По мнению главы СМК Марата Телибекова, наряду с привлечением к ответственности лиц, посягнувших на жизнь сотрудников правоохранительных органов, жесткие репрессивные меры должны быть приняты и в отношении руководителей области, поскольку они в равной мере несут ответственность за сложившуюся ситуацию.
Между тем известные казахстанские политологи считают, что во всем случившемся виноваты не только органы местной исполнительной власти, но и вышестоящие чиновники из Акорды, которые своим молчанием и бездействием только помогают религиозным экстремистам чувствовать себя вольготно в Казахстане.
Марат Телибеков, глава Союза мусульман Казахстана:
— Все это не случайно. Эта болезнь носит системный характер и напрямую связана с проводимой в нашем государстве политикой. Село Шубарши — это не только географическая, но и экономическая провинция. И все проблемы, которые у нас существуют в крупных мегаполисах, в провинции усугубляются многократно. Причина тому — произвол местных властей. Есть еще один момент. Это тотальная коррупция. Причем она выражается не только в сфере бизнеса. Я уже давно говорил о том, что у нас идеологическое пространство тоже стало предметом торга. За определенную мзду миссионеры могут получить разрешение и беспрепятственно пропагандировать любую идеологию. А тотальная коррупция в органах власти подрывает основу государства. Духовное управление мусульман Казахстана (ДУМК) смотрит туда же, куда и Акорда. К сожалению, во главе верховного духовенства стоят люди, в которых больше ценится личная преданность Назарбаеву, а не профессиональные качества.
Я считаю, трагедия в Шубарши возникла из-за неблагополучной экономической ситуации в регионе. Это была своеобразная форма протеста. Ваххабизм — это сублимация экономических требований и нетерпимость к произволу местной власти, отсутствие идеологии и социальная несправедливость. Если бы этот протест вылился не в форме религиозного экстремизма, то приобрел бы оттенки неонацизма, фашизма или крайнего национализма. Но в данном случае протест местного населения приобрел форму ваххабизма.
К сожалению, ДУМК не мог предоставить им другую идеологию. К сожалению, мы начинаем терять электорат, который идет под влиянием чужой идеологии.
Многие политологи сегодня озадачены тем, откуда у нас появился религиозный экстремизм. Я думаю, что процесс этот давно идет. Люди искали свою идеологию, чтобы выразить свой протест. Религиозный экстремизм идеально подошел для этих протестных настроений населения. Я не могу исключить и тот факт, что эти интересы могли совпасть с интересами зарубежных миссионеров из Саудовской Аравии или Пакистана или даже наших казахстанских политиков. Религия всегда была орудием для политических манипуляций. В последнее время резко обострилась внутриполитическая борьба в Акорде. Чувствуя, что лидер нации слабеет, и процесс этот неизбежен, конкурирующие группировки будут активно использовать не только национальную карту, но и религиозный фанатизм. Кстати, религиозный экстремизм может активно использоваться и против оппозиции. Такая практика в мире также широко распространена.
Рустам Бурнашев, директор по аналитике и консалтингу Института политических решений:
— Чтобы определить степень ответственности тех или иных лиц или структур за события в Шубарши, нужно довести дело до суда. Я не идеализирую судебные процессы в Казахстане, но в любом случае надо иметь реальную фактологическую базу — задержанных, подозреваемых, их показания и прочее. На настоящий же момент мы имеем только набор сгенерированных внеследственных версий, которые могут быть также близки к истине, как и далеки от нее. Так, для меня на настоящий момент «религиозная» версия происходящего является далеко не бесспорной.
Угрожает ли нам исламский экстремизм? Чтобы ответить на этот вопрос, надо понимать, что такое экстремизм. По сути, в современном мире ни одно модернистское государство не гарантировало себе и своим гражданам безопасность от проявлений экстремизма — будь то «исламского» или какого-либо еще. Вне рамок крайнего тоталитаризма установить контроль над поведением каждого человека или даже каждой группы людей невозможно.
В ситуации религиозной безграмотности на низовом уровне, неумении или нежелании вести активную разъяснительную работу на уровне формальных религиозных лидеров и при ухудшении социально-экономической ситуации в конкретных регионах и у конкретных социальных групп частота проявлений экстремизма, который можно было бы определить как «религиозный», будет, безусловно, возрастать.
Если же говорить о «исламском экстремизме» как некоем доминирующем факторе политической и социальной жизни Казахстана, то это — не самая ближайшая и не самая вероятная перспектива.
Айдос Сарым, политолог:
— Я думаю, что исламский экстремизм сейчас представляет реальную угрозу Казахстану. Об этом в казахской прессе еще года два-три тому назад было много публикаций, о ситуации в Шубарши в том числе. Но власть на это никак не среагировала. То, что произошло в Шубарши, я считаю огромным позором наших спецслужб, внутренних войск и полиции.
