После ряда драматических инцидентов, жертвами которых стали дети, после далеко от адекватной реакции государственных органов и высказываний Уполномоченного по правам ребенка, Рабочая группа НПО Казахстана «По защите прав детей» и ряд НПО выступили с заявлением. В нем правозащитники призвали государство преобразовать и привести некоторые государственные и национальные правозащитные институты в соответствии с Парижскими принципами и Замечаниям общего порядка №2 Комитета ООН по правам ребенка, тем самым направив их политику в наилучших интересах детей.
5 апреля Рабочая группа НПО Казахстана «По защите прав детей» выступила с заявлением, к которому сразу же присоединилось более двадцати неправительственных организаций. В заявлении, в числе прочих, озвучено предложение привести институт Уполномоченного по правам ребенка РК в соответствие с Парижскими принципами и Замечаниями общего порядка №2 Комитета ООН по правам ребенка.
В чем смысл данных предложений, как расценивать некоторые высказывания Уполномоченного по правам ребенка и каковы взаимоотношения правозащитников и госорганов в сфере защиты и обеспечения прав детей, рассказывает Роза АКЫЛБЕКОВА, заместитель директора Казахстанского международного бюро по правам человека и соблюдению законности и координатор Рабочей группы НПО Казахстана «По защите прав детей».
– Не могли бы вы подробней озвучить, что такое Парижские принципы, и в чем сейчас необходимость пересмотра существующего института Уполномоченного по правам ребенка?
– В последнее время появляется очень много высказываний, как в социальных сетях, так и в СМИ, где общественные деятели и просто люди высказывают опасения за жизнь своих детей. Сейчас очень много громких дел, как вы помните, – это мальчик с ЮКО и ряд других вопиющих фактов. Конечно, они привели к тому, что Рабочая группа НПО Казахстана «По защите прав детей», координатором которой является Казахстанское международное бюро по правам человека в моем лице, решило сделать свое правозащитное обращение к государственным органам, политика которых направлена на соблюдение прав детей в Казахстане в целом. Мы обратились и к руководителю Администрации Президента, и к председателю Мажилиса парламента, и Премьер-министру Республики Казахстан, прежде всего, потому что мы понимаем важность того, чтобы глава правительства обратил внимание на происходящую ситуацию, особенно за последние два года. Мы также обратились в Комиссию по правам человека при Президенте РК, которая с 2003 года активно поддерживала нашу Рабочую группу. Они оказывали конкретную помощь конкретным детям, обращались в соответствующие органы по вопросу нарушения прав детей, в том числе, по нарушениям прав детей в закрытых учреждениях. И они действительно проводили серьезную работу с представителями Генеральной прокуратуры, которая, в свою очередь, направляла разного рода комиссии по заявлениям, выявляла нарушения в некоторых закрытых учреждениях, например, в детских домах, принимала соответствующие меры.
Так как права детей – это не политический вопрос, а все мы родом из детства, все как-то старались помочь в том или ином случае. Анализируя обращения в Бюро по правам человека и в нашу общественную приемную по детям, мы пришли к выводу, что в 60-70% случаев нарушенные права восстанавливались, либо ребенок был удовлетворен тем, что происходили какие-то разбирательства и человек, нарушивший его право, понес какое-то наказание. Очень важно понимать, что ребенок – это развивающаяся, растущая личность, и он обязательно должен быть свидетелем того, что взрослые приняли активное участие в восстановлении его нарушенного права. Дети – не кровожадны, они великодушны, не ждут того, чтобы этих взрослых осудили, расстреляли; они бывают очень добрыми, особенно когда объяснишь последствия для этого взрослого человека – либо его уволят, либо ты можешь его простить, потому что у него есть дома такие же дети. Да, он не сдержался, но сейчас сожалеет о случившемся. Обычно сразу после таких объяснений ребенок говорит: «нет, не нужно – он попросил у меня прощение, и я его прощаю».
Что касается заявления, то первая наша рекомендация касалась института Уполномоченного по правам ребенка, которую уже высказывали ранее. Институт Уполномоченного по правам человека был создан в Казахстане в 2002 году, к сожалению, не в соответствии с Парижским принципам. Но, справедливости ради необходимо отметить, что данный институт, охватывая весь спектр прав человека, с малым количеством сотрудников, делает огромную работу, особенно в области прав детей.
