Кассационная судебная коллегия по уголовным делам Военного суда
Республики Казахстан
от адвоката АГКА Сарсенова С.К.
г.Алматы, ул.Сатпаева,29/1
(в интересах Челаха В.В.)
“Cправедливый и неподкупный суд – важнейшая
основа демократического и правового государства”
(Президент РК Н.Назарбаев, речь на 5-ом съезде судей)
КАССАЦИОННАЯ ЖАЛОБА
Приговором Специализированного межрайонного военного суда по уголовным делам Челах Владислав Валерьевич признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных статьями: 96 ч.2 п.п. “а, в, д, к, н”; 172 ч.1; 175 ч.2 п.п. “б, в”; 255 ч.3 п. “а”; 251 ч.1; 387 ч.2; 145 ч.2 УК, и ему назначено наказание в виде пожизненного лишения свободы.
Постановлением апелляционной судебной коллегии по уголовным делам Военного суда Республики Казахстан от 06.02.2013г. № 1а-8/2013 приговор в отношении Челаха В.В. оставлен без изменения, а апелляционная жалоба адвоката Сарсенова С.К. – без удовлетворения.
Указанные судебные акты заведомо неправосудны. Судебные разбирательства проведены с нарушениями установленных Конституцией Республики Казахстан принципов правосудия, игнорированием судьями задач и принципов уголовного процесса.
Судом первой инстанции судебное следствие проведено односторонне, с обвинительным уклоном и неполно, выводы не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, неправильно применены нормы уголовного закона. В основу приговора положены фальсифицированные, а также не отвечающие требованиям достоверности и допустимости доказательства.
Допущенные судом апелляционной инстанции существенные нарушения уголовно-процессуального закона и других норм права, повлияли на вынесение правосудного постановления.
Приговор в отношении Челаха В.В. и постановление суда апелляционной инстанции подлежат отмене в полном объеме по следующим основаниям.
Так, в соответствии со ст. 446-9 УПК одними из оснований к отмене приговора, постановления кассационной инстанцией являются неправильное применение уголовного закона и существенные нарушения уголовно-процессуального закона.
Согласно ст. 446-10 УПК неправильным применением уголовного закона являются нарушения требований Общей части Уголовного кодекса РК, применение не той статьи или части (пункта) статьи Особенной части Уголовного кодекса, которые подлежали применению.
В соответствии с ч.1 ст. 446-11 УПК существенными нарушениями уголовно-процессуального закона признаются нарушения принципов и иных общих положений Уголовно-процессуального кодекса при судебном рассмотрении дела, которые путем лишения или стеснения гарантированных законом прав участвующих в деле лиц, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем воспрепятствовали всесторонне, полно и объективно исследовать обстоятельства дела, повлияли или могли повлиять на постановление правосудного приговора.
1
НЕПРАВИЛЬНОЕ ПРИМЕНЕНИЕ УГОЛОВНОГО ЗАКОНА И СУЩЕСТВЕННЫЕ НАРУШЕНИЯ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ЗАКОНА, ДОПУЩЕННЫЕ СУДОМ ПЕРВОЙ ИНСТАНЦИИ.
Согласно ст. 3 УК единственным основанием уголовной ответственности является совершение преступления, то есть деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного Уголовным кодексом.
В соответствии с ч.1 ст.9 УК преступлением признается совершенное виновно общественно опасное деяние, закрепленное Уголовным кодексом под угрозой наказания.
Согласно частей 1, 2, 3 ст. 19 УК лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные деяния и поступившее общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина. Объективное вменение, то есть уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается. Виновным в преступлении признается лицо, совершившее деяние умышленно или по неосторожности.
Согласно ч.1 ст.23 УК деяние признается совершенным невиновно, если действие и наступившие общественно опасные последствия не охватывались умыслом лица, его совершившего, а уголовная ответственность за совершение такого деяния и причинение общественно опасных последствий по неосторожности Уголовным кодексом не предусмотрена.
При постановке приговора судья Ахметжанов Е.У. грубо нарушил принципы правосудия, установленные Конституцией Республики Казахстан, вышеприведенные нормы Общей части Уголовного кодекса, а также принципы уголовного процесса, предусмотренные статьями 10, 15, 19, 23, 24, 26, 28, 31 УПК, и другие нормы Уголовно-процессуального кодекса, что подтверждается следующими обстоятельствами.
НЕЗАКОННОСТЬ ПРИЗНАРНИЯ ЧЕЛАХА ВИНОВНЫМ ПО ст.96 ч.2 п.п. “а, в, д, к, н” УК.
Данный судебный акт считаю заведомо неправосудным, поскольку он вынесен в нарушение принципов правосудия, установленных статьей 77 Конституции Республики Казахстан, а также задач и принципов уголовного процесса, предусмотренных главой 2 Уголовно-процессуального кодекса.
В ходе судебного разбирательства судья цинично глумился над конституционным назначением судебной власти, предусмотренным статьей 76 Конституции, лишив Челах В.В. гарантированных государством каждому прав на защиту и получение квалифицированной юридической помощи. Образно выражаясь, судья Ахметжанов Е.У. превратил уголовный процесс в низкопробную военно-судебную художественную самодеятельность, не имеющую ничего общего с правосудием.
Фактически Челах В.В. осужден лишь на основе его собственных признаний, полученных в результате применения пытки и обмана. В основу приговора положены не только не отвечающие требованиям достоверности и допустимости фактические данные, но и фальсифицированные доказательства.
Приведенные тезисы основаны на следующих обстоятельствах.
Так, согласно ст. 369 УПК приговор суда должен быть законным и обоснованным. приговор признается законным, если он постановлен с соблюдением всех требований закона и на основе закона. Приговор признается обоснованным, если он постановлен на основании всестороннего и объективного исследования в судебном заседании представленных суду доказательств.
В соответствии с пунктом 2 нормативного постановления Верховного Суда РК от 15.08.2002г. № 19 “О судебном приговоре” (далее – НП ВС от 2002г. №19) приговор является законным, если он постановлен в точном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона о процедуре судебного разбирательства на основе принципа состязательности и равноправия сторон с обеспечением их доступа к исследованию доказательств на равных основаниях, при условии правильного применения норм права. Обоснованность приговора означает, что он основывается на доказательствах, которые собраны с соблюдением требований закона, и непосредственно в судебном заседании полно, объективно и всесторонне исследованы, приведен их анализ и дана надлежащая оценка, а выводы суда мотивированы.
Согласно пункту 5 НП ВС от 2002г. № 19 обвинительный приговор постановляется, если судом бесспорно установлено, что преступление совершено подсудимым, он виновен в его совершении, его вина подтверждена доказательствами, собранными с соблюдением требований закона. Виновность лица в совершении преступления признается доказанной лишь в тех случаях, когда суд, руководствуясь презумпцией невиновности, исследовав все доказательства непосредственно, толкуя все неустранимые сомнения в пользу подсудимого, в рамках надлежащей правовой процедуры, дал ответы на все вопросы, указанные в ст. 371 УПК.
Приговор в отношении Челах В.В. не соответствует положениям и требованиям вышеприведенных норм права.
Несоответствие описания совершенных убийств, признанных судом доказанными, фактическим обстоятельствам дела.
Описательная часть приговора (стр.2-6), в которой приведено описание преступных деяний, признанных судом доказанными, содержит элементы домыслов и фантазий судьи, передёргивания фактов и элементарной лжи.
1.Описывая мотив совершения Челах убийств военнослужащих судья указал:
-” В период прохождения воинской службы на посту “Аркан-Керген” у Челах В.В. сложились неприязненные отношения с военнослужащими, которые систематически оскорбляли его нецензурными словами”;
-Челах В. воспринимал эти действия как, унижающие его достоинство. Вследствие всего этого Челах В. затаил обиду и у него возник умысел на противоправное причинение смерти своим сослуживцам”.
При этом суд не отразил следующие обстоятельства, имеющие непосредственное отношение к указанному им мотиву убийств:
-когда в период с 10 по 28 мая 2012г. и с кем конкретно из военнослужащих у Челах сложились неприязненные отношения и в чем они выражались;
-кто из четырнадцати находившихся на посту ” Аркан-Керген” военнослужащих оскорблял Челах нецензурной бранью и по какой причине;
-не раскрыто понятие “систематически”;
-с какого момента Челах стал воспринимать оскорбления нецензурной бранью как унижающие его достоинство;
-с какого дня Челах затаил обиду за оскорбления;
-в какой день в период с 10 по 28 мая у Челах возник умысел на убийство сослуживцев.
Судья указал о возникновении у Челах умысла на “противоправное умышленное причинение смерти своим сослуживцам”. Но ведь это полнейшая нелепость, поскольку умышленное причинение кому-либо смерти уже по определению не может быть признано правомерным. Полагаю, что если бы судья задумывался над значением применяемых слов, то он не допустил бы подобного рода нелепость.
Между тем, приведенный судом мотив совершения убийств военнослужащих полностью надуман и является плодом фантазии.
Так, в явке с повинной Челах указал: ” Все это я совершил из-за проявления со стороны других военнослужащих ко мне национализма, попыток унижения очень частых и я затаив обиду находясь на дежурстве сорвался…” (т.30, л.д. 61-65).
В ходе дополнительного допроса в качестве подозреваемого от 05.05.2012г. Челах показал:
-” Я устал от издевательств со стороны сослуживцев, контрактных служащих, от их проявления национализма и неприязни к моей нации, от частых скандалов и попыток с их стороны устроить конфликт”;
-” Это произошло из-за постоянных конфликтов со стороны сослуживцев, которые ко мне “прикапывались”, пытались затеять драки. Контрактник рядовой Сарсембаев иногда наносил удары, в область живота и в область груди”;
-“Это был порыв ярости, просто в голову сбрело совершить это преступление” (т.30, л.д. 66-74).
При дополнительном допросе в качестве подозреваемого от 06.05.2012г. Челах показал:
-” Мысль убить всех у меня возникла после того, как 28 мая 2012 года в 04-00 часов часовым заставы должен был заступить Аганас”;
-” Меня это все это разозлило и накипело за все предыдущие дни. Ближе к 05.000 часам м у меня возникла мысль убить всех, так я уже больше не мог терпеть такого отношения ко мне. Я на тот момент о том, что среди других военнослужащих имеются лица, которые меня не оскорбляли, не подумал. Так как большинство меня оскорбляло, я решил убить всех, а также убить других, чтобы не было свидетелей”;
-” Не знаю, у меня было помутнение, меня переклинило. Это произошло из-за постоянных конфликтов со стороны сослуживцев, которые ко мне “прикапывались”, пытались затеять драки. Контрактник рядовой Сарсембаев иногда наносил удары, в область живота и в область груди” (эти показания перенесены полностью из допроса от 05.05.2012г.). В этом же допросе, отвечая на вопрос о мотиве преступления, Челах ответил: “Дополнительно я говорю, что я просто устал от их издевательства” (т.30, л.д. 75-97).
В протоколе проверки и уточнения показаний на месте от 07-08.05.2012г. указано: “…на вопрос о мотивах совершения преступления Челах ответил, что за все время нахождения на службе его унижали и оскорбляли часто, обращались как с животным” ( т.30, л.д. 124-164).
Из приведенного видно, что ни в так называемой явке с повинной, ни в последующих своих “признательных” показаниях Челах не показывает, что мотивом убийств послужили систематические оскорбления нецензурными словами, которые унижали его достоинство.
Вместе с тем, согласно п.3 ч.1 ст. 117 УПК по уголовному делу подлежат доказыванию мотивы совершенного деяния.
В соответствии с ч.1 ст. 124 УПК “доказывание” состоит в собирании, исследовании, оценке и использовании доказательств с целью установления обстоятельств, имеющих значение для законного, обоснованного и справедливого разрешения дела”.
Согласно пункту 1 нормативного постановления Верховного Суда РК от 11.05.2007г. № 1 ” О квалификации некоторых преступлений против жизни и здоровья человека” (далее – НП ВС от 2007г. № 1) для обеспечения правильного применения уголовного закона при квалификации преступлений против личности и назначения справедливого наказания необходимо устанавливать форму вины, вид умысла, мотивы и цель совершения преступления. Свои выводы суд должен мотивировать в приговоре с приведением допустимых и достоверных доказательств.
Согласно ч.1 ст.379 УПК в описательно-мотивировочной части обвинительного приговора должны быть приведены доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства.
Согласно пунктам 15, 18 НП ВС от 2002г. № 19 в нормативной части приговора должны быть приведены доказательства, дан их всесторонний анализ.
Приведенные нормы права судом были полностью проигнорированы.
В мотивировочной части приговора не приведено ни одного доказательства, подтверждающего вывод суда о мотиве Челах на убийство военнослужащих. В свою очередь это обстоятельство является доказательством того, что суд попросту выдумал мотив совершения убийств, для осуждения невиновного.
2. Описывая события, связанные с заступлением 28.05.2012г. Аганас К. часовым по пограничному посту, судья вновь приводит свои измышления.
Так, в приговоре (стр.2) указано:
-“Через некоторое время Челах В. вернулся в спальное помещение и вновь потребовал от Аганаса К. приступить к исполнению обязанностей часового. Последний, поднявшись с постели, проявляя недовольство оскорбил Челах В. нецензурной бранью”;
-“Получив оружие, Аганас К. вновь стал оскорблять и выражаться нецензурной бранью в адрес Челах В. и попытался ударить его прикладом автомата”.
Подробного рода показания Челах никогда не давал, и какими фактическими данными руководствовался суд, совершенно непонятно. В нарушение вышеприведенных требований норм права, в мотивировочной части приговора суд не привел доказательств, подтверждающих указанные обстоятельства, а именно что:
-Аганас оскорбил Челах нецензурной бранью, когда поднялся с постели;
-получив оружие, Аганас вновь стал оскорблять Челах и в чем выражались эти оскорбления;
-после получения оружия Аганас вновь стал выражаться нецензурной бранью в адрес Челах;
-Аганас пытался ударить Челах прикладом автомата и в чем заключалась эта попытка.
3.Суд указывает, что:
-” Челах В. с целью умышленного убийства Рей Д. произвел в него выстрелы очередью из автомата АКС-74 за № 5969202, от которых последний скончался ” ( стр.3 приговора);
-“С целью доведения своего преступного умысла, направленного на убийство двух и более лиц, а именно Рей Д., МаксотоваЭ., Амиргалиева Б…, Челах В. произвел в них контрольные выстрелы из пистолета ПМ и из дополнительно заряженного автомата” (стр.4 приговора).
Приведенное также является домыслом судьи Ахметжанова Е.У.
Во-первых, Челах никогда не давал показаний о том, что производил выстрелы в Рей Д. из автомата за № 5969202.
Во-вторых, согласно выводам комиссионной судебно-медицинской экспертизы (заключение экспертов № 107/33) причина наступления смерти человека, останки которого обозначены как труп № 11 и признанные судом останками Рей Д., не установлена. При таких обстоятельствах непонятно, на чем основан вывод суда, что Рей скончался от выстрелов очередью из автомата № 5969202.
В-третьих, в соответствии с выводами заключений экспертов молекулярно-генетических экспертиз № 237 и № 250 фрагменты костей трупа № 11 не исследовались. Проведенным институтом судебной медицины “Шарите” г.Берлин ФРГ исследованием останков трупа № 11 клетки ДНК не выявлены и он не идентифицирован как Рей Д.
В-четвертых, Челах ни разу не давал показаний, что производил контрольные выстрелы в Рей Д. из пистолета ПМ и дополнительно заряженного автомата.
4.Описывая действия Именова и Акылбаева, суд указал: ” В это время Именов М. и Акылбаев Р. попытались скрыться из спального помещения. Однако Челах настиг Именова М. в комнате для индивидуально воспитательной работы, а Акылбаева Р. в доме для офицерского состава, где выстрелами очередью из автомата совершил умышленное убийство Именова М. и Акылбаева Р.”
Излагая этот вывод, у судьи, видимо, не хватило полета фантазии, поскольку в приговоре не указано:
-в чем заключалась попытка Именова и Акылбаева скрыться из спального помещения;
-если это была только попытка, то каким образом они оказались в комнате ИВР и ДОСе;
-каким образом Акылбаев вышел (или выбежал, или выполз) из казармы и оказался в доме офицерского состава;
-по какой причине Акылбаев, выйдя из казармы на улицу, не убежал, а зашел в соседний дом офицерского состава;
-каким образом Челах “настигал” Именова и Акылбаева;
-кого из них Челах настиг первым;
-если убийства совершены выстрелами очередью из автомата, то все ли пули попали в цель.
Без установления этих обстоятельств описание судом убийств Именова и Акылбаева не может быть признано полным.
Между тем, Челах ни разу не дал показаний, даже отдаленно соответствующих описанию обстоятельствам убийств Именова и Акылбаева, изложенных судом.
В мотивировочной части приговора не приведено ни одного доказательства, подтверждающего вывод суда. Более того, проведенными судебно-медицинскими экспертизами (заключения экспертов № 109/35 и № 114/36) причины наступления смерти трупов № 13 (якобы Акылбаев) и № 14 (якобы Именов) не установлены. Согласно выводу проведенной институтом судебной медицины “Шарите” г.Берлин ФРГ экспертизы в останках трупа № 13 обнаружены клетки ДНК и тем самым “не исключено”, что речь идет о солдате Акылбаеве. То есть вывод немецких экспертов носит лишь предположительный характер и степень научной достоверности вывода не указана.
5.Описывая обстоятельства совершения убийства охранника охотничьего хозяйства ТОО “Тастау” Ким Р., суд не указал, с какого места Челах произвел первую автоматную очередь в него ( стр. 4 приговора), тогда как на видеозаписи проверки показаний на месте он показывает, что начал стрелять в Ким с улицы, находясь в 2-
И это не случайное упущение суда. Место, с которого Челах якобы произвел первые выстрелы в Ким, и положение трупа, зафиксированное в протоколе осмотра места происшествия, свидетельствуют о самооговоре Челаха. Доводы будут приведены ниже.
6.Описывая преступное деяние, предусмотренное ч.1 ст.172 УК суд указал: “Далее, Челах В., заведомо зная, что в сейфе канцелярии имеется секретная схема разведывательно-поисковой группы участка временного пограничного поста ” Аркан Керген” с наименованием “Застава, барлау” с грифом “Купия”, то есть секретно, открыв ключом сейф, похитил вышеуказанную секретную схему для ориентирования на местности при дезертирстве…” (стр.5 приговора).
Приведенное описание, кроме обстоятельств завладения схемой, является домыслом суда.
В мотивировочной части приговора не приведено доказательств, подтверждающих вывод о том, что : Челах заведомо знал о хранившейся в сейфе секретной схеме; знал, что на схеме проставлен оттиск штампа “Купия”, и в переводе на русский язык это слово означает “секретно”; мотивом и целью было хищение сведений, составляющих государственные секреты.
То есть субъективная сторона состава преступления не доказана.
7.В описании доказанного преступного деяния суд указал: “Кроме того, он переместил 5 автоматов из комнаты хранения оружия в столовое помещение, а затем произвел из хранившихся в пирамиде автоматов выстрелы внутри и с внешней стороны угла северо-восточных стен казармы” (стр.6 приговора). Эти выводы являются не только передергиванием полученных в результате применения пытки “признательных” показаний Челах, но и свидетельствуют о непонимании судьей значения применяемых слов.
Так, слово “переместит” означает передвинуть с одного места на другое (Современный толковый словарь русского языка под редакцией С.А.Кузнецова, изд. С-Петербург, “Норинт”, 2004г., стр. 512).
Челах не давал показаний, что передвигал либо переставлял пять автоматов из комнаты хранения оружия в столовую комнату и что производил выстрелы из хранившихся в пирамиде автоматов.
Словосочетание “выстрелы внутри и внешней стороны угла северо-восточных стен казармы” – это какая-то несуразица. Что за угол из северо-восточных стен казармы, где он расположен, сколько у казармы было северо-восточных стен, каким образом и куда стрелял Челах внутри угла, куда стрелял с внешней стороны угла для стороны защиты загадка. Если бы судья указал об угле северной и восточной стен казармы, что Челах производил выстрелы внутри казармы и снаружи, то все было бы понятно.
Судья не указал, из скольки хранившихся в пирамиде автоматов произвел выстрелы Челах, сколько произвел выстрелов.
В нарушение требований закона, в мотивировочной частим приговора суд не привел и не дал оценки доказательствам, подтверждающим выводы о том, что: Челах производил выстрелы из автоматов, хранившихся в пирамиде; стрелял из этих автоматов после того, как “переместил” 5 автоматов в столовое помещение.
Таким образом, описанные судом обстоятельства основаны лишь на фактических данных, полученных в ходе осмотра места происшествия от 31.05.2012г. и выводах проведенных по делу судебно-баллистических экспертиз.
