В начале этой недели произошло характерное наложение: пока участники Рабочей встречи активистов гражданского общества в Алматы искали пути выхода из авторитарного тупика, в Астане на брифинге в СЦК «евразийские правозащитники» искали разницу между повсеместным нарушением прав человека и системным характером этих нарушений.
Русский язык – как, наверное, и любой другой – чрезвычайно богат не только смыслами, но и оттенками смыслов. Отсюда такие речевые практики, при которых замена суффикса при сохранении корневой основы меняет смысл сказанного либо на прямо противоположный, либо на какой-то побочный и жестоко ироничный.
Пример навскидку – слово «золото» и две группы производных от него: с одной сто-роны золотая голова или золотые руки, с другой – золотуха и золотарь. Перенос смысла и оценочного звучания очевиден, хотя по жизни профессия золотаря (ассенизатора) отнюдь не менее ценна для общества, чем профессия золотоискателя или золотодобытчика. И тем не менее честь и почёт одним и другим в русском языке, мягко говоря, весьма разные. Или вот ещё пример с суффиксом: просто чай и среднеазиатский «чай-пай» (водка, подаваемая на стол в заварочном чайнике). А вот пример с добавлением прилагательного: просто сапог и испанский сапог (там предмет обуви, а там орудие пытки).
К этому же ряду я отношу и весьма модный сейчас термин «евразийский», столь созвучный фонетически с термином «европейский». Сравните хотя бы Европейский союз (ЕС) с Евразийским союзом (ЕАС) – при устном произношении многие путаются, зато смысловая антиподность очевидна – то ли равноправный союз 28-и демократических государств, то ли система подчинения четырёх постсоветских деспотий самой крупной пятой, отличающейся ещё и курсом на реанимацию советской империи вкупе с крутого засола антизападничеством.
Вот примерно так же, на мой взгляд, обстоит дело и с казахстанскими правозащитниками как таковыми и так называемыми евразийскими правозащитниками.
Повсеместные нарушения не превращаются в систему
Честно говоря, о существовании в Астане общественного фонда «Евразийский правозащитный центр» (ОФ ЕПЦ) я узнал только сейчас, а если совсем точно, то во вторник 4 августа – увы мне, грешному, увы мне, плохо информированному, если фонд существует уже давно, а я его в упор не замечал! Узнал же я о нём из репортажа астанинского собкора радио «Азаттык» Светланы Глушковой о прошедшем в этот день на площадке Службы центральных коммуникаций (СЦК) при президенте РК брифинге руководителей этого самого ЕПЦ Енлик Нургалиевой и Ермека Абрасулова.
Вот первый фрагмент из выступления на брифинге г-жи Нургалиевой: «Говорить, что [у нас] всё плохо, нельзя. Повсеместное нарушение прав человека в Казахстане – это не значит, что это превратилось в систему. Конечно, есть нарушения, но мы должны профилактикой заниматься, чтобы не было этих нарушений. Понимаете, если есть какие-то единичные нарушения […], говорить и кричать об этом, что вообще Казахстан полностью нарушает, нельзя этого».
Признаюсь честно: мысль о том, что повсеместные нарушения прав человека не превращаются в систему, слишком глубока для моего правозащитного, но всё ж таки не правоведческого, а вполне себе журналистского сознания – ну вот никак она в него не умещается! Разве что по дальней аналогии всплывает из глубин памяти фраза из эстрадного монолога Аркадия Райкина (воспроизведу по памяти, так что извиняюсь за возможную неточность): «У нас кое-где иногда повсеместно встречаются отдельные многочисленные недостатки».
Пусть каждый правый имеет право, но есть в УК статья за клевету
В ещё одном из воспроизведённых «Азаттыком» фрагментов выступления г-жи Нургалиевой можно при желании углядеть некое предупреждение или даже угрозу в адрес «просто правозащитников» (не евразийским). «Надо обсуждать объективные и субъективные причины нарушений прав человека. По Жанаозену ведь тоже кричали, а чем всё кончилось? А ведь были там и объективные, и субъективные факторы. Глава государства дал оценку в конце концов, поэтому каждый волен выступать так, как он желает, особенно НПО. Но нужно помнить, что есть еще и правовая ответственность за клевету».
Да уж помним мы про клевету-матушку – разве такое забудешь? Помним и про 3 года зиндана за клевету или «посягательство на честь и достоинство президента – лидера нации», и про 7 лет лагерей за «разжигание социальной розни», и про 10 лет каторги за «распространение недостоверной информации». Вот только одна ма-аленькая разница между евразийскими и настоящими правозащитниками: первые принимают эти репрессивные нормы как должное и даже не прочь кому-то ими погрозить, тогда как вторые жизнь кладут на то, чтобы добиться исключения этих статей из Уголовного кодекса.
А ещё на том брифинге в СЦК выступал представитель ОФ ЕПЦ Ермек Абрасулов, который сконцентрировался на правах ЛГБТ-сообщества (здесь, наверное, впору призывать дух не венского доктора Фрейда, а питерского депутата Милонова). Г-н Абрасулов заявил, что лесбиянкам, геям, бисексуалам и трансгендерам в Казахстане дается очень большая свобода. «На законодательном уровне я не видел какого-либо ущемления прав сексуальных меньшинств. Наоборот, было очень много критиков, что [им] дается очень большая свобода. И в этом аспекте были какие-то единичные нарушения прав сексуальных меньшинств, но я не думаю, что они носят настолько глобальный характер».
