В воскресный день 9 июня с семи часов утра до восьми часов вечера на всех избирательных участках проходило голосование, а после восьми – подсчёт голосов. Параллельно же этому процессу в обеих казахстанских столицах плюс ещё в нескольких городах страны были попытки проведения митингов протеста против нечестных, по мнению протестующих, президентских выборов. Однако все попытки людей воспользоваться своим конституционным правом на свободу мирных собраний и выражения своего мнения по общественно важным вопросам жёстко пресекались силами полиции, ОПОНа, СОБРа и Национальной гвардии.
При этом силовики всех этих четырёх мастей не просто разгоняли граждан, пытавшихся провести абсолютно мирный митинг, но ещё и массово задерживали протестующих, насильно увозили их с места проведения митинга, а кого-то даже и с дальних подступов к этому месту, развозили большими группами по всем имеющимся в городе районным управлениям и отделам полиции. В полицейских участкх людей часами допрашивали по линии «нарушения порядка проведения митингов и собраний» и по «участию в деятельности запрещённой организации ДВК», намного превышая установленный законом трёхчасовой лимит. Многих задержанных выпустили из полицейских участков только через 8-10 часов после фактического задержания.
Далее мы расскажем о том, что видели в этот день своими глазами.
Старая площадь Алматы: полдень ХХI век
В 12:00 на алма-атинской Старой площади (официальное название – площадь Астаны, пока ещё не изменённое на площадь Нур-Султана) ожидалось начало митинга протеста против президентских выборов-2019. Наряду с этим в указанное время и в указанном месте ожидался (да не прозвучит слишком уж цинично, но по давно сложившейся практике это, к сожалению, так) и традиционный разгон этого митинга с массовыми задержаниями пришедших на него людей. Я как правозащитник был бы очень рад когда-нибудь ошибиться в этом предсказании, но пока что такой ошибки ещё не случалось, чтобы наши власти дали спокойно пройти мирному оппозиционному митингу.
Минут за пять до полудня я входил в наш центральный городской сквер с угла проспекта Абылай хана и улицы Богенбай батыра. На угловом входе в сквер я увидел один полицейский патруль, а проходя затем по всей диагональной аллее от вышеназванного угла до расположенного в центре сквера памятника Алие Молдагуловой и Маншук Маметовой насчитал ещё дюжину таких же патрулей. Ещё больше полицейских, никак не менее сотни или двух, были рассредоточены по обеим сторонам центральной эспланады сквера. Число же людей, пришедших на митинг, на том момент едва ли превышало, на мой взгляд, число полицейских, присланных не допустить проведения митинга. В длаьнейшем количество и тех, и других постоянно прибавлялось
Вот какой была первая из увиденных мною картинок0 в данном случае про нашу полицию безотносительно к предстоящему разгону митинга.
Едва я подошёл к пересечению диагональной аллеи с центральной эспланадой и остановился там, как в мою сторону направился полицейский с сержантскими лычками на погонах, но при этом довольно пожилой на вид. Подойдя ближе, он вполне себе вежливо обратился ко мне и к стоявшим рядом со мной людям: «Вы здесь рацию не видели?» Кто-то из моих соседей переспросил: «Кого-кого не видели?» Страж порядка повторил: «Рацию включённую» и добавил: «Только что был здесь, она была при мне, хватился – нету». Мы все пожали плечами или развели руками, а сержант развернулся и двинулся к центру сквера.
Я же мысленно пожалел этого разгильдяя в погонах в связи с предстоявшим ему втыком от начальства за утерю казённого средства связи. В то же время возблагодарил я его за то, что ему не пришло в голову обвинить меня или кого-то из стоявших рядом в краже этого предмета.
Тем временем в сквере начались задержания. За 45 минут с 12:00 до 12:45 я насчитал ровно 30 задержаний, происшедших стопроцентно на тмоих глазах, причём задержанных было больше 30-ти, потому что в некоторых случаях двое-трое полицейских вели или волокли не одного, а двух или трёх задержанных. Было и обратное соотноешение: в какой-то момент шестеро бойцов СОБРа во всём чёрном и в чёрных же масках пронесли на руках в горизонтальном положении одного молодого человека во всём белом (рубашка, брюки, туфли). И по факту, и по цветовой гамме это было сильное и в чём-то очень символичное зрелище – жалею, что не успел заснять.
Всех задержанных в центре сквера вели, тащили и волокли в другой конец эспланады – к пересечению её с улицей Толе би, вдоль верхней стороны которой стояла цепочка «Газелей» породы «автозак». В них силовики запихивали задержанных то пор олному и по двое, то сразу по пять-шесть человек, после чего машины сразу же отъезжали в направлении райотделов полиции, а на место отъехавшей тут же подъезжала следующая машина. Таким образом на моих глазах было загружено не менее десяти автозаков, а на самом деле гораздо больше.