8.В описании обстоятельства обнаружения и идентификации останков трупов военнослужащих и охранника охотничьего хозяйства Ким Р.Н., (стр.7-13 приговора) не приведены следующие существенные фактические данные, которые противоречат выводам суда об обстоятельствах якобы совершения Челах убийств:
а) согласно выводам комиссионных судебно-медицинских экспертиз № 98/24 (останки трупа № 2- Амиргалиева Б.А.), № 99/25 (останки трупа № 3- Максотова А.И.), № 100/26 (останки трупа № 4- Сагингалиева Ж.Д.), 101/27 (останки трупа № 5- Балгабаева Д.Г.), № 102/28 (останки трупа № 6- Мукашева Н.К.), № 103/29 (останки трупа № 7 –Усипалиева Н.Д.), № 104/30 (останки трупа № 8 –Ильясова Ж.К.), № 105/31 (останки трупа № 9- Акышева Е.Е.), № 106/32 (останки трупа № 10- Сарсембаева Т.А.), № 107/33 (останки трупа № 11, по мнению суда принадлежат Рей Д.В.), № 109/35 (останки трупа № 13 –по мнению суда Акылбаева Р.Б.), № 114/36 (останки трупа № 14 –по мнению суда Именова М.С.) причина смерти этих лиц не установлена;
б) согласно выводам заключения экспертов № 101/27 комиссионной судебно-медицинской экспертизы останков трупа № 5, идентифицированного как Балгабаев Д.Г., обнаружены два пулевых ранения, однако установить из какого огнестрельного оружия были произведены выстрелы не представилось возможным;
в) по заключению экспертов № 99/25 комиссионной судебно-медицинской экспертизы останков трупа № 3, идентифицированного как Максатов А.И., обнаружены:
-множественные переломы затылочной кости слева и левой височной кости;
-множественные переломы тела первого шейного позвонка;
-полный перелом третьего ребра. Точная причина образования переломов не установлена;
Фактические данные, противоречащие выводам суда о виновности Челах В.В. в совершении убийств.
Согласно ст. 8 УПК одной из задач уголовного процесса является справедливое судебное разбирательство. Установленный законом порядок производства по уголовным делам должен обеспечивать защиту от необоснованного обвинения и осуждения, от незаконного ограничения прав и свобод человека и гражданина.
Согласно ч.1 ст.10 УПК суд при производстве по уголовным делам обязан точно соблюдать требования Конституции, Уголовно-процессуального кодекса и иных нормативных правовых актов.
В соответствии с ч.1 ст.15 УПК суд обязан охранять права и свободы граждан, участвующих в уголовном процессе, создавать условия для их осуществления, принимать своевременные меры к удовлетворению законных требований участников процесса.
В соответствии с ч.ч.1, 6, 7 ст.23 УПК уголовное судопроизводство осуществляется на основе принципа состязательности и равноправия сторон обвинения и защиты. Суд, сохраняя объективность и беспристрастность. создает необходимые условия для выполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав, основывает процессуальное решение лишь на тех доказательствах, участие в исследовании которых на равных основаниях было обеспечено каждой из сторон.
Согласно ст.24 УПК суд обязан принять все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела, сохраняя объективность и беспристрастность, создать сторонам необходимые условия для реализации их прав на всестороннее и полное исследование обстоятельств дела. Выяснению по делу подлежат обстоятельства как уличающие, так и оправдывающие обвиняемого. Судом должны быть проверены заявления о невиновности и наличии доказательств, оправдывающих обвиняемого.
Согласно ч.3 ст.375 УПК обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств.
Закрепляя эти требования закона, Верховный Суд в пункте 26 нормативного постановления от 2004г. № 4 ” О некоторых вопросах оценки доказательств по уголовным делам” (далее – НП ВС от 2004г. № 4) указывает, что ” суд не вправе вынести обвинительный приговор, если не проверены и не оценены все доводы в защиту подсудимого, не устранены все сомнения в его виновности.
И, наконец, согласно пункту 17 НП ВС от 2002г. № 19 обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и должен быть подтвержден достаточной совокупностью достоверных доказательств. По делу должны исследоваться все возникшие версии. Имеющиеся противоречия между доказательствами подлежат выяснению и оценке. Неустранимые сомнения в виновности подсудимого, а также сомнения, возникающие при применении уголовно-процессуального закона, толкуются в его пользу.
В ходе судебного разбирательства судья Ахметжанов Е.У. грубо нарушил вышеприведенные задачи и принципы уголовного процесса, а также требования Верховного Суда, что подтверждается следующими обстоятельствами.
1. В мотивировочной части приговора суд указал: “Таким образом, довод адвоката Сарсенова С. о том, что на пепелище казарменного помещения, дома офицерского состава обнаружены костные останки 18 людей, являются не только несостоятельными, но и не соответствующими фактическим установленным обстоятельствам дела” (стр.81 приговора).
В обоснование этого вывода, а также решения об отказе в удовлетворении ходатайства о назначении дополнительной судебно-медицинской экспертизы по не исследованным костным останкам судья сослался на выводы проведенных по делу экспертиз экспертами Казахстана и Германии, по которым якобы исследованы все костные останки, были даны ответы на все поставленные вопросы и выводы дополняют друг друга.
О полной юридической ничтожности выводов суда свидетельствуют следующие обстоятельства.
Во-первых, согласно протоколу осмотра места происшествия от 31.05.2012г. (т.2, л.д. 2-25) при осмотре руин дома офицерского состава с восточной стороны здания обнаружены две металлические кровати. На просмотренной в судебном заседании видеозаписи этого следственного действия видно, что кровати стояли вдоль восточной стены и расстояние между их спинками было не менее полутора метров.
В протоколе указано:
-“Под первой кроватью, которая расположена ближе к восточно-северному углу стен, обнаружен и изъяты фрагмент диска трубчатой кости и 5 фрагментов мелких трубчатых костей”;
-“Под второй кроватью расположенной ближе юго-восточной стене, обнаружен фрагмент трубчатой кости длиной 5х1 см. Под слоем золы обнаружен головки длиной трубчатой кости, длиною около
-“В восточно-северном углу при раскрытии завалов, обнаружена и изъята 1 гильза от патрона к пистолету ПМ, калибра
-“При раскрытии руин западной стены Дома офицерского состава, обнаружены и изъяты 2 гильзы и 2 пули от автомата АК”.
В протоколе не указано каким образом были упакованы изъятые под кроватями фрагменты костей, какими печатями и каким образом опечатаны пакеты. Изъятие гильз и пуль также не описано.
В нарушение требований ч.7 ст. 222 УПК осмотр обнаруженных гильз и пуль произведен не был. В протоколе не указаны их размеры, не отражено наличие капсулей в гильзах, и если они были, то имелись ли на них следы воздействия бойка ( т.е. стрелянные или нет гильзы).
Суд не дал в приговоре оценки нарушениям законности, допущенным при изъятии костей, гильз и пуль, тогда как они дают основания сомневаться в достоверности всех проведенных в последующем судебных экспертиз по этим объектам.
В судебных заседаниях 23.11.2012г. и 26.11.2012г. были просмотрены 6 миникассет видеозаписи осмотра места происшествия от 31.05.2012г. Шестая миникассета заканчивается записью осмотра летней кухни. Видеозаписи упаковки изъятых объектов и окончания этого следственного действия не имеется. В нарушение требований ч.4 ст. 129 УПК в протоколе не указано, какие миникассеты применялись, сколько их было использовано и приобщено к протоколу. Все эти обстоятельства ставят под сомнение достоверность фактических данных, указанных в протоколе. Более того на миникассете № 4 зафиксировано, как солдат обнаружил два костных фрагмента вдали от кроватей, во рву, проходящему посредине дома офицерского состава. Изъятие этих фрагментов в протоколе не отражено, и в ходе следствия не установлено кому они принадлежали.
Таким образом, исходя из протокола ОМП и видеозаписей, костные фрагменты обнаруженные под второй кроватью, обозначены как фрагменты трупа № 13. Костные фрагменты, изъятые под первой кроватью не обозначены как фрагменты еще одного трупа. Два костных фрагмента, обнаруженных солдатом во рву, не изъяты.
Из заключения экспертов № 109/35 судебно-медицинской экспертизы следует, что объекты исследования были доставлены в одном бумажном неопечатанном конверте с рукописной надписью “останки трупа № 13 изъято из комнаты офицерского состава от 31.05.2012г. сл-ль Понятые 1.2.”
Внутри этого конверта находилось два полимерных пакета, условно обозначенных как № 1 и № 2. Исходя из описания экспертами костных фрагментов и записей на находившихся в пакетах бирках следует, что в пакете № 1 были фрагменты, изъятые из-под второй кровати по осмотру места происшествия, а в пакете № 2 – из-под первой кровати.
Для проведения молекулярно-геномного исследования был направлен только фрагмент эпифиза длиной трубчатой кости из пакета № 2 (т.е. изъятый под первой кроватью и обозначенный как труп № 13). Костные фрагменты, изъятые под второй кроватью, не направлялись.
Согласно заключению эксперта молекулярно-генетической экспертизы № 239 для исследования был представлен фрагмент плечевой кости (дистальный эпифиз плечевой кости 7х3,5х2,5см.) Фрагмент плечевой кости трупа № 13 не исследовался в виду его обугливания до стадии белого каления.
В соответствии с постановлением о назначении судебной малекулярно-генетической экспертизы от 22.06.2012г. ( т.14, л.д. 9-13) на исследование в институт судебной медицины Шарите ФРГ в виде останков трупа № 13 были направлены:
-фрагмент головки плечевой кости (дистальный эпифиз плечевой кости), фрагмент трубчатой кости, упакованные в пакет № 13;
-множественные мелкие костные объекты, упакованные в пакет № 13/1
Можно лишь предположить, что в пакете № 13 находились фрагменты костей, обнаруженных под второй кроватью дома офицерского состава при осмотре места происшествия и обозначенные как труп № 13, а в пакете № 13/1, обнаруженные под первой кроватью.
В материалах дела не имеется процессуального документа о том, когда и кем костные фрагменты были упакованы в пакеты № 13 и 13/1.
По заключению геномной экспертизы Института судебной экспертизы Шарите были исследованы останки трупов из пакетов № 13 и13/1. Анализ мт ДНК сильно обугленных останков трупа 13 обнаруживает четыре секвенционных полиморфизма, которые имеются в крови матери солдата Акылбаева и тем самым “не исключено”, что в случае останков трупа 13 речь идет о солдате Акылбаеве. В заключении не указано, во всех костных останках, находившихся в двух пакетах (№ 13 и 13/1), были выделены ДНК или они обнаружены в останках, предоставленных в одном из этих пакетов.
Суд не исследовал эти существенные обстоятельства, не дал им оценки в приговоре и поэтому незаконно и необоснованно, основываясь лишь на предположительном выводе немецких экспертов, признал человеческие останки, обнаруженные под двумя кроватями в разных комнатах, как труп Акылбаева Р.Б.
В приговоре суд не привел доказательств и доводов, подтверждающих то, что останки трупов Акылбаева находились под двумя кроватями в разных комнатах дома офицерского состава и каким образом это могло произойти.
На основании вышеизложенного сторона защиты считает, что при осмотре места происшествия 31.05.2012г. под одной из кроватей были обнаружены останки трупа неизвестного лица, которые условно можно обозначить как № 16.
Во-вторых, по материалам уголовного дела установлено, что дом офицерского состава состоял из двух комнат – восточной и западной. В восточной комнате стояли две кровати вдоль восточной стены, а в западной комнате ближе к северной стене была входная дверь в дом.
Согласно протоколу дополнительного осмотра места происшествия от 01.06.2012г. (т.2, л.д.112-116) в северо-западной стороне дома офицерского состава, на расстоянии
По прилагаемой к протоколу схеме видно, что кости обнаружены в западной комнате недалеко от входной двери в дом, то есть не в той комнате, где были обнаружены останки трупов под кроватями.
Согласно заключению эксперта молекулярно-генетической экспертизы № 248, представленные в полимерном пакете № 4 фрагменты костей, изъятые при дополнительном осмотре дома офицерского состава, не исследовались в виду их обугливания до стадии белого каления.
Эти фрагменты костей для исследования в Институт судебной медицины Шарите ФРГ не направлялись, что подтверждается перечнем объектов, указанных в постановлении о назначении судебной малекулярно-генетической экспертизы от 22.06.2012г. (т.14, л.д.9-13).
Таким образом, показания в суде Челах о том, что в доме офицерского состава он видел труп неизвестного человека, подтверждаются фактическими данными, установленными в ходе дополнительного осмотра места происшествия от 01.06.2012года. В этой связи “критическое” отношение суда к показаниям Челах по поводу того, что он запинался и допускал ошибки при произношении отдельных предложений, что показания были заранее напечатаны защитником, следует признать лишь крючкотворством за отсутствием у суда юридических доводов.
С учетом изложенных обстоятельств, сторона защиты условно считает останки этого человека как труп неизвестного № 17.
В-третьих, согласно протоколу дополнительного осмотра происшествия от 08.06.2012г. (т.3, л.д. 32-36) в бывшей столовой казармы обнаружены и изъяты фрагменты костей, упакованные в пакеты № 1/1, № 2, № 17/1. На схеме к протоколу ОМП видно, что фрагменты костей находились друг от друга на расстоянии 1-
Согласно заключению экспертов № 41 ( т.13, л.д. 3-22) в пакетах №№ 1/1, 2, 17/1 находилось множество мелких костных фрагментов скелета человека, среди которых были различимы фрагменты губчатых, длинных и коротких трубчатых костей. В связи с тем, что костные фрагменты находятся в состоянии серого и белого каления, молекулярно-геномное исследование не проводилось.
В соответствии с постановлением о назначении судебной молекулярно-генетической экспертизы от 22.06.2012г., изъятые в ходе дополнительного ОМП от 18.06.2012г. в столовом помещении костные фрагменты были направлены для исследования в Институт судебной медицины Шарите ФРГ.
Согласно заключению Института судебной экспертизы Шарите от 29.08.2012г. эти костные останки не исследовались.
Таким образом, на основании изложенных фактических данных можно утверждать, что в столовой казармы были обнаружены останки трупа не
установленного лица и обозначить их как труп № 18. Это обстоятельство является бесспорным доказательством достоверности показаний Челаха о том, что в столовой он видел труп неизвестного лица.
В нарушение требований норм права суд не исследовал и не дал оценки в приговоре фактам обнаружения в доме офицерского состава и столовом помещении казармы останков трех трупов неизвестных лиц.
Для правильной оценки всех вышеприведенных доводов по трем неидентифицированным трупам считаю необходимым лишь отметить, что понятие “не исследовались” и словосочетание “исследовались, но не получены необходимые результаты” несут разное смысловое значение, которое, видимо, не понимает судья Ахметжанов Е.У. ( это по поводу якобы исследования всех костных останков).
2.На предварительном следствии и судом достоверно установлено, что на пограничном посту “Аркан Керген” из боевого оружия имелось 14 автоматов АКС-74 калибра
В ходе осмотров мест происшествия в бывшей казарме и около ее северо-восточного угла, доме офицерского состава, складе было обнаружено и изъято множество стрелянных и разорвавшихся автоматных гильз патрона калибра
Кроме того, в ходе проведенных дополнительных осмотров мест происшествия: от 01.06.2012г. (склад продовольственно-фуражного снабжения); от 02.06.2012г. (сектор 1 казармы); от 03.06.2012г. ( сектора 1 и 2 казармы); от 07.06.2012г. (казарма); от 08.06.2012г. (казарма) было обнаружено и изъято 19 гильз калибра
Обнаружение на месте происшествия стреляных гильз к оружию, которое не имелось на пограничном посту, является доказательством достоверности показаний Челах о нападении на пост, которые он дал после его задержания 04.06.2012г. в ходе допроса и в суде.
Задержание Челаха было произведено военнослужащими в/ч 2484 Нурболатулы А., Мулдагалиев Е.Б., Шарапиев Р.А.. Будучи, допрошенными в судебном заседании, они показали, что Челах говорил им о нападении неизвестными на пост.
Как указано выше, проведенными судебно-медицинскими экспертизами причины смерти 12-ти военнослужащих не установлены, и эти обстоятельства свидетельствуют о несостоятельности вывода суда об убийстве всех пограничников исключительно из оружия, имевшегося на пограничном посту.
В приговоре суд не только не дал оценки фактам обнаружения гильз калибра
Более того, для обоснования своего вывода о виновности Челах, судья Ахметжанов умышленно извращает фактические данные по делу, указывая в приговоре (стр.35):
-” Таким образом, суд считает, что обнаружение на месте происшествия гильз и пуль, которые были выстреляны только из одного автомата и пистолета, состоявших на вооружении воинской части 2484 ПС КНБ РК, полностью согласуются с первичными показаниями Челах В.,…”;
-“Наряду с этим суд считает, что факт обнаружения на месте происшествия гильз и пуль, которые были выстреляны из оружия временного пограничного поста “Аркан-Керген”, свидетельствует, что на пограничном посту какое-либо другое оружие из вне для убийства военнослужащих и Ким Р., не применялось”.
Это вранье судьи опровергается объективными данными:
-фактами обнаружения гильз калибра 7,62 и колец от запалов к гранатами;
-выводами экспертиз, согласно которым причины смерти двенадцати военнослужащих не установлены;
-выводами заключения эксперта № 101/27, согласно которым у Балгабаева Д. обнаружены два пулевых ранения, но не установлено, из какого вида оружия были произведены выстрелы (значит, не исключено, что ранения могли быть нанесены пулями калибра
-выводами заключений экспертов № 111/37 и № 45, согласно которым не установлено, что пулевое ранение на голове Аганас К.А. причинено в результате выстрела из пистолета Макарова серии ИН № 1670, закрепленного за Кереевым А.;
-выводами заключения эксперта № 46, согласно которым не установлено, что все пулевые ранения, обнаруженные на теле Ким Р.Н. причинены пулей калибра
Надеюсь, что суд апелляционной инстанции даст оценку приведенным обстоятельствам.
В качестве ремарки хотелось бы только отметить, что орган уголовного преследования, отвергая нападение на пост и применение при этом оружия калибра
Видимо, не случайно в судебном заседании 06.12.2012г. суд, без указания мотивов, отказал в удовлетворении моего ходатайства об осмотре приобщенных к делу в качестве вещественных доказательств гильз калибра
3.В соответствии с протоколом дополнительного осмотра места происшествия от 02.06.2012г. (т.2, л.д.131-133) в бывшем доме офицерского состава были обнаружены два металлических кольца, одно из которых было с чекой.
Согласно заключению экспертов № 5941 от 17.07.2012г. (т.21, л.д. 88-89) изъятые предметы являются кольцом и кольцом со шплинтом (чекой) от взрывателя УЗРГМ ручных гранат.
Эти фактические данные, которые невозможно опровергнуть, подтверждают довод Челах о нападении неизвестных лиц на пост и что возможно при этом применялись ручные гранаты.
В то же время в приговоре суд не дал оценки факту обнаружения в доме офицерского состава колец к взрывателям ручных гранат и лишь в обоснование своего вывода о не производившихся взрывах на посту указал (стр.82):
-” Также в ходе главного судебного разбирательства полностью опровергнуты доводы защиты о якобы произведенных взрывах на временном посту посторонними лицами, и что причиной пожара был взрыв.
-“Судом по делу был допрошен эксперт Карсыбаев С.С., проводивший пожарно-техническую экспертизу с выездом на место происшествия. Эксперт научно обосновал причину пожара – поджог, отсутствие признаков взрыва, о чем он указал в исследовательской и заключительной части пожарно-технической экспертизы”.
На эти очередные измышления, попросту говоря вранье доблестного судьи Ахметжанова можно привести следующие доводы.
Во-первых, в ходе судебного следствия ни я, ни другие защитники никогда не заявляли и не приводили доводов о том, что причиной пожара был взрыв. В этом легко можно убедиться, просмотрев видеозапись и прослушав аудиозапись главного судебного разбирательства.
Во-вторых, на суде, ни в исследовательской части заключения № 2703 пожарно-технической экспертизы, а тем более в ее “заключительной части” эксперт Карсыбаев С.С. не только научно, но вообще не обосновал свой вывод о том, что: “На территории пограничного поста на месте пожара следов присущие для взрыва, в том числе боевых гранат и снарядов не выявлены”.
В заключении Карсыбаев не указал содержание и результаты проведенных исследований по этому вопросу, использованные научные методики, зарегистрированные в Государственном реестре методик судебно-экспертных исследований Республики Казахстан, то есть нарушил требования ч.2 ст.251 УПК.
Давая вывод об отсутствии следов взрыва, эксперт нарушил требования ст. 252 УПК и вышел за пределы своих специальных знаний, поскольку в соответствии с Инструкцией по производству судебных экспертиз и специальных исследований в ЦСЭ МЮ РК задачами пожарно-технической экспертизы являются:
-определение места возникновения первоначального горения (очага, направления распространения горения, особенностей);
-механизм возникновения и развития горения;
-выявление обстоятельств, способствующих возникновению и развитию пожара.
Согласно этой же Инструкции установление факта взрыва относится к задачам судебной взрывотехнической экспертизы.
Вывод № 3 заключения о том, что: “По разрушениям от пожара видно, что первоначально загорелись помещения казармы и продуктового склада, во вторую очередь загорелись тело военнослужащего и летняя столовая, между очагам пожаров соединяющихся следов горения, кроме спальни и комнаты офицеров не имеется” это полнейшая ересь. Как можно утверждать о последовательности возгорания, если соединяющих следов между объектами горения не имеется?! В обоснование этого вывода эксперт не привел в заключение проведенных им научных исследований.
На основании вышеуказанных обстоятельств мною в судебном заседании 28.11.2012г. было заявлено ходатайство о признании заключения эксперта № 2703 недостоверным и недопустимым доказательством.
