Один из самых известных узников Казахстана – 60-летний Арон Едигеев (больше известный как Арон Атабек) напомнил о себе из мест лишения свободы. В конце августа он смог передать своим родственникам обращение, подписанное им самим и еще четырьмя заключенными, отбывающими наказание в лагере усиленного режима АК 159/22 (пос. Каражал, Карагандинская область), а также свое завещание.
Арон Атабек, бывший политический диссидент, одно время возглавлявший партию «Алаш», поэт и публицист, был осужден в октябре 2007 года по обвинению в убийстве полицейского во время массовых беспорядков в алматинском микрорайоне «Шанырак» в июле 2006 года. Беспорядки вспыхнули, когда городские власти предприняли попытку сноса десятков домов в этом микрорайоне, которые, по мнению властей, были возведены незаконно.
За несколько дней до событий в «Шаныраке» власти города при поддержке сил правопорядка за одно утро практически снесли поселок «Бакай», находящийся в черте города. Несмотря на то, что по суду сносу подлежало около тридцати строений, в ходе зачистки было снесено порядка трехсот домов, при этом местных жителей выгоняли из домов, не позволяя выносить домашнее имущество, а полицейские при любых попытках отстоять свои дома применяли силу.
После бакайской драмы жители «Шанырака» решили организовать оборону своего поселения и встретили полицейских градом камней и бутылками с зажигательной смесью. На подавление беспорядков были брошены участковые инспектора с щитами и дубинками, прикрываемые отрядом полиции особого назначения, использующими шумовые гранаты и винтовки с резиновыми пулями. Однако во время первого штурма полицейские были обращены в бегство, а двоих сотрудников полиции местные жители взяли в заложники. Правозащитники, оказавшиеся на месте событий, выступили модераторами между противоборствующими сторонами и сумели договориться: шаныраковцы отпускают заложников, а власти обещают не проводить штурм. Однако сразу же после соглашений кто-то отдал полицейским приказ о новом штурме и во время ожесточенного сопротивления местные жители привязали Асета Бейсенова – одного из захваченных полицейских – к столбу и подожгли…
В ходе столкновений около трех десятков полицейских получили ранения, еще больше пострадавших оказалось в рядах защитников «Шанырака».
Только после этого полицейские пошли на попятную, а приказ о сносе строений был отменен. В последующие дни полицейские начали настоящую охоту за предполагаемыми участниками беспорядков: десятки человек были задержаны, многие из них сообщали об избиениях и пытках со стороны полицейских.
В итоге на скамье подсудимых оказалось 25 человек, в том числе и Арон Атабек, которого власти посчитали организатором беспорядков и инициатором убийства полицейского. Основанием для этого послужила его политическая деятельность, а также авторитет, который он имел среди жителей микрорайона.
Все обвинения в отношении Атабека строились на показаниях двоих свидетелей – братьев Ибрагимовых, которые изначально сами проходили как обвиняемые в убийстве полицейского. Вместе с тем показания свидетелей защиты, утверждавшие, что Арон Атабек, напротив, прилагал все усилия, чтобы сдержать людей, не были приняты во внимание.
«В отношении Арона Атабека осуществляется политическая дискриминация, – говорит его сын Аскар, – еще с начала судебного процесса на предварительном слушании ему было отказано в рассмотрении дела судом присяжных. В суде не учитывались факты и свидетельства, которые бы способствовали улучшению ситуации подсудимых»
Во время слушаний в последней судебной инстанции – в Верховном суде свидетели обвинения отказались от своих показаний, заявив, что их вынудили оговорить А.Атабека под пытками. Позже они еще раз подтвердил свою позицию перед корреспондентами канала «К-Плюс».
Арон Атабек был осужден на восемнадцать лет лишения свободы в колонии строгого режима. Вместе с ним на длительные сроки заключения были осуждены еще трое жителей этого микрорайона. Остальных осудили условно.
Последнее обращение осужденных за подписью Атабека и еще четверых сидельцев, а также завещание стали его первыми публичными материалами, которые вышли за стены тюрьмы за последние два года.
«Так, летом 2008 года тяжело больной осужденный (ФИО необходимо выяснить, погоняло — «Ангел») был силой выгнан на проверку на плац, где получил солнечный удар, упал, разбил голову об бетон и умер на месте от разрыва сердца! В январе 2009 года был найден повешенным в швейном цехе осужденный Ербол (ФИО уточняется). В 2012 году совершил суицид через повешение осужденный Дакенов Рустем (погоняло «Шишка»). Он оставил так называемое предсмертное письмо — в котором обвинил начальство УЧ в своей вынужденной смерти…» – указывается в обращении осужденных, подписанное А.Атабеком и еще четырьмя сидельцами. Само обращение адресуется Генеральной прокуратуре, международным и правозащитным организациям.