К вопросу о количестве протестующих. Мой коллега Сергей Дуванов, вёдший прямой репортаж с места событий в свой ФБ-аккаунт, в ходе наблюдения насчитал по головам 300 человек, по его мнению, пришедших именно для участия в митинге, то есть не считая пришедших просто поглядеть на происходящее (при всей условности этого разделения) или проходивших мимо по своим делам, но остановившихся посмотреть. Я склонен солидаризоваться с его подсчётом, но с допущением ещё примерно 100 или 150 человек, которые могли не попасть в наш с Сергеем сектор визуального обзора.
На то, как жестко людей разгоняли,
Маншук с Алиею безмолвно взирали
Нfhzle с общим направлением увода (угона, уноса etс.) задержанных – из центра сквера к обочине улицы Толе би, откуда взятых в полон насильно увозили вон с площади, в какой-то момент направление людского движения изменилось на 180 градусов: теперь уже протестующие массово двигались от кромки сквера к его центру, группируясь у подножия памятника Алие и Маншук.
Сначала люди встали в несколько радов у подножия монумента, держась за руки, а потом уселись на асфальт перед пьедесталом, также сцепившись друг за друга. Окружившие же их полицейские и собровцы пытались выхватывать и поднимать сидящих, но уже без прежнего успеха, так как кучно сидящих физически труднее оторвать от земли и друг от друга. И сидящие на асфальте, и стоявшие вокруг них митингующие дружно скандировали: «Бойкот! Бойкот!» (это, понятное дело, о выборах) и «Позор! Позор!» (ещё понятнее – о действиях полиции). Слышались также одиночные возгласы: «Полиция с народом!», что в данном случае было явно не констатацией факта, а лишь добрым пожеланием, полностью игноририруемым его адресатами.
Впрочем, на асфальте под монументом двум казахским героиням Великой Отечестенной войны митингующие просидели не очень долго: часть из них силовикам удалось таки оторвать от земли и увести к автозакам, остальные же сами встали и рассредоточились по площадке. В какой-то момент у подножия памятника остались одни полицейские, зачем-то выстроившиеся в одну шеренгу, в то время как вся центральная часть сквера перед ними совершенно опустела.
Следует отметить, что в сегодняшнем разгоне участвовали не один и не два, а целых четыре разновидности силовиков, легко различимых по внешнему виду: помимо уже не раз помянутых здесь обычных полицейских в голубых рубашках и бойцов СОБРа во всём с ног до головы чёрном, там были замечены ещё бойцы ОПОНа в тёмно-синей униформе с резиновыми дубинками и пластиковыми щитами в руках, а также солдаты Национальной гвардии («улановцы» или «уланы») в камуфляже пятнисто-бурой раскраски. То есть четыре разных масти хорошо натасканных на силовые действия роботов были брошены против нескольких сотен безоружных и совершенно мирных людей.
В развитие своей констатации мирности и вдобавок высокой культурности наших политических протестантов отмечу вот какой факт. В ходе всей сегодняшней «движухи» на центральной эспланаде сквера, где вымощенные тротуарной плиткой аллеи перемежаются газонами и цветочными клумбами, не был вытоптан ни один цветок, не был поломан ни один кустик живой изгороди. Даже самым прилирчивым экологам здесь не к чесу придраться – в отличие от действий городских властей, постояннор допускающих уничтожение зелёных насаждений в бывшем «самом зелйном городе СССР».
Последний раунд митингового дня
Ближе к часу дня митинговый сквер окончательно опустел, но ещё какое-то остаточное движение продолжалось на углу улицы Толе би и проспекта Абылай хана, вниз по которому внезапно рванулась большая группа полицейских. Судя по всему, оени чуть позже задержали какую-то группу участников протеста уже не на самой площади астаны, а уже где-то на дальнем выходе с оной.
Я же двинулся вверх по западной стороне проспекта Абылай хана, а дойдя до его перекрёстка с улицей Богенбай батыра, оказался свидетелем перекрытия дорожной полицией уличного движения (почему-то только сейчас). Резко опустевший в разгар воскресного дня перекрёсток двух центровых магистарлей выглядел просто сюрреалистично.
Примерно в 13:30 до меня дошла информация о том, что в 14:00 участники протеста, избежавшие полуденных задержаний, вновь соберутся на другом углу площади Астаны, а именно на перекрёстке улиц Толе би и Панфилова.
Без пяти два я был на этом месте, где увидел довольно много народа, но явно не политизированного – даже про бойкот выборов никто не скандировал. Однако и здесь полицейские (правда, уже без ОПОНовцев, СОБРовцев и бравых уланов) то и дело «винтили» отдельных людей по каким-то совсем уж непонятным соображениям. Например, на моих глазах выхватили из сидевшей на скамейке молодёжной компании одного парня, оставив в покое двух других парней и девушку.
Затем часть полицейских выстроилась в шеренгу вдоль верхней кромки улицы Толе би, а другая их часть начала оттеснять проходивших и гуляющих вверх по улице Панфилова. В этот момент у меня произошёл вот какой диалог с одной супружеской (по-видимому) парочкой, явно ничего не слышавшей ни о каком митинге, а тут вдруг попавших в поток, теснимый и подгоняемый полицейскими.
