«Если за мной следят сразу три машины, значит, деньги у государства есть?» – задалась вопросом глава общественного фонда «Амансаулык», имея в виду, что увеличение пенсионного возраста женщин тогда не должно было бы быть вызвано необходимостью экономить.
Оказывается, в последнее время Бахыт Ниязбековна стала замечать, что за ней идет постоянная слежка неизвестными лицами — и на машинах, и в пешем порядке. На машинах меняются номера.
– Количество машин позавчера достигло трех, — «похвалилась» она.
Бахыт Туменова, по ее словам, проверяла наличие «хвоста» — ездила на машине взад и вперед по одной улице, заворачивала не в ту сторону, но неизвестные всюду следовали за ней.
Вчера, выходя из парикмахерской, она свернула не к дому, а в противоположную сторону и наткнулась на молодого человека, который опешил, развернулся и стал уходить прочь, ускоряя шаги вплоть до бега — когда услышал щелчки фотоаппарата.
– Мне его было жалко, как матери, как бабушке, — призналась Бахыт Ниязбековна. — Еще бедному парню карьеру испорчу.
Слежка — еще не все. Общественник рассказала, что ей поступают смс-сообщения с иностранных номеров с просьбой перезвонить.
– А если я позвоню — а потом скажут, что я звонила аль-Каиде? — тревожится правозащитник.
Терпение кончилось, когда дочери Туменовой позвонил якобы ее 16-летний сын и заявил, что «его подставили».
– Это мне сигнал, что его могут подставить?! — спросила она. — Его можно спровоцировать, подложить наркотики…
Все это очень некстати, так как президент фонда сейчас очень занята его «перезагрузкой». «Амансаулык», в следующем году отмечающий семилетие работы, собирается заняться социальным предпринимательством. Сама Туменова планирует отойти от административной работы и переключиться на лекции и тренинги.
– Социальное предпринимательство — это зарабатывание денег, но деньги будут соответствовать миссии фонда и пойдут на развитие этой организации, — объяснила она.
Конкретно сотрудники фонда намерены работать по трем направлениям: партнерство с зарубежными клиниками и консультации для казахстанских больных за рубежом; трудоустройство женщин старшего возраста в связи с пенсионной реформой; помощь трудовым мигрантам.
– «Амансаулык» вступает в стадию перезагрузки, но остается приверженным своей основной миссии — защите социально уязвимой части населения, — еще раз повторила Бахыт Ниязбековна.
И она сама, и присутствующие на пресс-конференции (а это были не только журналисты, но и правозащитники, политики, активисты) интересовались одним вопросом: кому это выгодно?
– Я не знаю, кто это, но я хочу сказать, что если это деструктивные силы, то тогда спецслужбам их бояться не надо, потому что они не профи. Если я, пожилая женщина, со зрением минус 10 их обнаружила, то спецслужбы их быстро поймают. Но если это сами спецслужбы — почему они такие плохие профессионалы? Имеют ли они право за мной следить? Кому это надо? Чем это вызвано? — задавала она один вопрос за другим. — Много вопросов. Я бы хотела на них получить ответ.
Может быть, вы представляете какую-то опасность для государства, знаете какие-то тайны, спросили Туменову.
– Я угрозу не несу. Я несу пользу государству. Те 20 тысяч пациентов, которые обратились на «горячую линию» фонда, в ином случае пошли бы в госучреждения, то есть мы сняли это напряжение. Значит, есть деструктивные силы, которые идут вразрез с государственной политикой, — считает она.
Естественно, прозвучал вопрос о связи преследований Туменовой с ее защитой опального банкира Аблязова.
– Вполне возможно, — ответила она. – Я выступала в защиту Мухтара Аблязова, против его экстрадиции. В нашей стране нет правосудия, а значит, хоть Аблязова, хоть кого другого нельзя сюда выдавать.
Кроме того, Туменова сообщила, что помогает супруге Аблязова Алме Шалабаевой по ее просьбе: порекомендовала ей водителя-охранника, врача, школу для дочери.
– Я буду защищать всех вне зависимости от того, из какой он партии, сословия, буду оказывать помочь каждому социально уязвимому — а сегодня семья Шалабаевой относится к этой категории, — заявила Туменова.
Глава фонда не собирается обращаться в полицию по поводу выявленной слежки — она не видит смысла в этом обращении, хотя марки и номера машин у нее есть. По ее мнению, такое отношение к ней говорит о том, что «в верхах нет единогласия».
ИСТОЧНИК:
Интернет-портал «Республика»
