Во время пресс-конференции в Алматы представители команды адвокатов из Астаны и Костаная, а также Коалиции НПО Казахстана против пыток подтвердили ранние заявления о том, что в павлодарской колонии АП-162/3 и колонии ЛА -155/14 Алматинской области издевательства над осужденными происходят на систематической основе, но пик истязаний приходится на так называемые плановые обысковые мероприятия. Адвокаты, привычные иметь дела с не самыми радужными сторонами человеческого бытия, оказались шокированы рассказами пострадавших зеков и теми порядками, которые царят в казахстанских «зонах».
После того как в начале прошлого года в Интернете появился видеоролик с избиением сотрудниками семейской колонии заключенного Виталия Бутина сообщения об издевательствах над осужденными, по одиночке и группами, стали появляться едва ли не ежемесячно. И с появлением этого видео Коалиция НПО против пыток Казахстана предприняла попытку хоть как-то изменить ситуацию в колониях, где жестокость и насилие вновь прописались после того, как исправительные учреждения перешли от Министерства юстиции в ведомство Министерства внутренних дел.
Однако о каких-то значительных достижениях говорить не приходится: пока что правозащитники и адвокаты озвучивают все новые и все более тяжелые факты применения пыток в колониях и пытаются убедить самих осужденных не молчать.
АП-162/3 (Павлодар). Прелюдия и эпилог для оркестра с дубинками
За последние годы в отношении борьбы с пытками со стороны государства были предприняты определенные шаги: в Уголовный кодекс внесли уголовную статью за применение пыток, и уже не один десяток людей в форме оказались на скамье подсудимых; был создан Национальный превентивный механизм противодействию пыткам (НПМ), куда вошло около 40 членов Коалиции НПО против пыток, продолжают работу Общественные наблюдательные комиссии (ОНК). Но…
– Ни ОНК, ни НПМ не могут помочь так серьезно, как могут зайти и помочь адвокаты, – убеждена Роза Акылбекова, директор Бюро по правам человека – организации-координатора Коалиции НПО. Поскольку в рамках НПМ правозащитники имеют доступ в закрытые учреждения, но только в случае если оттуда поступают жалобы. В то же время любой «хозяин» колонии предпримет максимум усилий, чтобы ни один документ, способный бросить пятно облик его учреждения, не вышел за пределы этих стен.
На казахском языке статистку обращений в Коалицию НПО против пыток и ключевые проблемы в это сфере озвучила юрист Бюро по правам человека Гульмира Куатбекова.
Резкие обострения в размеренной жизни колоний происходит во время обысковых мероприятий, когда на «зоны» вводят войска. У заключенных на самом деле находят запрещенные предметы: мобильные телефоны, алкоголь, но здесь у многих возникает другой вопрос «а как все эти предметы туда попадают?» И даже если проводится обыск – это еще не повод для показательных расправ, в том числе и сексуального характера.
– Зайдя в павлодарскую колонию, то, что я увидела, не поддается человеческому описанию, – эмоционально стала делиться впечатлениями о визите в колонию АП-162/3 известный адвокат из Костаная Снежанна Ким, – А что я услышала, было еще хуже.
Ее визит совместно с коллегой, костанайским адвокатом Константином Геращенко был вызван рассказами павлодарской правозащитницы Елены Семеновой, с которой, в свою очередь, поделились пережитым заключенные. Однако вместо расследования сообщений о пытках, руководитель колонии обвинил саму Семенову в клевете и дважды писал заявления о привлечении ее к ответственности. В первом случае дело прекратили в связи с тем, что факты пыток подтвердились. Вот только и само расследование сообщений о пытках спустили на тормозах под соусом «не нашли своего подтверждения». По второму иску дело также вроде бы прекращено, но самого постановления ни правозащитница, ни ее адвокат не видели.