Нарушив требования статей 10 ч.1, 15 ч.1, 23 ч.6, 102 ч.ч.5, 6, 314 ч.3, 343 ч.3 УПК, судья, без указания мотивов, отказал в удовлетворении ходатайства, в очередной раз ограничив права Челах на защиту и получение квалифицированной юридической помощи, совершив тем самым пре6дусмотренное ст.307 УК преступление.
Судья проигнорировал требования пунктов 11, 12, 13 нормативного постановления Верховного Суда РК от 26.11.2004г. № 16 ” О судебной экспертизе по уголовным делам” и пункта 16 НП ВС РК от 2006г. № 4 и не дал в приговоре оценки заключению эксперта № 2703, как предусмотрено этими нормами права.
4.Согласно протоколу осмотра места происшествия от 31.05.2012г. (т.2, л.д.26-68) на веранде дома сторожа охотничьего хозяйства ТОО “Тастау”, имеющей два свободных входа и входную дверь в дом, обнаружен труп охранника Ким Р. с множественными огнестрельными ранениями. Труп лежит на животе левым боком. Рядом с трупом на полу веранды обнаружено 7 стреляных гильз калибра
На схеме к протоколу ОМП и по просмотренной в судебном заседании видеозаписи этого следственного действия видно, что один вход на веранду расположен со двора охотничьего хозяйства ниже по течению протекающей рядом с домом реки (условно обозначим его как вход № 1), а второй – выше по течению реки (обозначим его как вход № 2). На видеозаписи и фотографиях к протоколу ОМП также видно, что Ким лежит на полу веранды головой к входу № 1 на веранду.
В протоколе проверки показаний на месте от 07.08 июня
В ходе предварительного следствия Челах отказался от своих признательных показаний.
В судебном заседании 28.11.2012г., в целях обеспечения требований ст. 24 УПК для проверки судом заявления Челах о невиновности и выяснению обстоятельств, оправдывающих его, мною было заявлено ходатайство о назначении судебной медико-криминалистической экспертизы (ситуационной) для разрешения вопроса: ” Мог ли с учетом показаний Челах В. идущий по веранде Ким Р. при стрельбе ему в спину очередью из автомата АКС-74 калибра
В обоснование необходимости назначения экспертизы были приведены доводы, что при осмотре места происшествия 31.05.2012г. стреляные гильзы около входа № 1 на веранду (откуда Челах якобы произвел первую очередь из автомата в Ким) стреляные гильзы не обнаружены. На семи гильзах, изъятых на веранде, следы рук Челах и потожировые следы не обнаружены, что является доказательством невиновности Челах. Кроме того, по законам кинетики и механики, при стрельбе в спину идущему Ким он вероятнее всего должен был упасть по ходу движения, то есть ногами в сторону стрелявшего. Проигнорировав требования статей 8, 10, 15, 23, 102, 241, 314, 343 УПК суд не разрешил ходатайство и превысил свои полномочия “оставшего открытым”. Тем самым суд лишил сторону защиты предоставленного законом права заявить ходатайство повторно в случае отказа в его удовлетворении, что является ограничением права Челах на защиту.
Лишь в приговоре суд незаконно отказал в удовлетворении этого ходатайства, приведя в обоснование своего решения неубедительные и спорные доводы.
Например, суд ссылается на результаты проведенных судебно-медицинской и баллистической экспертиз, которые сторона защиты не оспаривает. Но какое они имеют отношение к предмету ходатайства непонятно. Суд указывает, что Челах произвел в Ким 9 выстрелов, тогда как он не давал таких показаний и не рассказывал сокамерникам о количестве произведенных выстрелов. Указывая о 9-ти выстрелах, суд, видимо, исходил из количества обнаруженных на трупе Ким ранений, но не принял во внимание, что не все пули могли попасть в цель. Кроме того, проведенными экспертизами не установлено, что все ранения Ким причинены пулями калибра
Таким образом, суд не обеспечил полноту, всесторонность, объективность исследования обстоятельств дела и проверку доводов Челах о невиновности, то есть грубо нарушил требования статей 10, 15, 23, 24, 26, 28, 102, 314 УПК.
5.Судом не дана оценка следующим обстоятельствам, также противоречащим вывод о виновности Челах в совершении убийств.
Во-первых, в ходе дополнительного осмотра места происшествия от 01.06.2012г. в продовольственно-фуражном складе было изъято пять фрагментов обугленных костей, упакованных в пакеты №№ 1-6 (т.2, л.д.103-105).
Согласно постановлению о назначении судебной молекулярно-генетической экспертизы от 22.06.2012г. все пять фрагментов костей были направлены на исследование в Институт судебной медицины Шарите ФРГ.
Согласно заключению Института судебной медицины Шарите от 29.08.2012г. исследования по пяти фрагментам костей, изъятым в продовольственно-фуражном складе, не проводились. Исследовались лишь останки трупов № 11, № 13 и № 14.
Таким образом, эти фрагменты обугленных костей не идентифицированы и с полным основанием можно утверждать об обнаружении на месте происшествия останков трупа неизвестного лица № 19.
В приговоре суд не дал оценки описанным обстоятельствам и факту обнаружения человеческих останков на складе, расположенном в несколько десятков метров от казармы и дома офицерского состава.
Во-вторых, на основе признательных показаний Челаха, полученных в результате пытки, суд признал, что 27 мая 2012г. он заступил дежурным по пограничному посту, и у него находились ключи от оружейной комнаты, сейфа, в котором хранился пистолет и шкафов с боеприпасами.
В то же время судом не установлено, куда пропали эти ключи после якобы совершения Челах убийств. В ходе предварительного следствия этот вопрос не выяснялся. При проведении многочисленных осмотров мест происшествия в том числе путем просеивания золы и земли на пепелищах, ключи не были обнаружены. На негласных видеозаписях разговоров Челаха с сокамерниками, которые суд считает бесспорными доказательствами его виновности, не содержится информации по ключам.
В-третьих, судом достоверно не установлено, были ли шкафы и сейф открыты ключами либо иным способом. Необходимые судебно-криминалистические трассологические экспертизы для выяснения этих вопросов не проводились. Эти обстоятельства имеют существенное значение, поскольку Челах отрицает совершение убийств и в своих первых показаниях от 04.06.2012г. и в суде показал, что с 04 часов 28.05.2012г. был часовым по посту, а не дежурным. То есть ключей от оружейки и сейфов у него не было и он не мог завладеть оружием и совершить убийства.
На видеозаписи осмотра места происшествия от 31.05.2012г. видно, что на одном из металлических шкафов висел замок, который был сбит участником следственного действия с помощью какого-то металлического предмета. Это обстоятельство в протоколе не отражено, и замок почему-то с места происшествия не изъят. По видеозаписи видно, что еще один шкаф закрывался на навесной замок, однако в ходе осмотров казармы замок не обнаружен.
В судебном заседании 27.11.2012г. мною было заявлено ходатайство о назначении судебных криминалистических экспертиз для установления, каким образом вскрывались врезные замки сейфа и одного из шкафов, имеются ли следы применения отмычек или иных предметов, были ли они взломаны. Без указания мотивов суд в судебном заседании 04.12.2012г. отказал в удовлетворении ходатайства, что является злоупотреблением должностными полномочиями.
В-четвертых, проведенными по делу судебно-баллистическими экспертизами не идентифицировано оружие, из которого отстреляны несколько десятков гильз калибра
Этими обстоятельствами опровергается вывод суда, что на пограничном посту не применялось иное оружие, кроме имевшихся на вооружении автоматов.
В-пятых, судом в приговоре не дана оценка факту обнаружения множества стреляных гильз калибра
В-шестых, по выводам суда Челах производил выстрелы из всех автоматов, находившихся в пирамиде и кроме того пяти автоматов, обнаруженных в столовом помещении.
В то же время, согласно проведенной судебной экспертизы на руках и лице Челах следы оружейной смазки не обнаружены.
В-седьмых, согласно протоколу осмотра места происшествия от 31.05.2012г. в казарме на месте сгоревшей оружейной комнаты в металлическом шкафу был обнаружен один сгоревший бинокль. перед шкафом обнаружено 14 металлических касок и 9 саперных лопат.
По материалам дела на пограничном посту “Аркан Керген” было 6 биноклей и 14 малых саперных лопат.
Челах показал, что помимо вещей погибших, пистолета и радиостанции, он забрал один бинокль, который остался в зимовке, где его задержали 04.06.2012г.
Суд не дал оценки обстоятельству исчезновения с поста 4-х биноклей и 5 малых саперных лопат. Полагаю, что они не могли сгореть при пожаре и были похищены напавшими на пост неизвестными, о которых показывает Челах.
Согласно протоколу осмотра жилого помещения от 04.06.2012г. (т.29, л.д.124-126) в доме, где ночевал и был задержан Челах, были изъяты предметы, которые он забрал на пограничном посту, не обнаружен бинокль. По видеозаписи этого следственного действия видно, что на входной двери дома имеется навесной замок, который был снят без применения ключа.
В ходе дополнительного осмотра этого дома хозяйка Байтубекова А.К. заявила, что пропали два блока сигарет “Казахстанские” и еще шесть пачек.
Суд не дал оценки факту хищения бинокля и сигарет из дома Байтубековой, тогда как это обстоятельство дает основание сомневаться в достоверности фактических данных, описанных в вышеуказанном протоколе осмотра.
В-восьмых, по имеющимся в деле документам в продовольственно-фуражном складе хранилось несколько ящиков с металлическими банками мясной тушенки.
Однако в ходе осмотра места происшествия на пепелище продовольственно-фуражного склада банки из под тушенки либо их останки не обнаружены. Полагаю, что металлические банки не могли полностью сгореть при пожаре. Этот вопрос ни в ходе предварительного следствия, ни судебного разбирательства не исследовался.
Суд не дал оценки этим обстоятельствам, тогда как факт исчезновения банок подтверждает показания Челах о невиновности, поскольку банки с тушенкой и другие продукты могли быть похищены напавшими на пост лицами.
В-девятых, при осмотре места происшествия от 31.05.2012г. на месте спального помещения казармы был обнаружен металлический предмет в виде большого гвоздодера.
В ходе допросов на предварительном следствии Челах показал, что такого предмета на посту не видел, и в спальном помещении его не было.
Как указано выше, у потерпевшего Максатова А.И. обнаружены переломы затылочной кости, шейного позвонка, ребра, и точная причина их образования не установлена. Судебно-медицинская экспертиза по идентификации “гвоздодера” как возможного орудия нанесения переломов Максатову по делу не проводилась.
Судебно-криминалистическая экспертиза о возможном исследовании “гвоздодера” при вскрытии дверей сейфа и шкафов, находившихся в оружейном помещении, также не проводилась.
В-десятых, судом не дана оценка “признательным” показаниям Челаха, в которых он указывает, что производил в Акылбаева выстрелы из пистолета в спальном помещении казармы, тогда как по версии суда останки его трупа обнаружены в восточной комнате дома офицерского состава под двумя кроватями.
Суд признал, что Челах в доме офицерского состава похитил пормоне черного цвета с надписью “Gioss” с 12000 тенге, который принадлежал контрактнику Акылбаеву Р. В то же время суд не дал оценки тому, каким образом кошелек мог оказаться в доме офицерского состава, если Акылбаев проживал в спальном помещении казармы. Неужели Акылбаев захватил кошелек с собой, когда по описанию суда попытался скрыться от Челах, стрелявшего в этот момент в Кереева?!
В-одинадцатых, судом не дана оценка исчезнувшему с пограничного поста одному кавалерийскому седлу и перерезанным в конюшне веревкам, которыми привязывались лошади (установлено экспертизой).
По показаниям Челах, когда он уходил с поста, две лошади остались привязанными в конюшне.
В-двенадцатых, суд признал достоверными негласные записи бесед Челаха с сокамерниками в ИВС Алакольского РОВД и Учреждении ЛА-155/16 (следственный изолятор) и положил их в основу его признания виновным в инкриминированных преступлениях.
Между тем, будучи допрошенным в судебном заседании, Челах показал, что со слов лица, представившегося подполковником КНБ он знал о прослушивании камер. По просьбе этого сотрудника КНБ он сочинял детали и обстоятельства якобы совершенных им убийств и рассказывал их содержащимся с ним в камерах лицам. Кроме этого он придумал и рассказал им, что якобы избил чайником сослуживца, что на гражданке избил женщину и что его дед имеет автомат и совершил убийство двух людей.
Постановлением от 30.09.2012г. руководитель следственной группы по результатам проверки отказал в возбуждении уголовного дела в отношении Челаха и его деда по рассказам в камерах, признав их фантазиями.
Это процессуальное решение органа уголовного преследования является доказательством, подтверждающим доводы Челаха о том, что и в камерах он фантазировал относительно якобы совершенных им убийств 28.05.2012г., однако судья не дал оценки в приговоре этому обстоятельству и указанному постановлению об отказе в возбуждении уголовного дела.
На основании требований ч.4 ст.24 УПК суд обязан был проверить показания Челаха в отношении подполковника КНБ и примененных им недозволенных методов при собирании доказательств виновности, однако и это требование закона было проигнорировано.
Признавая негласные записи бесед Челаха с сокамерниками бесспорными и достоверными доказательствами его виновности, суд не дал оценки следующим обстоятельствам, противоречащим этому выводу:
-Челах не рассказывал сокамерникам, что Акылбаев и Именов убегали от него из спального помещения казармы и что он совершил их убийства в ДОСе и комнате ИВР;
-не рассказывал, что применял гранаты и оружие калибра
-не рассказывал, что производил стрельбу из автомата на улице около окна спального помещения казармы и на продовольственно-фуражном складе, тогда как там было обнаружено множество стреляных гильз;
-не рассказывал, что производил выстрелы из десяти автоматов, имевшихся на вооружении пограничного поста, тогда как это установлено проведенными экспертизами;
-не рассказывал, каким образом в спальном помещении казармы оказался изъятый с места происшествия “гвоздодер” и куда он дел ключи от оружейной комнаты и шкафов с боеприпасами, если он на самом деле совершил убийства и многие другие фактические данные, полученные в ходе осмотров места происшествия.
В-тринадцатых, согласно выводам заключения экспертов № 111/37 трупа Аганас К.А., проведенными исследованиями следы меди на препаратах кожи, на которых имеются пулевые повреждения, не обнаружены. Высказаться о дистанции выстрела в связи с обгоранием поверхности препаратов кожи не представилось возможным.
Эту экспертизу нельзя признать полной, поскольку соответствующие исследования на предмет метализации (наличия меди) и определения дистанции выстрела по костным объектам с пулевыми повреждениями проведены не были. Причина в заключении не указана.
Общеизвестно, что оболочки стандартной пули патрона 9мм. к пистолету Макарова состоит из меди, поэтому и проводились исследования по обнаружению меди на препаратах кожи с головы трупа Аганас. Дистанция, с которой Челах якобы произвел выстрел из пистолета Макарова в голову Аганас в ходе его допросов не уточнялась и не определялась.
Согласно пунктам 11, 12 нормативного постановления Верховного Суда РК от 26.11.2004г. № 16 “О судебной экспертизе по уголовным делам” заключение эксперта должно быть исследовано и оценено. Оценка состоит в решении ряда вопросов, в том числе о том, что было ли экспертное исследование проведено с достаточной полнотой, которая включает использование разнообразных, дополняющих друг друга методов.
Судья Ахметжанов Е.У. проигнорировал либо не знает требования приведенных норм права, поскольку не дал в приговоре оценки указанным обстоятельствам.
Таким образом, вывод суда об убийстве Аганаса выстрелом в голову из пистолета Макарова опровергается выводами заключения экспертов № 111/37.
В-четырнадцатых, в ходе дополнительного допроса Челаха 06.06.2012г., положенного в основу приговора в качестве одного из доказательств его виновности в совершении убийств, он показал, что, отправляя Аганаса в наряд часовым, выдал ему автомат, два пустых магазина к нему, подсумок для магазинов, радиостанцию и фонарик.
В то же время, при осмотрах мест происшествия 31.05. и 02.06.2012г. ни около пожарного щита, где якобы было совершено убийство Аганаса, ни около реки, где был обнаружен его труп, радиостанция и фонарик обнаружены не были.
Это существенное обстоятельство, подтверждающее самооговор Челаха в совершении убийств, органом уголовного преследования и судами не выяснялось, не проверялось и оценка ему не дана.
Кроме того, согласно протоколу места происшествия от 31.05.2012г. под трупом Аганаса были обнаружены два магазина без патронов к автомату Калашникова.
Эти фактические данные подтверждают первоначальные показания Челаха от 04.06.2012г., в которых он отрицал совершения убийств и показывал, что в момент нападения неизвестных лиц на пост он был часовым, а Аганас был в наряде дежурным. Дежурный по пограничному посту всегда носил на поясе подсумок с двумя пустыми магазинами, а часовой один из двух выдаваемых ему магазинов без патронов присоединял к автомату.
Если бы Аганас в действительности 28.05.2012г. был часовым и был убит Челахом, то под его трупом был бы обнаружен только один пустой магазин, так как второй должен был быть присоединен к автомату, который рядом с трупом обнаружен не был.
Судом достоверно установлено, что ключи от оружейной комнаты всегда находились у дежурного по пограничному посту. Следовательно, по не опровергнутым первоначальным показаниям Челаха он не имел 28.05.2012г.доступ в оружейную комнату, поскольку ключи от нее должны были быть у Аганаса.
Это обстоятельство объясняет факт того, что в ходе осмотров мест происшествия ключи от оружейной комнаты обнаружены не были, Челах ничего о них не показывал, а орган уголовного преследования и суды не выясняли и не исследовали вопрос об исчезновении ключей, поскольку он не “вписывался” в их версию о виновности Челаха.
Естественно, самый беспристрастный и объективный судья Казахстана Ахметжанов Е.У. не дал правовой оценки вышеописанным обстоятельствам.
В-пятнадцатых, согласно материалам уголовного дела на пограничном посту “Аркан Керген” имелся один пистолет Макарова серии ИН № 1670 с двумя магазинами и 16-ю патронами калибра
В своих “признательных” показаниях на предварительном следствии , которые Челах давал в результате применения пытки и обмана, он пояснил, что взял в оружейной комнате пистолет с двумя обоймами, снаряженными 16 патронами. Один выстрел он произвел на территории пограничного поста в Аганас, а остальные выстрелы в спальном помещении казармы (“выпустил обе обоймы”), и патронов не осталось. Челах ни разу не показывал, что производил выстрелы из пистолета в доме офицерского состава.
Вместе с тем эти “признательные” показания Челаха не соответствуют фактическим данным, что является подтверждением его доводов о самооговоре в совершении убийств.
Так, в ходе проведенных осмотров мест происшествия (от 31 мая, 03, 07, 08 июня 2012г.) на месте бывшего спального помещения казармы было обнаружено ( даже путем просеивания почвы) только четыре стреляные гильзы патрона калибра 9мм. Одна стреляная 9мм. гильза была обнаружена на месте сгоревшего дома офицерского состава. Одна гильза калибра
Проведенными по делу судебно-баллистическими экспертизами не установлено, что четыре из шести обнаруженных гильз калибра
В беседах с сокамерниками, негласные записи которых признаны якобы бесспорными доказательствами виновности Челаха, он не говорил, что производил выстрелы из пистолета в доме офицерского состава.
В нарушение требований статей 10, 15, 23, 24, 61, 62, 64, 127, 128, 314 УПК, ни органы уголовного преследования, ни суды первой и апелляционной инстанций, не исследовали приведенные обстоятельства и не дали оценки фактам:
-не обнаружения на месте сгоревшего спального помещения казармы десяти гильз, если там по “признательным” показаниям Челах “выпустил обе обоймы”, т.е. произвел 15-ть выстрелов;
-обнаружения гильзы на месте дома офицерского состава, если Челах не производил в нем выстрелы;
-не установления, из какого пистолета отстреляны четыре обнаруженные гильзы.
В-шестнадцатых, в ходе дополнительного осмотра места происшествия 01.06.2012г. на месте сгоревшего дома офицерского состава были обнаружены и изъяты: один магазин к автомату АК без патронов; три донышка от магазинов к автомату АК; один патрон к сигнальному пистолету; два донышка от патрона к сигнальному пистолету.
Эти фактические данные противоречат “признательным” показаниям Челаха, и подтверждают его невиновность, однако, в нарушение требований уголовно-процессуального закона, они не были предметом исследования в ходе предварительного и судебных следствий и им не дана правовая оценка ни органами уголовного преследования, ни судом первой и апелляционной инстанции..
В основу признания Челаха виновным в совершении убийств положены фальсифицированные и не отвечающие требованиям достоверности и допустимости доказательства.
1. Так, в качестве доказательства виновности Челаха в совершении убийства Аганаса К. суд в приговоре приводит заключение судебно-баллистической экспертизы № 2949 от 30.07.2012г., согласно выводу которой гильза калибра
По делу установлено, что данный пистолет был закреплен за погибшим капитаном Кереевым А.К., был похищен Челахом и изъят в зимовке, где он скрывался.
Между тем вывод заключения эксперта № 2949 о том, что гильза из пакета № 8 отстреляна из ПМ серии 1670 не отвечает требованиям достоверности и допустимости в качестве доказательства.
