Наше процессуальное законодательство определяет параметры оценки доказательств и принятия решений полномочными представителями государства по уголовным, гражданским и административным делам.
Согласно Уголовно-процессуальному кодексу (УПК РК, статьи 25, 125 и 337), Гражданскому процессуальному кодексу (ГПК РК, статьи 16 и 68) и Кодексу об административных правонарушениях (КоАП РК, статья 784), и следователь, и дознаватель, и прокурор, и орган (должностное лицо), осуществляющие производство по делу об административном правонарушении, и, наконец, судья должны оценивать доказательства и затем выносить решения по своему внутреннему убеждению, руководствуясь при этом законом и совестью.
Причём в КоАПе дано пояснение, которое для полноты сюжета приведу целиком: «Оценка доказательств – это логическая мыслительная деятельность, состоящая в анализе и синтезе доказательств и завершающаяся выводом об относимости, допустимости, достоверности и значении отдельных доказательств и достаточности их совокупности для обоснования принятого решения».
То есть, если я правильно понимаю, логическая мыслительная деятельность судьи по анализу и синтезу доказательств, которая предшествует вынесению судебного решения, стоит на трёх «китах»: законе, совести и внутреннем убеждении.
Ну, про законы более или менее понятно. Какие ни есть, но их можно прочитать и понять или, во всяком случае, попытаться понять: каким образом судья пришёл к такому результату своей мыслительной деятельности?
Теперь про совесть. Очевидно, что в нашем процессуальном законодательстве просматривается непоколебимая вера в поголовное наличие этой способности у наших госслужащих. То есть способности критически оценивать свои поступки, мысли, желания, осознавать и переживать своё несоответствие должному как собственное несовершенство. Да ещё совесть ведь родственна стыду.
Хрен в конце тоннеля
Как представлю себе судью, со стыдом оценивающего представленные ему следователем доказательства, так впадаю в когнитивный диссонанс. И накатывает желание для сохранения веры в человечество погрузиться в древние философские трактаты о нравственных императивах.
Если совесть есть – это, конечно, замечательно. А если её нет? И, главное, как это проверить заранее, до принятия судьёй решения? А ещё лучше – до того, как он надел судейскую мантию?
На знание закона кандидаты в судьи хотя бы сдают экзамены. А на наличие совести? Иногда мне кажется, что лучше уж бы тот или иной прокурор или судья не так хорошо знал закон, но у него или у неё была совесть…
Или внутреннее убеждение. А это что за чудо-юдо такое? И где оно помещается?
Анекдот о пяти евреях
Есть хороший старый анекдот о том, что было в мире пять великих евреев. Первым был царь СОЛОМОН, который ещё до нашей эры говорил, что всё от ума, от мудрости, и указывал на голову. Потом был Иисус ХРИСТОС, который говорил, что всё от любви, и указывал на сердце. Следующий, Карл МАРКС, рационально объяснял многое экономическими причинами и указывал на желудок. Зигмунд ФРЕЙД как-то всё объяснял чувственно и указывал на область человеческого бессознательного ниже пояса. Наконец, пришёл Альберт ЭЙНШТЕЙН и сказал, что всё это, ребята, относительно.
Слышен Голос из прекрасного высока
Так вот, внутреннее убеждение – оно из чего складывается и на чём основывается? На мудрости, любви, желудке, бессознательном или вообще всё это относительно? А что, если кто-то кое-где у нас порой честно жить не хочет и стимулирует формирование этого самого внутреннего убеждения?
Как происходит этот процесс «внутреннего убеждения»? Он только внутренний или там есть и внешние факторы? И почему в одном случае убеждение одно, а в другом, абсолютно таком же, – противоположное? Думаю, у многих читателей есть примеры этого. Хотелось бы каких-то более объективных критериев «внутренней убеждённости».