Что же такое Парижские принципы? Это принципы, которым все государства-члены ООН договорились следовать, в частности о том, чтобы руководители национальных правозащитных институтов избирались, а не назначались, тем самым, показывая свою независимость. Очень важно, чтобы государство несло ответственность и создавало этот институт не на общественных началах (то, что мы наблюдали в 2016 году, когда был создан Институт уполномоченного по правам ребенка). Важно, чтобы для такого института были созданы определенные условия – это человеческие ресурсы, тем более при такой территории, какую занимает наша страна. Это, конечно же, финансовые ресурсы. И важно, что, если ребенок оказался в трудной жизненной ситуации, загнан в угол и внутри него сидят суицидальные наклонности, он мог бы напрямую обратиться к специалисту, услышать добрый голос профессионала, неважно – специалиста-психолога или социального работника, в каждом, особенно отдаленном районе страны.
Необходимо отметить положительным то, что действуют национальный телефон доверия 111 и независимая телефонная линию доверия для детей и молодежи №150. Телефон 150 действует в Казахстане уже более 15 лет, он работает круглосуточно, его можно набрать, как со стационарного, так и с мобильного телефона. Эти два телефона огромная поддержка для детей и молодежи в стране. Однако, дети все индивидуальны: кто-то хочет обратиться анонимно, а кому-то необходимо увидеть добрые и поддерживающие глаза профессионала.
Поэтому ранее мы уже выходили с подобным предложением: создать институт Уполномоченного по правам ребенка на примере уже действующего Национального превентивного механизма (далее НПМ), который у нас на тот момент действовал в стране более четырех лет; активно работает по превенции пыток; и 99% участников которого – представители гражданского общества; участники НПМ избираются; учитывается плюрализм, что соответствует Парижским принципам. В участники НПМ могут выбрать члена Общественно-наблюдательной комиссии, правозащитника, психолога, врача, суд-медэксперта и др. Конечно, данный национальный правозащитный институт не затрагивает все права и свободы, он направлен только на предотвращение пыток, но очень важно, что он активно работает в Казахстане и можно взять его для примера того, как может быть создан институт Уполномоченного по правам ребенка, особенно независимые представители на местах. То есть Уполномоченный обязательно должен действовать на выборной основе, в регионах должны быть специалисты, которые понимают, что такое права ребенка, знать основы Конвенции о правах ребенка, Закон о правах ребенка, нормы Конституции и многое др. И обязательно необходимо предусмотреть финансовые ресурсы для данного института.
Очень здорово, и мы отмечали это как позитив, что в нашей стране создан институт Уполномоченного по правам ребенка. Но также мы отмечали, что он не соответствует Парижским принципам и Замечаниям общего порядка №2 Комитета ООН по правам ребенка, которые четко расписывают, как должен быть создан такой институт и чем он должен заниматься. В них прописан принцип плюрализма, то есть представители на местах должны быть специалистами разных профессий: правозащитники, педагоги, психологи, социальные работники и др. Это, конечно, хорошо, что наш Уполномоченный по правам ребенка – депутат и у него есть больше возможностей, например, он может проводить общественные слушания в Парламенте, что, в принципе, необходимо национальному правозащитному институту по правам ребенка. Однако, все-таки необходимо, чтобы у Уполномоченного было четкое понимание уважения человеческого достоинства ребенка, понимание общих принципов Конвенции и прописанной в статье 6 Закона «О правах ребенка» государственной политики принципа в наилучших интересах ребенка.
Именно поэтому мы предлагали, чтобы у Уполномоченного по правам ребенка было представительство в Астане и представители на местах в регионах. Мы даже предоставляли статистику по количеству детей в каждом регионе. Например, так как на юге проживает большое количество детей, мы предлагали там рассмотреть большее число представителей. Там, где проживает мало детей, можно было бы обойтись одним представителем. И так далее. Весь этот механизм был нами подробно расписан и, более того, получил положительную оценку на его презентации в МИДе на заседании Консультативно-совещательного органа «Диалоговая площадка по правам человека». К сожалению, дальше этого дело не пошло, и на практике ничего из предложенного не было использовано.
Тема прав ребенка была и остается одной из приоритетных политик Уполномоченного по правам человека с 2002 года, и сейчас мы наблюдаем, что даже при появлении детского Уполномоченного его активная позиция в этом вопросе ничуть не снизилась. С учетом того, что выборность Уполномоченного по правам человека уже прописана в главном документе страны – Конституции, мы в своем заявлении предложили рассмотреть возможность создания его представительств на местах.
