– А что мне еще остается делать? – обреченно заявляет женщина. – Что ни делай, все как об стенку.
Мы уже писали про тяжелое положение, сложившееся в уральской семье Черченко, где парень-инвалид бьется за жизнь. Но все стало еще хуже… (см. «Десять лет по кругам ада»).
Все могло бы быть по другому, если бы Александру в свое время дали направление на лечение в России, где в отличие от местных лечебных центров ему смогли поставить диагноз и готовы были взяться за лечение. Однако государственные служащие встали стеной на защиту бюджета и настойчиво рекомендуют лечиться на родине. Вот только как лечиться от того, что у нас лечить в принципе не могут? Обнаруженный у Саши в 7-летнем возрасте сахарный диабет привел к инвалидности, но теперь парень еще стал стремительно терять зрение…
И снова оказалось, что проблема со зрением появилась не сразу, но разглядеть ее смогли только сейчас, и вновь лишь с помощью врачей сопредельного государства. Еще в мае, проходя обследование врач-окулист определил «поле зрение примерно не нарушено», диагностировав, как и прежде, «ангиопатию сетчатки обоих глаз», выписав при этом капли. Через три месяца в оренбургском отделении известной клиники Федорова Александру ставят «диабетическая ретинопатия» – еще одно тяжелое последствие запущенного сахарного диабета.
После обращения в прокуратуру в 2016 г. была-таки назначена судебно-медицинская экспертиза в Астане, и за это время, по всей видимости, так и не смогли найти специалистов, которые могли бы дать окончательный ответ по диагнозу.
Повторная экспертиза состоялась в конце августа 2017 г., и также пока никаких результатов. О каком лечении при таком раскладе может идти речь?
Что еще хуже, что Наталье Черченко приходится разрываться сразу на несколько фронтов.
С одной стороны она вынуждена находиться при сыне, особенно в период обострений, с другой – постоянно «подпинывать» органы следствия и прокуратуру, которые упорно не хотят видеть вины медиков в том, что болезнь оказалась в запущенной стадии. Вторая сторона – Наталье Черченко дополнительно пришлось судиться со своим бывшим работодателем – Западно-Казахстанским государственным университетом им. М. Утемисова, тихо избавившимся от сотрудника из-за ее вынужденного отсутствия на работе. Однако, несмотря на очевидность нарушений со стороны работодателя, все судебные инстанции были проиграны (см. «Без права выбора»).
Но Наталье приходится не только наступать, но и обороняться. Видимо, устав от постоянных жалоб женщины и требований привлечь к ответственности эскулапов, сотрудники Департамента комитета труда, социальной защиты и миграции инициировали административное дело за якобы совершенное женщиной «мелкое хулиганство». 28 июля 2017 года Специализированный административный суд г. Уральска вынес определение: назначить ей судебно-психиатрическую экспертизу. Так что помимо прочего ей пришлось еще и доказывать свою адекватность. Хотя на самом деле от десятка лет постоянного стресса и чиновничьего равнодушия можно сойти с ума (см. «Судебно-медицинский романс»).
В последнем сентябрьском ответе прокуратуры Западно-Казахстанской области мало чего обнадеживающего.
О том, что экспертиза где-то «зависла» уже говорилось. Прокуратура сказала: надо ждать.
Обоснованность увольнения надзорный орган мотивировал тем, что «осмотр Вашего сына на дому проводился только 31.05.2016 года и 03.06.2016 года». Однако же врачи не могут осматривать его каждый день? И эти дни (как в промежутке между осмотрами, так и до него) в зачет не пошли. Но прежде прокуратура даже эти даты не могла найти, так что пришлось все опять искать и доказывать самой.
Наконец, в части необоснованного проведения психиатрического освидетельствования и постановки на консультативный учет, прокуратура сообщает, что 8 сентября 2017 года следователь прекратил уголовное дело. Наверное, в обмен на то, что «забыли» и про непонятное «мелкое хулиганство».
На данный момент у маленькой семьи пока что одна маленькая победа – парню, наконец-то, перевели с третьей во вторую группу инвалидности. Но и здесь, скорей всего, сработал фактор опасения. Как рассказывает Наталья, «повышение» группы произошло сразу после того, как во врачебно-трудовой экспертной комиссии узнали о намерении начать судиться с управлением здравоохранения. С помощью адвоката, взявшегося бесплатно помочь семье Черченко, исковое заявление на возмещение облздравом 2 миллионов тенге ушло в суд.
Семья надеется, что все же законность восторжествует и накажут хотя бы, ударив по карману управлению здравоохранения, чтобы Сашу можно было и дальше лечить в России. К тому же вдобавок ко зрению у парня стала опухать одна нога и уже полтора месяца врачи не могут поставить диагноз. В семье осталась незначительная сумма после продажи дачи, и потом уже все – нищенское существование и упование на местную медицину, если потребуется наблюдение или дополнительные процедуры. Не знает Наталья и то, как ее сын дальше будет учиться в колледже – сейчас приходится отправлять его на такси, сам он дойти не сможет. Обучаться на дому – значит потерять последние связи с социумом.
– Когда человек загнан в угол, он становится злее, – обозначает свою позицию уставшая женщина.
Если даже не получится помочь сыну, Наталья хочет добиться, пусть даже не наказания, но привлечения максимального внимания к проблемам казахстанской медицины. Ведь в аналогичной ситуации находятся сотни, если не тысячи других несчастных семей, и далеко не у всех есть силы, чтобы что-то годами доказывать.