Так, согласно протоколу дополнительного осмотра места происшествия от 02.06.2012г., проведенного старшим следователем Кемербаевым Ж.Ж., в ходе прочески местности около пожарного щита, на расстоянии
Постановлением руководителя СГ Сырлыбаева С. о назначении баллистического исследования от 05.06.2012г. (т.15, л.д.82-83) все девять вышеуказанных гильз были направлены для проведения исследований в Оперативно криминалистический департамент МВД РК. Сторона защиты с постановлением не была ознакомлена, чем были нарушены ее права, предусмотренные ст.ст. 69, 74 УПК. Это процессуальное решение было принято незаконно, поскольку согласно ч.1-1 ст. 84 УПК исследования доказательств специалистами МВД и получение их заключений допустимо лишь на стадии досудебного производства. К тому же, заключения специалистов о проведенных исследованиях и выводах по указанному постановлению Сырлыбаева С. в материалах дела не имеется. В силу статей 240, 241 УПК следователь обязан был назначить по гильзам судебно-криминалистическую экспертизу. Суд, конечно, не дал оценки этим нарушениям законности.
Постановлением о назначении баллистического исследования от 06.06.2012г. Сырлыбаев С. направляет на исследование в ОКП МВД РК пистолет Макарова, изъятый 04.06.2011г. при осмотре зимовки, где ночевал Челах. Челах и его защитник с постановлением ознакомлены не были, чем были нарушены их права, предусмотренные ст.ст. 69, 74 УПК. Это процессуальное решение также незаконно в силу упомянутой ч.1-1 ст. 84 УПК. В материалах дела не имеется заключения специалистов по проведенным исследованиям с ответами на поставленные вопросы. Судья также не дал правовой оценки этим процессуальным нарушениям, в том числе ущемлению права обвиняемого на защиту.
Постановлением от 19.06.2012г. член СГ Имангалиев К.С. наконец назначил судебно-баллистическую экспертизу по изъятым с мест происшествия гильзам, пулям, патронам и в том числе по 9 гильзам, изъятым при дополнительном ОМП от 02.06.2012г. Кемербаевым Ж.Ж. (т.15 л.д.47-48). В нарушение требований п.1 ч.1 ст.244 УПК, следователь до проведения экспертизы не ознакомил Челаха (и защитника) с постановлением о ее назначении и не составил об этом протокол. Тем самым он лишил сторону защиты прав, предусмотренных другими нормами ст.244 УПК, а также п.3 ч.2 ст.69 и п.5 ч.2 ст.74 УПК.
В нарушение требований п.7 нормативного постановления Верховного Суда РК от 26.11.2004г. № 16 “О судебной экспертизе по уголовным делам” следователь не описал представленную на исследование гильзу калибра 9мм. ее внешний вид, упаковку и надписи на ней. Не передав эксперту объекты исследования, указав в постановлении лишь о том, что они находятся в ОКД МВД РК, следователь нарушил требования ч.3 ст. 248 УПК.
На основании вышеуказанного постановления Имангалиева К.С. о назначении экспертизы РНПЛСЭ г.Астана была проведена судебная криминалистическая экспертиза и выдано заключение эксперта № 2949 от 30.07.2012г.
В водной части заключения указано, что “объекты исследования выданы криминалистом из массива пулегильзотеки ОКД МВД РК согласно акту осмотра № 6, упакованные в бумажные и полимерные пакеты”. Однако копия акта № 6 к заключению не приложена, и поэтому невозможно достоверно установить когда, кем и какие были получены объекты исследования и в каком состоянии находились упаковки, в которых они находились.
В разделе “Осмотр гильзы – калибра 9мм (пригоден), описывался общий вид пакета № 8, эксперт не указал: бумажный он или из полимерного материала; имеется ли свободный доступ к содержимому пакета; был ли он опечатан оттиском какой-либо печати и если да, то каким образом. В заключении лишь указано, что “на лицевой стороне бирки ” Пакет № 8 (1 гильза калибра 9мм обнаруженные при дополнительном осмотре места обнаружения трупа) Понятые: 1-подпись; 2-подпись; Следователь- подпись”. Эксперт не указал, каким образом он вскрыл пакет, следовательно, на экспертизу он поступил вскрытым.
Поскольку эксперт не указал о наличии на пакете № 8 оттиска печати, то это не тот опечатанный оттиском печати “Для пакетов”. Талдыкорганского ВСУ МВД РК” пакет № 8, в который согласно вышеописанному протоколу дополнительного осмотра места происшествия от 02.06.2012г. была упакована гильза калибра 9мм, обнаруженная около пожарного щита.
Описывая содержимого пакета № 8 эксперт указал: ” В нем обнаружена – 1 гильзы калибра 9мм с капсулем со следом бойка, маркировочное обозначение (39х69)”.
Описывая представленную в пакете на исследование гильзу эксперт указал: – ” На донышке гильзы, имеются маркировочные обозначения: “38х85″, указывающие на условный номер завода производителя и год выпуска патрона”.
-“Микроскопическим исследованием поверхности гильзы с маркировочным обозначением “539-83, проведенным с помощью сравнительного микроскопа “МСК-3”, на ее поверхности были обнаружены следующие следы от деталей и частей оружия:..”
И так, эксперт обнаружил на донышке исследуемой им гильзы маркировочное обозначение в виде “38-85”, а также еще два маркировочных обозначения: “39-69” и “539-83”, расположение которых не указал.
В то же время, согласно вышеописанному протоколу дополнительного осмотра места происшествия от 02.06.2012г. на донышке изъятой гильзы было совершенно другое маркировочное обозначение – “38-69” и двух других не имелось.
В разделе “Сравнительное исследование (гильзы –
Таким образом, простое сопоставление фактических данных, указанных в протоколе дополнительного осмотра места происшествия и заключении эксперта показало:
-что представленный на экспертизу пакет № 8 с гильзой был уже вскрыт и на нем отсутствует оттиск печати, который согласно протоколу был проставлен следователем Кемербаевым;
-несоответствие маркировочных обозначений на донышках гильз, изъятой с ОМП и исследованной экспертом;
-несоответствие количества маркировочных обозначений на изъятой с ОМП гильзе (одно) и исследованной экспертом (три).
Из этого следует, что изъятая на месте происшествия гильза калибра 9мм на экспертизу не представлялась, а была подменена, и эксперту предоставили другую гильзу, которая по выводу заключения отстреляна из ПМ серии ИН № 1670, похищенного Челахом.
Незаконное направление пистолета и гильзы на исследование специалистов в ОКД МВД РК до проведения экспертизы, отсутствие в деле заключения этих специалистов с результатами проведенных исследований, описанием упаковки и находившейся в ней гильзы, позволяет утверждать, что исследованная судебным экспертом гильза была отстреляна специалистами из находившегося в их распоряжении пистолета и представлена на экспертизу.
Эта фальсификация доказательств по делу была осуществлена в связи с тем, что изъятая с места происшествия гильза не была отстреляна из пистолета серии ИН № 1670 и необходимо было искусственно создать доказательство, подтверждающее показания Челаха о совершении убийства Аганаса именно из этого пистолета.
Естественно, в нарушение требований статей 127, 128 УПК, пунктов 6, 11, 12, 13, 14 нормативного постановления Верховного Суда РК от 26.11.2004г. № 16 “О судебной экспертизе по уголовным делам” и, соответственно, статей 8, 10, 15, 24, 25 УПК судья Ахметжанов Е.У. не исследовал и не дал оценки вышеприведенным процессуальным документам, заключению эксперта, допущенным нарушениям уголовно-процессуального закона при обнаружении, изъятии объектов экспертного исследования, назначении и проведении экспертизы, а также факту фальсификации доказательства виновности Челаха.
2.В силу статей 116, 124, 127, 128 УПК, нормативных постановлений Верховного Суда РК от 26.11.2004г. № 16 “О судебной экспертизе по уголовным делам” и от 20.04.2006г. № 4 ” О некоторых вопросах оценки доказательств по уголовным делам” каждое заключение эксперта подлежит исследованию и оценке судом.
Судья Ахметжанов Е.У. конечно же проигнорировал требования указанных норм права.
Так, согласно протоколу дополнительного осмотра места происшествия от 02.06.2012г., проведенного следователем Адильбаевым С.М., в условном секторе № 1 казармы была изъята одна гильза калибра
Согласно протоколу дополнительного осмотра места происшествия от 03.06.2012г. (следователь) в условном секторе № 1 казармы изъяты 2 гильзы калибра
Согласно протоколу дополнительного осмотра места происшествия от 03.06.2012г. (следователь криминалист Кажахметов А.С.) в условном секторе № 2 казармы изъяты 2 гильзы калибра
Согласно протоколу дополнительного осмотра места происшествия от 07.06.2012г. (дознаватель Утарбаев О.А.) в спальне казармы изъяты 2 гильзы калибра
Согласно протоколу дополнительного осмотра места происшествия от 08.06.2012г. (дознаватель Утарбаев О.А.) на месте бывшей казармы были изъяты 2 гильзы калибра
Согласно протоколу дополнительного осмотра места происшествия склада ПФС от 01.06.2012г. (дознаватель Утарбаев О.А.) в складе была изъята одна стреляная гильза калибра
Согласно протоколу дополнительного осмотра места происшествия от 02.06.2012г. (следователь Кемербаев Ж.Ж.) в
Таким образом, в ходе осмотров места происшествия было изъято всего 26 гильз калибра 7,62мм. Ни в одном из протоколов не указаны высота, толщина гильз и отсутствует указание на то, что какие-либо гильзы были деформированы.
Исследование заключений проведенных по делу судебных криминалистических экспертиз по изъятым гильзам калибра
Во-первых, по заключению эксперта № 3179 от 19.07.2012г. на исследование была представлена гильза калибра 7,62, изъятая на складе ПФС. При исследовании гильзы экспертом установлено: гильза черно-коричневого цвета; капсуль со следом воздействия бойка; длина гильзы
По заключению эксперта № 3900 от 17.09.2012г. эта же гильза стала деформированной с варьианацией размерных параметров. На поверхности гильзы уже наблюдаются результаты коррозийного разрушения в виде “лепесткового” расслоения металла, на дульце гильзы имеется разрушение прочности и целостности в виде трещин и “минуса” материала, обильное наслоение окислов ржавчины, следы термического воздействия.
Суд не дал оценки существенным различиям в описании размеров и состояния одной и той же гильзы в двух разных экспертизах;
Во-вторых, по заключению эксперта № 2950 от 30.07.2012г. на исследование были представлены 3 гильзы:
-одна гильза калибра
Судом не установлено когда, кем, с какой целью вскрывался пакет № 10/2 до направления на экспертизу, о чем свидетельствует наличие на пакетах родных оттисков печатей и разное количество расписавшихся на них лиц.
По заключению эксперта № 3900 от 17.09.2012г. эта гильза уменьшилась и стала высотой
Суд не дал оценки изменению размеров гильзы и ее состояния, произошедшему между проведением экспертизы № 2950 и № 3900;
-две гильзы калибра
Оттиск печати на этом пакете также не совпадает с оттиском печати на пакете № 13/1, в который были упакованы эти две гильзы при осмотре места происшествия 08.06.2012г. Количество подписей также не совпадает (см. протокол ОМГ от 08.06.2012г.). Эти обстоятельства свидетельствуют, что до направления на экспертизу пакет № 13/1 вскрывался, однако когда это было сделано, кем и с какой целью судом не установлено.
По заключению эксперта № 3900 от 17.09.2012г. диаметр этих двух гильз уменьшился у донной части до
Суд не дал оценки факту вскрытия пакета № 13/1 в период после изъятия гильз на месте происшествия до направления на экспертизу № 2950 без составления соответствующего процессуального документа. Не дана оценка и произошедшему значительному уменьшению диаметра гильз и их состоянию после проведения экспертизы № 2950 до направления на экспертизу № 3900;
В-третьих, по заключению эксперта № 2949 от 30.07.2012г. на исследование было представлено 12 гильз калибра
Не буду описывать каждую гильзу и лишь укажу что:
-ни в указанных протоколах осмотров места происшествия, ни в заключении эксперта № 2949 не отражено, что какие-либо из этих 12 гильз были деформированы. В то же время, по заключению эксперта № 3900 от 17.09.2012г. одиннадцать из них деформированы и сильно деформированы;
-по заключению № 2949 высота всех 12 гильз
-по заключению № 2949 на гильзах, обнаруженных в казарме, не имеется повреждений, тогда как по заключению № 3900 все 5 гильз имеют повреждения в виде “лепесткового” расслоения металла у дульца, “минуса” материала, трещин и др.;
-по заключению № 3900 три из семи гильз, изъятых в земле около пожарного щита, имеют следы термического воздействия, тогда как они не находились в очагах пожаров;
-в заключении № 3900 эксперт ссылается на 22 гильзы, якобы исследованные по заключению эксперта № 2949, тогда как в этой экспертизе описано исследование только 12 гильз, шесть из которых оказались пригодными для идентификации, а 6 – нет.
Судья не исследовал описанные факты “усушки” и “похудения” гильз, несоответствию описания их состояния по разным экспертизам, несоответствию упаковок и не дал в приговоре оценки этим обстоятельствам, ограничившись в судебном заседании лишь оглашением выводов заключений экспертов. Не дана судом оценка и нарушениям законности, допущенным при изъятии вещественных доказательств в ходе осмотров мест происшествия.
Видимо, в связи с фальсификацией судебных экспертиз по гильзам калибра
Таким образом, выводы заключений экспертов №№ 2949, 2950, 3179, 3900 не могут быть признаны достоверными и, следовательно, допустимыми доказательствами по делу.
НЕЗАКОННОСТЬ ПРИЗНАНИЯ ЧЕЛАХА ВИНОВНЫМ ПО ст. 172 ч. 1 УК.
Исходя из описательной части приговора, Челах, заведомо зная, что в сейфе канцелярии имеется секретная схема разведывательно-поисковой группы участка временного пограничного поста “Аркан Керген” с грифом “купия”, то есть секретно, похитил ее для ориентирования на местности при дезертирстве, тем самым “незаконно получил сведения, составляющие государственные секреты” ( стр. 5 приговора).
Вывод суда о виновности Челаха по ст. 172 УК юридически ничтожен по следующим основаниям.
Во-первых, согласно диспозиции части 1 статьи 172 УК объективная сторона состава предусмотренного этой нормой преступного деяния состоит в собирании сведений, составляющих государственные секреты.
В то же время Челах признан виновным в незаконном получении сведений, составляющих государственные секреты, то есть судья Ахметжанов Е.У., незаконно придумал для Челаха новое преступное деяние, не предусмотренное частью 1 статьи 172 УК.
Во-вторых, согласно п.1 ст. 117 УПК по уголовному делу подлежат доказыванию событие и предусмотренные уголовным законом признаки состава преступления.
С субъективной стороны ч.1 ст. 172 УК характеризуется прямым умыслом, то есть в силу ч.2 ст. 20 УК виновное лицо должно осознавать общественную опасность своих действий, предвидеть возможность наступления или неизбежность общественно опасных последствий и желать их наступления.
В нарушение приведенных норм процессуального и материального права прямой умысел Челаха на собирание сведений, составляющих государственные секреты, в ходе судебного следствия не доказан.
В мотивировочной части приговора (стр. 51,52) приведены лишь доказательства того, что Челах завладел схемой с грифом “купия” и что она была изъята в зимовке, где он был задержан. Но ведь эти обстоятельства сторона защиты никогда и не оспаривала.
В подтверждение вывода о якобы наличии у Челаха умысла на собирание составляющих госсекреты сведений суд указывает: “Подсудимый Челах В., как военнослужащий Пограничной службы, в период призыва на срочную воинскую службу по охране государственной границы изучал соответствующие секретные инструкции и приказы. В связи с чем, ему был выдан соответствующий допуск к работе с секретными документами, о чем в ходе закрытого судебного заседания достоверно установлено. Следовательно, подсудимый Челах В. достоверно знал о секретности данной схемы, месте ее хранения и специальное назначение”.
В тоже время, суд не привел доказательств, подтверждающих этот вывод, а именно, что:
-в период призыва Челах изучал секретные инструкции и приказы;
-этими документами регламентировалось использование карт и схем, имеющих гриф секретности и порядок их хранения на пограничном посту;
-допуск к секретам, оформленный на Челах, предусматривал работу и использование карт и схем с секретными сведениями;
-Челах достоверно знал о хранении в сейфе канцелярии пограничного поста “Аркан Керген” секретной схемы участка;
-Челах знал значение казахского слова “купия”” и что в переводе на русский язык оно означает “секретно”. Что он вообще видел на схеме оттиск штампа со словом “купия”.
В деле не имеется доказательств, опровергающих показания Челаха о том, что он не знал значение казахского слова “купия” и, забирая из сейфа схему, преследовал цель собирать сведения, составляющие государственные секреты. Челах открыл сейф чтобы забрать свой военный билет, а заодно и прихватил схему для ориентирования на местности (как он показал).
Таким образом, вывод суда о направленности умысла Челаха на совершение предусмотренного ч.1 ст. 172 УК преступления основан на голословном утверждении и его виновность в совершении этого преступления не доказана.
Следовательно, судья Ахметжанов нарушил требования статей 3, 19, 23 УК и статей 10, 19, 23, 24, 25 УПК.
НЕЗАКОННОСТЬ ПРИЗНАНИЯ ЧЕЛАХА ВИНОВНЫМ ПО ст. 175 ч. 2 п.п. “б,в” УК.
Давая оценку выводу суда о виновности Челаха, необходимо отметить следующее.
Во-первых, в соответствии с ч.1 ст. 175 УК кража – это тайное хищение чужого имущества (основной состав кражи).
Исходя из приведенной диспозиции ч.1 ст. 175 основной состав кражи по объективной стороне характеризуется тайным способом совершения образующих ее действий.
Согласно п.4 нормативного постановления Верховного Суда РК от 11.07.2003г. № 8 “О судебной практике по делам о хищениях” (далее – НП ВС от 2003г. № 8) при решении вопроса, является ли хищение тайным, суды должны исходить из восприятия ситуации самим виновным. Если виновный считает, что он действует незаметно для окружающих, то хищение должно квалифицироваться как кража, даже если собственник либо иное лицо наблюдает за его действиями.
Из приведенного разъяснения Верховного Суда РК следует, что при определении тайного характера хищения необходимо исходить из направленности умысла виновного, то есть из субъективного восприятия им хищения.
Между тем, в приговоре суд не дал оценки действиям Челаха с точки зрения наличия в них признаков тайного хищения чужого имущества, то есть не раскрыл содержания объективной стороны якобы совершенных им краж. Суд не привел ни одного доказательства либо довода, свидетельствующего о направленности его умысла именно на тайное завладение чужим имуществом и восприятия им ситуации, что он действует при этом незаметно для окружающих. Да и таких доказательств не может быть, поскольку в радиусе нескольких десятков километров от пограничного поста людей не было, и Челаха окружали только 4 лошади, 2 собаки и дикие животные.
В приговоре (стр.45-54) приведены лишь доказательства, подтверждающие завладение Челахом вещами погибших, их изъятия и опознания представителями потерпевших и свидетелем Краснобородкиным Н., которые сторона защиты не оспаривает (кроме обручального кольца).
Таким образом, в действиях Челах по изъятию вещей погибших отсутствует признак тайности, то есть объективная сторона состава кражи.
Во-вторых, согласно пункту 1 примечания к ст. 175 УК под хищением понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездные изъятие (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества.
В силу приведенной нормы права объективная сторона любого хищения характеризуется наличием ущерба собственнику или иному владельцу похищенного имущества.
По показаниям Челаха он воспользовался ситуацией и завладел имуществом погибших собственников. Из материалов дела не усматривается, что этим имуществом владели какие-либо иные лица.
При таких обстоятельствах по делу отсутствуют объекты преступлений, поскольку действиями Челаха ущерб собственникам либо иным владельцам имущества нанесен не был, так как собственники погибли. В связи с этим отсутствует объективная сторона составов краж, что исключает признание деяний преступлениями.
В-третьих, в основу признания Челах виновным в совершении краж положены не отвечающие требованиям допустимости доказательства.
Так, согласно п.4 ст.116 УПК доказательства, полученные с нарушением закона, признаются не имеющими юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения. Доказательство признается допустимым, если оно получено в порядке, установленном Уголовно-процессуальным кодексом (ст. 128 ч.4 УПК).
Порядок предъявления предметов на опознание в уголовном процессе установлен статьями 228, 229 УПК.
Не буду приводить требования этих норм закона и лишь отмечу, что органом уголовного преследования они были грубо нарушены. Суд не исследовал и не дал в приговоре оценки нарушениям законности, допущенным при предъявлении на опознание представителям потерпевших и свидетелям вещей, изъятых у Челаха.
Суду достаточно было надлежащим образом исследовать протоколы предъявления предметов (обручального кольца, кошелька, телефонов и т.д.) на опознание и убедиться, что они предъявлялись опознающему в числе других предметов, которые отличались от опознаваемого по внешнему виду, размеру, форме, цвету, пробе золотого изделия, фирме изготовителю и т.п., то есть с грубыми нарушениями требований ст.ст. 228, 229 УПК.
Видимо, не случайно судья незаконно стал снимать мои вопросы к представителю потерпевшего Сарсембаевой Т. по поводу размера, толщины, ширины обручального кольца, нарушив тем самым требования статей 10, 15, 23, 24, 26, 28 УПК.
