Тихим, уставшим от постоянного отчаяния голосом эта женщина по телефону рассказывает о своей беде. Очевидно, что за десять лет борьбы она рассказывала ее тысячи раз, и уже не верит, что может что-нибудь измениться.
Наталья Черченко говорит – из-за халатности врачей ее сын Александр получил целый букет болезней и инвалидность. Не было должного лечения, и возникший десять лет назад сахарный диабет прогрессировал до предпоследней стадии. Медики же придерживаются противоположного мнения – во всех бедах Александра виновата его мать. Генеральная и областная прокуратуры, привлеченные в качестве арбитров в данном противостоянии, не могут прийти к консенсусу.
2006 год стал в самом плохом смысле переломным для маленькой семьи Черненко, состоящей из мамы, сына и двух собак – единственных друзей Александра в реальном мире. Когда Саше было восемь лет, врачи обнаружили сахарный диабет, диагностировав первую стадию болезни.
Своевременное и компетентное реагирование на недуг на первоначальном этапе способно было повернуть болезнь вспять. По крайней мере, можно было избежать различных осложнений. Однако, как говорит Наталья, Саше не повезло.
– Первым, кто нас начал «лечить», была детский эндокринолог Урожок, работавшая в районной поликлинике, к которой мы были приписаны. Как потом оказалось, она даже не могла правильно назначить дозу инсулина моему ребенку. Затем, нам просто выдавали инсулин и говорили в какой дозировке колоть. Какого-либо иного лечения не было, – вспоминает Наталья. Также ей предложили ставить ребенку помпу, в то время как сами врачи далеко не всегда умеют с ней обращаться.
И такое «лечение», по словам Натальи, продолжалось 10 лет, пока сыну не стало совсем плохо. За это время, как утверждает мать больного, медики ни разу не предложили пройти лечение, прийти на осмотр или пройти курс адаптации в реабилитационных центрах.
– Единственный раз нам предложили направление в реабилитационный центр в 2016 году. Но это произошло только после того, как я подняла шум, что мой сын не растет. Как оказалось, было уже поздно. Сейчас, в свои 18 лет, он выглядит как 12-летний школьник, – делится своими переживаниями Наталья.
Осознав, что сыну становиться только хуже, Черченко, распродав все свои вещи, обратилась за помощью в специализированную московскую клинику.
– Когда мы приехали в Москву, там были шокированы, что сделали с ребенком. Оказывается, там не считают заболевание сахарным диабетом приговором. Они сказали, что необходимо было нормально помочь ребенку раньше и он спокойно бы жил, – вспоминает Черченко.
По мнению московских медиков, их казахстанские коллеги качественно «запустили» болезнь. Пациент поступил к ним в поликлинику в состоянии средней тяжести. Более того, заболевание вызвало еще ряд осложнений. Но даже при этом за непродолжительный срок лечения в московской клинике состояние Александра заметно улучшилось и непрекращающаяся рвота на время оставила замученного подростка.
По возвращении на родину, Черченко попыталась получить у Министерства здравоохранения и социального развития (МЗСР) РК квоту на полное обследование сына в России – есть веское подозрение, что у Александра могут начать отказывать почки. Местным эскулапам она совершенно не верит. Да и сами врачи, как она рассказывает, признавались ей в неспособности вылечить теперь уже юношу.
Главный внештатный детский эндокринолог МЗСР РК М.Алимусина оказалась иного мнения. Согласно ее официального ответа, Александр нуждается «в обследовании по поводу гастропареза, лечение которого возможно в медицинских организация Республики Казахстан», поэтому, не может быть никакой речи о получении квоты на лечение в России.
Дважды Наталья попыталась привлечь к уголовной ответственности врачей, которые, по ее мнению, довели до критического состояния Сашу. Но досудебное расследование, возбужденное по ее заявлению, правоохранительные органы «заволокитили» (как это обычно и случается).
После повторного заявления в 2016 году – пошла реакция. Был назначен новый следователь, который не смог найти амбулаторных карт Александра (хотя они должны храниться 25 лет). Зато сама женщина лишилась работы преподавателя Казахстанского университета инновационных и телекоммуникационных систем, а на их маленькую семью обрушились проверки.
– Что здесь было! Меня уволили с работы, домой приходили комиссии за комиссией, чтобы лишить меня родительских прав. Наша прокуратура (Западно-Казахстанской области — прим. ред.) пыталась меня оскорбить, что я его (сына – прим. ред.) не мою. Это было ужасно, – вспоминает Черченко.
Фото Рауля Упорова (газета “Уральская неделя”)
Надеясь добиться восстановления на прежнем месте, или чтобы власти помогли найти ей другое, Наталья проводила 15-дневную голодовку, и все напрасно.
Более-менее, но дело сдвинулось лишь после того, как Наталья обратилась в Генеральную прокуратуру РК. После реагирования главного надзорного органа в рамках расследования уголовного дела в отношении врачей были назначены две комиссионных судебно-медицинских экспертиз. Также по акту прокурорского надзора «за волокиту расследования уголовного дела» был освобожден от занимаемой должности следователь УВД г. Уральск Ибатолла. Другой следователь, по заявлению генпрокуратуры, получил выговор.
Однако провести экспертизу здесь не получается – в Астане не находится нужных врачей. «Странно, получается, лечиться сыну в Казахстане можно, а экспертизу проводить некому», – замечает женщина.
Вопрос о лечении Александра остается открыт. Генеральная прокуратура признает законность отказа в выделении квоты на лечение за рубежом, предлагая вместо этого, со ссылкой на Министерство здравоохранения, пройти обследования в казахстанских клиниках, но уже по другому диагнозу – «гастропорез». Хотя, согласно диагноза московской клиники, парню, возможно, скоро придется пересаживать почки. Если, конечно, у нас не приложат усилий, чтобы протянуть время и тогда государству уже не придется раскошеливаться.
У самой Натальи опускаются руки, но сдаваться она не собирается.
– Почему нам никто не помогает, зная, что происходит? Ведь ребенок гибнет! Если знаете, что не можете помочь, отправьте туда, где помогут. Я не знаю, как это уже объяснять. Сколько можно?! Помогите, пожалуйста, спасите моего сына!
У Натальи Черченко не осталось практически ничего. Разве что она готова отказаться в знак протеста от звания кандидата экономических наук (да и зачем оно ей? – ведь все-равно уволили).
30 марта у Александра пошла горлом кровь. Врач московской клиники, который на расстоянии пытается консультировать семью Черченко, предположил, что могла лопнуть язва или не выдержали сосуды. Вызвали «скорую», но парень уже боится наших врачей. Он только бабушке сказал: как хочется жить.
PS. Не так давно мы писали о ситуации, в которой оказался алматинец Шакир Алиев (см. «Гиппократов ад»). Почти один в один, как с Александром – отечественная медицина едва не свела в могилу мужчину, а затем и его семью. И госчиновники прекрасно знают, что полностью излечить его в Казахстане не получится (если уж не смогли определить, что у него) – однако, на их взгляд, лучше лечить его совершенно других заболеваний, чем тратить казенные деньги (их лучше выбросить на ЭКСПО или очередное празднование очередной круглой даты чего-нибудь), а лучше объявить его психически нездоровым. Там, глядишь, само собой все разрешится. Ведь никто не вечен…
