В минувшую субботу в Алматы прошла встреча казахстанских оппозиционеров и правозащитников со своими российскими коллегами.
Круглый стол на тему «Консолидация правозащитных организаций и гражданских движений России и Казахстана в деле защиты политических заключенных и преследуемых общественных деятелей», организованный Социалистическим движением Казахстана (чьи лидеры Айнур Курманов и Есен Уктешбаев находятся в вынужденной эмиграции в Москве), собрал ряд казахстанских оппозиционных политиков, правозащитников и журналистов. Поддержать казахстанцев прилетели четверо россиян – лидер движения «За права человека» Лев Пономарёв, депутат российской Госдумы от партии «Справедливая Россия» Илья Пономарёв, секретарь ЦК Российской коммунистической рабочей партии – Революционной партии коммунистов Александр Батов и представитель независимого профсоюза «Защита» Юрий Виньков, в прошлом один из лидеров Рабочего движения Казахстана.
Слева направо: Лариса Бояр, Евгений Жовтис, Илья Пономарёв, Александр Батов
и модератор круглого стола Маржан Аспандиярова.
В ходе заседания речь в основном шла о декабрьских событиях в Жанаозене и последующих судебных процессов над предполагаемыми участниками беспорядков и оппозиционными политиками. Кроме того, обе стороны провели немало параллелей между общеполитическими тенденциями Казахстана и России.
Системные проблемы государств-близнецов
Как отметил один из спикеров встречи, председатель совета Казахстанского международного бюро по правам человека и соблюдению законности Евгений Жовтис, «Это системные проблемы на всем постсоветском пространстве: везде созданы одинаковые жесткие режимы, разница только в степени их жесткости. В наших странах правит бывшая советская номенклатура, сильно обогатившаяся за годы независимости. Она давно отбросила коммунистическую идеологию, но вполне по-советски манипулирует обществом и подавляет инакомыслие, каковой цели служит триада законодательство – институты – правоприменительная практика».
Евгений Жовтис напомнил, что политзаключённые в Казахстане были даже и в 1990-х, а тем более в 2000-х годах и на рубеже предыдущего и нынешнего десятилетий. «Но если прежние преследования по политическим мотивам ещё как-то маскировались общеуголовными или уголовно-бытовыми статьями, то теперь складывается новая практика предъявления гражданам, борющимся за свои трудовые права, и оказавшим им какую-либо поддержку деятелям политических партий откровенно политической статьи Уголовного кодекса о разжигании социальной розни», – констатировал правозащитник, сам лишь недавно вышедший из заключения.
Борьба за права человека или классовая борьба?
Секретарь ЦК РКРП Александр Батов рассказал о той помощи, которую оказывали россияне казахстанским нефтяникам Мангистауской области во время проведения той семимесячной забастовки, которая отнюдь не по их вине закончилась жанаозенским расстрелом. Его партия помогла казахстанским профсоюзным активистам выйти на международный уровень, передавала бастующим материальную помощь. Кроме того, во многих странах мира были организованы пикеты у казахстанских дипломатических представительств. «Власть, которая отвечает силой и кровью на законные требования рабочих, является экстремистской. Мы в начале XXI века фактически вернулись во времена царизма, во времена Ленского расстрела 1912 года, так что борьба казахстанских рабочих – это классовая борьба», – добавил он оценку казахстанской политической системе, идеологически соответствующую представляемой им партии.
Думский депутат-«справедливоросс» Илья Пономарев особо выделил изо всей общеполитической и идеологической ситуации в РФ то обстоятельство, что «после рокировки Путина и Медведева ни у кого не осталось иллюзий относительно мирной трансформации правящего режима, тем более после того, как Медведев и сам заявил, что либералом его считали ошибочно». Оратор напомнил о том, что представляемая им партия во время последней кампании по выборам в Госдуму предложила активистам независимых профсоюзов места в своём предвыборном списке, и некоторые из них стали депутатами. «Профсоюзы в России набирают сейчас политическую силу и обретают политическое представительство, во многих регионах протесты становятся массовыми не под политическими, а под социальными лозунгами, и политической оппозиции надо это учитывать», – сказал Илья Пономарев.
Будем защищать лидеров «Алги», как десять лет назад защищали лидеров «Демвыбора»
Говоря о забастовке мангистауских нефтяников, жанаозенском расстреле и уголовно-политическом преследовании рабочих активистов и деятелей оппозиции, Лев Пономарёв отметил, что авторитарный Казахстан опередил авторитарную Россию как по крутости протеста («семимесячной забастовки у нас точно не бывало»), так и по свирепости расправы («не было у нас и массового расстрела в масштабах целого города»). Российский правозащитник вспомнил и о событиях десятилетней давности, когда в мае 2002 года были арестованы лидеры «Демвыбора Казахстана» Галымжан Жакиянов и Мухтар Аблязов, а летом того же года были осуждены в ходе политически мотивированных судебных процессов в Астане и Павлодаре. На последнем из названных судов Лев Александрович был наблюдателем, а теперь он намерен приехать на процесс Владимира Козлова, Серика Сапаргали и Айжангуль Амировой, когда он начнётся.
Итогом казахстанско-российской части круглого стола стала декларация о создании Международного комитета по защите политических заключенных в Казахстане и России во главе с сопредседателями Львом Пономарёвым и Евгением Жовтисом. Если же к этой инициативе присоединятся и правозащитники из Белоруссии и других постсоветских государств, где людей преследуют за инакомыслие, то число сопредседателей комитета увеличится за счёт представителей этих республик.