Снежанна Ким вновь вернулась к обысковому мероприятию 9 июня 2015 года, в результате чего некоторые заключенные оказались на больничной койке. Как водится во время такого рода мероприятий, всех заключенных выгнали на плац, заставили сесть на корточки, обхватив голову, а в это время на территорию заходит сотня людей в камуфляже, масках, с дубинками и щитами, и начинает стучать дубинками в щиты. После шумовой прелюдии, вызывающей у осужденных панический ужас, переходят к практике.
– Сексуальное насилие было, – буднично отмечает адвокат. – На дубинку перед человеческим носом надевается презерватив, он (заключенный – АВТ.) загибается и ему вставляется дубинка в задний проход, и так несколько раз. Теряет сознание, его обливают водой и заново. (Заставляют) мыть туалеты с человеческими экскрементами голыми руками, фуфайками своими, в голом виде, – перечисляет С.Ким некоторые подробности услышанного в ходе посещения. Достаточно хоть немного знать тюремную субкультуру, чтобы понять: вряд ли бы обитателям колонии пришло в голову наговаривать на себя.
Только после неимоверных усилий и спустя значительный срок после происшедшего адвокатам удалось добиться начала расследования. По двум зекам из четверых, переживших тот ужас, получены постановления о признании их потерпевшими.
Два других адвоката из Астаны – Аманжол Мухамедьяров и Асель Токаева и один из Уральска – Толеген Шаиков также подключились к защите осужденных АП-162/3. 27 января им удалось встретиться с шестерыми заключенными, которые подтвердили, что все, рассказанное ранее Елене Семеновой. Правда, но только двое согласились добиться наказания своих обидчиков, остальные опасаются за свою жизнь и здоровье (свои опасения они изложили в письменном виде, и выказали готовность все подтвердить, если им будет обеспечена безопасность). Зато они дали наводку на еще девятерых других своих товарищей по бараку, пострадавших в тот злополучный день.
Как поведал далее во время пресс-конференции Аманжол Мухамедьяров, не все там прошло гладко. На второй день администрация этой колонии под всяческими предлогами отказала в доступе адвокатов. Так что тем пришлось переместиться в другую колонию, расположенную в городе – 162/4. В ней также один из двух опрошенных осужденных высказал твердую готовность продолжить работу по привлечению виновных лиц к уголовной ответственности за пытки и избиения, второй объяснил, что с ним переговорили представители Департамента уголовно-исполнительной системы по Павлодарской области и, кажется, нашли точки воздействия.
По возвращению в колонию 162/3, там ничего не изменилось – адвокатов вновь не допустили к подзащитным, несмотря на имеющиеся ордера. И только на следующий день адвокатское трио получило доступ на территорию. Но, возможно, что с заключенными загодя «поработала» администрация, так как на этот раз ни один из девяти не согласился продолжать сотрудничество и писать заявления.
Все же, благодаря собранным материалам и заявлениям адвокатский десант смог попасть на прием к заместителю прокурора области – г-ну Мирзабекову, им было принято решение о создании следственно-оперативной группы и регистрации всех заявлений в едином реестре досудебных расследований. Также на стол прокурорам лег подписанный адвокатами акт о воспрепятствовании адвокатской деятельности со стороны администрации павлодарской колонии.
Стоит отметить, что в Коалиции приняли вынужденное решение о том, чтобы проблемными колониями занимались адвокаты из других городов, поскольку слишком уж много возможностей имеется у руководства колонии, чтобы пресечь деятельность адвоката из своего города. И даже в случае ротации защитники говорят о том, что чувствовалась угроза.
– Есть определенные угрозы деятельности самих адвокатов, потому что как мы наблюдаем даже по прибытии в Павлодар мы почувствовали как осуществляется определенная слежка. Мы жили в гостинице, завтракали в баре и мы замечаем, что те лица, которые за соседними столиками завтракают с нами – они оказываются те же сотрудники учреждения 162/3, которые пытали этих людей, на которые указывали подзащитные, – вспомнил Аманжол Мухамедьяров.