Кстати, помните, в центре Алматы трое вооруженных экстремистов перебили чуть ли не половину городского спецназа. Это говорит о серьезных проблемах в уровне подготовки наших спецслужб. Если в Шубарши внутренние войска с бронетехникой и вертолетами не могут управиться с десятью боевиками, то тогда нужно ставить вопрос об отставке руководителя ДВД и КНБ по Актюбинской области, а также нынешнего руководства МВД и КНБ. В конце концов, если наши специалисты и генералы не могут привести в нормальную боеспособность казахстанские войска, то нужно ставить вопрос о привлечении иностранных специалистов, которые обучали бы нашу армию.
Меня покоробило то, что ни одна политическая партия в Казахстане не выступила с заявлением ни после взрыва около здания ДКНБ в Астане, ни по событиям в Шубарши. Молчит по этому поводу и Духовное управление мусульман Казахстана, и другие религиозные организации. Терроризм, к сожалению, пришел в Казахстан. И пришел он раньше, чем мы думали. В конце концов, невнятное молчание госорганов — это тоже большой факт. Если мы исходим из того, что главная цель террористов — посеять страх, то госорганы своими неумелыми действиями, своим молчанием и непонятным согласованием с Астаной только способствует тому, что террористы стали добиваться успеха. Люди откровенно стали бояться их, отсюда и пускать слухи, от которых невольно становится страшно всем. Я считаю, что силовые структуры показали свою абсолютную некомпетентность. Становится страшно за страну. Это серьезный повод задуматься. Этот вопрос как минимум должен быть вынесен на повестку дня на одном из первых заседаний мажилиса парламента после летних каникул. Одними парадами, разгонами оппозиции и преследованиями журналистов жить нельзя. Исламский терроризм — реальная угроза, которая представляет большую опасность для общества.
Нурлан Еримбетов, политолог:
— Нам действительно угрожает исламский экстремизм, потому что он становится убежищем для многих социально уязвимых слоев населения. Особенно для молодежи. Уходить в партии, которые ничего не решают в стране, это нонсенс, а уходить в такие религиозные объединения — это надежда на то, что их требования в справедливости будут удовлетворены. Мне страшно от того, что сегодня наша молодежь маргинализируется. Те, кто учатся в Европе, там и остаются работать. Те, кто получил образование в Москве или Америке, предпочитают работать в Астане. Ну, а остальная категория молодежи с дипломами на руках Актюбинского, Кызылординского и других университетов не востребована в стране. Мы допустим самую большую ошибку, если будем рассматривать вопрос этих столкновений и стычек как проблему религиозного характера. Там такого ничего нет. Он вступает в партию ваххабитов как в партию, и он готов будет выйти, если будут решены его проблемы.
Досым Сатпаев, политолог:
— Когда в конце 90-х годов в Ташкенте прогремели первые террористические акты, в Алматы было проведено очень много исследований разными структурами, в том числе и нашими по поводу экстремизма в Казахстане. Выводы от этих исследований были очень пессимистическими. Говорить о том, что для властей те события, которые мы наблюдаем на западе Казахстана, стали сюрпризом, мне кажется, не стоит. Их не раз предупреждали, было много на эту тему публикаций, в том числе и научных исследований. В 2002 году мы, к примеру, тоже выпустили книгу «Правила выживания в условиях городского терроризма», в которой конкретно привели карту Казахстана с точки зрения террористических рисков. То есть в этом плане те события, которые можно было наблюдать у наших соседей в конце 90-х годов, нашли свое зеркальное отражение в нынешнее время в Казахстане. И, к сожалению, этот тренд, когда определенная группа лиц будет рассматривать экстремистскую и террористическую деятельность как один из аргументов политической борьбы, я думаю, будет в Казахстане только усиливаться. И это печально. Серьезная вина лежит на властях, которая в течение 20 лет занималась всем, чем угодно, только не созданием условий для того, чтобы в Казахстане не дать росту экстремистских организаций. Есть определенные социальные группы, которые считают, что другими способами вести разговоры с властями больше невозможно. И как показывает практика, силовыми методами исламский экстремизм победить очень тяжело. Когда Казахстан стал председателем ОИК, большинство членов этой организации не на словах, а на деле в течение десятилетий также сталкивались или сталкиваются с аналогичными проблемами. Даже в странах жесткого авторитарного режима действуют экстремистские организации, которые не могут окончательно ликвидировать. Я думаю, что все эти разговоры об этнической и межконфессиональной стабильности в Казахстане хорошо звучат только с высоких трибун и только в Астане. Если брать регионы Казахстана, то там растет уровень социальной напряженности. И никто не предлагает никаких механизмов их решения. А эти механизмы должны включать не только силовые методы, но и социально-экономические меры. Большое количество людей, особенно молодежь, на самом деле считают, что у них нет будущего в рамках существующей политической и экономической системы. Следовательно, и терять им больше нечего. А значит, они готовы взять то, чего им власть не собирается отдавать добровольно.
ИСТОЧНИК:
Интенет-газета Guljan.org
http://www.guljan.org/ru/news/komments/2011/July/268
Дата публикации: 8 июля