Деятельность комитета охватит и Западную Европу, когда к нему присоединятся не раз выступавшие по казахстанским вопросам европейские депутаты Пол Мерфи (Европарламент), Джо Хиггинс (парламент Ирландии) и Андрей Хунко (германский Бундестаг).
Надо отметить, что среди присутствующих на круглом столе как в качестве ораторов, так и в качестве слушателей, а иногда и журналистов можно было видеть немалое число бывших политзаключённых или осуждённых без реального лишения свободы, но также по политическим мотивам. Помимо уже упомянутого Евгения Жовтиса, отсидевшего два с половиной года, это и бывший редактор газеты «Алма-Ата инфо» Рамазан Есергепов, отсидевший три года, это и диссидент с ещё советским стажем Хасен Кожа-Ахмет (первый срок в 1971-73 гг., второй – «желтоксановский» в 1987-89 гг.). Это и общественный деятель Жасарал Куанышалин, и журналист радио «Азаттык» Казис Тогузбаев, осуждённые соответственно в 2006-и и 2008 годах на два года условно за т.н. посягательство на честь и достоинство президента РК, а фактически за публичную критику его политики.
А вот присутствовавшего на встрече известного деятеля казахской и немецкой культуры в Казахстане, театрального режиссёра Болата Атабаева и отсутствовавшего на ней же молодого политика Жанболата Мамая, хотя и не хочется «каркать», но приходится назвать будущими политическими осуждёнными. Вот уже четыре месяца они живут под подпиской о невыезде и регулярно ходят на допросы в КНБ, будучи обвиняемыми по тому же делу и по той же статье о «соцрозни», что и находящиеся столько же времени в СИЗО Владимир Козлов и Серик Сапаргали.
«Меня эти следователи из КНБ уже сами не хотят больше допрашивать, я им сам время от времени напоминаю о том, что их долг либо продолжать следственные действия, либо прекратить дело, если расследовать нечего!» – сообщил со свойственным ему юмором Булат Атабаев. А ещё он подхватил слова Льва Пономарёва о вхождении политзэковской темы в российский культурный тренд и перевёл их на казахстанские реалии, то есть не только культурологически, но где-то даже и этнографически. По словам Атабаева, «в городе Жанаозене дети сейчас играют не в казаков и разбойников, или там на казахский лад в барымтачей и туленгутов, а в демонстрантов и омоновцев. Вот только в этих играх, в отличие от взрослых, побеждают отнюдь не омоновцы».
Особой строкой в раскладе бывших и будущих политических осуждённых прошло выступление гражданского активиста Жанны Байтеловой, дважды за последние два года отсидевшей по 15 суток за публичные акции в защиту политических осуждённых, а сейчас готовящейся стать матерью ребёнка, отец которого Вадим Курамшин ожидает приговора на суде в Таразе. Это и было темой сообщения Байтеловой о деле Курамшина: откровенно заказной характер обвинения, многочисленные случаи обнажения белых ниток, которыми оно сшито. Процесс сейчас в самом разгаре, а от всех прежних политически мотивированных судов он отличается тем, что впервые в казахстанской судебной истории такое дело слушается присяжными заседателями. В связи с этим теплится определённая надежда на то, что не судейские чиновники, а обычные люди с позиций обыденного здравого смысла усомнятся в правдоподобии сюжета, по которому правозащитник вымогает у прокурора взятку (ладно бы хоть предлагал, допустим, за чьё-то освобождение, а то, понимаете ли, вымогал!).
После окончания работы круглого стола все его участники направились к памятнику Абаю Кунанбаеву на одноимённой алматинской площади. В момент нашего на ней появления она не была закрыта для посещения, как это было в дни четырёх митингов, проходивших в конце января, февраля, марта и апреля. Однако железные бордюрчики оттуда так и не увозят, просто они не выставлены единой цепочкой по периметру всей площади Абая, а сгруппированы «гармошкой» под елями и карагачами. Подходя к площади, мы указали на этот охранно-хозяйственный феномен Льву Пономарёву, на что он ответил указанием на сходный, но ещё более феноменальный феномен: после изгнания московских НЕ-согласных с «поляны имени Абая» власти огородили весь Чистопрудный бульвар, лишив доступа на него даже и обычных гуляющих, на интересы которых ссылались на известном процессе в Басманном суде.
Возложение цветов к алма-атинскому памятнику Абаю прошло без эксцессов, несмотря на многочисленное присутствие сотрудников полиции и спецслужб, одетых в штатское, но тем не менее узнаваемых. Кстати, великий казахский поэт и просветитель при жизни тоже считался инакомыслящим, так что живи он в современном Казахстане, вполне мог бы оказаться в числе узников совести и политических репрессированных. Собственно, так оно и произошло с его племянником Шакаримом Кудайбердыевым в начале 1930-х, а в середине того же десятилетия – с духовными наследниками из первого поколения казахской интеллигенции – алашординцами. В современном Казахстане эти имена официально канонизированы, однако в своей реальной политике власти следуют традиции не жертв советского режима, а их палачей.
Андрей СВИРИДОВ, редактор сайта КМБПЧиСЗ
(фото автора)