Насчёт неглобального характера казахстанской гомофобии можно, пожалуй, согласиться, если исходить из уникальности прошлогодней эпопеей с поцелуем Курмангазы с Пушкиным. Хотя есть на этот счёт и другая оценка, высказанная авторитетнейшей международной правозащитной организацией Human Rights Watch. В конце июля она представила доклад, в котором говорится, что в Казахстане члены ЛГБТ-сообщества «живут в атмосфере страха, который всё более усугубляется на фоне недавних попыток принятия закона о запрете пропаганды ЛГБТ». Вот какой парадокс восприятия: эксперты HRW из Нью-Йорка разглядели эту астанинскую инициативу, а евразийский правозащитник Абрасулов не разглядел её даже из самой Астаны. Оно и верно – большое видится не лицом к лицу, а на большом расстоянье, и чем оно больше, тем яснее видится.
Сравнительный принцип как один из главных врагов правозащиты
По-видимому, в связи с упоминанием «неправильного» доклада HRW руководитель ОФ ЕПЦ Енлик Нургалиева поведала журналистам, что неоднократно встречалась с представителями этой организации, в результате чего убедилась в том, что они «не всегда правильно подходят к анализу тех или иных ситуаций в Казахстане». Ну да ладно хотя бы подходят «не всегда правильно», а не «всегда неправильно»! В той же России с подобными «хьюманами райтсами» и прочими «вотчами» власти давно уже не играют в перестановку частицы «не», зато составили чёрный список «нежелательных организаций»: вот-де не желаем мы, чтобы они в нашей стране работали – и баста!
Так что на постсоветском пространстве Казахстан и выглядит ещё очень даже ничего, но только по сравнению с цивилизационным юго-востоком (традиционно беспросветные Узбекистан и Таджикистан, а теперь и Азербайджан) и цивилизационным же северо-западом, увы, растерявшим всю свою северность и западность (Россия и Белоруссия). Неудивительно, что именно с двумя последними Казахстан и заключил пресловутый Евразийский союз, для приличия именуемый экономичес¬ким, хотя на самом деле это сугубо политический «Священный союз» пост- и нео¬советских авторитарных государств евразийской Азиопии.
Отсюда и евразийское титулование астанинских ГОНГОшников от правозащиты, и не исключено, что на очереди появление Азиопского правозащитного центра, который будет заниматься не просто софистикой в духе «нарушения повсеместные, но в систему не превратились», а прямым отрицанием фундаментальных прав челове¬ка и гражданских свобод в пользу некоего евразийского (азиопского) понимания прав человека. В российском правозащитном дискурсе последнее уже давно сформулировано и сатирически изложено Нателлой Болтянской в её замечательной «Гаечке», она же «Песня о Путине»: «Обязанности всяко важнее, чем права. / Права – поставить там, где скажут, галочку…»
Возвращаясь к сравнительному принципу в правозащите, хочется нельзя не вспомнить большую тройку главных врагов свободы в странах СНГ, о которой постоянно говорит самый известный казахстанских (не евразийский) правозащитник Евгений Жовтис. В эту тройку-троицу-триаду он включает сравнительный принцип («у вас плохо, но у других ещё хуже, а значит у вас ещё очень хорошо»), ресурсное проклятие («конечно, N.N. диктатор, но в его стране углеводороды») и реаль-политик во имя международной безопасности.
Бывают странные сближения… и совпадения
«На сегодняшний день правозащитным организациям очень сложно работать, потому что такое состояние общества, когда никто не верит в возможность добиться справедли¬вого суда, привело к деградации законодательства в отношении прав и свобод граждан», – говорил председатель совета КМБПЧиСЗ, открывая Рабочую встречу активистов гражданского общества, проходившую в Алматы 3-4 июня.
Эта совсем небольшая по числу участников (не больше 25 чел.) встреча проходила без особого шума – именно как рабочая, а не как мероприятие для прессы, но отли¬ча¬лась своей географией (приехали из восьми городов Казахстана, включая обе столицы, два областных центра и четыре малых промышленных города), качественный состав участников (о нём чуть ниже), и конечно же обсуждаемой тематикой. Всё это наводит на подозрение о том, что брифинг в Астане не просто так совпал по времени проведения с Рабочей встречей в Алматы, а был специально организо¬ван как бы в опровержение всего того, о чём могли говорить на алма-атинской встрече. И хотя в известных нам из репортажа на «Азаттыке» фрагментов выступлений участников брифинга в СЦК об этом ничего не говорилось, предположение о неслучайности такого совпадения никак не проходит.
Впрочем, участники Рабочей встречи в южной столице так и разъехались, едва ли успев что-либо узнать о проведении брифинга в СЦК, но даже если б и узнали, то не слишком бы взволновались или огорчились. Дело в том, что у многих из них в биографиях есть эпизоды гораздо круче. Многие из этих людей хорошо известны читателям нашего сайта из публикаций разных лет как жертвы казахстанской полицейско-судебной системы и герои многомесячных, а то и многолетних судебных эпопей. На этом фоне разделение правозащитников на казахстанских и евразийских воспринимается первыми отнюдь не как трагедия, а скорее как нетто само собой разумеющееся.
Андрей СВИРИДОВ, редактор сайта КМБПЧ
