«Дело Козлова»: доводы КНБ разбиты наголову

08.10.2012

Самый громкий политический процесс Казахстана в отношении лидера партии «Алга» Владимира Козлова, нефтяника Акжаната Аминова и общественного деятеля Серика Сапаргали, которых обвинили в разжигании социальной розни, попытке свержения конституционного строя и даже в гибели людей 16 декабря в Жанаозене, закончился – дело осталось за приговором.


 


«Мы не делали ничего из того, что уложено в громадный 62-томный объем этого уголовного дела. Поэтому в прениях мне пришлось опровергать каждое из этих надуманных обвинений, чтобы ни одно из них не осталось без ответа. Чтобы те, чьим мнением я дорожу, могли убедиться: я и мои товарищи не виновны ни перед законом, ни перед людьми, — сказал в последнем своем слове на суде подсудимый политик Владимир Козлов и напомнил: — Есть такая примета — громче всех кричит «держи вора» сам вор. Обвинение так увлеклось версией, что мы политизировали ситуацию в Жанаозене, что само политизировало этот процесс».


 


О доказательствах, которых… нет


 


Несмотря на все усилия и беспрецедентное число следователей, проводивших уголовное расследование дела Владимира Козлова, обвинение доказать вину политика и его соратников так и не смогло, уверенно заявил в прениях адвокат подсудимого Алексей Плугов.


 


«Любой психолог, посмотрев, как истерично вели себя свидетели стороны обвинения, скажет: они были в безвыходном состоянии. А все другие добытые доказательства вообще не выдерживают никакой критики», — убежден защитник.


 


Адвокат напомнил статьи Конституции Республики Казахстан: в нашей стране признаются идеологическое и политическое многообразие и не допускается незаконного вмешательства государства в дела общественных объединений, и, наоборот, ни в какой форме не допускается ограничение прав и свобод граждан по политическим мотивам.


 


– Если бы партия «Алга» была своевременно зарегистрирована, то не возникло бы вопросов: «Кто ее лидер?», «Откуда деньги?», «Какие зарплаты и где налоги?», «Кто работает и чем занимаетесь?». Тогда бы деятельность партии контролировалась уполномоченными на то органами, — начал свою речь защитник и перешел к базе т. н. доказательств.


 


Напомним, что в качестве доказательств обвинение предъявило: скайп-конференцию от 30 апреля 2010 года, показания свидетелей обвинения, результаты негласного прослушивания, экспертизы, вещественные доказательства, обращения Мухтара Аблязова, заявление Владимира Козлова в лондонский суд и т. н. египетскую листовку в электронном виде.


 


– Выдвинув версию о создании ОПГ, следствие порядком всех запутало, — заметил адвокат. — Оказались смешанными два совершенно разных процесса. Первый — работа оппозиции по использованию протеста нефтяников в своих политических интересах. Второй — сама забастовка и трагические события в Жанаозене.


 


Анализ изученных в суде доказательств, отметил Плугов, показывает: не оппозиция использовала рабочих, а уволенные работники привлекали для решения трудового спора оппозицию.


 


– Какую политическую выгоду получила оппозиция от Жанаозена? Никакую. В то время как забастовщики получили и материальную помощь, и информационную поддержку. Надеюсь, суд даст ответ на вопрос, как именно оппозиция использовала забастовку в своих интересах и в чем это выразилось, — обратился к судье Алексей Плугов, напомнив: — Целью любой оппозиции является приход во власть путем выборов и работа, проводимая с протестным населением, направленная исключительно на повышение собственного авторитета путем оказания различного рода социальной помощи, с тем чтобы привлечь и увеличить свой электорат.


 


О странностях ОПГ и ее участников


 


Алексей Плугов подробно обрисовал разговор, состоявшийся во время знаменитой скайп-конференции — той самой, которую вместе с публичными обращениями Мухтара Аблязова следствие поставило во главу угла обвинения.


 


Проходила конференция в офисе партии в Алматы по инициативе региональных руководителей «Алги», которым было интересно познакомиться с Мухтаром Аблязовым и выслушать его позицию по разным вопросам. Обстановка была непринужденная, раздаются шутки и смех. Связь постоянно прерывается.