Судья проигнорировал требования статей 10, 116, 127, 128 УПК и не признал протоколы следственных действий (опознания вещей), проведенных с нарушениями закона, не имеющими юридической силы.
В-четвертых, в действиях Челаха не содержится квалифицирующего признака “неоднократность”.
Так, согласно п.4 нормативного постановления Верховного Суда РК от 25.12.2006г. № 11 “О квалификации неоднократности и совокупности преступлений” не образует неоднократности совершение одним и тем же лицом двух и более преступных деяний, сходных между собой по способу совершения и объекту, характеризующихся единой формой вины и объединенных единой целью в материальных составах и одинаковыми наступившими последствиями. В таких случаях все содеянное в целом следует признавать как единое продолжаемое преступление.
Действия Челаха по завладению имуществом погибших военнослужащих, охранника Ким и имущества войсковой части сходны по способу совершения и объекту посягательства, характеризуются прямым умыслом, единой целью и одинаковыми последствиями. Следовательно, в силу приведенной нормы права в действиях Челаха отсутствует признак неоднократности совершения краж.
Таким образом, признавая Челаха виновным по ст.175 ч.2 п.п.”б,в” УК, судья Ахметжанов нарушил требования статей 3, 19 УК и статей 10, 15, 19, 23, 24, 25, 26, 28, 116, 117, 127, 128, 369 УПК.
НЕЗАКОННОСТЬ ПРИЗНАНИЯ ЧЕЛАХА ВИНОВНЫМ ПО ст. 373 ч. 1 УК.
Субъективная сторона предусмотренного ч.1 ст.373 УК дезертирства характеризуется виной в форме прямого умысла, то есть лицо осознает общественную опасность своего деяния и желает его совершить. Обязательным признаком субъективной стороны этого состава преступления является цель уклонения от воинской службы.
В силу требований п.1 ч.1 ст. 117 УПК по уголовному делу подлежит доказыванию наличие состава преступления, а значит и субъективной его стороны.
В судебном заседании Челах не признал обвинение в дезертирстве и показал, что при самовольном оставлении пограничного поста он не преследовал цель уклонение от воинской службы. Место службы он покинул из-за страха привлечения к ответственности за убийства, которые не совершал.
В нарушение требований п.1 ст.379 УПК и п.15 НП ВС от 2002г. № 19, суд не привел в приговоре доводов и доказательств, подтверждающих наличие у Челаха прямого умысла на оставление места службы с целью уклонения от воинской службы, и, соответственно, не дал им оценки согласно нормам НП ВС от 2006г. № 4. Более того, в описательной части приговора (стр.6) указано: ” 3 июня 2012г. в 24. 00 часа Челах В., скрываясь от правоохранительных органов, прибыл на зимовку КХ “Токжайлау”…” Тем самым суд признал, что целью Челаха было скрыться от правоохранительных органов, а не уклонение от воинской службы.
Таким образом, по делу не доказан состав дезертирства и судом нарушены требования статей 3, 19, 23 УК, статей 10, 19, 24, 25, 117, 369 УПК.
НЕЗАКОННОСТЬ ПРИЗНАНИЯ ЧЕЛАХА ВИНОВНЫМ ПО ст. 145 ч. 2 УК.
Незаконное вторжение в жилище против воли проживающего в нем лица квалифицируется по ч.2 ст. 145 УК, если оно совершено в ночное время.
Согласно п.43 ст.7 УПК ночным временем признается промежуток времени с двадцати двух до шести часов по местному времени.
Суд квалифицировал действия Челаха по ч.2 ст. 145 УК за незаконное вторжение в жилище Байтубековой А. на основании того, что он проник в зимовку в 24 часа 03 июня 2012г.
В обоснование своего вывода суд в мотивировочной части приговора (стр. 63) указал: “Исследованием показаний подсудимого Челах В. от 4 июня 2012г., а также последующих его признательных показаний, установлено, что он не отрицал, что 3 июня 2012г. в 24.00 часов ночи вышел на зимовку, которая расположена вблизи пограничной заставы”.
Челах действительно в ходе предварительного и судебного следствий не отрицал факт проникновения в жилище Байтукбаевой А. Однако суть заключается в том, что только при первом допросе в качестве подозреваемого, проведенном в ночь с 04 на 05 июня 2012г., он показал, что: “Вообще пришел в сторожку в ночь с 3 на 4 июня 2012г. в 24.00 часу ночи”. Суд не дал оценки законности проведения этого допроса в ночное время. В ходе последующих, многочисленных допросов Челаха вопрос о времени его проникновения в зимовку не выяснялся и не уточнялся. И поэтому судья лжет, утверждая, что по последующим признательным показаниям Челаха установлено время 24 часа.
Согласно ч.ч. 1,5 ст.128 УПК каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения достоверности и признается таковым, если в результате проверки выясняется, что оно соответствует действительности.
В нарушение этого требования закона органы следствия и суд не проверили единственные показания Челаха от 04.06.2012г., в которых он показывает о времени проникновения в зимовку. Доказательства, подтверждающие его проникновение в зимовку в 24 часа 03 июня 2012г., по делу не собраны и государственными обвинителями суду не представлены.
Между тем, в ходе судебного следствия Челах показал, что проник в зимовку около 22 часов 3 июня 2012г. и эти показания органами уголовного преследования и судом не опровергнуты.
Суд не дал оценки противоречивым показаниям Челаха об одних и тех же фактических обстоятельствах (о времени проникновения в жилище), не разрешил их и не указал в приговоре мотивы, по которым он принял за основу его показания от 04 июня 2012г. и отверг показания, которые он дал в судебном заседании.
С учетом описанных обстоятельств суд грубо нарушил принцип презумпции невиновности, предусмотренный ст. 19 УПК, согласно которому неустранимые сомнения в виновности подсудимого должны толковаться в его пользу и незаконно признал Челаха виновным при не доказанности наличия в его действиях состава ч.2 ст. 145 УК.
Действия Челаха могут составлять лишь признаки преступления, предусмотренного ч.1 ст.145 УК, которое в соответствии с ч.1 ст.33 УПК относится к делам частного обвинения и подлежит прекращению за отсутствием жалобы потерпевшей Байтубековой А.
Таким образом, судья нарушил требования статей 3, 19 УК и статей 10, 15, 19, 24, 25, 117, 127, 128, 369 УПК.
НЕЗАКОННОСТЬ ПРИЗНАНИЯ ЧЕЛАХА ВИНОВНЫМ ПО ст. 251 ч. 1, 255 ч. 3 п. “а”УК.
Квалифицируя действия Челаха по п. “а” ч.3 ст. 255 УК в хищении огнестрельного оружия лицом с использованием своего служебного положения судья, по моему мнению, вновь показывает свою юридическую некомпетентность.
Так, согласно п.11 нормативного постановления Верховного Суда РК от 21.07.1995г. № 4 “О судебной практике по делам о хищении вооружения и взрывчатых веществ, незаконном приобретении, ношении, хранении, изготовлении или сбыте их, и небрежном хранении огнестрельного оружия”, субъектом хищения огнестрельного оружия с использованием служебного положения является должностное лицо, которое в силу служебного положения обладало определенными властными полномочиями по осуществлению контроля, надзора, проверки учета и хранения, использования и распоряжения этими предметами.
В приговоре суд не привел ни одного довода либо доказательства в подтверждение того, что Челах являлся должностным лицом, обладающим указанными в вышеприведенной норме права полномочиями. Судья вообще не мотивировал свое решение о квалификации действий Челаха по ст. 255 ч.3 п.”а” УК и поэтому лишил сторону защиты возможности что-либо возразить по поводу того, что он не является субъектом этого преступления.
Признав Челаха виновным по ч.1 ст.251 УК в незаконном хранении похищенного пистолета, суд, игнорируя требования статей 10, 369, 379 УПК и нормативного постановления Верховного Суда от 2002г. № 19 “О судебном приговоре”, не описал в приговоре, в чем заключались действия по хранению пистолета, в каком месте он хранился, то есть не описал само событие преступления.
Не приведены в приговоре и доказательства, подтверждающие вывод суда о незаконном хранении Челахом пистолета, то есть он признан виновным при не доказанности состава незаконного хранения огнестрельного оружия, предусмотренного ч.1 ст.251 УК.
Челах признан виновным по ч.3 ст.255 УК в хищении пистолета с использованием своего служебного положения и по ч.1 ст. 251 УК в незаконном приобретении этого же пистолета.
В описательной части приговора ( стр.6) суд признал доказанным, что Челах похитил пистолет конструкции Макарова и тем самым незаконно приобрел его.
В мотивировочной части приговора суд не мотивировал свой вывод о том, что хищение пистолета одновременно является и незаконным его приобретением, не обосновал его ссылками на закон, тогда как это два самостоятельных преступления, предусмотренных разными нормами Уголовного кодекса.
Полагаю, что в действиях Челаха по завладению пистолетом содержится состав лишь одного преступного деяния – либо хищения, либо незаконного приобретения огнестрельного оружия.
В этой связи считаю, что в нарушение положений подпункта 2 пункта 3 статьи 77 Конституции РК и статьи 3 Уголовного кодекса Челах дважды привлечен к уголовной ответственности за одно и то же деяние.
Таким образом, признав Челаха виновным по ст.ст. 251 ч.1, 255 ч.3 п. “а” УК, судья нарушил требования статей 3, 19 УК и статей 10, 15, 19, 24, 25, 117,127, 128, 369 УПК.
ИНЫЕ СУЩЕСТВЕННЫЕ НАРУШЕНИЯ КОНСТИТУЦИИ РК И УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА
Так, при отправлении правосудия судья обязан руководствоваться принципами, установленными статьей 77 Конституции РК.
Согласно подпункту 9 пункта 3 статьи 77 Конституции “не имеют юридической силы доказательства, полученные незаконным способом”.
Производство по уголовным делам в Республике Казахстан должно осуществляться в соответствии с задачами и принципами, предусмотренными главой 2 Уголовно-процессуального кодекса и другими требованиями закона.
Согласно статье 9 УПК ” значение принципов уголовного процесса состоит в том, что их нарушение, в зависимости от его характера и существенности, влечет признание состоявшегося производства по делу недействительным, отмену вынесенных в ходе такого производства решений либо признание собранных при этом материалов не имеющими силы доказательств”.
Согласно части 3 статьи 10 УПК ” нарушение закона судом, органами уголовного преследования при производстве по уголовным делам недопустимо и влечет за собой установленную законом ответственность, признание недействительными незаконных актов и их отмену”.
В соответствии с пунктами 1, 2 статьи 12 Конституции в Республике Казахстан гарантируются конституционные права и свободы человека, которые определяют содержание и применение законов и иных нормативных правовых актов.
Как показало предварительное следствие и судебное разбирательство для органов уголовного преследования и судьи Ахметжанова Е.У. принципы правосудия и уголовного процесса, другие требования нормативных правовых актов лишь пустые звуки.
1.Так, согласно пункту 1 статьи 16 Конституции РК “каждый имеет право на личную свободу” Это право ни в каких случаях не подлежит ограничению (п.3 ст.39 Конституции).
Согласно ч.1 ст. 14 УПК никто не может быть задержан по подозрению в совершении преступления, арестован или иным образом лишен свободы иначе, как на основаниях и в порядке, установленных Уголовно-процессуальным кодексом.
Приведенные требования Конституции и уголовно-процессуального закона в ходе предварительного следствия были проигнорированы, а суд не дал этому надлежащей оценки.
Так, материалами дела установлено, что Челах был фактически задержан пограничниками Нурболатулы А., Мулдагалиевым Е., Шарапиевым Р. в зимовке КХ “Токжайлау” около 16 часов 04 июня 2012г. После чего, помимо его воли, в наручниках сразу же на автомашине доставлен на заставу “Сары Боктер”, откуда через 20-30 минут вертолетом вывезен в г. Ушарал в расположение войсковой части 2484.
Согласно протоколу задержания в качестве подозреваемого, составленному лишь 05 июня 2012г. в 21 час 25 мин. (т.30, л.д.52-53), и постановлению военного суда Талдыкорганского гарнизона от 06 июня 2012г. (т.30, л.д. 116-119) о санкционировании ареста Челаха В.В. временем его фактического задержания по подозрению в совершении преступления признано 16.00 часов 04.06.2012г. Суд установил срок содержания под стражей исчислять с 16 часов 04.06.2012г.
В силу преюдиции вступивших в законную силу постановлений суда, предусмотренной ст. 131 УПК, установленное военным судом Талдыкорганского гарнизона время фактического задержания Челаха обязательно и не подлежит оспариванию.
Согласно пункту 2 нормативного постановления Верховного Суда РК от 28.12.2009г. № 7 ” О применении норм уголовного и уголовно-процессуального законодательства по вопросам соблюдения личной свободы и неприкосновенности достоинства человека, противодействия пыткам, насилию, другим жестоким или унижающим человеческое достоинство видам обращения и наказания” (далее – НП ВС от 2009г. № 7) лицо, подозреваемое в совершении преступления, незамедлительно, но не позднее трех часов после фактического задержания должно быть передано следователю для решения вопроса о его процессуальном задержании. Под фактическим задержанием следует понимать лишение лица возможности свободно передвигаться и совершать иные действия по своему усмотрению.
В соответствии с требованиями ч.1 ст.134 УПК, в срок не более трех часов с момента фактического задержания следователь или дознаватель обязаны составить протокол задержания, в котором произвести отметку о разъяснении прав подозреваемого, предусмотренных ст.68 УПК, в том числе право пригласить защитника и дать показания в его присутствии.
Приведенные требования п.2 НП ВС от 2009г. № 7 и ч.1 ст. 134 УПК были грубо нарушены. До истечения 19.00 часов 04.06.2012г. Челах не был передан руководителю следственной группы Сырлыбаеву С.А., протокол задержания в порядке статей 132, 134 УПК по подозрению в совершении преступления составлен не был, права подозреваемого ему разъяснены не были.
В нарушение требований п.4 НП ВС от 2009г. № 7 судья Ахметжанов Е.У. не выяснил в какое время 04.06.2012г. Челах был фактически задержан, где он содержался после доставления в г.Ушарал, по какой причине не был сразу передан руководителю следственной группы, по какой причине до истечения 19 часов 04.06.2012г. не был составлен протокол задержания и другие связанные с задержанием обстоятельства.
Видимо, исходя из времени, указанном в постановлении от 04.06.2012г. о признании подозреваемым, суд указал в приговоре, что Челах был передан в распоряжение следователя в 21 час 25 минут этого же дня.
Протокол задержания Челаха по подозрению в совершении предусмотренного ст. 96 ч.2 п.”а” УК преступления был составлен лишь в 05 часов 35 мнут 05 июня 2012г., то есть по истечению 13 часов 35 минут с момента его фактического задержания. При этом в протоколе указано о якобы разъяснении прав, предусмотренных ст. 68 УПК, тогда как приведены только права подозреваемого, предусмотренные частью 7 статьи 68 УПК, что является нарушением требований ч.1 ст. 134 УПК. Челах не ознакомлен с предусмотренным ч.2 ст. 68 УПК правом немедленно сообщить по телефону или иным способом по месту своего жительства о своем задержании и месте содержания и это право не приведено в протоколе.
Согласно п.3 ч.1 ст.136 УПК лицо, задержанное по подозрению в совершении преступления, подлежит освобождению по постановлению следователя, прокурора, если задержание было произведено с нарушением требований ст. 134 УПК. Однако это требование закона было нарушено руководителем следственной группы и заместителем Главного военного прокурора РК Мырзакеровым Б.К., поддержавшим своим постановлением от 06.06.2012г. ходатайство перед судом о санкционировании меры пресечения в виде ареста Челаха.
В постановлении военного суда Талдыкорганского гарнизона от 06.06.2012г. о санкционировании ареста Челаха не указано время принятия этого решения, однако указано о предъявленном ему обвинении по ст. 96 ч.2 п.”а” УК. Поскольку обвинение Челаху было предъявлено 06.06.2012г., а его допрос в качестве обвиняемого согласно протоколу был завершен в этот же день в 21 час 15 минут, то время санкционирования судом ареста было произведено после 21 часа 15 минут 06.06.2012г.
Таким образом, с учетом всех вышеизложенных обстоятельств факт лишения Челаха конституционного права на личную свободу в период с 19 часов 04.06.2012г. по 21 час 15 минут 06.06.2012г. (50 часов 15 минут) юридически не оспорим. Это является основанием заявить о совершении сотрудниками органов уголовного преследования преступления, предусмотренного ст.346 УК.
В связи с незаконным лишением Челаха свободы мною в судебном заседании 07.12.2012г. было заявлено соответствующее ходатайство о признании этого факта и вынесении частного постановления о наличии в действиях должностных лиц преступления.
Игнорируя требования статей 10, 102, 343 УПК, суд не разрешил ходатайство по существу, не выяснил мнения по нему защитников Эстиярова С.О. и Саржановой Ж.М. и вынес постановление о том, что решение по нему будет отражено в итоговом судебном акте. Этими действиями судья Ахметжанов Е.У. существенно ограничил конституционные права Челаха на защиту и получение квалифицированной юридической помощи, поскольку, не зная мотивов отклонения ходатайства, сторона защиты была ограничена в реализации права на повторное его заявление, предусмотренного ч.5 ст. 343 УПК.
В приговоре суд указал об отклонении этого ходатайства (стр. 83,84), не дав при этом оценки ни одному доводу о нарушениях норм процессуального закона и положений нормативных постановлений Верховного Суда, допущенных при задержании Челаха. Не упоминая даже понятия “фактическое задержание” судья подменяет его понятием “установление местонахождения”. В обоснование своего решения судья вспоминает о преюдиции и ссылается на постановление военного суда Талдыкорганского гарнизона от 06.06.2012г. о санкционировании ареста Челаха, которым “не усматривается” факт незаконного лишения его свободы в период с 19 часов 04 июня до 06 июня 2012г.
Эта жалкая попытка “прикрыть” преюдицией беззаконие не выдерживает критики.
Так, согласно ч.1 ст. 131 УПК преюдиция означает, что вступившие в силу приговор, а также другое решение суда по уголовному делу обязательны для всех государственных органов, организаций и граждан в отношении как установленных обстоятельств, так и их правовой оценки.
Суть же заключается в том, что военный суд Талдыкорганского гарнизона не выяснял и не устанавливал обстоятельств нарушения права Челаха на личную свободу и не давал им правовой оценки в постановлении. Образно выражаясь, в обоснование отказа в удовлетворении ходатайства судья Ахметжанов, используя воображение, ссылается на воздух.
Между тем, только лишь одно нарушение конституционного права Челаха на личную свободу влечет в силу статьи 77 Конституции и статей 9, 10 УПК признание недействительными следующих процессуальных документов, следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий, составленных и проведенных в период с 19 часов 04 по 21 час 06 июня 2012г.:
-постановления о признании подозреваемым от 04.06.2012г.;
-протокола разъяснения прав подозреваемого от 04.06.2012г.;
-постановления об обеспечении участия защитника от 04.06.2012г.;
-поручения в порядке ст.64 ч.7 УПК от 04.06.2012г. № 15/7 на проведение специальных оперативно-розыскных мероприятий в ИВС;
-постановления о производстве выемки одежды от 04.06.2012г.;
-протокола о производстве выемки одежды от 04.06.2012г.;
-протокола допроса подозреваемого от 04.06.2012г.;
-протокола задержания подозреваемого в совершении преступления от 05.06.2012г.;
-явки с повинной от 05.06.2012г.;
-протокола дополнительного допроса подозреваемого от 05.06.2012г.;
-протокола дополнительного допроса подозреваемого от 06.06.2012г.;
-постановления о привлечении в качестве обвиняемого от 06.06.2012г.;
-протокола допроса обвиняемого от 06.06.2012г.;
-постановления об избрании меры пресечения в виде ареста и возбуждении ходатайства о его санкционировании судом от 06.06.2012г.;
-постановления о поддержании ходатайства следователя перед судом о санкционировании меры пресечения в виде ареста обвиняемого от 06.06.2012г.;
-негласных видеозаписей бесед Челаха с сокамерником в ИВС Алакольского РОВД, проведенные 05 и 06 июня 2012г.;
Видимо понимая юридическое значение признания факта лишения права Челаха на личную свободу, судья отказал в удовлетворении ходатайства.
2.В ходе предварительного следствия адвокат Галинов Т.Ш. был привлечен к участию в деле в качестве защитника незаконно, и это не только ограничило, но фактически лишило Челаха конституционных прав на защиту и получение квалифицированной юридической помощи.
Во-первых, Челах был признан подозреваемым постановлением от 04.06.2012г. в 21 час 25 минут (т.29, л.д. 150-151), которое не отвечает требованиям закона.
Так, согласно этому постановлению Челах признан подозреваемым в совершении убийств военнослужащих и Ким Р. При этом, в нарушение требований части 2-1 ст. 68 УПК, в нем не приведено описание всех обстоятельств, подлежащих доказыванию в соответствии со статьей 117 УПК, не указаны статьи, части и пункты уголовного закона, предусматривающие ответственность за данные преступления. В постановлении имеется отметка об ознакомлении с ним Челаха, однако копия постановления не вручена. Более того, постановлением принято незаконное решение о разъяснении Челаху не всех прав подозреваемого, предусмотренных ст. 68 УПК, а только указанных в части 7 этой нормы закона.
