17 октября в городском суде №2 Атырау продолжилось рассмотрение уголовного дела по обвинению общественных деятелей Макса Бокаева и Талгата Аяна. Процесс начался с рассмотрения ходатайства стороны защиты Бокаева – адвоката Нурбике Ескендировой – об отводе председательствующему судье Гульнар Даулешовой.
В соответствии со ст.2 Кодекса судейской этики, судья не в праве до вынесения судебного акта высказывать свое мнение о его существе, доказанности или недоказанности обвинения, обоснованности либо необоснованности заявления. В соответствии со ст.26 Международного пакта о гражданских и политических правах (действие которого согласно ст.4 Конституции РК имеет приоритет перед ее законами РК и применяются непосредственно) все люди равны перед законом и имеют право без всякой дискриминации на равную защиту. В соответствии с ч.5 ст.23 УПК РК, суд не является органом уголовного преследования, и, значит, не должен выступать на стороне обвинения или защиты, а также не должен выражать каких- либо то ни было интересов, помимо интересов права.
Тогда как, согласно вынесенному постановлению от 10 октября 2016 года, судьей допущены такие утверждения как «общественный резонанс», « политический характер», «во избежание противоправных действий со стороны родственников подсудимых и других лиц», не предусмотренные нормами уголовного и уголовно- процессуального права. Тем самым, по мнению защиты, суд вышел за пределы рассмотрения данного уголовного дела по существу. Более того, в ходе прошедших двух судебных заседаний во время показаний Макса Бокаева, как считает его защита, суд намерено перебивал подсудимого, тем самым прямо вынуждал его выйти из состояния равновесия..
Также при выражения мнения защитой в отношении ходатайства об изменении меры пресечения в виде «содержания под стражей» Максу Бокаеву, судья вынесла свой отказ, ссылаясь на письмо и.о. начальника Учреждения УГ 157/1 со сведениями о том, что у подзащитного состояние здоровья удовлетворительное, и на схожее мнение стороны обвинения. При этом она не стала исследовать консультативное заключение врача-гепатолога как доказательство состояния здоровья и необходимости лечения Бокаева.
Отклонив ходатайства, Даулешова объявила о необходимости перехода к опросу свидетелей обвинения – Тохтара Тулешова, Владимира Волкова (финансиста предпринимателя) и помощников Тулешова Досанбаева и Бекбауова. Прричем последние двое, как выяснилось, будучи уроженцами ЮКО и находясь на свободе, в своем заявлении на имя суда Атырау «выразили» желание дать показания в Астане, на что сторона защиты обосновано выразила свое сомнение в «объективности» подобных способов допроса ключевых свидетелей, и в свою очередь для надлежащего удостоверения их личностей и снятия вопроса о возможном оказания давления во время допроса выразили готовность направить в Астану адвоката. Но и это ходатайство было отклонено, а после обеденного перерыва суд приступил посредством видеосвязи к допросу свидетеля обвинения номер один Тохтара Тулешова.
Как пояснил «пивной король», ему не удалось приехать на суд в Атырау из-за «физической и моральной усталости».
Свои показания в суде Тулешов начал с того, что «давно изучал возможность изменения структуры власти в Казахстане путем введения должности вице-президента». Сей высокий пост бизнесмен планировал занять сам, путем изменения законодательства, а реализовать свои планы собирался через общественных деятелей и депутатский корпус, которые должны были инициировать соответствующие поправки и передать их на рассмотрение «Конституционного суда» (как известно, в конце 1995 года он был преобразован в Конституционный Совет), затем, как сказал Тулешов, поправки могли принять в парламенте и отправить на подпись президенту.
По его словам, он тоже не поддерживал передачу в аренду и продажу земли иностранным организациям и рассматривал этот момент как хорошую возможность заявить о себе, и после «тщательного» изучения ситуации вокруг этой проблемы, по рекомендации некого «товарища» (фамилию назвать отказался), «обратил внимание на Талгата Аяна». Версию следствия, согласно которой Талгат Аян якобы получил 100 тысяч долларов, Тулешов подтвердил. При этом, отвечая на вопросы Аяна, Бокаева и судьи, уточнил, что, мало того, что он не знаком с Аяновым, но и не имел с ним абсолютно никаких личных контактов. И не совсем уверен, что деньги, которые он поручил своим помощникам передать лично общественному деятелю как он выразился, прежде всего, для «организации неких конференций, круглых столов, концертов и поездок по стране», могли в действительности дойти до Аяна.
На этом фоне во время перекрестного допроса, весьма примечательны показания Талгата Аяна. Как выяснилось, в феврале этого года, будучи официально зарегистрированным кандидатом в депутаты маслихата Атырау, он испытывал значительные материальные трудности не только в организации и проведении собственной предвыборной агитации, но и даже в уплате обязательного гарантийного взноса в бюджет. Ему удалось выплатить взнос только лишь благодаря финансовой поддержки друзей и коллег. Свое выступление Аян закончил риторическими вопросами: «Если у меня было бы сто тысяч долларов, то зачем бы я просил у друзей 50-60 тысяч тенге? А самое главное в том, что в случае моей действительной информированности о существовании проблемы, связанной с принятием поправок в Земельный кодекс на тот момент, почему я уже тогда не говорил о ней своим избирателям?»
Следом взял слово Бокаев, который обратился к ключевому свидетелю обвинения с репликой о том, что, согласно обвинительному акту, Талгат Аян действовал с корыстной целью и на средства Тулешова. На что бизнесмен заявил:
— Он делал это исходя из своей гражданской позиции, надо так и понимать. А не переводить это в денежные расходы, что он продался и работал как наемник, защищая свою родину. Вы найдите людей, которые хотя бы за деньги защищали свою землю. Не защищал никто, кроме таких правозащитников.
На замечание судьи на то, что в первоначальных показаниях бизнесмен отметил, что выделял деньги для «организации беспорядков» в Атырау «по земельному вопросу», чтобы дестабилизировать ситуацию и на этой волне прийти к власти, Тулешов затруднился дать ответ. Тем не менее он отметил, что в его планах незаконных действий не значилось.
Следом произошла перепалка между прокурором и свидетелем обвинения. Стороны начали выяснять, какие показания обвинению следует принять во внимание. Спор разрешила Даулешова, которая решила, что Тулешов подтверждает показания, данные как в ходе следствия, так и во время заседания. Попытки участников процесса заявить о расхождениях в показаниях судья пресекла.
После небольшого перерыва Даулешова заявила о том, что опрос Тулешова окончился и больше его допрашивать не будут. На 18 октября назначен допрос свидетеля обвинения Владимира Волкова – главного специалиста по управлению делами Тулешова, его личного финансиста.