Молодая женщина, взволнованно обращаясь ко мне (видимо, как к человеку в спецжилете с буквами «ПРЕССА» на спине): «Скажите, это постановка? Это кино снимают?»
Я отвечаю грустно-иронически: «Нет, это не постановка, эта наша действительность».
Её спутник обращается ко мне то ли всерьёз, то ли стебаясь: «Так это негодяев задерживают?»
Я, с невесть откуда взявшимся полемическим задором, отсюда и несколько многословно, но ведь для меня это правозащитное кредо: «Задерживают как раз таки нормальных людей, которые пытались воспользоваться своим конституционным правом на свободу мирных собраний. А вот тех, кто их задерживает и особенно кто отдаёт им такие приказы, вы очень правильно назвали!»
Ближе к четырём часам раннего вечера на перекрёстке улиц Толе би и Панфилова ничего митингово-разгонного уже окончательно не происходило. Убедившись в этом, я покинул центр города в направлении своего дома, чтобы добравшись до компютера, написать этот репортаж.
Когда все РУПы забиты, дошло дело и до РОПов
Отъехав на автобусе от Старой площади (кстати, весь воскресный день 9 июня наземный городской транспорт Алматы работал бесплатно, о чём сообщали надписи на листках бумаги, которыми были заклеены валидаторы – такой вот подарок населению к президентским выборам) и и выйдя из него на своей остановке в районе улиц Сатпаева и Ауэзова, я уже не ожидал увидеть ничего политического. Однако уже на подходе к своему дому повернув с тихой улочки Мынбаева на ещё более тихую улочку Клочкова и прохордя мимо трёхэтажного здания отдела полиции при Бостандыкском районном управлении полции (сокращённо – РОП при РУПе), я увидел группу из 10-12 молоых людей, среди которых заметил правозщаитницу Татьяну Чернобиль, представителя «Международной амнистии» по Казахстану.
Как выяснилось, она вместе с ребятами из недавно осзданной моложёжнйо организации «Оян, Казахстан!» приехали сюда вслед за известным порлитологом Димашем Альжановым. Его полицейские задержали за полчаса до полудня и за два квартала от Старой площади Вмсет с Димашем в Бостандыкский РОП доставили ещё 17 человек, в то время как в Бостаныдкский РУП на углу улиц Тимрязева и Радостовца доставили не менее 90 человек. Примерно такие же или ещё большие цифры были по Алмалинскому, Мелдеускому и Жетыысускому районам и чуть меньшие по совсем уж удалённым от центра Турксибскому и Алатаускому районам. Общее же количество доствленных в полицейские участки к концу дня оценивалось в диапахоне от 200 до 300 человек.
Следует отметить, что за все 20 лет нахождения в здании на Клочкова, 124 отдела полиции я, живущий в соседнем с этим зданием жилом доме, ни разу не слышал о том, чтобы задержанных где-либо в центре города участников митинга или пикета доставляли сюда – всегда обходились одним Бостандыкским РУВД (ныне РУПом) – даже во время массовых задержаний участников земельных протестов 21.05.2016.
Постояв у дверей РОПа вместе с «ояновцами» и послушав, как они скандировали: «Димаш, выходи!» (аполитичные жители соседних домов, наверяное, приняли скандирующих за поклонников эстрадной звезды Димаша Кудайбергенова), я пошёл домой, но в дальнейшем на протяжении вечера ещё трижды выходил к ожидантам, число которых всё время росло за счёт родственников других задержанных. Каждый раз «ояновцвы» и коллега-правозащитница сообщала мне очередные новости: вот задержанных жопрашивают сначала как нарушителей закона о митингах, потом как свимдетелй по делу о запрещённой организации ДВК, а вот их всех уже допросили, но не не выпускают, потому что ждут приещзда прокеурора (?!). В какой-то момент к зданию подъехала машина скорой помощи – у одной из задерданных женщин сильно поднялось давление. Потом скорая уехала, а нещё похзже стало ищвестно, что ту женщину отпустили, но вывели из здания чёрным ходом на соседнюю улицу.
Наконец, к ожидающим вышел адвокат Ерлан Ерболатулы и сообщил, что полицейские ждут указания из РУПа или из городского департамента полиции: либо отпускать задержанных, либо гтовить помещение для выездного суда, проводить который приедет судья из СМАСа. Ничего опдобного никогда раньше не происходило: ночные суды после митинга в нашей политической истории бывали – например, после митинга памяти Алтынбека Сарсенбаева в феврале 2006-го, но судили нарушителей всё-таки в здании СМАСа. Впрочем, до выездных судилищ так и не дошло: в 22:30 задержанных отпустили.
На этом для меня как правозащитного журналиста и наблюдателя от КМБПЧ завершилось президентско-выборное и митинговое воскресенье, чтобы продолжиться в понедельник 10 июня. Но об этом вследующий раз.