Более того, мандат НПМ вскоре будет расширен на все детские учреждения, а у нас, как его членов, уже имеется многолетний опыт посещений с комиссиями, по просьбе Уполномоченного по правам человека, детских домов по заявлениям самих детей и SOS-деревни, Домов Юношества и др. Уже есть опыт, есть практика, и я думаю, что на данный момент государство может также рассмотреть и этот вариант.
– Касательно посещений детских «закрытых» учреждений. Недавно Омбудсман по правам ребенка сделала заявление, что туда нельзя допускать общественность. Вообще за последний год в ее интервью и выступлениях есть довольно много противоречий: она говорила, что она готова работать с НПО, выстраивать с ними диалог, но после скандальных событий в ЮКО она заявила, чтобы НПО в такие учреждения не допускали. Что вы можете сказать по этому поводу? И как вообще обстоят дела в вопросе посещения НПО закрытых детских учреждений?
– Думаю, что в этом заявлении Уполномоченным по правам ребенка не совсем правильно была выражена позиция относительно того, чтобы не допускать НПО в детские дома – я к этому тоже отнеслась с настороженностью. Но, изучив разного рода документы и встретившись с главой ЮНИСЕФ и Уполномоченным по правам человека, я поняла, что это было какое-то необдуманное высказывание. Более того, когда был создан институт Уполномоченного по правам ребенка, мы сами встречались с Загипой Яхяевной, и она высказала позицию активного сотрудничества. Также, на площадке МИДа – в ходе заседания Консультативно-совещательного органа «Диалоговая площадка по человеческому измерению» она отмечала, что возлагает огромные надежды на поддержку неправительственного сектора. Я думаю, здесь какое-то недопонимание, либо Загипа Яхъяевна допустила некорректное высказывание. Тем более что государственные органы открыты для неправительственного сектора в части проблем детей с 2003 года, после отчета Казахстана в Комитете ООН по правам ребенка. Еще шире двери сотрудничества открылись в 2005 году, когда был создан Общественный наблюдательный контроль за учреждениями Уголовно-исполнительной системы, когда были созданы на законодательном уровне Общественные наблюдательные комиссии. В 2013 году был создан Национальный превентивный механизм.
Наша Рабочая группа начала работать с 2002 года, и мы вместе с разными комиссиями, иногда и с представителями прокуратуры, Управления образования посещали детские дома, дома юношества, проводили разъяснительную работу для их сотрудников, встречались с теми, на кого жаловались. Так что, скорее всего, это было непродуманное выступление, тем более, что с прошлого года Загипа Балиева вместе с Представительством Международной тюремной реформы (PRI) в Центральной Азии создала мониторинговые группы по посещению закрытых учреждений министерств образования, здравоохранения, внутренних дел, труда и социальной защиты. И в течение полугода мониторы от Загипы Яхяновны Балиевой посещали коррекционные школы, детские исправительные колонии и другие учреждения по всей стране.
Ни для кого не секрет, что когда только создался институт Уполномоченного по правам ребенка, г-жа Балиева приезжала в Алматы на встречу с экспертами и представителями гражданского общества, работающими в области прав детей. Именно тогда была достигнута договоренность о сотрудничестве и Уполномоченным была отмечена необходимость поддержки вновь созданного института по правам ребенка со стороны представителей НПО.
– Можно тогда сказать, что механизм защиты прав детей до этого работал и созданный Уполномоченный по правам ребенка должен был его усилить и сделать его системным?
– Конечно. Рабочая группа НПО Казахстана «По защите прав детей» начала работу в 2002 году после обращения Комитета ООН по правам ребенка в нашу организацию – Бюро по правам человека. Секретариат Комитета ООН подчеркнул, что членам Комитета важно получить объективную информацию от независимых экспертов о ситуации в области соблюдения прав детей в стране. Тогда Бюро взяло на себя инициативу и создало Рабочую группу по защите прав детей. На тот момент туда вошли более 15 организаций (к сожалению, на данный момент некоторые закрылись).
Однако под последним обращением Рабочей группы подписалось более 20 организаций, большинство из которых являются представителями Союза кризисных центров и Детского фонда Казахстана в регионах и активно работают в сфере защиты прав детей. И эти 20 Общественных приемных могли и все еще могут стать огромной поддержкой Уполномоченному по правам детей в осуществлении независимого мониторинга и продвижении соблюдения прав детей в Казахстане, и очень жаль, что Уполномоченный до сих пор не принял эту предложенную помощь. По крайней мере, пока. Однако, я думаю, что еще можно изменить ситуацию в лучшую сторону.