 


Аблязов рассказывает о своих впечатлениях после посещения Грузии: как президент Саакашвили пригласил его на военные учения. Как в вертолете была дыра, а дождь попадал на спину пилоту. Как Саакашвили заменил всех министров на молодых, грамотных и некоррумпированных. Аблязов восхищается изменениями в Грузии, но одновременно показывает свое негативное отношение к применению силы при разгоне митинга в Тбилиси. Высказывает он также свое мнение по поводу ситуации в Казахстане. Иногда говорит в жесткой форме (на то у него есть весомые причины). При этом делает акцент: в Казахстане не должен ни в коем случае повториться кыргызский сценарий. Из разговора ясно: он однозначно против какого-либо применения насилия. Подчеркивает: к власти нужно приходить конституционным путем, путем проведения честных выборов.


 


– Скайп-конференция от 30 апреля 2010 года в суде была досконально изучена и по своему содержанию и стилю не соответствует совещанию, проводимому якобы организованной преступной группой. Получение указаний и установок на свержение конституционного строя отсутствует, — заключил адвокат.


 


Очень кстати Плугов процитировал выдержку из Декларации о свободе политической дискуссии в средствах массовой информации, принятой Комитетом министров Совета Европы 12 февраля 2004 года:


 


«Государственные должностные лица могут быть подвергнуты критике в средствах массовой информации по поводу того, как они исполняют свои обязанности, поскольку это необходимо для обеспечения гласного и ответственного исполнения ими своих полномочий. Критика в СМИ должностных лиц (профессиональных политиков), их действий и убеждений сама по себе не должна рассматриваться как действие, направленное на унижение достоинства человека или группы лиц, поскольку в отношении указанных лиц пределы допустимой критики шире, чем в отношении частных лиц».


 


– ОПГ — это устойчивая, состоящая из двух или более лиц группа, участники которой заранее объединились для совершения одного или нескольких преступлений в форме прямого умысла. Лицо осознает общественно опасный характер своих действий по созданию или руководству преступным формированием, предвидит результаты своих действий, — продолжил защитник, напомнив, что такое ОПГ на самом деле.


 


Он добавил также несколько риторических вопросов. Почему «создателем» «ОПГ» Козловым не предпринимались меры безопасности? В его собственности большое количество движимого и недвижимого имущества, но он никогда не предпринимал шагов, направленных на сокрытие принадлежащего ему имущества.


 


– По версии следствия, ОПГ была организована в марте 2010 года. Почему в уголовном деле нет доказательств, подтверждающих данное утверждение следствия? Их не появилось и в ходе судебного следствия! Организованная преступная группа не может существовать без совершения преступлений. Отсутствие планируемых или совершенных преступлений свидетельствует об отсутствии организованной преступной группы, — отмел Плугов еще один аргумент стороны обвинения.


 


О понятии «рознь» и ноу-хау социологов


 


Цитируя статьи Уголовного кодекса и Конституции Казахстана, касающиеся разжигания социальной розни, Плугов подчеркнул: «Общественная опасность этого преступления заключается в том, что нарушается основной конституционный принцип — принцип равенства».


 


– Приведу классический пример возбуждения социальной розни или демонстрации социального превосходства, — продолжил защитник Козлова. — Идет собрание, на котором присутствуют руководитель и работники предприятия. Руководитель демонстрирует свое социальное превосходство: «Я знаю, почему вы плохо работаете и не даете установленный план. Потому что вы в свое время не учились должным образом, поэтому и живете бедно. А я получил высшее образование, сделал карьеру, стал руководителем и сейчас строю себе новый дом в хорошем районе». Никогда Владимир Козлов не допускал демонстрации или пропаганды превосходства одной социальной группы над другой. Занимался партийной деятельностью строго в рамках закона, устава партии и положения общественного объединения «Халык Майданы», деятельность которых обусловлена оказанием социальной помощи и решением социальных вопросов.


 


Напомним: чтобы притянуть к доказательной базе «разжигание соцрозни», сторона обвинения пригласила в суд экспертов, которые совершенно неожиданно для всех сделали открытие — отныне власть является социальной группой! Наблюдатели и правозащитники это социологическое ноу-хау высмеяли.


 


О фильме и «преступлении против мира»


 


Защитник продолжил:


 


– Состав преступления, предусмотренного статьей 164 УК РК, помещен в главу уголовного дела под громким названием «Преступления против мира и безопасности человечества», поскольку он сформулирован на основании Международной конвенции 1965 года «О ликвидации всех форм расовой дискриминации».


