Сегодня в Алматы завершился начавшийся 2 октября процесс над тремя участниками встреч алматинцев в сквере Ганди. Сразу же с момента задержания Алмата Жумагулова, Кенжебека Абишева и Оралбека Омырова в СМИ их сразу же окрестили «джихадистами». С чьей подачи – тоже можно понять, изучив этот процесс. Только чем дальше, тем больше оснований называть их «««джихадистами»»» именно так, в тройных кавычках (см. «Спецзадание с тремя неизвестными», «Ломать через колено», «Дело «джихадистов»: доказано, что «их там не стояло»). Теперь, почти как и требовал прокурор, все трое были осуждены: Жумагулов и Омыров на восемь лет лишения свободы, Абишев – на семь.
Перед вынесением приговора полиция оцепила здание суда, бойцы особого назначения находились внутри. Очередным нарушением из плеяды стало то, что в зал «открытого судебного заседания» на вынесение приговора не допустили ни журналистов, ни правозащитников.
Сам приговор вынесли в подвале суда, что само по себе показательно.
Слушания в Алмалинском районном суде под председательством лично председателя суда Куаныша Арипова определено войдут в историю страны. Все суды с политическим обвинением в Казахстане проходят более-менее идентично: с обвинительным уклоном и зачастую без привязки к закону. Но иногда даже в такого рода процессах случаются значительные «переклины» и тогда слушания превращаются в страшные спектакли, где на кону стоят не только годы свободы, но и жизни подсудимых. Алмалинский районный суд в этом отношении получил должную известность. Стоит вспомнить процесс над двумя общественными деятелями Ермеком Нарымбаевым и Серкжаном Мамбеталиным – когда подсудимых доставляли в зал в полуобморочном состоянии, а судья Марал Джарилгасова и сценаристы уголовного дела запрещали оказывать медицинскую помощь людям, которые в любую минуту могли завершить свой земной путь (см. «Казахстан: правозащитники подверглись судебному преследованию за публикации в социальных сетях», «Первые сто дней беззакония: послесловие к приговору Ермеку Нарымбаеву и Серикжану Мамбеталину», «И не пытайтесь осудить судью»). Не так давно в стенах того же суда вынесен суровый приговор в отношении гражданского активиста Асета Абишева – суд прошел традиционно – как попало и вне логических рамок, разве что судье Ернару Касымбекову не пришлось выбирать между жизнью и смертью своего подсудимого («Политический узник меж двух культовых праздников»).
Однако дело «джихадистов» постоянно балансировало на грани.
Кто поверит, чтобы у нас организатор съемок и автор экстремистского ролика проходил по делу свидетелем, а двое не имевших к нему никакого отношения и один опосредованное оказались на скамье подсудимых? И то, что трое актеров, засветивших свои лица так и остаются «неизвестными»?
Что мы имеем? Трое подсудимых. Алмат Жумагулов, не скрывающий своих симпатий к запрещенному в Казахстане с марта 2018 движению Демократический выбор Казахстана, подвергавшийся административному аресту за участие в «земельном протесте», в то же время, будучи отцом троих малолетних детей, находил возможности для помощи детдомовцам. Кенжебек Абишев, скромный интеллигент, поэт, работающий охранником, имеющий на иждивении шесть детей и страдающую онко-заболеванием супругу. Наконец, полуслепой Оралбек Омыров, неизвестный в алматинской свободомыслящей тусовке, у которого за спиной судимость за тяжкое преступление. Он единственный оказался в кадрах как участник того самого ролика. Но как на суде объяснил сам Омыров, спецслужбы воспользовались его бедственным финансовым положением и инвалидностью по зрению, сумев привлечь к участию в изготовлении видеозаписи. Более того он заявил о некоей сделке, которую предлагал ему через адвоката Комитет нацбезопасности и от которой он отказался.
Отдельного внимания заслуживает личность 23-х летнего Асхата Шарбата – ключевого свидетеля обвинения, автора и оператора ролика. Молодой парень в течение всего допроса демонстрировал поразительные провалы в памяти, когда речь шла о нем, но зато показывал завидную осведомленность в том, что и когда говорили подсудимые. Несмотря на то, что он арендовал квартиру, оборудованную скрытой видео-записывающей аппаратурой, и пригласил людей для съемки видео о «Демократическом выборе Казахстана», незапрещенного на тот момент (к счастью, далеко не все откликнулись на это предложение, иначе подсудимых было бы больше). На его призыв отозвались Алмат Жумагулов и Оралбек Омыров, однако, узнав о замысле Шарбата снять еще один – незапланированный ролик, Алмат Жумагулов покинул съемную квартиру. А Кенжебек Абишев вообще не имел к тому никакого отношения и пошел «прицепом»: двое «террористов» – слишком несерьезно.