Кстати, голосование на сайте Ratel.kz по этому поводу дало поразительные результаты. Среди более чем 12 тысяч проголосовавших по поводу решения конкретного судьи по конкретному делу только 4 процента верят в то, что суд руководствовался законом. И даже «внутреннее убеждение» как руководство к действию в смысле результата мыслительной деятельности судьи собрало только 8 процентов голосов. А 88 процентов проголосовали за «голос свыше», не предусмотренный нашим процессуальным законодательством. Причём, учитывая, что наш суд не церковный суд и не суд шариата, видимо, речь идёт всё же не о голосе с неба, хотя тоже – сверху.
А пока наши казахстанские земные суды вершат правосудие с весьма изменчивыми внутренними убеждениями.
Фемида в театре абсурда
В мае 2016 года суд города Актобе взыскал с правозащитниц Алимы АБДИРОВОЙ и Ольги КЛИМОНОВОЙ компенсацию за моральный вред в размере 300 тыс. тенге и представительские расходы истца в сумме 150 тыс. тенге в пользу директора Центра адаптации несовершеннолетних Актюбинской области» Эльмиры КАДИМОВОЙ.
В июле 2016 года Медеуский районный суд Алматы взыскал с редактора газеты «Трибуна» Жанболата МАМАЯ, учредителя издания и журналиста Дениса КРИВОШЕЕВА компенсацию морального вреда в размере 5 млн тенге в пользу директора ТОО «Алматы Жарнама» Султанбека СЫЗДЫКОВА.
В апреле 2017 года Медеуский районный суд Алматы вынес решение о взыскании с журналистов Ratel.kz и Forbes.kz 50 млн 200 тыс. тенге в пользу экс-министра финансов, а ныне бизнесмена Зейнуллы КАКИМЖАНОВА и его сына, тоже бизнесмена Ильхалида КАКИМЖАНОВА.
Наряду с этим в ноябре 2013 года городской суд Костаная обязал ДВД Костанайской области выплатить Александру ГЕРАСИМОВУ 2 млн тенге в качестве компенсации за нанесенный ему моральный вред в связи с применёнными в отношении его пытками.
А в декабре 2014 года Расиму БАЙРАМОВУ удалось взыскать с ДВД Костанайской области всего 100 тыс. тенге в качестве морального вреда как жертвы пыток. Кстати, Байрамов, имея слабое здоровье, подорванное к тому же отбыванием наказания в виде лишения свободы за совершение преступления, признаться в котором его, как он утверждал, заставили с применением пыток, скончался в феврале 2016 года.
Итак, внутреннее убеждение судей в приведённых примерах различается в более чем 500 раз – от 100 тыс. до 50 млн тенге.
Жизнь не соответствует действительности
Это внутреннее убеждение судей такое, что моральные страдания от применённых пыток в 500 раз меньше страданий от «неправильной» публикации? Или моральные страдания бизнесмена и чиновника не сравнимы с такими же переживаниями обычного человека? Это, интересно, почему же? Господа и дамы судьи, ознакомьте, пожалуйста, с ходом кристаллизации внутреннего убеждения в этих случаях.
Или сформировавшееся совсем недавно внутреннее убеждение Алматинского городского суда и Алматинской же прокуратуры, что поскольку по делу о взятке в 1 млн долларов ранее не судимые бывший президент МЦПС «Хоргос» Василий НИ и его предполагаемая пособница, характеризующиеся по месту работы и жительства с положительной стороны, вину полностью признали, то их можно освободить от уголовной ответственности.
А вот в Актау в ноябре прошлого года главные специалисты инспекции транспортного контроля по Мангыстауской области отхватили по 7 и 6 лет лишения свободы за туркменский ковер и 300 тыс. тенге взятки.
Боюсь даже спросить, это сколько же стоил этот туркменский ковёр, что сформировал такое неизгладимое внутреннее убеждение суда в Актау.
ИСТОЧНИК:
Ratel.kz
http://ratel.kz/outlook/pochem_nynche_vnutrennee_ubezhdenie_sudi