 


– Расовая дискриминация (бесчеловечное отношение, унижающее достоинство) — самая крайняя форма ненависти, ведущая к геноциду. Если же вести речь о возбуждении социальной вражды, то степень общественной опасности снижается в разы. Но это в теории. Отсутствие в действиях хотя бы одного признака этого преступления указывает на отсутствие всего состава. В действиях моего подзащитного отсутствуют субъективная и объективная стороны состава преступления, предусмотренного статьей 164 УК РК, — резюмировал адвокат.


 


Адвокат не оставил без внимания и демонстрацию в суде стороной обвинения некоего документального фильма. Он убежден: использование во время речи государственного обвинителя видеоматериала, смонтированного из аудио- и видеозаписей, в качестве вещественных доказательств, — это незаконный способ оказания воздействия на суд.


 


– Этот документальный фильм не исследовался в судебном следствии, поэтому обвинение нарушило часть 5 статьи 364 УПК РК, — отметил Алексей Плугов. — Фильм смонтирован из отдельных фраз и диалогов негативно-оценочного характера, извлеченных из общего контекста с нарушением первоначального смыслового значения. Аудиовизуальные эффекты, наложенные на материал, — трагические интонации ведущего, музыка, вселяющая тревогу, раздражающий фон красного цвета, вызывающий чувство тревоги, значок доллара, убеждающий зрителя, что существует негативно мотивированный коммерческий интерес, — все это не что иное, как манипулирование подсознанием целевой аудитории.


 


Свидетели плакали, потому что… лгали


Адвокат также проанализировал видеозаписи, которые были исследованы в суде:


 


– Март 2010 года. Ажигалиева прекрасно знает, что перед ней политик. При этом доказывает Козлову, что требования нефтяников законны, что они не хотят китайской экспансии. Возбужденно говорит о социальных проблемах Узеня, что этими проблемами никто не занимается. Козлов спрашивает: «Хабар» приезжал?» — она отвечает: «Нет. Ни местные каналы, ни другие, никого нет». На записи слышно, что где-то идет митинг. Люди выражают протест абсолютно самостоятельно. Ажигалиева общается с Козловым более получаса и ни разу не произносит фразы, что им не нужна политика.


 


– И после всего этого Ажигалиева в суде утверждает: во всем виноват Козлов. В чем вина и как она определила виновность? В чем признаки возбуждения социальной розни? Где призывы к свержению власти? Позиция Козлова предельно ясна и понятна, и ее он придерживается постоянно. Обычная работа оппозиционного политика в решении социальных проблем граждан. Какой закон Республики Казахстан запрещает политикам работать с протестным населением? В действиях Козлова нет не только признаков состава преступления, но и признаков административного правонарушения! — обратился к прокурорам адвокат.


 


Большие вопросы, по мнению защиты, вызывают и остальные показания свидетелей. Например, Жанболата Мамая: «Никогда не призывал к возбуждению социальной розни, никогда не знал и не предполагал, что является членом какой-то ОПГ, видел, что требования нефтяников сформулированы не совсем грамотно. Считает себя виновным, что интересовался у нефтяников, приезжали ли к ним представители партии «Нур Отан». Нефтяники говорили, что нет. Он говорил, разве вам нужна такая партия?»


 


– Странная вина, — с иронией заметил Плугов. — Человек считает себя виновным в том, что не содержит состава преступления. Из показаний Мамая видно, что действовал он по собственной инициативе и ни от кого не зависел, но считает себя виновным в том, что выступал перед уволенными рабочими. В отношении Мамая принято процессуальное решение, и он освобожден от уголовной ответственности. Вина Владимира Козлова в том, что он завербовал Мамая в преступную группу и тот действовал по его указанию, следствием тоже не доказана!


 


Подобная картина складывается и при тщательном анализе других свидетелей. Талгат Сактаганов в показаниях во время следствия сказал, что ездил в Европу, а финансировал поездку Козлов. В ОБСЕ же он сделал заявление: если им не помогут, то ребята будут вооружаться.


 


– А здесь в суде Сактаганов сказал, что это была шутка, — возмутился Плугов. — Вот так все просто! Сам избрал способ произвести впечатление на европейскую аудиторию, а потом заявил: ничего из того, что происходило во время его поездки в Европу, он не понял. Во время ответов на вопросы защиты становился агрессивным, ничего не помнил или повторял, что политики им не нужны. Видимо, тоже забыл, как был активным участником забастовки.


