Руководитель правозащитной организации «Ар.Рух.Хак» Бахытжан Торегожина говорит, что руководство Казахстана продолжает жить по сталинским заветам. Общество, по ее словам, также не может в полной мере избавиться от сталинского наследия.
«СТАЛИН ЖИЛ, СТАЛИН ЖИВ»
– Госпожа Торегожина, как вы оценивает степень осмысления Дня памяти жертв политических репрессий по состоянию на сегодняшний день? В полной ли мере общество осознаёт масштаб сталинских репрессий, извлечены ли уроки?
– К сожалению, у руля власти остались люди, которые прошли сталинско-партийную систему управления. Конечно, сегодня не 1937 год. Власть не расстреливает своих политических оппонентов, поскольку на дворе 21-й век, и она вынуждена действовать с оглядкой на мировое сообщество. Однако власть действует вполне по-сталински: любое инакомыслие, любой политический протест душится на корню.
– Но может быть, изменилось общество? Может быть, общество в должной мере осознало степень и масштаб сталинских репрессий?
– Пока я не вижу проявления того, что общество в основной своей массе осознало это в должной мере. Да, отдельные гражданские активисты и даже отдельные неправительственные организации выступают за то, чтобы полностью уничтожить рецидивы сталинизма. Но их голосов мало, и эти голоса слабы. Общество не поднялось до понимания необходимости люстрации сталинских традиций и их носителей, без чего невозможно формировать отношения с государством, построенные на уважении к правам и свободам граждан.
– В чем вы видите причину подобного пассивного отношения граждан к своим правам, которые, как может показаться, ждут, когда государство предоставит им какие-то права, в том числе и право на отстаивание своих прав?
– Не исключаю того, что в каждом из нас до сих пор еще живет ген страха перед сталинскими репрессиями. Тем более что казахстанская власть на самом деле действует по-сталински: она не только на корню пресекает любую акцию протеста, даже самую «невинную», в том числе и одиночную, она отслеживает даже мысли инакомыслящих через Интернет. Она мониторит высказывания в
социальных сетях, узнаёт, о чем человек думает, и затем превентивно
принимает репрессивные меры по отношению к нему. То есть человек еще не подумал, как следует, а уже подпадает под репрессии. Чем не сталинизм но уже в XXI веке и на новом уровне?
– Когда мы говорим о Дне памяти жертв политических репрессий и о сталинизме, то при этом имеем в виду конкретных жертв сталинских репрессий. Если вы говорите о сталинизме применительно к сегодняшней казахстанской действительности, то правозащитники говорят о политических заключенных в Казахстане. Власти страны отрицают их существование.
– Политические заключенные в Казахстане есть. К ним мы относим Арона Атабека – поэта и диссидента, который является непримиримым критиком президента Нурсултана Назарбаева. Другой политический заключенный – Владимир Козлов, лидер оппозиционной партии «Алга», который осужден по фактически политической статье, а партия закрыта также по политической статье. Политический заключенный – Вадим Курамшин, непримиримый борец за права заключенных. К политическим заключенным мы также относим Мухтара Джакишева, который фактически пострадал за свою дружбу с Мухтаром Аблязовым, главным политическим оппонентом президента Назарбаева. Также к политическим заключенным мы относим активистов-нефтяников Розу Тулетаеву и Максата Досмагамбетова, осужденных по надуманным обвинениям по «Жанаозенскому делу».
ПРОТЕСТ В МЕДИЦИНСКОЙ МАСКЕ
– В Астане на этой неделе подписали договор о Евразийском экономическом союзе. Что это за союз в вашем понимании?
– Евразийский экономический союз по своей экономической сути повторяет положения Таможенного союза, в котором Казахстан, Россия и Беларусь уже состоят. Что же касается политической составляющей, то поначалу замышлялся именно политический Евразийский союз. Россия
продавливала через него по сути идею реанимирования Советского Союза. Однако благодаря протестам, гражданскому обществу удалось добиться исключения политической составляющей. Поэтому я и говорю, что ЕАЭС мертворожденное дитя: политическая составляющая удалена, а экономическая в целом лишь повторяет положения Таможенного союза.
– В канун заключения договора, как сообщалось в прессе, власти пресекали в Астане и Алматы попытки провести акцию протеста. В чем это конкретно проявлялось?
– В Астане 27 мая задержали 10 человек из числа «антигептиловцев». Им дали по трое-четверо суток ареста. Понятно, чтобы не успели выйти до окончания церемонии подписания договора. 29 мая в Астане задержали 11 человек. Их продержали до 20 часов, пока Путин не улетел. Лично я и некоторые другие активисты получили предупреждение о том, что если мы пойдем 29 мая куда-то, то мы тем самым совершим правонарушение. Я не могла выйти из дому: возле подъезда дежурили несколько полицейских.
Такая же ситуация сложилась у Рината Кибраева и Серикжана Мамбеталина. Активисты Нурали Айтеленов и Ермек Нарымбаев были задержаны, как только они вышли из подъезда. В этот день главный редактор оппозиционной газеты «Жас Алаш» Рысбек Сарсенбай провел личную акцию протеста: он возложил цветы к монументу Независимости в Алматы, при этом у него был государственный флаг с траурной лентой. Вдова казахского диссидента и политического заключенного Аркена Уака Тохтар пришла с дочерью на площадь Республики с медицинской повязкой на лице, в знак протеста. Полицейские пытались заставить их снять повязки, но это им не удалось.
«Азаттык»: Спасибо за интервью..
Казис ТОГУЗБАЕВ
Публикация на радио «Азаттык» от 31.05.2014
<http://rus.azattyq.org/content/stalin–kazakhstan–repressions/25404757.htm>
