Алексей Симонов: «Мы стоим по шею в говне…»

31.10.2012

 


Мы встретились с Алексеем Симоновым, президентом Фонда защиты гласности, членом Совета по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека при президенте РФ и просто моим товарищем и наставником, в середине октября этого года в Доме журналистов в Москве. И естественно, не могли пройти мимо самых актуальных и обсуждаемых тем, которые сегодня волнуют и Казахстан, и Россию.


 


– Алексей Кириллович, как, на ваш взгляд, за последние 20 лет изменилось информационное пространство на территории СНГ?


– Оно изменилось кардинально, если говорить о его конструкции. А если говорить о содержании, то оно почти не изменилось. Можно сравнить с перестройкой стен в комнатах, когда по большому счету это не сказывается на температуре в квартире.


 


– Между тем, мы считаем, что гласность, свобода слова становятся условными в постоянно меняющемся информационным пространстве, которое новое законодательство суверенных стран старается ужесточить и урегулировать.


Почему все считают проблемы с сегодняшнего дня? Все началось задолго до сегодняшнего дня – ровно 20 лет назад, с того самого времени, когда началась, как ты считаешь, свобода слова и гласность.


Абсолютной свободы не было ни тогда, ни сейчас, это все вранье. Собственная вина людей в создании той информационной среды, о которой мы говорим, как правило, выведена за скобки. И это главная беда, которая происходит с нами в течение последних 20 лет.


Просто тогда, в период горбачевской перестройки возникло пространство для высказываний. И высказываться бросились все, включая людей, профессионально абсолютно для этого неподготовленных, но имеющих негативный запас эмоций по поводу прошлого и желающих с этим прошлым посчитаться. При этом они намеренно умалчивали, что сами это прошлое строили.  


Они ничего не знали про этику, но гнали фактуру. Но и в этой фактуре они даже не пытались осветить свою собственную роль в создании тех мракобесных историй, тех чудовищ, с образами которых вдруг стали интенсивно бороться.


Потому что, в принципе, все, за исключением 30-40 чистокровных диссидентов, участвовали в строительстве того самого прошлого. Ведь мы все, в большей или меньшей степени, занимались идеологией. Каждый делал это по-своему, и каждый сам себе это сразу же простил.


Ну, вот самый элементарный пример. Сталинские премии переименовали в Государственные, но, тем не менее, было известно, что есть лауреаты Сталинских премий. Когда высказали все, что думают о Сталине в конце 80-х – начале 90-х годов, когда появилась свобода гласности, и Сталин еще не был назван эффективным менеджером, кто-нибудь отказался от этой Сталинской премии? А от Ленинской? А ведь эти премии были вручены тем проклятым государством, которое было идеологически замучено Лениным и Сталиным и их всепобеждающим учением. Спрашивается, мы про кого говорили?


Поэтому я не случайно сказал, что перестраиваются только комнаты, а квартиры сохраняются в прежнем виде. И уже накоплены новые грехи, возобновление их состоит в сдаче тех позиций, что у нас были в начале пути. На нас тоже лежит доля вины, и хорошо, что мы об этом хотя бы уже говорим.


 


– И тогда, и сейчас в прессе было и есть много сомнительной информации, поэтому читатель уже не очень доверяет печатному слову. Разве это не существенное отличие нашего времени?


– Но мы нигде не ставим во главу угла журналистскую обязанность говорить правду! Хотя эта обязанность есть в любом этическом кодексе, в любом учебнике по журналистике.


Это же прописная истина – журналист обязан говорить правду и только правду, обосновывая собственное представление о правде реальными фактами. И проверяя эти факты многосторонне и из нескольких источников. Но сегодня никто не обращает внимания на эти прописные истины. Правды мало или почти нет!


И даже моя любимая газета, которую я читаю и поддерживаю, являясь членом ее наблюдательного совета, моя «Новая газета», как я считаю, абсолютно односторонняя.


 


– Но если такое происходит в России, то у нас в Казахстане это принимает просто гротескные формы…


– Совершенно справедливо. Значит, проблема заключается в том, что на сегодняшний день в вашем законодательстве создан такой уровень свободы, что правдой называется желание власти видеть только приятное для себя. Вместо того чтобы создавать полезное для общества, у вас вся пресса кинулась создавать имидж страны.


У нас в крови осталось еще с советского времени: до тех пор, пока я нахожусь в родной стране, я могу разнести ее своей критикой на мелкие части, но стоило только мне попасть за границу, где на мою страну топали ногой, я тут же возмущался и становился на ее защиту. Ну, не можем мы этого избыть из себя, не можем. Это часть нашего менталитета, национального характера.


У вас, вероятно, происходит похожее – с вашим менталитетом и характером, только вы теперь защищаетесь и внутри страны, и снаружи.


 


– Вы считаете, что журналистика скоро вымрет как профессия, если будет прислуживать и зарабатывать заказными материалами?


– 11-й год мы номинируем журналистов на Сахаровскую премию. Среди участников лидируют две категории – журналистские расследования и публицистика.


Публицистика блестящая. По большому счету все места выдающихся публицистов уже заняты, но на протяжении долгого времени они устают, выдыхаются. Трудно постоянно вытирать ноги о власть, подошвы уже протерлись.


