 379 Уголовно-процессуального кодекса Республики Казахстан.
3.Нормативное постановление Верховного Суда РК от 21 июля 1995 года № 4 ” О судебной практике по делам о хищении огнестрельного оружия, боевых припасов, вооружения и взрывчатых веществ, незаконном приобретении, ношении, хранении, изготовлении или сбыте их, и небрежном хранении огнестрельного оружия”.
4.Нормативное постановление Верховного Суда РК от 15 августа 2002 года № 19 “О судебном приговоре”.
5.Нормативное постановление Верховного Суда РК от 06 декабря 2002г. № 26 “О практике применения уголовно-процессуального законодательства, регулирующего права на защиту”.
6.Нормативное постановление Верховного Суда РК от 11 июля 2003г. № 8 “О судебной практике по делам о хищениях”.
7.Нормативное постановление Верховного Суда РК от 26 ноября 2004г. № 16 “О судебной экспертизе по уголовным делам”.
8.Нормативное постановление Верховного Суда РК от 20 апреля 2006г. № 4 “О некоторых вопросах оценки доказательств по уголовным делам”.
9.Нормативное постановление Верховного Суда РК от 25 декабря 2006г. № 11 “О квалификации неоднократности и совокупности преступлений”.
10.Нормативное постановление Верховного Суда РК от 11 мая 2007г. № 1 “О квалификации некоторых преступлений против жизни и здоровья человека”.
11.Нормативное постановление Верховного Суда РК от 10 июля 2008г. № 1 ” О применении норм международных договоров Республики Казахстан”.
12.Нормативное постановление Верховного Суда РК от 28 декабря 2009г. № 7 “О применении норм уголовного и уголовно-процессуального законодательства по вопросам личной свободы и неприкосновенности достоинства человека, противодействия пыткам, насилию, другим жестоким или унижающим человеческое достоинство видам обращения и наказания”.
В заключение хотел бы слегка перефразированными словами классика отметить, что против такого приговора и возражать было противно, ясно, что это просто шутовство и надругательство.
На основании всего изложенного дополняю апелляционную жалобу следующим требованием:
-прошу вынести частное постановление о наличии в действиях должностных лиц органов уголовного преследования признаков преступления, предусмотренного 346 УК.
Адвокат С.К.Сарсенов
” 08 ” января 2013г.