Здесь также необходимо отметить, что в рамках проекта ОЮЛ «Союз кризисных центров в Казахстане» и Детского Фонда Казахстана «Улучшение функционирования системы отправления правосудия в отношении несовершеннолетних в Республике Казахстан и повышение уровня доступа уязвимых групп к квалифицированной правовой помощи», осуществляемого при финансовой поддержке Представительства Делегации Европейского Союза в Казахстане, были подготовлены и уже более года активно и эффективно работают в 20 Общественных приемных во всех регионах Казахстана специалисты, понимающие, что есть такое права ребенка – юристы, психологи, социальные работники. Они помогают детям, обратившимся в приемные; проводят разъяснительную работу; оказывают поддержку, в том числе, в суицидальных вопросах, в вопросах предотвращения насилия, как в семье, в школе, так и на улице; работают с ювенальными судами.
Важно, чтобы эти 20 общественных приемных не канули в лету после завершения проекта, а стали, наоборот, укреплением уже существующего на сегодняшний день потенциала. Дело в том, что когда создавался институт Уполномоченного по правам человека Республики Казахстан, не было ни независимого национального правозащитного, ни государственного института по защите прав детей. Только в 2006 году в Казахстане был создан Комитет по охране прав детей, но при Министерстве образования; осенью 2007 года были созданы Департаменты по защите прав детей по всей стране, но в 2014 году их упразднили – то есть мы видим, тем самым, ухудшение ситуации по соблюдению прав детей. И с тех самых пор и до сегодняшнего дня мы говорим и настаиваем на выведении данного Комитета из-под ведомства Министерства образования, прежде всего, потому что Комитету мешает ведомственная принадлежность. Права и свободы ребенка должны рассматриваться в более широком поле, а не только подпадать в сферу деятельности Министерства образования. Министерство образования, на мой взгляд, физически не в состоянии заниматься этой проблемой в целом и, тем более, координировать всю ту огромную работу, которая охватывает права ребенка.
Несмотря на то, что в Законе о правах ребенка координирующим органом прописан Комитет по охране прав детей Министерства образования, мы наблюдаем ситуацию, когда большие нарушения, особенно в последние два года, происходят школах, в том числе, когда некоторые учителя не поступают как профессионалы, не действуют в наилучших интересах ребенка. Ни в коем случае не хочу обидеть людей, которые работают в наших школах, понимаю существующие проблемы – маленькие зарплаты и социальную незащищенность, однако с уверенностью могу сказать, что по результатам обращений только на базе Алматы ситуация становится все хуже и хуже, потому что нет политики понимания, направленной на наилучшие интересы детей. Нет уважения к ребенку, как к личности.
Конечно, государство старается – на государственном уровне создан Закон о профилактике, принят Закон о правах ребенка. Тем не менее, эта законодательная база рассматривается как декларация. К сожалению, многие специалисты, которые работают с детьми и для детей, не обладают знаниями норм национального законодательства, не знакомы с общими принципами Конвенции ООН о правах ребенка, не понимают и не применяют в своей деятельности основной принцип в наилучших интересах ребенка.
С 2003 года Комитет ООН по правам ребенка делает замечания нашей стране, что наши специалисты не только не знают самой Конвенции о правах ребенка, они даже не знают общих принципов Конвенции. Поэтому очень важно, чтобы эти специалисты в школах и других учебных заведениях четко понимали, что не обязательно любить всех детей, обязательно уважать каждого ребенка, уважать человеческое достоинство в каждом ребенке и не уничижать их только по той причине, что они маленькие и не могут ответить. Конвенция четко гласит, что у ребенка есть право на жизнь, выживание и развитие. Каждый ребенок имеет право выражать свое мнение по вопросу, который четко касается его. Этого до сих пор, к сожалению, нет. Не менее важна статья 2 Конвенции ООН о правах ребенка – право на недискриминацию. Основа основ этого принципа гласит, что каждый ребенок имеет равные права и возможности, в том числе, инклюзия, которая вводится в образовательный процесс в стране.