Помимо того, что в обращении описаны факты издевательства над заключенными этого учреждения, в нем говорится об условиях содержания, которые никак нельзя отнести к человеческим.
В обращении описывается как в колонии «практикуется заключение осужденных в карцер (кичу) — который представляет собой каменный мешок, с грубо набросанными досками вместо пола, практически без вентиляции. Здесь зэков нередко подвешивают посредством наручников, к решетке и избивают дубинками! Есть и более изощренные (замаскированные) средства пыток! Так, лежанки (шконки) днем пристегнуты к стене и отстегиваются только на ночь. Часто зэкам в карцере отказывают даже в кружке кипятка!»
Сам Арон Атабек получивший во время беспорядков тяжелую травму черепа, перелом ноги и сдвиг дисков позвоночника — «тем не менее, постоянно содержится либо в карцере, либо на локальном участке ПЛС («пожизненное лишение свободы») крытой тюрьмы в Аркалыке. Администрация лагеря (начальник УЧ — полковник Кудайбергенов К., начальник санчасти майор Балдаева Б.) отказывается признать его с полным набором хронических болезней (ишемия сердца, радикулит, пневмония и т.д.) в качестве тяжелобольного и освободить хотя бы от двухразовых ежедневных стояний на плацу (под солнцем, снегом, дождем, ветром) во время «проверок».
В свою очередь подписанты обращения понимают, чем для них это может закончиться. Поэтому в конце они указывают фамилии сотрудников закрытого учреждения, где «в случае смерти или ЧП с любым из нас просим виновниками считать персонально их».
Для Арона Атабека риск подвергнуться дополнительным репрессиям более чем вероятен.
Ранее он, находясь в другом закрытом учреждении – в Аркалыке – получил два года изоляции в одиночной камере внутри своего срока отбывания заключения. Основанием для такого сурового наказания послужило его творчество – будучи в тюрьме он смог передать на волю статью в отношении президента Назарбаева, которая была размещена в Интернете. Именно за этот материал А.Атабек оказался в одиночной камере, ему было отказано даже в бумаге и шариковых ручках, и в то же время он стал обладателем международной премии «Свобода творчества» в номинации «Творец в заключении», церемония награждения которой состоялась в Каире. Вместо заключенного поэта ее получил сын Аскар.
Участие Арона Атабека в организации беспорядков и убийстве полицейского не было доказано, высказала свое мнение Розлана Таукина, президент фонда «Журналисты в беде», во время пресс-конференции, проведенной 17 сентября родственниками и друзьями заключенного поэта. В еще большей степени ее возмутили условия содержания Атабека: «Творческого человека, поэта, имеющего десять книг прекрасных стихов, и такому творческому человеку пытаются создать условия, чтобы он сошел с ума! Практически он постоянно сидит в карцере, где нет никаких условий. Это такой «стакан», где нет окна, где нет воздуха, где либо сильно холодно, либо очень большая жара! А между тем, этот человек не может жить без творчества!»
К сожалению, тяжелые обвинения послужили причиной того, что международные правозащитные организации не придали должного внимание делу Атабека. Его супруга Жайнагуль Айдархан высказала сожаление, что Арону Атабеку до сих пор не присвоен международный статус узника совести.
Она также рассказала, что в год семья заключенного получает от него всего одно-два письма, при этом свиданий с ним не дается. И сам он просил, чтобы его родственники не требовали свиданий, так как после них усиливается «прессинг и шантаж».
«Мне пришло сообщение, что его недавно вернули из двухгодичного заключения в аркалыкской крытой тюрьме, теперь его снова хотят туда этапировать, либо в новую жезказганскую тюрьму закрытого типа, – говорит женщина. – Они не могут пытать его напрямую, не могут применять насилие, но они свой садизм исполняют таким образом, чтобы он сидел в нечеловеческих условиях, подтачивают его здоровье, лекарства и посылки к нему не доходят».
Тем не менее, по словам супруги, он продолжает писать. Недавно ей сообщили, что двенадцать последних рукописей Атабека при этапировании в каражальский лагерь были утеряны. Ранее, три года назад, таким же образом было утеряно его завещание, которое он пытался передать на волю. И только сейчас, оказавшись в относительно свободных условиях, заключенный смог это сделать.
Сын поэта – Аскар провел параллели между делом своего отца и жанаозенской трагедией.
В обоих случаях затяжные конфликты были доведены до эскалации самими властями, которые же и применили силу. После чего основных виновных начинали искать среди оппонентов власти.
«Общество простило режиму Шанырак, после этого произошел Жанаозен. Не будь этого, возможно, все было бы по-другому», – высказался Аскар.
В своем завещании Арон Атабек просит похоронить его по тенгрианскому обряду. Если он отбудет весь срок, то выйдет на свободу в возрасте 73-х лет, хотя сам он не надеется дожить до этого возраста.
ИСТОЧНИК:
«Голос свободы Центральной Азии»