 


В агрессию или слезы от вопросов защиты впадали и другие свидетели обвинения, обратил внимание суда адвокат, — Амирова, Ажигалиева, Айткулов, Унгарбаева… Судья даже делал им замечание.


 


– Потому что они осознавали: говорят ложь! Они не могли дать на вопросы правдивых ответов. Любой психолог подтвердит: поведение этих людей говорит о том, что они находились в состоянии безвыходности. И я уверен: ни один свидетель обвинения не выдержал бы проверки на полиграфе! — решительно заявил адвокат Плугов.


 


Только нефтяник Карашаев, опрошенный в суде, постарался быть честным. В ходе опроса он отказался от показаний, данных на предварительном следствии о том, что Амирова координировала работу «штаба» на площади. Он сказал: Козлов никогда не призывал стоять до конца. Примера подачи искаженной информации по Жанаозену какими-либо СМИ привести он тоже не смог.


 


Заметим, в обвинительной речи прокурора свидетелю тем не менее были приписаны слова о «политизации трудового спора», которых в суде он не произносил.


 


Факты упрямая вещь!


 


Защитник обратил внимание суда и на вопросы, которые ставит следователь при допросе Амировой:


 


– У органа расследования есть данные, что руководство незарегистрированной партии «Алга» целенаправленно предпринимало активные действия по срыву исполнения решения суда, признавшего забастовку незаконной, и специально направило вас для решения этой задачи путем дестабилизации ситуации в г. Жанаозене. Что вы можете пояснить в этой связи? Амирова отвечает: «Что конкретно планировал Козлов, я сказать не могу, т.к. не знаю ничего об этом. Козлов мне говорил: «Только путем примирительной комиссии должны решаться все вопросы, связанные с уволенными нефтяниками. Нужно добиваться примирительной комиссии».


 


– В ходе судебного следствия выяснилось: ни до допроса Амировой, ни после ее допроса следствие не располагало никакими сведениями, озвученными следователем, — подчеркнул Алексей Плугов. — Следователь откровенно вводил Амирову в заблуждение, применяя простой психологический прием «нам все известно», и озвучивал несуществующие факты. В частности, о том, чего вообще не существует в природе — о срыве исполнения решения суда.


 


– Давайте разберемся, каким образом исполняется решение суда о признании забастовки незаконной, — продолжил адвокат. — Каков механизм исполнения? Все просто. О майском 2011 года решении суда знали все забастовщики. Раз забастовка незаконная, то следует ее прекратить и вернуться на свои рабочие места. Часть нефтяников вышли на работу, но около тысячи выйти отказались. Почему? Кто удержал их от принятия решения выйти на работу? Козлова в Жанаозене нет. Атабаев и Мамай приедут только через два месяца. Газеты и обращения Аблязова прибудут только через три месяца. Остается «штаб» активистов?


 


Плугов заявил:


 


– Не имея никаких данных, уличающих моего подзащитного в инкриминируемых деяниях, следствие было вынуждено искать новые пути добывания доказательств. Нужны были свидетельские показания, которые подтвердили бы преступные намерения Владимира Козлова и которых у следствия не было! Ни один из привлеченных к уголовной ответственности участник массовых беспорядков в Жанаозене (в деле есть приговор), никто из уволенных рабочих не дал показаний, что видел какие-то обращения за подписью Аблязова, читал эти обращения, обсуждал и что именно под воздействием прочитанного он грабил и жег свой город!


 


Более того, в деле отсутствуют показания жанаозенцев и видеоматериалы о том, что Владимир Козлов удерживал их на Алане, призывал к свержению власти.


 


– На следствии нам неоднократно говорили: по нашему делу допрошено 1350 человек. Что сказало такое огромное количество людей о моем подзащитном? Ни в показаниях организаторов беспорядков 16 декабря, ни в показаниях участников беспорядков, ни в ходе предварительного и судебного следствия нет упоминаний о том, что мотивами, повлиявшими на возникновение у них умысла на совершение преступления, было что-либо связанное с деятельностью «Халык Майданы», НП «Алга», с Козловым, Сапаргали, обращениями Аблязова, словами Мамая или Атабаева. Этого нет и в приговоре от 4 июня 2012 г. по «делу 37 нефтяников»!


О «неоценимой помощи» следствию


 


Адвокат Плугов по полочкам разложил суду, каких усилий стоило следователям и сколько потов с них сошло, прежде чем они сотворили «ОПГ Аблязова». Начал защитник с простого, но немаловажного факта.


