Статистика международной организации уголовной полиции Интерпол отражает растущую мобильность жителей планеты, которых расстояния и границы не удерживают от перемещений по свету. К сожалению, в том числе и преступников. Если в 2002 году Интерпол занес в свою картотеку 1277 «красных меток» (red notice – или «уведомлений с красным углом» о розыске подозреваемых), то в 2012 году – 8132. Примерно так же росло и число арестов на основе этих уведомлений. Но отдельные государства все чаще используют Интерпол для борьбы с политическими противниками, правозащитниками и даже для сведения личных счетов.
Парламентская ассамблея Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе на сессии в июле выразила сожаление, что некоторые государства – члены ОБСЕ в попытках нейтрализовать политических оппонентов используют систему Интерпола. В декларации Ассамблеи отмечены участившиеся случаи злоупотребления со стороны Белоруссии, России, Украины, Казахстана…
Подробный доклад на эту тему опубликовала недавно неправительственная организация юристов Fair Trials («Справедливые суды»), которая базируется в Лондоне. Правозащитная организация Open Dialog («Открытый диалог») со штаб-квартирой в Варшаве выпустила специальный доклад о том, как власти Казахстана используют международное правовое сотрудничество для охоты за политэмигрантами.
Во всех этих документах содержится призыв реформировать Интерпол. Сегодня у него нет эффективного механизма профилактики злоупотреблений. Отцы-основатели не предусмотрели. Интерпол, как и любая структура, стареет, не успевая за ходом истории.
Интерпол (в то время Международная комиссия уголовной полиции) создан в 1923 году двадцатью европейскими странами. Предполагалось, что цивилизованные государства Старого Света примерно одинаково смотрят на борьбу с уголовниками и соблюдение прав человека. Но история Интерпола была непростой, как и история самой Европы. В 1940–1945 годах на посту президента Интерпола сменяли друг друга генералы СС Райнхард Гейдрих, Артур Небе и Эрнст Кальтенбруннер. В 1950 году Интерпол помог коммунистической Чехословакии в аресте двух диссидентов, бежавших в Германию. В знак протеста его покинуло ФБР США.
Нынешний Интерпол охватывает 190 стран мира, и они, в отличие от стран-основательниц, куда более разнообразны по уровню развития демократии, независимости судов и пониманию прав человека. Правда, все подписались под уставом, в котором статья 2 определяет целью борьбу против обычной уголовной преступности, а статья 3 строго запрещает вмешиваться в дела политического, религиозного, расового или военного характера.
На бумаге это выглядит хорошо, на практике далеко не все гладко, о чем свидетельствуют факты, приведенные в докладах. Ведь на бумаге и в России нет политических заключенных. Но долго ли умеючи превратить политического активиста в уголовника: погромщика, поджигателя, наркоторговца, вора?
Интерпол – это не полиция. У него нет ни полномочий, ни средств, чтобы арестовывать преступников или расследовать преступление. Он лишь получает от национальных бюро «красные метки» и распространяет их по миру. В них – основные данные на человека, который, как заверяет полиция приславшей «метку» страны, уголовник.
Происходит это так. Национальное бюро страны – члена Интерпола присылает в лионскую штаб-квартиру запрос на розыск лица, на которое в стране выписан ордер на арест. Одновременно «красная метка» вывешивается на сайте. Интерпол в течение суток определяет приемлемость запроса – принять или отвергнуть его. В последнем случае «красная метка» с сайта удаляется.
«Красная метка» – это не международный ордер на арест. Страна, получившая «метку» по каналам Интерпола, сама решает, как поступить. Некоторые, в том числе Великобритания, вовсе не считают ее легальным основанием для ареста, но многие сначала все же арестовывают, а потом начинают разбираться. Иногда долго. Такое водится за Испанией, Италией, Польшей… И только суд решает, экстрадировать арестованного или нет.