Согласно протоколу разъяснения прав подозреваемого от 04 июня 2012г. Челах действительно был ознакомлен только с предусмотренными ч.7 ст.68 УПК правами. В протоколе не приведено предусмотренное ч.2 ст. 68 УПК право задержанного подозреваемого позвонить по месту своего жительства. Кроме того, в нарушение требований пункта 17 нормативного постановления Верховного Суда РК от 06.12.2002 № 26 ” О практике применения уголовно-процессуального законодательства, регулирующего право на защиту” в протоколе не разъяснен порядок обжалования действий и решений органа, ведущего уголовный процесс, установленный уголовно-процессуальным законом.
В то же время в приговоре (стр. 82, 83) указано, что изучением материалов уголовного дела установлено о признании 04 июня 2012г. Челаха подозреваемым ” с разъяснением прав подозреваемого, предусмотренных ст.68 УПК, в том числе права позвонить родственникам”. Но ведь это ложь судьи Ахметжанова! Он не указал по каким материалам дела установил о разъяснении Челаху права позвонить родственникам.
Как показал Челах, если бы ему разъяснили право позвонить по месту жительства и предоставили такую возможность, то он пригласил бы защитника через родственников. В материалах дела не имеется доказательств того, что Челаху была предоставлена возможность, позвонить родственникам и пригласить защитника.
Таким образом, орган уголовного преследования не обеспечил реализацию Челахом предусмотренного п.3 ч.1 ст.68 УПК права самостоятельно или через своих родственников пригласить защитника.
Во-вторых, в постановлении об обеспечении участия защитника от 04.06.2012г. (т.29, л.д.156) указано, что Челах ” сам не пригласил защитника, а также последний не приглашен другими лицами по их поручению” и что оно вынесено руководствуясь ст.71 УПК РК.
По поводу этой лживой выдумки руководителя следственной группы отмечу следующее.
В части 1 статьи 71 УПК приведено десять обстоятельств, при наличии которых участие защитника в производстве по уголовному делу обязательно.
На момент признания Челаха подозреваемым ни одного предусмотренного этой нормой закона обстоятельства для назначения ему защитника не имелось и, видимо, по этой причине в постановлении такое обстоятельство не указано.
Согласно ч.3 ст.71 УПК следователь обязан обеспечить участие защитника на соответствующей стадии процесса, если при наличии обстоятельств, предусмотренных ч.1 ст.71 УПК, защитник не приглашен самим подозреваемым, а также другими лицами по его поручению. В соответствии с п.1 ч.1 ст.71 и ч.2 ст. 72 УПК участие защитника обеспечивается следователем, если об этом ходатайствует подозреваемый.
Эти требования закона органом уголовного преследования были нарушены. Челах не обращался с ходатайством об обеспечении его защитником, предусмотренных ч.1 ст.71 УПК обстоятельств для назначения защитника не имелось и, как указано выше, он был лишен права самостоятельно либо через родственников пригласить защитника. В материалах дела не имеется доказательств, что родственники Челаха отказались по какой-либо причине обеспечить ему защитника.
Согласно ч.4 ст.71 УПК в случае задержания, если явка защитника, избранного подозреваемым, невозможна в течение двадцати четырех часов, следователь предлагает подозреваемому пригласить другого защитника, а при отказе, принимает меры к назначению защитника через профессиональную организацию адвокатов или ее структурные подразделения.
Это требование закона руководителем следственной группы также было нарушено. Постановление об обеспечении участия защитника было вынесено, когда прошло лишь 5 часов с момента фактического задержания Челаха. Отказ Челаха от приглашенного защитника процессуально не оформлен, да его и не было. Постановление об обеспечении Челаха защитником могло быть вынесено на основании п.5 ч.1 ст.71 УПК лишь 06 июня 2012г. при предъявлении ему обвинения по ст.96 УПК.
В-третьих, будучи незаконно привлечен к участию в деле в качестве защитника, адвокат Галинов Т.Ш., в нарушение требований ст.74 УПК, не использовал предоставленные законом средства и способы защиты Челаха и не оказывал ему необходимой юридической помощи. Его роль защитника свелась к подписанию различных постановлений и протоколов.
Так, в период “осуществления” защиты с 04.06.2012г. по 25.07.2012г. Галинов Т. не имел ни одного свидания наедине и конфиденциально с Челахом ни в ИВС, ни в следственном изоляторе. Во время многочисленных допросов, очных ставок, проверки и уточнения показаний на месте он не задал Челаху ни одного вопроса, не занес в протоколы этих следственных действий ни одного замечания и дополнения, не высказал ни одного возражения против незаконных действий лица, ведущего уголовный процесс. Галинов Т. не заявил ни одного устного ходатайства, которое было бы занесено в протокол следственного действия, ни письменного ходатайства о необходимости производства следственных действий или принятия процессуальных решений для установления обстоятельств, имеющих значение по делу и обеспечения прав и законных интересов Челаха. При назначении судебных экспертиз он не заявил ни одного ходатайства о постановке перед экспертом дополнительных вопросов. По заключениям экспертов Галинов Т. не представил ни одного своего замечания либо возражения по выводам экспертов, не заявил ни одного ходатайства о назначении дополнительной, повторной или новой экспертизы. При наличии многочисленных нарушений законности в ходе проведения предварительного следствия этот “защитник” не подал ни одной жалобы на решения и действия следователей.
Таким образом, Галинов Т.Ш. был допущен к участию в деле в качестве защитника Челаха лишь для создания видимости реализации конституционных норм и требований уголовно-процессуального закона о праве каждого на защиту и беспрепятственного глумления органом уголовного преследования над законом.
В-четвертых, в судебном заседании 07.12.2012г. мною было заявлено ходатайство о признании на основании статей 9, 10 УПК не имеющим юридической силы постановления об обеспечении участия защитника от 04.06.2012г., в соответствии с которым адвокат Галинов Т.Ш. представил ордер и был допущен к участию в деле в качестве защитника Челаха.
Вновь нарушая закон и превышая свои полномочия, судья не разрешил ходатайство по существу, не выслушал мнений по нему защитников Эстиярова С. и Саржановой Ж. и постановил, что ему будет дана оценка в приговоре.
В приговоре (стр.83) судья отказал в удовлетворении ходатайства, обосновав свое решение двумя неуместно лаконичными предложениями. В одном он указал, что постановление об обеспечении защитником вынесено в соответствии с требованиями ст. 71 УПК и нарушений законности, влекущих признание его не имеющим юридической силы, не имеется. В другом предложении сообщил, что отсутствие ходатайств и жалоб со стороны адвоката Галинова Т. не является основанием для признания постановления не имеющим юридической силы.
Полагаю, что для подобной “мотивировки” отказа в удовлетворении ходатайства не требуется ни знаний законов, ни особого напряжения умственной деятельности.
Между тем, ограничение, а по сути лишение Челаха конституционных прав на защиту и получение квалифицированной юридической помощи влечет в силу статьи 77 Конституции и статей 9, 10 УПК признание недействительными процессуальных документов, перечисленных в пункте 1 настоящего раздела жалобы, и кроме этого:
-протокола проверки и уточнения показаний Челаха на месте от 07-08 июня 2012г.;
-протокола дополнительного допроса обвиняемого от 11.06.2012г.;
-протокола дополнительного допроса обвиняемого от 13.06.2012г.;
-протокола дополнительного допроса обвиняемого от 15.06.2012г., начатого в 12 часов 20 минут;
-протокола дополнительного допроса обвиняемого от 15.06.2012г., начатого в 16 часов 45 минут;
-постановлений о назначении всех экспертиз, вынесенных в период с 07.06.2012г. по 25.07.2012г., и полученных на их основании заключений экспертов;
-всех негласных видеозаписей разговоров Челаха в камерах ИВС Алакольского РОВД и следственного изолятора, произведенных в период с 07.06.2012г. по 25.07.2012г.
3.В ходе предварительного следствия мною в целях обеспечения права Челаха на защиту и получение квалифицированной юридической помощи было заявлено письменное ходатайство № 4 от 05.08.2012г. об оказании содействия в оформлении мне допуска к госсекретам, поскольку к материалам дела приобщены документы с грифом “секретно”.
Согласно ч.1 ст.15 УПК орган, ведущий уголовный процесс, обязан охранять права граждан, участвующих в уголовном процессе, создавать условия для их осуществления, принимать своевременные меры к удовлетворению законных требований участников процесса.
Согласно ч.5 ст.102 УПК ходатайство должно быть удовлетворено, если оно соответствует обеспечению прав и законных интересов участников процесса.
Постановлением от 08.08.2012г. руководитель следственной группы отказал в удовлетворении ходатайства № 4, обосновав свое решение отсутствием полномочий оказывать какое-либо содействие в получении допуска к государственным секретам.
Полагаю, что этим решением орган уголовного преследования нарушил приведенные требования статей 15 и 102 УПК и тем самым допустил ущемление гарантированного конституционного права Челаха на защиту, которое в силу статьи 39 Конституции не подлежит ограничению ни в каких случаях.
В приговоре суд не дал оценки приведенному нарушению законности.
4.Постановлением от 06.06.2012г. Челаху было предъявлено обвинение только по ст. 96 УК.
Новым постановлением от 01 октября 2012г. орган уголовного преследования предъявил ему обвинение помимо ст. 96 УК и по статьям 145, 172, 175, 251, 255, 373, 378 УК. Уже на следующий день 02 октября 2012г. было объявлено об окончании предварительного следствия.
При таких обстоятельствах Челах был лишен предусмотренного п.1 ч.2 ст.69 УПК права обвиняемого иметь достаточное время и возможность для подготовки к защите.
Сторона защиты была лишена возможности выработать позицию в связи с новым обвинением, определить способы и средства ее отстаивания, заявить необходимые ходатайства, направленные на обеспечение прав и интересов Челаха, полноты и всесторонности исследования обстоятельств дела. Все это называется ограничением права Челаха на защиту.
Кроме того, новое постановление от 01.10.2012г. не отвечало требованиям статей 117, 207 УПК. В нем не были в полном объеме описаны признаки составов инкриминированных Челаху преступлений, а также все совершенные им противоправные действия. Это нарушение законности также ограничило права Челаха на защиту и получение юридической помощи, как на стадии предварительного следствия, так и всего судебного разбирательства.
На предварительном слушании мною было заявлено письменное ходатайство № 3, в котором в качестве одного из оснований для направления дела для дополнительного расследования было указано несоответствие нового постановления о привлечении в качестве обвиняемого от 01.10.2012г. требованиям статей 117, 207 УПК, что препятствовало назначению главного судебного разбирательства. В ходатайстве было приведено множество обстоятельств, свидетельствующих о полной процессуальной несостоятельности нового постановления с просьбой признать его недействительным.
Проигнорировав требования статей 10, 15, 23, 102, 343 УПК, судья не разрешил ходатайство № 3 и постановил рассмотреть его в главном судебном разбирательстве.
В главном судебном разбирательстве 19.11.2012г. мною были заявлены письменное возражение на незаконные действия судьи Ахметжанова Е.У. по рассмотрению ходатайств, заявленных на предварительном слушании дела, и ходатайство о необходимости рассмотрения и разрешения по существу ходатайства № 3.
Судья Ахметжанов Е. демонстративно показал, что стоит над законом, выступает на стороне обвинения, и вновь не разрешил ходатайство № 3, приняв решение об оставлении его открытым. Если это не злоупотребление должностными полномочиями и превышением власти, то что?!
В ходе судебного следствия ходатайство № 3 так и не было разрешено и лишь в приговоре (стр.74), не упоминая о нем, судья указал: “В постановлении о привлечении в качестве обвиняемого подсудимому Челах В. полностью изложены обстоятельства совершенных им преступлений, время и место его совершения, а также иные обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии со ст. 117 УПК РК, в частности цель и мотивы его совершения, формы вины. Довод адвоката о том, что новое постановление о привлечении в качестве обвиняемого каким-то образом лишило Челах В. право на защиту, также является несостоятельным”.
Надеюсь, суд апелляционной инстанции разъяснит, является ли подобного рода разрешение ходатайства мотивированным отказом в его удовлетворении, как предусмотрено законом.
Доводу ходатайства № 3 о возвращении дела для дополнительного расследования, в связи с необходимостью привлечения к уголовной ответственности Фомина, действия которого непосредственно связаны с рассматриваемым делом, судья вообще не дал оценки в приговоре.
Таким образом, главное судебное разбирательство было назначено и проведено незаконно.
5.В ходе судебного разбирательства стороной защиты было заявлено в общей сложности 47 мотивированных письменных и устных ходатайств, направленных на реализацию прав и интересов Челаха, проверку доводов и собирания доказательств его невиновности, обеспечение полноты, всесторонности и объективности исследования обстоятельств дела.
Из них четыре ходатайства суд удовлетворил (о проведении аудиозаписи главного судебного разбирательства, об истребовании книги учета происшествий Алаколького РОВД для установления времени регистрации явки с повинной, о вызове для допроса лиц по характеризующим Челаха данным, о допросе свидетеля Байтубековой А.). Четыре ходатайства о просмотре видеозаписей дополнительных осмотров мест происшествия суд удовлетворил частично, предоставив возможность обозреть лишь записи непосредственного обнаружения костных фрагментов, но не всего следственного действия.
В удовлетворении остальных ходатайств суд отказал, принимая решения на подобии: “отказать”, “отказать как необоснованное”, “оставить открытым”, и будет дана оценка в итоговом решении”. При этом, игнорируя требования статей 102 ч.2, 343 ч.3 УПК, суд не мотивировал решения, по подавляющему большинству ходатайств не выслушивал мнений защитников Эстиярова С. и Саржановой Ж. Своими незаконными действиями по разрешению ходатайств судья, тем самым, нарушил требования статей 8 ч.2, 10 ч.1, 12 ч.1, 15 ч.1, 23 ч.ч. 5,6, 24 ч.ч.1,3,4, 26 ч.2, 61 ч.2., 102 ч.5, 314 ч.3 УПК.
Мотивируя в приговоре отказы в удовлетворении отдельных ходатайств, судья: применял формулировки общего характера; не давал оценки каждому доводу с позиций требований закона; обосновывая решения, ссылался на доказательства, не имеющие отношения к предмету ходатайств; приводя в отдельных случаях нормы права, давал им толкование, противоречащие принципу презумпции невиновности.
Чтобы не быть голословным можно привести пример.
На предварительном слушании мною было заявлено подробно аргументированное, со ссылками на нарушения норм права письменное ходатайство № 2 о признании явки с повинной Челаха не имеющей юридической силы и недопустимым доказательством.
Суд принял решение рассмотреть ходатайство в главном судебном разбирательстве и разрешил его лишь при постановке приговора.
В мотивировочной части приговора (стр.71-73) судья:
-указывает, что явка с повинной написана лично Челахом; описывает изложенные в ней факты совершенных преступлений;
-признает, что допрошен Челах в качестве подозреваемого с соблюдением требований закона;
-дает своеобразное разъяснение ст. 179 УПК для обоснования обязанности сотрудников полиции принять явку и приобщить к делу;
-указывает, что сообщенные в явке сведения нашли подтверждение в ходе следствия;
-что все же суд не берет в основу вины Челаха явку с повинной;
-в то же время считает, что явка с повинной написана без физического или психологического давления и поэтому описанные в ней обстоятельства убийств соответствуют фактам;
-дает психологический анализ действиям Челаха.
Вместе с тем судья так прямо и не указал, удовлетворил он ходатайство № 2 или нет, признал или нет явку с повинной не имеющей юридической силы и недопустимым доказательством, допущены ли были нарушения законности при получении явки с повинной, какое решение принято по просьбе вынести частное постановление. Не дана оценка доводам о незаконности беседы Бекбаева Р.А. с Челахом.
Или другой пример.
В судебном заседании 21.11.2012г. мною было заявлено ходатайство о назначении судебно-психиатрической экспертизы Челаха, поскольку возникли сомнения по поводу его вменяемости. В качестве оснований для назначения экспертизы указал: что проведение в ходе предварительного следствия судебно-психиатрическая экспертиза была завершена в августе 2012г., а в октябре Челах повесился в камере следственного изолятора, но его вовремя спасли от смерти; что перед началом судебного заседания 19.11.2012г. Челах истерически кричал, требуя удалить из зала представителей СМИ; что в суде он предпринял новую попытку суицида путем повреждения вен на руке, но она была предотвращена конвоем; что все эти обстоятельства могут свидетельствовать о том, что в настоящий момент он может страдать каким-либо психическим заболеванием, влекущим освобождение от уголовной ответственности.
Не выслушав мнение защитника Эстиярова С., суд на месте вынес незаконное постановление об оставлении ходатайства открытым, поскольку якобы необходимо исследовать материалы дела.
В приговоре (стр.75) судья, естественно, не привел материалов дела, которые он хотел исследовать, указав в обоснование своего решения, что: ” В начале главного судебного разбирательства подсудимый Челах В. совершил членовредительство. Из пояснений медицинского персонала, который присутствовал в суде, следует, что Челах нанес себе небольшую царапину. Исходя из тяжести причиненного повреждения, суд считает, что Челах В. практически имитировал членовредительство с последующей целью отказаться от участия в главном судебном разбирательстве. Данные действия подсудимого не могут свидетельствовать о его невменяемости”.
В то же время, согласно ст. 241 УПК назначение и проведение судебно-психиатрической экспертизы обязательно, если возникают сомнения в психическом состоянии обвиняемого в совершении преступления, за которое предусмотрено наказание в виде смертной казни или пожизненного лишения свободы.
В нарушение этого требования закона, судья Ахметжанов Е.У., не дав оценки всем доводам ходатайства и, видимо, возомнив себя Зигмундом Фрейдом, а за одно и возложив на себя функции эксперта психиатра, отмел все сомнения защиты по поводу психического состояния Челаха и отказал в удовлетворении ходатайства.
Давая оценку действиям председательствующего по разрешению ходатайств стороны защиты, не могу умолчать о нарушении им прав представителя потерпевшего, что в совокупности с допущенными в ходе судебного процесса нарушениями законности является доказательством правового нигилизма судьи Ахметжанова Е.У.
Так, ссылаясь на требования ст. 169 ч.3 УПК, суд оставил без рассмотрения гражданский иск представителя потерпевшего Шудабаева А. о взыскании с Государственного учреждения “войсковая часть 2484” компенсации морального вреда в сумме 30 миллионов тенге за гибель внука.
Во-первых, в данном случае судья ссылается на норму закона, которая не имеет никакого отношения к разрешению иска Шудабаева А. Согласно ч.3 ст. 169 УПК ” при невозможности произвести расчет по гражданскому иску без отложения разбирательства уголовного дела, суд может признать за гражданским истцом право на удовлетворение иска и передать вопрос о его размерах на рассмотрение судом в порядке гражданского судопроизводства”. Как видно из приведенной нормы, право суда оставлять иск без рассмотрения не предусмотрено. Какой расчет компенсации морального вреда имел ввиду судья Ахметжанов осталось загадкой и за рамками приговора.
Во-вторых, право суда об оставлении иска без удовлетворения предусмотрено частями 4,5 ст.169 УПК лишь при постановлении оправдательного приговора либо вынесении постановлений о прекращении уголовного дела.
В-третьих, согласно ч.1 ст. 169 УПК при постановлении обвинительного приговора суд обязан удовлетворить гражданский иск полностью или частично либо отказать в его удовлетворении.
Таким образом, предусмотренных законом оснований для оставления гражданского иска Шудабаева А. без рассмотрения не имелось, и своими действиями судья допустил превышение власти.
6.В настоящей кассационной жалобе уже приведен ряд нарушений законности, допущенных судьей Ахметжановым Е.У. которые, по моему мнению, образуют составы предусмотренных статьями 307, 308. 365 УПК преступлений.
К этому ряду считаю необходимым добавить следующие факты.
Во-первых, в судебном заседании 29.11.2012г. мною, руководствуясь п.6 ч.1 и ч.6 ст.90 УПК, второй раз в ходе судебного разбирательства был заявлен отвод судье Ахметжанову Е.У., поскольку, на мой взгляд, после первого отвода он стал совершать преступления.
Вопреки требованиям частей 8, 9 статьи 90 УПК, согласно которым отвод председательствующему должен разрешаться председателем суда либо другим судьей этого суда, судья Ахметжанов самостоятельно выслушал мнение по отводу стороны обвинения и объявил десятиминутный перерыв (видимо, удалился позвонить и посоветоваться).
После перерыва судья объявил, что заявленный отвод на основании п.6 ст.90 УПК не может быть принят и представлен к рассмотрению.
Во-вторых, согласно ч.1 ст. 356 УПК приобщенные к делу в ходе предварительного расследования вещественные доказательства должны быть в ходе судебного следствия осмотрены судом и предъявлены сторонам.
В судебном заседании 06.12.2012г. мною было заявлено ходатайство об осмотре автоматов, гильз калибра
Судья на месте, не выслушав мнения по ходатайству других двух защитников, отказал в его удовлетворении без указания мотивов, совершив тем самым преступное злоупотребление должностными полномочиями, предусмотренное ст.307 УК.
В-третьих, по состоянию здоровья я не смог участвовать в судебном заседании 29.11.2012г. после обеденного перерыва, поскольку заболел и врачи выставили диагноз: гипертонический криз.