 


Виновными в организации массовых беспорядков 16 декабря в Жанаозене судом признаны лица, чей умысел в совершении беспорядков в Жанаозене возник без какого-либо влияния на них Козлова, Аблязова, Кетебаева, Атабаева, Сапаргали, Мамая, «Халык Майданы», «Алги», газет «Голос республики», «Взгляд», «Правда Казахстана», телеканалов «К-плюс», «Стан ТВ» и интернет-портала «Республика».


 


– Иного судом Актау установлено не было, — подчеркнул адвокат. — И выход был найден. Прием, примененный следователями на предварительном расследовании, далеко не новый. «Плохой» обвиняемый — это, как правило, «хороший» свидетель. Да, подобная практика порой применяется, но в случае с моим подзащитным она дала сбой: взяток не брал, чужую собственность не расхищал, никого не предавал, секретов не разглашал и вообще никогда не совершал уголовно наказуемых деяний.


 


Плугов перешел к применению пресловутой 65 статьи УК РК: следствие активно начинает применять положения этой статьи… через пять месяцев после возбуждения уголовного дела. Напомним, 65 статья предусматривает освобождение от уголовной ответственности «в случае деятельного раскаяния и активного способствования в раскрытии преступлений». А задержано во время следствия было немало народу, в основном это нефтяники.


 


– Ну, с раскаянием все понятно, — бывший следователь (надо отметить, с богатым опытом работы) не смог скрыть иронии. — Можно сказать: я раскаиваюсь, и все! Свидетель Атабаев вообще в оглашенных в суде показаниях раскаялся в том, что… в Жанаозене произошли трагические события. Это все равно что сказать: «Я раскаиваюсь в том, что кто-то умер своей смертью». Образованный человек, известный режиссер мирового уровня говорит софизмами, основанными на преднамеренном, сознательном нарушении правил логики. Эти показания очень сомнительны. Но мы это слышали…


 


Напомним, после зачитывания в суде этих показаний известный режиссер был так возмущен тем, что его слова исказили, что тут же хотел прилететь на процесс в Актау и опровергнуть озвученный прокурорами текст его «покаяния». Помешала ему «случайность»: в зарубежной поездке у него украли деньги и документы.


 


И вот в один момент обвиняемые Ажигалиева, Ермаганбетов, Ергенов, Тулкибаев, Чалаев, Турсынбай, Сактаганов, Тулетаева, Амирова, Карашаев, Унгарбаева, Искендиров, Сактаганова вдруг одновременно раскаялись и начали оказывать помощь следствию в раскрытии «преступления», — продолжал Алексей Плугов. — Помощь, которую они оказали, была практически неоценима. В чем она состояла? Да в том, что все они практически одновременно сказали: «Теперь я поняла (понял), что в событиях 16 декабря 2011 года в Жанаозене виноваты Козлов и «Халык Майданы»!


 


Адвокат напомнил суду, как во время процесса сторона защиты неоднократно пыталась выяснить у теперь уже свидетелей, каким же образом они это поняли.


 


– Мы слышали от них один и тот же ответ: «Подсудимые политизировали трудовой спор». А на вопрос, почему политизировали, отвечали: «Потому что не предоставили обещанных юристов и экономистов и аффилированные с ними СМИ давали однобокую информацию о событиях в Жанаозене». При этом хором добавляли: «События 16 декабря 2011 года и действия «Халык Майданы» состоят в причинно-следственной связи», — перечислил шаблоны ответов свидетелей стороны защиты Плугов.


 


Адвокат предложил суду оценить качество и искренность заявлений свидетелей стороны обвинения. На вопрос: «Как Козлов политизировал ситуацию?» или не было ответов, или свидетели с упорством повторяли: «Мы говорили, нам не нужна политика» (Ажигалиева); «Если бы политики не вмешались, ничего бы не было» (Айткулов). При этом ни один из свидетелей не смог объяснить, что такое политизация ситуации вообще. То есть люди даже не понимали смысла этой фразы! А вот странная фраза «Не предоставил обещанных юристов и экономистов», вопреки теории совпадений, прозвучала из уст всех опрашиваемых.


 


– Я даже не знаю, как расценить такое положение дел, — вздохнув развел руками Алексей Плугов. — С одной стороны, это откровенная ложь, а с другой — эти же свидетели в один голос рассказали суду о документах, которые подготовил еще в июле 2011 года юрист Сергей Уткин, приезжавший в Жанаозен, и даже об экономическом исследовании причин трудового конфликта профессора Берентаева. Вот они — юрист и экономист, которых как раз нефтяникам предоставили!