Но есть и публицисты местного уровня, немного витиеватые, потому что атмосфера зависит от профессионализма региональной власти. Чем более профессионален губернатор или мэр, тем свободнее пресса. Потому что он больше видит свои недостатки и меньше боится критики. Это по большому счету и есть профессионализм власти.


А как только туда приходит функционер, который ничего не знает и ничего, по большому счету, делать не умеет, кроме как отщипывать немного денег в свой или, если неудобно, в карман или ридикюль жены, то он дико напрягается, если об этом, не дай Бог, кто-то напишет. Самое большое горе для него в том, что он не знает, как от этого отбиваться. И тут же появляются талантливые публицисты!


Поэтому журналистика не вымрет, не волнуйтесь.


 


– А мы волнуемся, что у нас публицистика вымрет, потому что у нас Казахстане всю прессу вновь хотят превратить в средства массовой агитации и пропаганды.


– Это естественные постоянные потуги власти, они всегда были и будут. Просто ваши СМИ поддались этому давлению больше, позволили себе сдаться без сопротивления.


Я помню много ваших креатур. Вспомните, с чего начинал ваш потенциально главный оппозиционер, в дальнейшем погибший вместе с охраной, который был и руководителем Совета безопасности, и главным идеологом, и строителем системы управления нынешнего главы, а потом министром печати? Вспомните, с чего начинал Алтынбек Сарсенбаев? Он был цепной собакой Назарбаева! И меня не удивила его эволюция и закономерный приход в оппозицию.


К сожалению, чаще всего такая метаморфоза происходит не по идеологическим мотивам, а, как правило, по личным или экономическим причинам. Поэтому иногда эволюция идет в другую сторону, и, поверьте мне, это случается гораздо чаще. Хотя нормальный человек не должен соглашаться на любые условия без сопротивления…


 


– В Казахстане, вполне вероятно, будут судить газеты «Взгляд» и « Республика» за разжигание социальной розни во время освещения жанаозенских событий, когда во время противостояния бастующих нефтяников и власти силовики стреляли по мирным гражданам. Такое возможно, по-вашему?


– Это невозможно! Даже вошедший в старческое безумие человек обязан понимать, что пар должен иметь выход, хотя бы как в чайнике, – через свисток. А если завинтить наглухо три последних «свистка», которые оппонируют власти на фоне трех тысяч провластных СМИ, как вы говорите, то пар начнет распирать тело, и протестные настроения взорвут страну.


Нам уже много лет, и, возможно, это случится уже без нас. Но я думаю, что Назарбаев, при всех его, мягко говоря, недостатках, имеет трезвый и достаточно жесткий ум и интуицию. И поэтому удалять последний свисток, необходимый для снятия напряжения, он не станет.


В наших странах имеют место одни и те же явления, потому что власть в Казахстане и России, хотя и представлена разными поколениями, вышла из одного бюрократического слоя.


И, на мой взгляд, у Путина должны быть идеальные взаимоотношения с Назарбаевым, потому что оба имеют тенденцию к волюнтаризму, к авторитарному управлению, четкое тоталитарное мышление и совершенно не хотят бороться с этими своими качествами. И даже наоборот – они хотят распространить эти качества на свои страны, которыми они руководят почти вечность.


 


– Возможно, их взаимопонимание приведет к объединению наших стран в Евразийский союз. Вы считаете это хорошей идеей?


– Я был бы счастлив, если бы кто-нибудь создал союз, чтобы на Путина можно было бы топнуть ногой! Но это невозможно. Наш Путин не будет делать такой союз, в котором на него кто-то посмеет топать ногами. А весь фокус заключается в равенстве. И если не будет равенства, то получится вечная борьба авторитарных гомункулусов, что ли?


Неглупые люди вроде руководят странами, уже пора убедиться, что возврата к старому нет, и не получится.


Голубые мечты о великом прошлом, на самом деле, состоят только в том, чтобы не было волны. Все мы стоим ровно по шею в говне, но мы его еще не хлебали, потому что волны не было. И поэтому мы старательно делаем вид, что все такие из себя аккуратненькие.


Я считаю, что пока не вымрут все, кто вышел из Советского Союза, все, чье детство прошло там, в СССР, кто подвергся идеологическому воспитанию того времени, до тех пор никакой Евразийский союз невозможен, потому что он империалистичен – по мышлению тех, кто пришел из центра, и кто прибыл из периферии.


Почему даже мне, когда я это говорю и все понимаю, центром Евразийского союза представляется только Москва? Ну почему, из каких соображений?


Потому что географически самая большая или экономически самая богатая? Это же не причина!


Только когда мы вымрем, а наши дети приведут к власти внуков, вот тогда и можно будет создать равноправный союз на евразийском пространстве. Только через одно-два  поколение наши потомки смогут выработать справедливые правила взаимоотношений на равных условиях.


Вот только тогда, возможно, от этого союза будет толк. А может, тогда и союз уже не будет нужен.


 


Беседовала Розлана ТАУКИНА


 


Публикация в газете «Правда Казахстана» № 29 от 30.10.2012


 


Добавить комментарий

Смотрите также