В конце весны 2001 года в Южно-Казахстанский филиал Казахстанского международного бюро по правам человека с письменным заявлением о неправомерных действиях сотрудников РУВД Енбекшинского района г. Шымкента (по прозвищам «Мартин» и «Була») обратился А., в то время содержавшийся в следственном изоляторе ИЧ 167/11 в качестве обвиняемого в хранении наркотических средств.
В письме было указано, что в январе 2001 года А. на такси приехал в посёлок Ворошиловка к своему знакомому. Как только он вышел из такси, к нему подошли упомянутые «Мартин» и «Була» и начали его бить и «запинывать» ногами, после чего затолкали в машину и обыскали карманы. В карманах А. были сотовый телефон и 13 тысяч тенге. Деньги полицейские якобы присвоили, а сотовый телефон вернули владельцу. При этом «Мартин» поставил А. условие: либо он через два дня приносит им 100 тысяч тенге, либо его повезут в РУВД, где ему «будут ломать кости и вытащат из его кармана героин». А. был вынужден согласиться принести деньги. Не найдя к назначенному сроку указанной суммы, А. поменял номер своего сотового телефона.
Далее, следуя письму А., события развивались следующим образом: утром 1 марта 2011 года, когда он спал, в его комнату ворвался «спецназ» – пять человек в масках, вооружённые автоматами, следом вошла оперативная группа, а именно снова «Мартин» и «Була», следователь и, по мнению А., «завербованные» поняты». Раздетого А. положили на пол вниз лицом, глаза завязали тряпкой. Он слышал, что в его комнате происходил обыск. Через некоторое время с глаз А. сняли повязку и поставили на колени. Он видел, как «Мартин» вытащил из кармана его рубашки завернутую «золотинку», развернул её и показал следователю. Следователь записал, что в «золотинке» находился порошок бело-серого цвета. При этом самому А. не показали содержимое «золотинки», и он в своём заявлении утверждает, что в его рубашке до обыска ничего не было. В РУВД, куда его позже привезли, «Мартин» и «Була» применили к нему «жестокие нечеловеческие пытки». Обвинение ему «предъявили словесно», материалы дела он не видел и не читал, нигде не расписывался. С обвинительным заключением он также не был ознакомлен.
По фактам, изложенным в письме А., нами было составлено письмо в прокуратуру Южно-Казахстанской области, в котором мы просили провести проверку фактов, указанных в заявлении, и принять меры к устранению нарушений законности.
Из областной прокуратуры пришло сообщение, что для проверки фактов, указанных в нашем письме, его направили в Управление собственной безопасности ДВД ЮКО.
Ответ из УСБ мы получили только после нашего дежурного обращения в указанную организацию с напоминанием о необходимости направлять заявителю ответ в установленный законом срок.
Ознакомившись с ответом, первый вопрос, который у нас возник, был: «Ребята, вы сами-то поняли, что написали?».
Дословно: «В результате проверки доводы А. о том, что сотрудники полиции применили к нему насилие и забрали деньги на сумму 13.000 тенге, а также то, что сфальсифицировали собирание в отношении него материалов, по которым возбуждено уголовное дело, не нашло своего подтверждения, так как на это не имело место фиксации и записи разговора речи и встреч с сотрудниками полиции с санкции прокуратуры ЮКО.
В виду отсутствия состава преступления, предусмотренного ст. 37 ч. 1 п. 2 УПК РК по заявлению в возбуждении уголовного дела в отношении оперуполномоченных МОБН УВД г. Шымкент старшего лейтенанта С., лейтенанта полиции Е. и старшего следователя Енбекшинского ОП УВД г. Шымкент подполковника полиции М. отказано за отсутствием в их действиях состава преступления».
То есть, получается так: если избиение, отбирание денег, запугивание, подбрасывание улик (фальсификация доказательств) и т.д. не зафиксированы с санкции прокурора (!!!) на аудио- или видеозаписывающие устройства, значит, этого НЕ БЫЛО?
И нечего жаловаться, наводить поклёп на честных сотрудников полиции.
Николай ТАРАРА, юрист Южно-Казахстанского областного филиала КМБПЧиСЗ