 


Попытки защиты выяснить у свидетелей, что они подразумевают под «однобоким освещением событий в Жанаозене телеканалом «К-плюс», газетами «Республика» и «Взгляд», тоже успехом не увенчались.


 


– Свидетелей не раз спрашивали в суде: «Что скрывали и не показывали СМИ? Что они освещали неправильно и что нужно было освещать?» Ответов не на эти вопросы мы так и не услышали, — сказал Плугов. — И только свидетель Амирова, взяв шестнадцатичасовой перерыв, чтобы подумать над этим вопросом (заметьте, это человек, который неоднократно в своих последних показаниях на следствии говорил об «однобокости освещения событий»), утром следующего дня сказала суду: «Но ведь в Жанаозене были и другие нефтяники, которых можно было показывать». И все!


 


– Можете себе представить журналиста абсолютно любого СМИ, который семь месяцев будет снимать идущих на работу и с работы рабочих, комментируя, что все у них хорошо? — задал вопрос адвокат прокурорам. — Такой журналист не проработает и недели! Отмечать болевые точки в обществе — обязанность журналиста. Именно по этой причине довод, приведенный Амировой, не может являться фактом, устанавливающим «однобокость освещения событий». А других доказательств этому в деле… нет!


 


Адвокат привел еще один интересный факт. В июле в окно камеры Владимира Козлова во время сильной пыльной бури влетел обрывок местной газеты «Лада» от 1 декабря 2011 года. На клочке оказалась статья под названием «Переговоров не будет! Бастующие нефтяники Жанаозена разочарованы. Примирительная комиссия оказалась разъяснительной». И фото. На столбе кепка с логотипом «КазМунайГаз» и подпись «Баста! Переговоров больше не будет!». Опасный лозунг в казахскоязычном регионе. Ведь слово «баста» при изменении ударения, в переводе означает «начинай».


 


– Эта статья свидетельствует: протест уволенных рабочих был единственной новостью, которую освещали все СМИ независимо от своей общей направленности. Это по поводу однобокого освещения событий, — заметил Плугов.


 


Интересен анализ адвоката Владимира Козлова «судьбы» публичных обращений «Борцы святой земли Мангистау!» и «Встань с колен, казах, сбрось с шеи тирана и вора!»


 


– Они так и не нашли своего читателя в Жанаозене, — сказал Алексей Плугов. — Они просто были уничтожены Амировой, и она сообщила об этом Козлову. Объяснила это просто: учитывая менталитет жанаозенцев, содержание обращений может быть воспринято неправильно, а реакция может быть непредсказуемой. Обращения видели только активисты, допрошенные в суде в качестве свидетелей обвинения.


 


Об экспертизах и удивительных экспертах


 


Далее защитник остановился на экспертизе московского бюро независимой экспертизы «Версия». Исследованию была подвергнута деятельность партии «Алга» и общественного объединения «Халык Майданы» в период с 30 апреля 2010 года по декабрь 2011 года. Перед специалистами было поставлено семь вопросов — те, что поставило следствие при проведении психолого-лингвистической экспертизы в Казахстане. Например: «Имеются ли в представленных материалах элементы негативного подтекста, издевки, язвительные насмешки над государственной властью, госорганами и должностными лицами?»


 


Эксперты лингвисты и психологи Центра судебной экспертизы МЮ РК дали ответ: «Имеются», — а российские эксперты ответили: «Подтекст — часть семантической структуры текста, доступная пониманию в результате особого аналитического восприятия текста… Понимание и интерпретация оттенков подтекста носит индивидуальный характер. Это делает постановку вопроса о подтексте некорректной, а экспертную задачу, содержащуюся в этом вопросе, — нерешаемой».


 


– Прошу обратить внимание, что эксперты и России, и Казахстана используют в своей работе одинаковые методики и литературу, — заметил адвокат. — Значит, эксперты республиканского Центра судебной экспертизы обладают редкой способностью решать нерешаемые экспертные задачи?


 


Далее российские эксперты указывают о целесообразности свести поставленный вопрос к формулировке: «Имеются ли в представленных материалах издевки, язвительные насмешки над государственной властью, госорганами и должностными лицами?» На этом эксперты не успокаиваются и предлагают поставить задачу шире: «Будем искать высказывания, имеющие оскорбительную форму. Устные и письменные высказывания в адрес государственных должностных лиц Республики Казахстан, государственных органов и вообще государства Казахстан, которые имеют оскорбительную форму», отнеся при этом к оскорблению всю ненормативную лексику, которая будет появляться в материалах.