“Избирательные провалы в памяти” свидетеля (поклявшегося говорить только правду) настолько возмутила и подсудимых, и наблюдателей, что Алмат Жумагулов запустил в него бутылкой с водой (этот момент к чести судьи остался незамеченным).
По обстоятельствам уголовного дела, 25 ноября ролик с «джихадистами» появился в сети благодаря стараниям того же Шарбата. Следователь оперативно возбудил дело, уже зная имена и фамилии всех «нужных» участников. В то же время сами обвиняемые получили на свои смартфоны ролики позже, а Кенжебек Абишев, не имевший подобного девайса, об этом узнал только после своего ареста. В то же время Комитет нацбезопасности рассекретил скрытые видеозаписи с «нехорошей квартиры» лишь 27 ноября и передал их партнерам в ДВД, тогда как там возбудили дело раньше. Оставишхся реальных участников записи явно никто не искал.
Кстати, следователь Толганай Ержанова почему-то «удалила» из материалов дела диски с ключевыми видеозаписями, сделанные скрытыми камерами. Однако в официальном «джихадистском ролике» оказались кадры и из камер КНБ – то есть получается, что эта организация является непосредственным соавтором видео?
Понятно, что работники Комитета национальной безопасности в вопросах постановочного искусства не тянут на профессионалов. По этой причине дело развалилось с самого начала, и вся его подноготная стала достоянием зрителей в первые же дни судебного процесса.
Хотя для этого авторы сценария подстраховались, проведя негласные аудиозаписи во время поминальной встречи гражданских активистов в кафе (где на свою беду оказался Абишев), а также в автомобиле Жумагулова. По утверждению обвинения, разговоры на этом собрании были «негласно записаны», «содержат пропаганду терроризма и публичные призывы к совершению акта терроризма» и «велись» Жумагуловым и Абишевым. На основании другого «негласно записанного» разговора в автомобиле Алмата Жумагулова ему предъявлено обвинение в «возбуждении национальной вражды и розни». Однако же сами подсудимые безуспешно требовали проведения экспертиз на соответствие голосов и вызова в суд следователя в качестве свидетеля.
Но самое важное, что согласно обвинению, Жумагулов, Абишев и Омыров с августа до ноября 2017 года «неоднократно встречались» и «обсуждали возможности привлечь людей» в тогда еще не запрещенное и не объявленное экстремистским движение «Демократический выбор Казахстана».
Весь судебный процесс Асхат Шарбат проходил в черной маске: то ли якобы опасаясь за свою жизнь, то ли из-за стыда. Однако не будет же он всю жизнь ее носить, хотя если бы это было сказкой, то маска вполне могла бы прирасти к нему как ослиная шкура.
Тем не менее он пытается еще получить с этого процесса неожиданный бонус. Сейчас по иску Шарбата судят по частной жалобе трех гражданских активистов Суюндыка Алдабергенова, Асхата Берсалимова и Карашаш Боданову, которые, по утверждению «пострадавшего», в здании суда оскорбили его и плюнули дважды в лицо. С каждого он хочет получить по 200 тысяч тенге возмещения морального ущерба и привлечь их к ответственности за публичное оскорбление.
По логике же самого Шарбата давно должны были привлечь к ответственности за организацию и распространение экстремистского видео, а также за лжесвидетельствование. Но так как он живет в нашей стране, то, надо полагать, все у него будет хорошо, и он найдет себе достойное применение в силовых или государственных структурах. Такие люди там ценятся.
Подсудимые и их адвокаты защищались как могли: обоснованно, грамотно. Но когда пришло понимание, что суд принципиально закрывает на все глаза, в ход пошли другие средства: отводы судье Арипову и бойкот суда, повязки на ртах, наконец, нанесение себе порезов… Все бесполезно. Единственная реакция: конвоиры избили по дороге Алмата Жумагулова и Оралбека Омырова, так что пришлось вызывать «скорую».
Следствию и суду удалось отправить за решетку очередную партию тех, кто будет причислен к политическим заключенным. Правда, не получилось хоть мало-мальски убедить общество (по крайней мере тех, кто знал о процессе) в их виновности.
Несмотря на всю «сказочность» обвинения, все закончилось, как и должно было закончиться в настоящей страшной сказке. Как правило, таковые счастливых концов не предполагают.