Важна сложившаяся репутация того или иного государства в части перекрашивания политических дел в уголовные. К «красным меткам» из таких стран европейские и американские суды относятся с настороженностью. Важно также место страны в мировой табели коррупции, ведь в коррумпированной стране любые документы делаются за деньги или по желанию начальства, а правосудие работает по заказу.
Но даже если суд разобрался, в экстрадиции отказал, беглецу дали политубежище, то для него проблемы с Интерполом еще не закончились. «Красная метка» в базе данных остается, убрать ее стоит неимоверных хлопот, и в остальных странах пограничники в аэропорту будут надевать на руки бедняге наручники до очередного судебного решения. Отказ в визах, увольнения, разрыв выгодных контрактов, и так может быть до бесконечности. Достаточно, чтобы испортить жизнь…
Один из примеров, приведенных в докладе Fair Trials, – Ахмед Закаев, за которым через Интерпол настойчиво охотилось российское правосудие. Он был арестован в Дании на основании выложенной Москвой «красной метки». После месяца разбирательств датский суд отпустил его за отсутствием доказательств, подтверждавших обвинение. Но потом на основании той же метки он был задержан в Великобритании. Британский суд опять же нашел в деле политическую составляющую и отказал России в экстрадиции. В 2003 году Закаев получил политическое убежище в Великобритании. Но злополучная «красная метка» в базе данных не стерта, и его арестовали по прибытии в Польшу, где процедура повторилась. Юристы Fair Trials обратились к контрольной службе Интерпола (CCF), имеющей доступ к базе данных, чтобы Закаева оттуда убрали. Прошло полгода – никакой реакции.
Еще один пример, который приводит в своем докладе Fair Trials, – дело защитника Химкинского леса Петра Силаева. Оно описано как образчик неопределенности предъявленного властями обвинения, которое Интерпол должен был проверить по тексту приговора.
После известных событий перед химкинской мэрией Россия направила в Интерпол бумагу, в которой действия Силаева туманно определялись как «хулиганство» без конкретного их описания. В лионской штаб-квартире не проверили решение российского суда по критериям 2-й и 3-й статей Устава. Как следствие, на сайте появилась «красная метка» на Силаева.
Силаев был признан политическим беженцем в Финляндии. Но «метка» в базе Интерпола осталась, и вскоре он был арестован в Испании и сидел в тюрьме, пока испанский суд не отказал России в его экстрадиции, усмотрев в преследовании защитника Химкинского леса политические мотивы.
В 2013 году Интерпол отказал России в использовании своей системы для преследования Уильяма Браудера, развернувшего на Западе кампанию за «список Магнитского». Россия потребовала его ареста после принятия списка американским конгрессом.
Но и менее влиятельные люди могут рассчитывать на удаление своего имени с сайта Интерпола. Российские власти обвинили 22-летнюю Анастасию Рыбаченко в уголовных преступлениях за участие в «массовых беспорядках» на Болотной площади 6 мая 2012 года. Россия объявила ее в международный розыск, однако организация Fair Trials ходатайствовала перед Интерполом, подчеркнув политический характер «болотного дела». Имя Рыбаченко было изъято из базы данных.
Не всякий политический беженец может рассчитывать на то, что его не экстрадируют. Европейские суды руководствуются принципом соразмерности действий политическим целям. Госсовет (высшая судебная инстанция) Франции разрешил экстрадировать в Испанию активиста ЭТА, которого Мадрид обвинял в убийстве в составе организованной вооруженной группы. Тяжесть преступления перевешивала его политический контекст: борьбу за независимость басков.
Интересен подход Швейцарского федерального суда, который сообразует свои решения с общей ситуацией в стране. Никакое преступление не может быть «соразмерным» в демократической стране, где нет необходимости преступать закон для достижения политических целей. Но в стране, где политическая оппозиция подавляется, то же самое преступление может быть расценено как «соразмерное».