После обеда защитник Эстияров С. заявил ходатайство об отложении судебного заседания, поскольку в мое отсутствие он не может оказывать Челаху необходимую юридическую помощь, так как при вступлении в дело он был ознакомлен только с тремя томами, содержащими секретные сведения, и не знаком с материалами остальных 53 томов, и попросил предоставить время для ознакомления с ними. Суд незаконно отказал в удовлетворении ходатайства, мотивировав свое решение тем, что Эстияров С. в ходе судебного следствия ознакомился с необходимыми материалами дела, а с оставшимися ознакомится по ходу их исследования судом. Судебное заседание было проведено без моего участия, что ограничило право Челаха на защиту.
Судебное заседание 30.11.2012г. не проводилось, поскольку отсутствовали я и адвокат Эстияров С., не явившийся также по болезни.
К участию в деле в качестве защитника Челаха судом была допущена адвокат Алматинской областной коллегии адвокатов Саржанова Ж.М. и с ее участием 04 декабря 2012г. было проведено судебное заседание, на котором она не заявила ни одного ходатайства по поводу исследованных материалов дела и ни разу не обратила внимание суда на имеющее значение для защиты Челаха обстоятельства.
Судебное заседание 05 декабря 2012г. проходило с моим участием, адвокатов Эстиярова С. и Саржановой Ж.. В этом заседании Саржанова заявила, что она за два праздничных дня с 01 по 03 декабря 2012г. изучила все 56 томов дела.
Вышеприведенные действия и решения судьи незаконны и они ограничили права Челаха на защиту и получение юридической помощи.
Так, согласно ч.3 ст.72 УПК в тех случаях, когда участие избранного и назначенного защитника невозможно в течение длительного (не менее пяти суток) срока суд вправе предложить подсудимому приглашать другого защитника или принять меры к назначению защитника через профессиональную организацию адвокатов.
Если исходить из требований этой нормой закона и статей 8, 10, 12, 15 УПК, а не из понятий о праве, которыми руководствовался судья Ахметжанов весь судебный процесс, то в связи с отсутствием двух защитников и с учетом процессуальных сроков, предусмотренных ст. 54 УПК, адвокат Саржанова Ж. могла быть назначена защитником Челаха только 05 декабря 2012г.
Таким образом, постановление суда от 30.11.2012г. об обеспечении Челаха защитником незаконно. Соответственно и судебное заседание 04 декабря 2012г. с участием Саржановой Ж. было проведено незаконно.
Однако произвол судьи Ахметжанова Е. не ограничился выше приведенными нарушениями законности.
Так, в начале судебного заседания 05.12.2012г. мною на основании права защитника, предусмотренного п.9 ч.2 ст.74 УПК, было заявлено ходатайство о предоставлении копии постановления суда от 30.11.2012г. об обеспечении Челаха защитником. не выслушав мнение по ходатайству адвоката Эстиярова С., суд, без указания мотивов отказал в его удовлетворении, признав необоснованным.
В конце судебного заседания 05.12.2012г. мною вновь было заявлено ходатайство о предоставлении копии указанного постановления суда от 30.11.2012г. либо хотя бы об ознакомлении с ним. Не рассмотрев ходатайство суд объявил перерыв до 06.12.2012г. В судебном заседании 06.12.2012г. суд, не выслушав мнения адвоката Эстиярова С., без указания мотивов вновь отказал в удовлетворении ходатайства.
Не предоставив незаконно копию постановления от 30.11.2012г. и не ознакомив с ним, судья лишил сторону защиты права обжаловать его в апелляционном порядке в соответствии со статьями 396, 396-1, 103 УПК. Тем самым судья ограничил право Челаха на судебную защиту, гарантированное каждому статьями 12, 13, 39 Конституции РК.
Причина этого произвола стала известна в ходе рассмотрения апелляционной жалобы. Оказывается судья Ахметжанов, игнорируя требования статей 10, 325 УПК, вообще не вынес постановления об обеспечении Челаха защитником, а направил в юридическую консультацию города Талдыкорган не предусмотренное законом письмо об обеспечении защитником. Полагаю, что эти действия судьи Ахметжанова следует рассматривать как преступная халатность либо преступное злоупотребление должностными полномочиями.
В судебном заседании 06.12.2012г. подсудимый Челах обратился к суду с заявлением об отказе от услуг адвоката Саржановой Ж. в качестве защитника.
Право обвиняемого на отказ от защитника предусмотрено ст.73 УПК и в этой норме закона указаны основания, по которому отказ не может быть принят.
Предусмотренных ст.73 УПК оснований, по которому отказ Челаха от защитника Саржановой Ж. не мог быть принят, не имелось, поскольку у него было два адвоката в качестве защитника. Однако судья отказал в удовлетворении заявления Челаха мотивируя тем, что Саржанова назначена судом.
Апофиозом незаконного участия в деле адвоката Саржановой стало ее противоправное выступление в судебных прениях. Поскольку участие в судебных прениях не является обязанностью, Челахом была избрана позиция отказаться от последнего слова и не выступать стороне защиты в прениях в знак протеста против произвола председательствующего. Он написал в адрес суда несколько заявлений, в том числе и 10.12.2012г., в которых запрещал защитникам выступать в прениях, что и было сделано адвокатом Эстияровым. Однако адвокат Саржанова пошла против интересов Челаха, избранной им позиции и способа ее защиты, чем грубо нарушила требования ч.4 ст.74 УПК.
Согласно ч.7 ст.23 УПК “суд основывает процессуальное решение лишь на тех доказательствах, участие в исследовании которых на равных основаниях было обеспечено каждой из сторон”.
Проведением незаконно судебных заседаний после обеда 29.11.2012г. и 04.12.2012г. суд нарушил принцип осуществления судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон, предусмотренный ст.23 УПК, положив в основу приговора доказательства, исследованные в этих судебных заседаниях без участия избранного Челахом защитника.
В-четвертых, согласно ч.1 ст.315 УПК главное судебное разбирательство происходит без участия подсудимого, содержащегося под стражей, если он отказывается явиться в судебное заседание, но с обязательным участием защитника.
Пользуясь своим правом, Челах не присутствовал в судебных заседаниях и лишь дал показания по предъявленному обвинению.
Игнорируя право Челаха не присутствовать в судебных заседаниях, а тем самым, нарушая требования ч.1 ст.15 УПК, председательствующий в судебном заседании 11.12.2012г. дал указание конвою доставить его в зал заседаний. Пристегнутого наручниками обеими руками к двум конвоирам Челаха с применением силы затащили в зал судебных заседаний и на потеху всем показывали кричащего и вырывающегося, требующего увести его из зала. Судья же стал цинично разъяснять Челаху какие-то его права.
В-пятых, согласно ч.7 ст.364 УПК после произнесения речей всеми участниками судебных прений каждый из них вправе выступить еще по одному разу с краткими возражениями или замечаниями по поводу сказанного в речах представителей сторон. Право последнего замечания во всех случаях принадлежит подсудимому и его защитнику.
В судебном заседании 11.12.2012г. после реплики прокурора К.Шаяхмет, больше похожую на новое выступление в прениях, защитник Эстияров С. попросил слово также выступить. Однако судья отказал Эстиярову С. в реплике, обосновав это тем, что он не выступал в прениях.
Это решение суда было незаконно, ограничило право Челаха на защиту, поскольку ст.364 УПК не содержит прямого запрета защитнику высказать реплику, если он не выступал в прениях. Судья в очередной раз проигнорировал требования ч.3 ст.19 УПК, согласно которым сомнения, возникающие при применении уголовно-процессуального закона, должны разрешаться в пользу обвиняемого и превысил свои полномочия.
Полагаю, что приведенных в настоящей кассационной жалобе доводов достаточно для признания приговора неправосудным. Однако для того, чтобы показать масштаб допущенного в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства правового произвола, а также правильной оценки судом кассационной инстанции приговора приведу перечень норм права, которые были попраны судьей Ахметжановым Е.У.:
1.Статьи 12, 13, 16, 17, 18, 34, 39, 76, 77, 83 Конституции Республики Казахстан.
2.Статьи 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 19, 23, 24, 26, 28, 31, 37, 49, 59, 61, 68, 69, 71, 72, 73, 74, 89, 90, 91, 102, 116, 117, 122, 126, 128, 129, 134, 136, 179, 201, 203, 206, 207, 212, 219, 222, 228, 229, 241, 244, 251, 252, 275, 281, 300, 301, 314, 315, 316, 325, 338, 343, 349, 356, 357, 362, 364, 369, 379 Уголовно-процессуального кодекса Республики Казахстан.
3.Нормативное постановление Верховного Суда РК от 21 июля 1995 года № 4 ” О судебной практике по делам о хищении огнестрельного оружия, боевых припасов, вооружения и взрывчатых веществ, незаконном приобретении, ношении, хранении, изготовлении или сбыте их, и небрежном хранении огнестрельного оружия”.
4.Нормативное постановление Верховного Суда РК от 15 августа 2002 года № 19 “О судебном приговоре”.
5.Нормативное постановление Верховного Суда РК от 06 декабря 2002г. № 26 “О практике применения уголовно-процессуального законодательства, регулирующего права на защиту”.
6.Нормативное постановление Верховного Суда РК от 11 июля 2003г. № 8 “О судебной практике по делам о хищениях”.
7.Нормативное постановление Верховного Суда РК от 26 ноября 2004г. № 16 “О судебной экспертизе по уголовным делам”.
8.Нормативное постановление Верховного Суда РК от 20 апреля 2006г. № 4 “О некоторых вопросах оценки доказательств по уголовным делам”.
9.Нормативное постановление Верховного Суда РК от 25 декабря 2006г. № 11 “О квалификации неоднократности и совокупности преступлений”.
10.Нормативное постановление Верховного Суда РК от 11 мая 2007г. № 1 “О квалификации некоторых преступлений против жизни и здоровья человека”.
11.Нормативное постановление Верховного Суда РК от 10 июля 2008г. № 1 ” О применении норм международных договоров Республики Казахстан”.
12.Нормативное постановление Верховного Суда РК от 28 декабря 2009г. № 7 “О применении норм уголовного и уголовно-процессуального законодательства по вопросам личной свободы и неприкосновенности достоинства человека, противодействия пыткам, насилию, другим жестоким или унижающим человеческое достоинство видам обращения и наказания”.
II
НАРУШЕНИЯ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ЗАКОНА, ДОПУЩЕННЫЕ СУДОМ АПЕЛЛЯЦИОННОЙ ИНСТАНЦИИ
При рассмотрении апелляционных жалоб суд обязан неукоснительно соблюдать принципы правосудия и уголовного процесса, установленные статьей 77 Конституции Республики Казахстан и главой 2 Уголовно-процессуального кодекса.
Кроме того, согласно ст. 405 УПК суд апелляционной инстанции обязан проводить в полном объеме по имеющимся в деле и дополнительно представленным материалам, исследованным в заседании апелляционной инстанции, правильность установления фактических обстоятельств дела и применения уголовного закона, соблюдение норм уголовно-процессуального закона при осуществлении производства по делу, законность и обоснованность приговора.
Согласно частей 3, 4 ст. 422 УПК описательно-мотивировочная часть апелляционного постановления должна содержать краткое изложение существа судебного акта, доводов поданных жалоб, возражений на них, мнения лиц, участвовавших в суде апелляционной инстанции, а также мотивы, принятого решения. В случае приведения в апелляционной жалобе новых доводов, не являющихся предметом рассмотрения в суде первой инстанции, в описательно-мотивировочной части должны быть указаны основания, по которым новые доводы признаны необоснованными.
В соответствии с нормативным постановлением Верховного Суда РК от 19.12.2003г. № 13 “О практике рассмотрения уголовных дел в апелляционном порядке”, которое согласно статье 4 Конституции РК входит в состав действующего права и является общеобязательным, суд апелляционной инстанции обязан:
-в пределах своей компетенции проверить всесторонность, полноту и объективность исследования обстоятельств дела в отношении осужденного, правильность квалификации преступления (пункт 8);
-при рассмотрении дела создать участникам процесса равные условия и возможности для изложения своей позиции по делу и реализации предоставленных им законом прав (пункт 10);
-в описательно-мотивировочной части постановления привести исчерпывающие ответы на каждый довод жалобы, отразить ход и результаты проверки дела, основания и мотивы принятого судом решения со ссылкой на закон, указать конкретные ответы по вопросам доказанности или не доказанности обвинения. При оставлении жалобы без удовлетворения привести убедительные основания опровергающие доводы жалобы (пункт 33).
Между тем, судья апелляционной инстанции Военного суда Республики Казахстан Караманов Б.С. грубо нарушил вышеприведенные нормы права при рассмотрении апелляционной жалобы на приговор в отношении Челаха В.В., что подтверждается следующими обстоятельствами.
1.В обоснование своих выводов судья Караманов ссылается на протоколы осмотров мест происшествия, протоколы допросов Челаха и свидетелей, материалы специальных оперативно-розыскных мероприятий, заключения судебных экспертиз, протокол следственного эксперимента и т.д. (лист 8 постановления), тогда как эти доказательства непосредственно не исследовались в судебном заседании по рассмотрению апелляционной жалобы.
Когда, где, при каких обстоятельствах и с участием кого, судья Караманов “изучал” эти доказательства, в чем заключалось это изучение и какими нормами закона оно предусмотрено, в постановлении не указано.
Этими действиями (бездействиями) судья лишил защитника права привести в судебном заседании доводы в защиту Челаха по каждому “исследованному” им доказательству, указать на допущенные процессуальные нарушения при собирании этих доказательств, обратить внимание суда на обстоятельства, имеющие существенное значение для принятия правильного решения по апелляционной жалобе.
Келейно “изучив” указанные процессуальные и иные документы, судья нарушил установленный подпунктом 4 пункта 3 статьи 77 Конституции РК” принцип правосудия, согласно которому каждый имеет право быть выслушанным в суде, а также положение статьи 13 Основного закона о праве каждого на защиту. Соответственно, судом были нарушены и установленные статьями 10, 15, 23, 24, 28 УПК такие принципы уголовного процесса как законность, охрана прав граждан при производстве по уголовным делам, состязательность и равноправие сторон, всесторонность, полнота и объективность исследования обстоятельств дела, право каждого на квалифицированную юридическую помощь.
2.В последнее десятилетие в Казахстане выработана устойчивая судебная практика, когда судьи, не имея юридических аргументов для опровержения доводов жалоб и чтобы не выглядеть полными профанами, вообще не дают им оценки в судебных актах.
Следуя такой порочной практике судья Караманов не дал ответы на многие доводы апелляционной жалобы.
В частности, в постановлении суда апелляционной инстанции не приведен анализ и не дана объективная оценка следующим доводам, указанным в апелляционной жалобе:
-незаконности и необоснованности признания Челаха виновным по статьям 255 ч.3 п.”а”, 251 ч.1, 145 ч.2, 373 ч.1 УК.
По этому поводу судья Караманов удосужился лишь указать: “ Также судом правильно квалифицированы действия осужденного по ст.ст. 145, 255 ч.3 п.”а”, 251 ч.1, 387 ч.2, 145 ч.2 и 373 ч.1 УК РК”.
-факту обнаружения в доме офицерского состава колец от взрывателей к ручным гранатам, которых на пограничном посту “Аркан керген” не имелось;
-фактам обнаружения в доме офицерского состава, казарме, продовольственно-фуражном складе стреляных гильз калибра
-фактам изменения размеров и состояния гильз калибра
-нарушениям законности при изъятии гильзы калибра 9мм, обнаруженной около пожарного щита в ходе дополнительного осмотра места происшествия 02.06.2012г. и незаконности направления органом уголовного преследования гильзы и пистолета Макарова на исследование в Оперативно-криминалистический департамент МВД РК, что способствовало фальсификации доказательств убийства Аганас К. Отсутствию в деле заключений специалистов ОКД МВД РК по этой гильзе и пистолету в связи с назначенными следователем исследованиями;
-незаконному лишению Челаха свободы 04.06.2012г. и незаконности явки с повинной;
-обнаружению на месте происшествия множества стреляных гильз калибра
-выводам судебно-баллистических экспертиз, согласно которым отдельные обнаруженные гильзы калибра
-не обнаружению на месте происшествия ключей, которыми Челах якобы открывал оружейную комнату, сейфы и металлические шкафы, и не выяснению этих обстоятельств в ходе предварительного и судебного следствий;
-не проведению по делу судебно-криминалистических экспертиз по установлению способа вскрытия сейфов и металлических ящиков для проверки “признательных” показаний Челаха;
-фактам не обнаружения при осмотрах сгоревших казармы и продовольственно-фуражного склада пяти малых саперных лопат и останков банок из под тушенки;
-факту исчезновения из дома, в котором был задержан Челах, похищенного им на пограничном посту бинокля и пропажи двух блоков сигарет “Казахстанские” , принадлежавших Байтубековой А.К.;
-фактам обнаружения в сгоревшем спальном помещении казармы металлического предмета в виде гвоздодера и отсутствию категоричного экспертного вывода об орудии, которым были нанесены повреждения на голове и шее Максатова А.И.;
-недостоверности вывода суда первой инстанции о том, что Челах похитил портмоне с надписью “Aioss” с 12000 тенге, принадлежавшее солдату Акылбаеву Р., в доме офицерского состава. Трудно предположить, что спасаясь от смерти и убегая из казармы в ДОС Акылбаев захватил свой кошелек;
-признавая фантазии Челаха в ИВС и СИ по поводу обстоятельств совершенных им убийств достоверными, судом не дана оценка его домыслам об избиении чайником сослуживца, избиении женщины, хранении дедом автомата и убийстве двух лиц, по которым было отказано в возбуждении уголовного дела;
-фактам исчезновения с пограничного поста одного кавалерийского седла и перерезанным в конюшне веревкам, которыми по показаниям Челаха были привязаны две лошади, когда он уходил;
-о нарушении судом первой инстанции требований ч.4 ст.24 УПК, поскольку им не были проверены показания Челаха по поводу его свиданий с не установленным подполковником КНБ, который инструктировал о поведении в изоляторе временного содержания с сокамерниками.
Учитывая изложенное, судья Караманов грубо нарушил установленные статьями 10. 15, 23, 24, 25,26, 28 УПК принципы уголовного процесса, а также требования статей 127, 128, 405 УПК, что повлияло на вынесение правосудного постановления.
3.Пытаясь опровергнуть отдельные доводы апелляционной жалобы и придать видимость законности неправосудному приговору, судья Караманов приводит несуразные по своей сути аргументы, противоречащие фактическим данным.
Опровергать эти аргументы крайне противно и поэтому остановлюсь лишь на отдельных и главных из них.
Во-первых, в апелляционной жалобе указаны протоколы осмотров мест происшествия, согласно которым на кухне казармы, в продовольственно-фуражном складе, под одной из кроватей в доме офицерского состава и в другой комнате этого помещения около входа были обнаружены различные фрагменты костей человека (стороной защиты условно обозначены как трупы неизвестных №№ 16, 17, 18, 19).
Приведены также заключения судебных молекулярно-генетических экспертиз, согласно которым эти останки не исследовались. Визуально осмотрев останки, эксперты не стали проводить исследования, поскольку посчитали невозможным выделить ДНК в связи с обугливанием костей до стадии белого и серого коления.
В ходе первого допроса в качестве подозреваемого Челах не признал совершение убийств и показал, что на пограничный пост было совершено вооруженное нападение неизвестных лиц. О нападении на пост Челах рассказывал трем пограничникам, которые задержали его в зимовке, и они подтвердили это в ходе допросов и на предварительном следствии и в судебных заседаниях. В суде, не признавая обвинение в совершении убийств, Челах показал, что видел трупы двух неизвестных лиц в доме офицерского состава недалеко от входной двери, а также на кухне в казарме. Достоверность его показаний подтверждается фактами обнаружения человеческих останков в этих помещениях в ходе проведенных осмотров мест происшествия, которые не исследовались экспертами и не идентифицированы. Кроме того, показания Челаха о нападении на пост подтверждаются обнаруженными стреляными гильзами калибра
Таким образом, на основе фактических данных сторона защиты обоснованно заявляет об обнаружении на месте происшествия костных останков трупов четырех неизвестных лиц, условно обозначенных номерами 16, 17, 18, 19.
Отвергая доводы защиты о наличии 19 трупов, но не имея возможности привести для этого какие-либо неоспоримые доказательства, судья Караманов описывает в постановлении лишь данные протоколов осмотров места происшествия по обнаружению 15-ти останков трупов и выводы проведенных по ним судебных экспертиз (листы 10-15), а также приводит анализ видеозаписей допросов Челаха, негласных видеозаписей его бесед с сокамерниками, заключения видеофонографической и психолого-криминалистической экспертиз (листы 16-20).
В качестве доводов и выводов об отсутствии четырех неопознанных трупов в постановлении суда апелляционной инстанции указано:
а) “Следует отметить, что все костные фрагменты, коронки зубов обнаруженные в период с 1 по 8 июня были подвергнуты тщательному исследованию в ходе комиссионных судебно-медицинских экспертиз. Действительно, по отдельным костным останкам высказаться о “принадлежности множественных мелких костных объектов конкретным костям скелета человека, а также зубов” об их принадлежности вышеуказанным военнослужащим не представилось возможным вследствие их чрезмерного их обугливания до состояния серого и белого каления. По этим же причинам не представилось возможным из указанных объектов выделить пригодную для идентификацию ДНК. По результатам исследования всех костных останков, эксперты смогли идентифицировать только 11 костных останков…” (лист 15).
