21 ноября в Атырауском суде прошли прения сторон, где первым выступил прокурор Касым Сыдыков, начавший спич с разницы между Казахстаном на момент развала СССР и сегодняшним его этапом развития. Небывалые успехи страны перетекли в «вина подсудимых доказана полностью, потому что 24 апреля во время проведения митинга в случае беспорядков могли пострадать прохожие и отдыхающие на площади, а также объекты малого бизнеса. Доказано также, что Бокаев и Аянов действовали согласованно».
Следующий прокурор Марат Хабибуллин не был столь эмоционален. Поддержав коллегу утверждением, что «доказательства, собранные в материалах дела, судом были исследованы Вина подсудимых полностью доказана… В ходе следствия и суда Бокаев и Аянов не признали свою вину полностью, но это, всего лишь их попытка избежать уголовной ответственности». Резюмируя выступление, он запросил для обоих по 8 лет лишения свободы (с учетом поглощения большего срока, по статье 174 ч. 2, меньшего) и по статье о нарушении порядка проведения мирных собраний штраф в размере 250 МРП, обоим также потребовал запретить заниматься общественной деятельностью сроком на три года.
Со стороны защиты в прениях выступила адвокат Макса Бокаева Нурбике Ескендирова. В очередной раз обратив внимание суда на голословность обвинений и отсутствие доказательств: при том что обвинение обязано доказать все без исключения элементы состава преступления и, соответственно, если не доказан хоть один элемент обвиняемый должен быть оправдан.
Так, по поводу подозрения Бокаева в причастности к организации митинга: с объективной стороны преступление заключается в самой организации, проведении либо участии в собрании. Незаконность надо понимать, в смысле отсутствия разрешения властей на их организацию и проведение. Однако все деяния, предусмотренные ст.400 УК РК, становятся преступлением, если каждое из них повлекло за собой одно из последствий: нарушение (дезорганизацию) работы транспорта, причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан, организаций. В данном случае ни единого подтверждения суд не нашел. Это все прекрасно отображено в просмотренных 59 видеороликах с митинга 24 апреля. Существенным моментом является то, что местными исполнительными органами митинг не был прекращен в безусловном порядке, как того требует ст. 8 Закона о митингах, более того ими было даже оказано содействие в проведении митинга путем предоставления звукоусиливающей аппаратуры. Не говоря уже о том, что на момент проведения митинга ОТСУТСТВОВАЛА правовая регламентация мест проведения митинга (прежнее постановление маслихата утратило силу, а новое еще не вступило в действие).
Касательно «возбуждения розни» Бокаевым. Такой вменяемый квалифицирующий признак, как совершение деяния лидером общественного объединения, несостоятелен по той причине, что установлено – Макс является учредителем общественного фонда «Арлан». Однако согласно ст. 106,107 Гражданского кодекса РК, общественный фонд не соотносим к определению и понятию общественного объединения. Вменяемый квалифицирующий признак – предварительный сговор группой лиц, по мнению органа досудебного расследования, якобы, имеет в своей основе только факт совместной подачи заявки на митинг на 24 апреля 2016 г. Бокаевым и Аяном, и больше ничего. Кроме того, между подсудимыми не было очных ставок, тогда как можно утверждать, что они осуществляли намерения согласованно? Вся умышленность действия подсудимых строится на предположениях в виде домыслов органа, ведущего досудебное расследование: дословно «… допуская возможность путем разжигания социальной розни…», «…допуская возможность совершения противоправных действий…», «…осознавая, что один лишь факт увеличения предельного срока аренды земель сельскохозяйственного назначения иностранцами…», «…осознавая возможное наступление негативных последствий для общественной безопасности при проведении незаконного митинга…» и т.п. В то же время ни одно из предположений не нашло своего подтверждения в виде конкретного действия. Представители государственной власти, которые также упоминаются в постах и высказываниях Макса Бокаева, к «социальной группе» не относятся. Следовательно, в отношении представителей власти не может разжигаться «социальная рознь».
По поводу распространения заведомо ложной информации. Общеизвестный факт, что информация об аренде 1 млн. гектар сельскохозяйственной земли с 1 июля 2016 г. была растиражирована и освещена в СМИ, когда вся политическая общественность, в том числе курирующие министры и депутаты, задолго до митинга 24 апреля заявляли на всю страну: «В целях передачи сельхозземель в частную собственность, местными исполнительными органами с 1 июля 2016 года будут выставлены на торги через аукционы 1,7 млн. га».
Жанаргуль Бокаева обратила внимание суда, что доводы обвинения, построенные на экспертизах, носящих предположительный характер, не могут быть положены в основу обвинения, и эти факты отражены в поданных стороной защиты ходатайствах о признании их недопустимыми. Тем более что предположения экспертов стороны обвинения опровергаются заключениями гораздо более авторитетных специалистов – Мамираимова, Карымсаковой, Сатпаева, Жумалы, Трофимовой.
Адвокат Талгата Аяна Толепкали Аянов, сославшись на выступление прокурора Сыдыкова, напомнил ему, что когда-то в нашей истории был суд, где подобные, не менее тяжкие обвинения предъявлялись участникам несанкционированного декабрьского митинга 1986 года. И еще раз вспомнил, что из 73 томов уголовного дела в более тридцати из них подшиты переводы, в более пяти – протокола допросов свидетелей обвинения (которых по ходатайству того же обвинения суд отказался допрашивать), не говоря уже о том, что в 17 томах подшиты скриншоты, а в других томах собраны документы, не относящиеся к обвинению.
Сами подсудимые отказались участвовать в прениях сторон. Но воспользовались возможностью высказать последнее слово, предупредив, однако, что эти слова еще не последние.
– В ходе преследования применялись все приемы, которые использовал НКВД в 1937 году: взламывали и врывались в дома наших матерей, запугивали, проводили обыски, вмешивались в личную жизнь. Но доказательств того, что мы с Талгатом нарушили Конституцию, не нашли. Поэтому 73 тома дела — это просто макулатура, – говорит Макс Бокаев.
– Я казах, тысячу раз умиравший и тысячу раз воскресавший. Наши предки ради защиты земли и родины не щадили своих жизней. Казахи – решительный, смелый, отважный и героический народ. Это подтверждают наша история, бескрайние просторы и наша земля. Защищать ее – это не преступление. Поэтому моя совесть чиста, я не виновен, – высказался Талгат Аян.
Судья Гульнар Даулешова назначила оглашение приговора на 28 ноября. За несколько дней до 1 декабря, объявленного Днем первого президента. И, понятно, что главному «виновнику» полагаются подарки…