Говоря об уже возбужденных делах по четырем пострадавшим, чьими защитниками являются Ким и Геращенко, Снежанна Ким не смогла скрыть своего возмущения:
– Когда еще обращалась Семенова Елена, так и регистрировались дела – по превышению служебных полномочий. Но представляете себе, какие должны быть полномочия, чтобы засовывать в задний проход дубинку?
– Сейчас все-таки следователь склоняется к тому, что будут возбуждены дела по пыткам, – добавляет она.
ЛА-155/14 (Алматинская область). «Набор пыток на вкус и цвет»
1 февраля адвокат Снежанна Ким посетила ЛА-155/14, расположенную в пос.Заречный Алматинской области, где сейчас содержится оппозиционный политик Владимир Козлов. Оттуда ранее поступали три заявления по той же проблеме – ввод войск в ходе обысковых мероприятий, сопровождаемый безосновательными избиениями. Адвокат встретилась со всеми тремя заключенными, озвучившими ситуацию.
– К сожалению, они подтвердили данные, что пытки в отношении них были применены. Кроме того, вчера я узнала, что они не являются единственными потерпевшими по пыткам. А именно 26 октября 2015 года по аналогичному сценарию как в Павлодаре осужденных посадили на плац на корточки, открылись центральные ворота и вошло двести человек в камуфляже и масках, – сообщает она.
И дальше все, как и в Павлодаре, разве что без сексуального насилия, ограничились угрозами.
Владимир Максимовцов – отец 19-летнего заключенного, отбывающего свой срок в этой колонии, не смог сдержать слез,
пытаясь передать то, что ему рассказал сын. Но лучше всего об этом свидетельствует коллективное письменное заявление (при этом, как утверждает Владимир, и о чем прежде говорили сами сидельцы этого учреждения, жалобы и заявления имеют немного шансов выйти за пределы колонии):
«Здравствуйте многоуважаемая и единственная организация, кому не безразличны наши права. Пишут вам осужденные учреждения ЛА-155/14, мы бы могли сказать, что пишет вам никто, ведь именно так, да еще хуже нас называет и обращается с нами администрация данного учреждения ЛА 155/14.(..) В последнее время администрация перешла все границы зековского терпения. В учреждении стало нормально ходить на пытки и унижения. Это стало равносильно тому, что ты просто сходил пообедать».
Однако на самом деле в письме нет ничего принципиального нового, чего бы не было в большинстве казахстанских закрытых учреждениях. Это – рукоприкладство со стороны сотрудников; и так называемый зековский «актив», которому передали часть полномочий администрации, в том числе и по избиениям непокорных; и голимая «армейщина».
– Дикость какая! «Бег на месте. Бег не останавливается даже при приеме пищи. Набор пыток на вкус и цвет. Самая стандартная – это бить по рукам «фотоаппаратом». Это резиновая пластина – транспортерная лента, которая не оставляет побоев, зато оставляет много воспоминаний. Еще есть просто избиение, когда ты встаешь лицом к стене, голову обматывают полотенцем и бьют по разным частям тела. Самое страшное – это когда тебя уводят в CИЗО (карцер), раздевают до гола, бросают на мокрый матрац, разливают несколько ведер воды и бросают хлорку и закрывают», – сквозь слезы перечисляет Масимововцов-старший описания «воспитательных» методик.
Тюрьмы как показатель ситуации по стране
Самодурство, дикость, унижения, садизм на грани половых извращений – все это, кажется, стало обыденностью всей казахстанской пенитенциарной системы. В лучшем случае заключенные выходят на волю поломанными морально и озлобленными на весь мир, но иногда ожиданию свободы зеки предпочитают суицид, если только сами сотрудники не помогли покинуть им этот мир в ходе очередных воспитательно-профилактических мероприятий.
– Такая тенденция очень показывает о ситуации в стране в целом: еще классики говорили, что о ситуации в стране можно судить по тому, что происходит в тюрьмах, как относятся к осужденным, – говорит Роза Акылбекова.
Для справки: Всего за 2015 год Коалиция НПО Казахстана против пыток получила 162 обращения. Большинство поступило из учреждений системы исполнения наказаний.
Trender.kz