Этот довод состоит из лживых утверждений судьи Караманова, поскольку все костные фрагменты, изъятые с места происшествия, не только тщательному, но и вообще какому-либо научно-лабораторному исследованию не подвергались в связи с обугливанием до стадий серого и белого каления, о чем указано в заключениях экспертов. Визуальные выводы экспертов о невозможности выделения клеток ДНК не могут быть признаны научными исследованиями. Государство попросту сэкономило химические реактивы для проведения исследований по выделению ДНК из всех костных останков.
В этой связи мотив отказа суда апелляционной инстанции в удовлетворении ходатайства о назначении генетической экспертизы по костным останкам, обозначенным стороной защиты как трупы неизвестных №№ 16, 17, 18, 19, на основании якобы того, что “…по делу уже проведены соответствующие экспертизы, которые исследовали все костные останки” является издевательством над конституционным назначением судебной власти и принципами уголовного процесса. Только за подобного рода разрешение ходатайства судья Караманов подлежит привлечению к уголовной ответственности по ст.307 УК.
б) “Таким образом, довод адвоката Сарсенова С. о том, что на пепелище казарменного помещения, дома офицерского состава обнаружены костные останки 19 людей, являются не только несостоятельными, но и не соответствующими фактическим установленным обстоятельствам дела” (лист 15).
Этот вывод также является ложным утверждением. Во-первых, останки четырех неопознанных лиц были обнаружены кроме казарменного помещения и дома офицерского состава, так же в продовольственно-фуражном складе. Во-вторых, утверждение стороны защиты об останках неизвестных людей основано на фактических данных, содержащихся в протоколах осмотров мест происшествия и заключениях экспертов, а не каких-то досужих домыслах адвоката Сарсенова. Невозможность опровергнуть доводы о наличии 19-ти трупов вынудило судью Караманова использовать вранье в обоснование своих доводов;
в) “О несостоятельности довода защиты о нахождении на пепелище временного поста “Аркан Керген” 19 трупов также свидетельствует, что в начале судебного процесса было заявлено о 17-ти трупах, затем уже о 18-ти трупах, в ходе апелляционного рассмотрения дела- 19. Таковой довод защиты является не только противоречивой и не логичной версией, он полностью противоречит всей совокупности достоверно установленных обстоятельств дела, а также показаниям осужденного Челах В.В.” (лист 16).
Этот довод судьи не основан на материалах дела, поскольку о 19-ти трупах мною было указано лишь в апелляционной жалобе. В судебных заседаниях я не заявлял о наличии 17-ти и 18-ти трупов, а говорил о них, не раскрывая подробностей, в своих интервью представителям средств массовой информации, предоставляя тем самым возможность прокурорам и судье Ахметжанову самостоятельно установить по материалам дела и о каких трех неопознанных трупах я вел речь. Какую противоречивость и нелогичность в моих действиях и версиях усмотрел судья Караманов непонятно, поскольку журналистам я пояснял, что выдаю информацию по мере изучения материалов дела в ходе судебного процесса, так как мне не было предоставлено достаточного времени для ознакомления с ними. Судья не указал, какой совокупности достоверно установленных им обстоятельств дела и показаниям Челаха противоречат мои утверждения о 19-ти трупах. Поэтому довод суда является пустой фразеологией;
г) “Следует отметить, что участвующим прокурором полковником юстиции Мырзакеровым Б.К. правильно обращено внимание суда апелляционной инстанции о том, что: “осужденный Челах В.В. первое, о чем должен был сообщить, нападения на пост- именно о неизвестных телах лиц в гражданской одежде. Из этого следует, что данная версия была домыслена позднее в ходе судебного заседания. При всем сказанном, осужденный Челах противоречит сам себе, говоря, что сжег тела и убежал, что сделал это для того, чтобы не заподозрили его. Но ведь очевидно, что когда налицо имеются тела нападавших, зачем уничтожать их?” (лист 16).
Ссылка суда в качестве довода на умозаключение прокурора Б.Мырзакерова – это попытка подменить отсутствие бесспорных доказательств виновности Челаха субъективным мнением представителя органа уголовного преследования. Кроме того, рассуждения прокурора носят предположительный характер, не подтверждены какими-либо фактическими данными и поэтому в силу статей 19, 124, 125, 126, 127, 128 УПК не могут быть использованы в качестве доказательства. Прокурор и судья Караманов, видимо не знают, что в силу статей 19 ч.2; 23 ч.3, 8; 26 ч.5; 69 ч.2 п.7; 346 ч.2; 348 ч.2 УПК. Челах не обязан был что-либо сообщать органам уголовного преследования и суду, доказывать свою невиновность и восполнять чью-либо профессиональную безграмотность;
д) “Защитой и осужденным Челах В. суду не представлены никаких убедительных доводов по уничтожению осужденным Челах В.В. трупов двух неизвестных лиц, которые могли бы служить достоверным доказательством выдвинутой им версии о нападении со стороны посторонних лиц в случае их не сожжения” ( стр.16).
Приводя этот довод, судья Караманов вновь показывает свое незнание либо игнорирование требований статей 10, 19, 23, 24, 69, 346, 348 УПК, поскольку Челах не обязан доказывать свою невиновность и оказывать какое-либо содействие органам уголовного преследования и суду.
Таким образом, чтобы не отменять неправосудный приговор суд апелляционной инстанции привел лживые, надуманные и противоречивые фактическим данным доводы об отсутствии на месте происшествия 19-ти трупов.
Может быть судьи кассационной инстанции Военного суда РК коллективным разумом, восполняя пробелы предварительного следствия, что-нибудь придумают и дадут ответы на вопросы:
-были ли в соответствии с протоколами осмотров мест происшествия обнаружены и изъяты человеческие останки, обозначенные стороной защиты под № 16, № 17, № 18, № 19, либо это фантазия адвоката Сарсенова?;
-были ли по изъятым останкам трупов № № 16, 17, 18, 19 проведены генетические исследования (не путать с визуальным осмотром экспертов) по идентификации с 13-ю погибшими пограничниками (кроме Аганас) и каковы выводы экспертов?;
-на основании каких доказательств суды первой и второй инстанций признали, что обнаруженные под второй кроватью в доме офицерского состава останки (труп № 16) принадлежат Акылбаеву, если ни казахстанские, ни немецкие эксперты исследований по ним не проводили?;
-кому принадлежат останки трупов № 17, № 18 и каким образом они оказались в первой комнате от входа в ДОС и кухне казармы, если в этих помещениях трупы пограничников не обнаружены?;
-каким образом останки трупа № 19 оказались на месте бывшего продовольственно-фуражного склада, расположенного в десятках метров от казармы и ДОС и кому они принадлежат?;
Без ответов на эти вопросы все потуги обосновать доказанность виновности Челаха в совершении убийств несостоятельны.
Во-вторых, на листах 20, 27 постановления суда апелляционной инстанции приведены доводы в подтверждение выводов о якобы законности и обоснованности приговора в части признания Челаха виновным в умышленном убийстве Ким Р.
При этом судья Караманов указывает о том, что:
-” Полученные Ким Р. телесные повреждения полностью совпадают с показаниями подсудимого Челах В. данными 5 июня 2012года и совпадают с местом обнаружения Ким Р., а именно, что потерпевший Ким Р. в момент выстрелов шел по веранде к двери дома, чтобы зайти в дом и переодеться, а затем пойти к Керееву А.”
По своему содержанию этот вывод полнейшая глупость и свидетельство того, что вершитель правосудия Караманов Б.С. не может даже правильно излагать свои мысли. Здравым умом не возможно понять, каким образом телесные повреждения у Ким Р. могут совпадать с местом обнаружения трупа и как место обнаружения трупа совпадает с тем, что Ким хотел зайти в дом чтобы переодеться и пойти затем к Керееву.
-“Как указано в приговоре суда, отсутствие двух гильз, которые в силу объективных причин не были обнаружены органом уголовного преследования, не является свидетельством самооговора, когда по делу имеются иные доказательства вины подсудимого Челах В.”
Этот “довод” является пустым разглагольствованием, поскольку суд первой инстанции не указал и не описал в приговоре “объективные причины”, которые по его мнению помешали участникам осмотра места происшествия обнаружить стреляные гильзы калибра
-“Исходя из этого, суд первой инстанции правильно пришел к выводу, что подсудимый Челах В. не мог себя оговорить, так как фактические обстоятельства причинения огнестрельных ранений потерпевшему Ким Р. совпадают с показаниями подсудимого Челах В., данными им в ходе предварительного следствия и в условиях ИВС, то есть когда органу уголовного преследования не были известны обстоятельства убийств”.
Данный вывод судов первой и второй инстанций не может быть признан бесспорным. Во-первых, до своего задержания Челах видел на веранде охотничьего дома труп Ким Р. с огнестрельным ранениями и дал 04.06.2012г. по этому поводу показания в ходе первого допроса в качестве подозреваемого. Во-вторых, органу уголовного преследования уже 31.05.2012г. по результатам осмотра места происшествия было известно и положение трупа Ким Р. на веранде, и количество и локализация огнестрельных ранений, и то, что егерь был убит из автомата, поскольку на веранде были обнаружены и изъяты гильзы и пули калибра
Усердно пытаясь хоть как-то обосновать виновность Челаха в убийстве Ким Р., судья Караманов, нарушая нормы права, в то же время не дал оценки доводам апелляционной жалобы о том, что положение трупа на веранде не соответствует “признательным” показаниям Челаха и незаконности отказа судьи Ахметжанова в удовлетворении ходатайства о назначении по этому поводу комплексной медико-криминалистической и баллистической экспертизы ( доводы о необходимости такой экспертизы изложены в апелляционной жалобе и в первом разделе настоящей жалобы).
Почему же судья Ахметжанов, грубо нарушая требования статей: 10 ч.1; 15 ч.1; 23 ч.ч. 5,6; 24 ч.ч. 1,3,4; 26 ч.ч. 1, 6; 28 ч.1; 102 ч.ч. 5,6; 314 ч.3; 343 ч.3 УПК не удовлетворил ходатайство стороны защиты и не назначил эту экспертизу? Да потому, что выводы экспертов могут подтвердить доводы защиты о том, что положение трупа Ким Р. не соответствует “признательным” показаниям Челаха об обстоятельствах совершения им этого убийства и тогда разрушится совместное творчество судов и органов уголовного преследования о виновности подсудимого и по оболваниванию общественности ( судьи в судебных актах ссылаются на общественное мнение, вот и я вспомнил об общественности).
Таким образом, не дав оценки всем доводам апелляционной жалобы о не доказанности виновности Челаха в совершении убийства Ким Р., судья Караманов по сути лишил Челаха конституционных прав на защиту и получение квалифицированной юридической помощи, а также права на справедливое судебное разбирательство.
В-третьих, обосновывая отказ в удовлетворении ходатайства о признании заключения пожарно-технической экспертизы № 2703 недопустимым доказательством, судья Караманов вновь использует незпаконный метод не упоминать и не давать оценку доводам стороны защиты (листы 27, 28 постановления).
Так, в качестве оснований для признания этой экспертизы недостоверным и недопустимым доказательством стороной защиты указано о ее научной необоснованности, поскольку в заключении отсутствует описание проведенных исследований по выводам о последовательности возгораний и отсутствии следов взрыва. Указано также о нарушении в связи с этим экспертом Карсыбаевым С.С. требований Уголовно-процессуального кодекса, нормативного постановления Верховного Суда РК от 26.11.2004г. №16 “О судебной экспертизе по уголовным делам”, Закона РК ” О судебно-экспертной деятельности в Республике Казахстан”, Инструкции о порядке проведения экспертиз в ЦСЭ МЮ РК.
Не дав оценки допущенным нарушениям законности при назначении, проведении и оформлении экспертизы № 2703, но ссылаясь на галиматью эксперта, судья Караманов не находит оснований для признания заключения недопустимым доказательством, признавая тем самым “филькину грамоту” доказательством по делу.
Вывод о том, что признательные показания Челаха о совершении поджога “опровергают версию защиты, что на месте происшествия был взрыв” (лист 28 постановления) подтверждает уникальность и оригинальность логического мышления судьи Караманова, но этот полет его мыслей недоступен для восприятия скромным мозгом адвоката.
В-четвертых, обосновывая, якобы, законность приговора о признании Челаха виновным по ст. 172 ч.1 УК, судья Караманов приводит два довода (лист 36 постановления):
-“Утверждение защиты о том, что Челах не был осведомлен о секретности похищенной им схемы из-за незнания казахского языка, несостоятельны в силу положения ст.118 УПК РК, о том, что считаются установленными без доказательств знание лицом закона и своиз служебных обязанностей”;
-“Более того, осужденный Челах В. являлся военнослужащим ПС КНБ РК, проходил соответствующий курс обучения и достоверно знал о требованиях соблюдения режима секретности, в том числе о секретности похищенной карты, о чем в приговоре суда приведены соответствующие доказательства”.
Оба этих довода юридически ничтожны и ими не опровергаются доводы апелляционной жалобы о не доказанности умысла Челаха на незаконное получение государственных секретов.
Так, ссылка на ст. 118 УПК несостоятельна, поскольку судья не указал: какой закон должен был знать, но нарушил Челах; что входило в его служебные обязанности и предусматривали ли они работу с секретным документами; каким нормативным документом были регламентированы служебные обязанности Челаха; какими доказательствами подтверждено, что Челах был ознакомлен со своими служебными обязанностями.
Второй довод вообще основан на лживом утверждении, поскольку в приговоре не приведены доказательства того, что Челах проходил какие-либо курсы обучения по соблюдению режима секретности и в том числе знал о хранившейся на пограничном посту “Аркан Керген” карте (схеме) с грифом “секретно” на казахском языке. Об отсутствии таких доказательств и указано в апелляционной жалобе.
С учетом изложенного эти два довода могут быть использованы лишь в качестве доказательств виновности судьи Караманова в вынесении заведомо неправосудного постановления, то есть в совершении преступления, предусмотренного ст. 350 УК.
В-пятых, шедевром юридической мысли судьи Караманова, свидетельствующим о его недюжинных познаниях в области уголовного права и уголовного процесса, а также стремлении повысить авторитет судебной власти, защитить права граждан, обеспечить исполнение Конституции и законов, является вывод о том, что: ” Также судом правильно квалифицированы действия осужденного по ст.ст. 145, 255 ч.3 п.”а”, 251 ч.1, 387 ч.2, 145 ч.2 и 373 ч.1 УК РК” (лист 36 постановления).
Видимо от избытка роившихся мыслей судья даже забыл привести в постановлении доводы в подтверждение этого своего вывода и опровергнуть приведенные в апелляционной жалобе доводы.
“Забыл” судья Караманов дать правовую оценку и доводам апелляционной жалобы о фальсификации судебных экспертиз по гильзам калибра
Выводы апелляционной коллегии (лист 8 постановления) о том, что:
-все доказательства по делу ” добыты в установленном законом порядке” (доказательства по делу в соответствии с законом собираются, а не добываются);
-доказательства “неоспоримо прямо и косвенно изобличают осужденного Челах В. в совершении умышленных убийств своих сослуживцев, гр-на Ким и других преступлений…”;
-в период предварительного и судебного следствий “…никаких ограничений прав осужденного на защиту, на незаконное лишение свободы, а также иных нарушений… не допущено” противоречат фактическим данным по делу.
Эти лживые выводы опровергаются тем, что описанным в апелляционной жалобе многочисленным нарушениям законности, допущенным в ходе предварительного и судебного следствий, судья Караманов либо вообще не дал правовой оценки, либо привел несуразные доводы в их опровержение, о чем указано в настоящей жалобе.
При разрешении заявленных в судебном заседании ходатайств, направленных на обеспечение прав Челаха на полноту, объективность, всесторонность исследования обстоятельств дела и проверку его доводов о невиновности, судья Караманов привел нелепые мотивы для отказа в их удовлетворении, чем нарушил требования статей 10, 15, 23, 24, 28, 102, 127, 128, 405, 409 УПК.
Не буду описывать допущенные судьей нарушения по каждому из этих ходатайств, поскольку как я указал выше противно. Надеюсь, что суд кассационной инстанции, беспристрастно исследовав постановление от 05.02.2013г., даст объективную правовую оценку решениям судьи Караманова (в чем я, конечно, глубоко сомневаюсь).
Отмечу лишь, что:
-судья Караманов, следуя примеру судьи Ахметжанова, незаконно отказал стороне защиты в осмотре гильз калибра
-было заявлено ходатайство об истребовании не имеющихся в деле заключений специалистов ОКД МВД РК по пистолету и гильзе калибра
-отказывая в удовлетворении ходатайства о назначении генетических экспертиз, судья лжет об исследовании всех костных останков;
-было заявлено ходатайство о назначении экспертных исследований по установлению следов металла на изъятых костных фрагментах вокруг раны на голове Аганас, которые в ходе проведенной комиссионной судебно-медицинской экспертизы не проводились. Судья же отказывает в проведении исследований кожных лоскутов с головы Аганас, которые экспертами уже исследовались и на них не обнаружены следы металла;
-было заявлено ходатайство о назначении судебной взрыво-технической экспертизы, судья же отказывает в назначении “повторной пожарно-технической экспертизы”.
4.Не ограничиваясь нарушениями законности в ходе рассмотрения апелляционной жалобы, судья Караманов и после вынесения постановления продолжил свою противоправную деятельность.
Так, в ходе судебного заседания по рассмотрению апелляционной жалобы судом и участниками процесса были допрошены с использованием телемоста осужденный Челах В. и эксперты.
Согласно ч.7 ст.409 УПК при исследовании судом апелляционной инстанции новых доказательств, допросе осужденного, свидетеля, эксперта и других лиц ведется протокол судебного заседания в соответствии с требованиями ст.328 УПК. Стороны и лица, допрошенные в судебном заседании, вправе знакомиться с протоколом судебного заседания и приносить на него свои замечания в порядке, предусмотренном ст.329 УПК.
В соответствии с ч.ч. 7, 9 ст. 328 УПК председательствующий обязан известить стороны об изготовлении протокола судебного разбирательства и обеспечить им возможность ознакомиться с ним. По ходатайству сторон суд обязан представить протокол в форме электронного документа.
Согласно ст. 329 УПК в течение пяти суток после подписания протокола стороны вправе подать замечания на протокол в письменной форме.
Судья Караманов грубо нарушил приведенные нормы уголовно-процессуального закона и до сегодняшнего дня не известил меня и моего представителя Устимирова Н.Д. об изготовлении протокола судебного разбирательства, чем лишил нас права на подачу замечаний на него, что, соответственно, является ограничением конституционных прав Челаха на защиту и получение им квалифицированной юридической помощи.
В соответствии с ч.1 ст.316 УК неисполнение должностным лицом своих обязанностей вследствие недобросовестности, если это повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан, квалифицируется как халатность.
Поскольку знание судьей закона не подлежит доказыванию, то в вышеописанном неисполнении председательствующим Карамановым требований закона, повлекшим существенное нарушение моих прав и прав Челаха усматриваются признаки преступной халатности, предусмотренной ч.1 ст.316 УПК.
Интересно, даст ли суд кассационной инстанции оценку преступлениям, совершенным, на мой взгляд, судьей Карамановым либо, как это принято в последние годы в судебной практике умолчит о доводах о совершении преступлений при рассмотрении апелляционной жалобы.
Таким образом, на основании всего вышеизложенного юридически бесспорно, что при рассмотрении апелляционной жалобы и вынесении постановления судом апелляционной инстанции допущены нарушения конституционных принципов правосудия и многочисленные существенные нарушения уголовно-процессуального закона и других норм права.
С учетом изложенного и в силу статьи 9 УПК
ПРОШУ:
1.Отменить в полном объеме приговор Специализированного межрайонного военного суда по уголовным делам от 11.12.2012г. в отношении Челаха В.В. и постановления апелляционной судебной коллегии по уголовным делам Военного суда Республики Казахстан от 06.02.2013г. № 1а-8/2013. и уголовное дело в отношении осужденного прекратить.
2.Вынести частное постановление в отношении судей Ахметжанова Е.У. и Караманова Б.С. о наличии в их действиях (бездействии) признаков преступлений, предусмотренных статьями 307, 308, 316, 350, 365 УК РК.
В целях обеспечения прав Челаха В.В. на защиту и получение квалифицированной юридической помощи прилагаю для рассмотрения ходатайство, которое прошу разрешить сразу при поступлении в кассационную инстанцию уголовного дела с настоящей жалобой для возможности представить дополнительные материалы невиновности осужденного.
Не предусмотренным уголовно-процессуальным законом письмом от 26.04.2013г. № 416 председатель Специализированного межрайонного военного суда по уголовным делам С.С.Сакенов незаконно, при отсутствии предусмотренных ст. 446-3 УПК оснований возвратил мою кассационную жалобу от 25.04.2013г.
Это решение судьи Сакенова С.С. мною было обжаловано 02.05.2013г. в Военный и Верховный суды Республики Казахстан, однако ответы на жалобы до настоящего не поступили.
В этой связи вновь направляю кассационную жалобу в интересах Чалаха В.В., исключив из ранее поданной так не понравившуюся судье Сакенову С.С. цитату из Корана.
Приложение: ходатайство на 2-х листах.
Адвокат С.К.Сарсенов
“ ” мая 2013г.