 


– Такой подход российских экспертов защита считает максимально объективным, — сказал Алексей Плугов. — Да, многие материалы и высказывания, представленные для исследования, содержат негативно-оценочное значение либо содержат негативную оценку деятельности тех или иных государственных органов. Однако не содержат призывов к свержению конституционного строя.


 


– Призыв либо есть, либо его нет, — точно заметил защитник Владимира Козлова, задав еще один риторический вопрос: — Раз уж это призыв к совершению действий насильственного характера, то он должен быть понятен всем, кто его слышит или видит без производства экспертизы?


 


Заметим, что в ходе суда выяснилось: стенограмма разговора Атабаева с Козловым от 30 октября 2011 года, представленная в распоряжение экспертов, не содержала слов Владимира Козлова, по которым можно было бы сделать вывод об его отношении к тому, что говорит Атабаев. При прослушивании исследуемого диалога в суде было установлено, что Козлов после слов Атабаева о «головорезах» и «крови» незамедлительно реагирует и говорит, что это терроризм. Атабаев еще пытается возражать, но Козлов резюмирует: «Если придешь во власть путем террора, останешься террористом на всю жизнь!».


 


На вопрос защиты эксперту: «Были ли в представленной для исследования стенограмме указанные слова Козлова, ярко характеризующие его отрицательное отношение к идее Атабаева?» — Садвокасов ответил: «Нет».


 


– Значит, либо стенограмма поступила к Садвокасову в урезанном виде, либо он намеренно не заметил критики Козлова на «рассказы» Атабаева о его общении в скайпе с неизвестными ребятами, — резюмировал адвокат.


 


Защитник убежден: к выводам алматинских экспертов, как и к экспертизе российского лингвиста Грачева, нужно отнестись крайне критически. Экспертизы проведены по вырванным из контекста фразам и словам, с потерей смысловой составляющей исследуемого диалога. «Мы считаем, их заключения, выводы следует вообще исключить из числа доказательств», — завершил экспертную тему адвокат Плугов.


 


Кстати сказать, слова Владимира Козлова о «терроризме» вырезаны и из того самого таинственного документального фильма, который в суде с помпой продемонстрировали гособвинители.


 


Кому был выгоден жанаозенский расстрел?


 


Подводя итог сказанному, адвокат Плугов перечислил:


 


– публичные призывы к насильственному захвату власти — в деле отсутствуют, доказательств нет,


 


– публичные призывы к насильственному удержанию власти — отсутствуют, доказательств в деле нет;


 


– публичные призывы к насильственному изменению конституционного строя — отсутствуют, доказательств в деле нет;


 


– публичные призывы к подрыву безопасности государства — отсутствуют, доказательств в деле нет;


 


– публичные призывы к насильственному нарушению целостности Республики Казахстан и единства ее территории — отсутствуют, доказательств в деле нет;


 


– распространение материалов, содержащих вышеуказанные призывы. Материалы, содержащие вышеперечисленные призывы, Козловым В. не распространялись.


 


– Отсутствие в действиях хотя бы одного признака состава преступления указывает на отсутствие всего состава, — заметил защитник и эмоционально добавил: — Ну разве можно захватить власть в Казахстане, имеющем унитарное государственное устройство с президентской формой правления, самовольного заняв кресло акима Жанаозена? Трагические события, произошедшие в Жанаозене во всей этой затянувшейся истории более всего были невыгодны именно оппозиции.


 


Завершая свою речь, Алексей Плугов сказал:


 


– Вина Владимира Ивановича Козлова в совершении инкриминируемых ему преступлений не доказана ни на предварительном, ни во время судебного следствия. В уголовном деле полностью отсутствуют субъективные и объективные стороны составов преступлений, предусмотренных 164, 170 и 235 статьями УК Республики Казахстан. На основании вышеизложенного, руководствуясь пунктом 2 части 1 статьи 376 УПК РК, прошу суд вынести оправдательный приговор в связи с отсутствием в деянии подсудимого состава преступления.


 


ИСТОЧНИК:


Интернет-портал «Республика»


www.respublikakaz.info/news/politics/25805/


 


Добавить комментарий

Смотрите также