Теракты, приведшие к гибели мирных граждан, не имеют оправдания, даже если цель бомбистов была политической. Поэтому режимы, преследующие оппонентов, стараются при любой возможности приписать им терроризм.
Вот какую историю рассказала председатель международной правозащитной организации Open Dialog Людмила Козловская.
Бывшего министра энергетики, индустрии и торговли Казахстана, а потом банкира Мухтара Аблязова, который считается оппонентом номер один президента Нурсултана Назарбаева, с 2002 года обвиняли в хищении денежных средств, сокрытии доходов, создании преступной группы и превышении должностных полномочий. Но в прошлом году, так и не добившись экстрадиции получившего убежище в Великобритании бизнесмена по экономическим обвинениям, Астана изобразила его главой организованного террористического подполья. «Красная метка» на Аблязова с обвинением в терроризме висит на сайте Интерпола.
Сейчас настоящая трагедия разыгралась в Испании, где решается вопрос об экстрадиции одного из ближайших соратников Аблязова, его бывшего охранника Александра Павлова. Он арестован по уведомлению Интерпола с единственным обвинением: «терроризм». Власти Казахстана называют его организатором предотвращенных в прошлом году терактов в Алма-Ате. Решение откладывалось, на тех судей, которые выступали против экстрадиции, оказывалось, по данным Open Dialog, мощное политическое давление. В конце концов, судебное решение о выдаче было принято. Теперь последнее слово остается за исполнительной властью Испании.
Здесь активисты из Open Dialog подводят к еще одному инструменту преследования политических оппонентов. Для экстрадиции задержанных через Интерпол оппозиционеров авторитарные режимы используют двусторонние соглашения о выдаче (такое есть между Казахстаном и Испанией) и связи бывших высокопоставленных деятелей западных государств, которых нанимают консультантами. Консультантом Нурсултана Назарбаева работает бывший председатель правительства Испании Хосе Мария Аснар. Другой консультант – бывший премьер-министр Великобритании Тони Блэр. Считается, что он нанят Назарбаевым для консультирования по проведению экономических реформ. Но по мнению наблюдателей, его реальная роль в том, чтобы создавать привлекательный имидж Назарбаева и его клана на Западе, консультировать по переговорам с западными лидерами и решать некоторые щекотливые вопросы.
Европейские политики, пока они работают в демократической среде и правовом поле Европы, подчиняются господствующим обстоятельствам и чтут верховенство права и права человека. Но зарабатывая деньги в странах с авторитарными режимами, вдали от европейских избирателей и НКО, заражаются «ценностями» своих клиентов.
Когда в испанском суде слушалось дело об экстрадиции Павлова, как раз проходил визит в Казахстан главы правительства Испании Мариано Рахоя. Подписан пятнадцатилетний контракт на миллиард евро на сервисное обслуживание фирмой «Тальго» купленных у нее скоростных поездов на линии Астана – Алма-Ата…
Подавляющее большинство «красных меток» в базе данных Интерпола заведено на настоящих уголовных преступников – убийц, террористов, наркобаронов, мошенников. Эта система нужна. Но как от уголовного преследования отсечь политический заказ?
– Обязательно нужны консультации с гражданским обществом той страны, куда собираются выдать человека, – считает Людмила Козловская. – Авторитетные правозащитные НКО прекрасно знают обстановку и моментально предупредят, если политическое дело замаскировано под уголовное. Самое сложное – совместить гражданские консультации с такой традиционно закрытой структурой, как Интерпол.
Реформировать Интерпол – значит, сделать его более прозрачным и подконтрольным, способным отсеивать политическую заказуху. Достаточно взглянуть на политический контекст страны или проверить личность человека, прежде чем слепо следовать «красной метке», полученной от новоявленного царя или хана.
Александр МИНЕЕВ, собкор «Новой газеты» в столице Евросоюза
Публикация в российской «Новой газете» за 13.12.2013
и «Новой газете – Казахстан» за 26.12.2013 – 8.01.2014.