Не менее важна третья статья Конвенции – принцип наилучших интересов ребенка. Абсолютно все государственные и негосударственные органы должны исходить из наилучших интересов ребенка. Не исключение и судебные органы. К сожалению, эта политика до сих пор не понимается многими специалистами, хотя прописана в статье 6 Закона «О правах ребенка».
– Одно из главных стратегических направлений заявления Рабочей группы – незамедлительно разработать и принять Стратегию / Национальный план действий в области прав ребенка с участием детей и представителей гражданского общества. Могли бы вы представить, как вы это сами видите?
– Почему среди пакета рекомендаций мы включили национальный план действий по правам ребенка? Обратите внимание, для нас – правозащитников – очень важно, чтобы работал треугольник. В нем во главу ставится законодательство, в которое имплементированы, т.е. внедрены нормы международных стандартов и принципов. Законодательство в Казахстане в области прав детей разработано, есть целая законодательная база, пусть с некоторыми пробелами, проблемами, но эта база работает. Другое дело – мы поднимаем вопрос институциональный: то есть, мы говорим об Уполномоченном по правам ребенка и об Уполномоченном по правам человека. Очень важно понимать, что это НЕЗАВИСИМЫЙ национальный правозащитный механизм.
Часто у общественников и других возникает непонимание, даже у Загипы Балиевой, которая в начале своей деятельности сказала, что Комитет по охране прав детей ее рабочий орган. Я всегда повторяю, что не надо путать – независимый национальный правозащитный механизм с государственным органом по защите прав детей, Уполномоченный по правам ребенка работает иначе. Понимаете? Он должен высказываться обо всех проблемах в области прав детей не боясь, а заботясь о правах ребенка. Он должен быть громким критиком, рупором, когда права нарушаются даже у одного ребенка. Никто не должен быть унижен, никто не должен быть дискриминирован! И независимый правозащитный механизм должен защищать не государственные органы, которые нарушили права ребенка, а должен выступать с серьезной критикой там, где представители государственных органов или родители нарушили права ребенка. Он должен не просто критиковать, а предлагать; находить выход из сложившейся ситуации более правильный; вырабатывать схему действий для представителей государственных органов, чтобы они поступали только в наилучших интересах ребенка; давать рекомендации всем госорганам как работать в наилучших интересах ребенка.
В 2011 года у нас закончилась национальная программа «Дети Казахстана», которая, в большей степени, охватывала вопросы детей-сирот. И сейчас мы говорим о необходимости разработки национальной программы, национального плана действий по правам ребенка, причем, с обязательным участием самих детей. И не так, чтобы управления образования на местах отобрали «своих» детишек и прислали их в Астану. Важно слышать детей с улицы, воспитанников детских домов, которые испытывают на себе все тяготы жизни, которые так и не смогли получить высшее образование, не все из которых имеют жилище. Это ужасно, когда в доме юношества им заявляют: ищи свободную скамейку в городе! Необходимо слушать и услышать детей из асоциальных семей, бывших заключенных детских колоний и др. Они лучше знают еще существующие проблемы. Важно услышать каждого ребенка. Для этого в каждом городе можно провести общественные слушания с участием самих детей.
В основе такого плана действий может лежать Национальный план действий в области прав человека, который разрабатывало гражданское общество. Можно взять из него все темы, которые охватывают права ребенка. На самом деле это очень много вопросов – это и уязвимые группы, и дети с инвалидностью и ментальными проблемами, и дети-сироты, и дети-беженцы и мигранты, дети в контакте с законом.
И важно учитывать Замечания общего порядка Комитета ООН по правам ребенка, такие как №14 – о праве ребенка на уделение первоочередного внимания наилучшему обеспечению его интересов, № 8, №15, №13 на свободу от насилия и ряд др. Этот документ должен разрабатываться представителями государственных органов совместно с гражданским обществом и обязательным участием детей. И только тогда это будет Национальный план, на самом деле направленный на политику в наилучших интересах детей.
Необходимо понимать, что международное сообщество, разработав Конвенцию о правах ребенка, уже заложило в нее максимальные стандарты, в отличие от других международных договоров о правах человека. Государство обязаны выполнять взятые на себя обязательства.
Уполномоченный по правам ребенка не может быть создан на общественных началах, ведь, если мы не инвестируем в настоящее своих детей, страна не преуспеет, потому что, как говорил польский педагог и писатель Януш Корчак, «сто детей, сто личностей, которые являются людьми, – не людьми в будущем, не людьми будущего, а людьми сейчас, прямо сейчас – сегодня».
