Преступление без наказания

09.02.2020

На пресс-конференции, состоявшейся на этой неделе в Бюро по правам человека, бабушка погибшего ребенка  – Алла Пылаева – рассказала подробности этого странного процесса.

По ее словам все это случилось в доме матери Лизы Пылаевой, куда девочка приехала на выходные от своего отца, с которым проживает постоянно (родители Лизы в разводе). Согласно проведенным экспертизам девочку доставили в больницу  в состоянии трупного окоченения. То есть смерть наступила не менее шести часов назад.

И тут начинаются странности, о которых говорят родственники погибшей.

Врачи, в нарушение всех правил почему-то не вызывали полицию. Представляете, имея на руках труп шестилетнего ребенка со свернутой шеей, с 14 рублено-резанными ранами, с  огромным куском вырванного (отрезанного) куска мяса с ноги, по какой-то необъяснимой причине начинают ставить мертвому человеку капельницу.

Здесь нужно отметить одну важную деталь, о которой говорят родственники погибшей: все это время рядом с телом находился один человек. Это был  родственник матери погибшей девочки.

Именно он там же в больнице  пытался не допустить приехавшего отца к телу дочери и устроил с ним даже драку.  Позже он же присутствовал в Центре экспертизы. И, внимание (!), как потом выяснилось, он был в момент гибели ребенка в доме матери.

То есть с момента убийства до помещения тела в больницу, и обследования его врачами этот человек неотступно в качестве своеобразного «куратора» находился рядом с телом погибшего ребенка. И именно он зачем-то препятствовал отцу Лизы получить доступ к своей дочери. Все бы ничего, но выяснилась одна деталь: этот человек оказался руководителем районного департамента КНБ.

Последнее обстоятельство автоматически порождает версию, способную объяснить странное поведение врачей, которых могли «уговорить» проимитировать реанимационные процедуры, чтобы впоследствии представить, что ребенок попал в больницу еще живым, но врачи не смогли его спасти.

Не исключено, что принадлежность к столь солидной организации могла повлиять и на поведении следователей, которые за 9 месяцев «упорной» работы так и не смогли определиться с подозреваемыми в этом убийстве.

Но странности на этом не кончаются. Напомним, что первоначальную версию гибели Лизы выдвинула мать девочки и ее дед, мол,  на ребенка упала гипсовая статуя, стоявшая в саду. Имеются  даже свидетельские показания работника, который нашел тело Лизы возле валяющейся на земле статуи. Когда проведенные экспертизы отвергли эту версию, появилась версия о собаке, которая, якобы, напала на девочку. Эта версия также была отвергнута экспертами. Тогда  появилась третья версия – о наезде автомобиля.

Однако все, кто видел тело маленькой Лизы, утверждают, что нанесенные ей раны не могут иметь никакого отношения ни к статуе, ни  к собаке, ни к автомобилю. Об этом говорят и проведенные экспертизы.

По твердому убеждению бабушки Лизы ее внучке свернули шею, затем нанесли 14 рублено-резанных ран, потом помыли, переодели и, придумав версию о том, что на нее упала статуя, через 6 часов привезли в больницу, где заставили врачей положить труп под капельницу.

Понятно, что все это можно воспринимать в качестве эмоционального, субъективного  мнения бабушки, потерявшей любимую внучку. Но в ее словах просматривается определенная логика, которой пока явно не хватает следователям. Что мешает следствию отработать эту версию? Тем более что в этом уголовном деле есть куча фактов, заставляющих подозревать тех, кто находился в тот день в доме, где случилась эта трагедия.

Кто тот опытный конспиратор, подсказывавший им ложные версии гибели девочки и посоветовавший смыть кровь на месте преступления и обработать все хлоркой?  Что они хотели этим спрятать?

Что или кто не позволяет полицейским дать ход уголовному делу по статье 420 (дача заведомо ложных показаний) УК РК в отношении лиц обманывающих следствие. Почему девять месяцев идет следствие по делу по статье «Убийство», в котором известны все фигуранты, но подозреваемых так и нет.

Разве не наталкивает на подозрение о «кураторстве» то, что из материалов дела то пропадают вещдоки, то они вдруг появляются? Почему некоторые важные доказательства безвозвратно потерялись? Как может происходить, что арестованные и помещенные на автостоянки машины вдруг переоформляются на других лиц?

Экспертизы, не всегда могут точно определить причину смерти. Но в данном деле все 5 экспертиз подтвердили, что смерть ребенка, скорее всего, произошла не из-за несчастного случая, как пытаются представить родственники матери Лизы. И это при том, что нельзя исключать возможность того, что «куратор» из КНБ вполне мог оказать и на них давление, как это было сделано, по словам бабушки, в отношении врачей.

Возможно, я заблуждаюсь, но из той информации, которой мы располагаем сегодня, вырисовывается следующая картина. Отец и бабушка пытаются выяснить, кто убил их ребенка, чтобы добиться их наказания. Мать и дед, видимо не без поддержки влиятельного родственника из КНБ,  пытаются скрыть истинные причины ее гибели. Здесь та самая интрига, с которой и должно разбираться следствие. Но следствие, судя по результатам 9-месячной работы, не знает, что делать. Похоже, им не хочется ссориться с теми, кто является «крышей» для людей знающих как погибла бедная Лиза.

В этой связи возникает вопрос к руководству КНБ – понимают ли они, что, если версия, эмоционально высказанная бабушкой, на пресс-конференции об участии «влиятельных  людей» из КНБ получит подтверждение, то это будет означать, что сотрудник Комитета национальной безопасности, помогая одной из сторон в уголовном деле, использует свое служебное положение в корыстных целях. Это вообще-то называется коррупцией.

И второй момент – общественное мнение может остаться равнодушным к преследованию оппозиционеров, общественных деятелей,  но вряд ли останется равнодушным в части лоббирования интересов убийц  шестилетних детей. Случись такое, это может стать очень серьезным ударом по репутации.


Добавить комментарий