Кто из вас слышал, чтобы в Казахстане террористы призывали к террористическим актам или хотя бы к неповиновению властям? В СМИ? В листовках? На митингах? На своих собраниях? К счастью, не было такого в нашей истории. Явно торопится господин сенатор, что называется, ставит телегу впереди лошади.
Вообще, о каких террористах идет речь? Кто у нас в Казахстане видел хоть одного живого террориста? Только не нужно здесь про тех, кто взрывал мусорные баки или самих себя, причем так удачно, что при этом никто из окружающих не пострадал. Вы такой «терроризм» хоть в одной стране видели?
Да, мы знаем про странных людей, непонятно чего добивающихся и с неясными целями бродящих по городу в поисках охотничьих ружей. Да, мы видели мстителей-одиночек, сводящих счеты со своими обидчиками в МВД. Но это однозначно не терроризм. Все что угодно, бандитизм, экстремизм, политические провокации и инсценировки, но только не терроризм. К счастью, реальных террористов, выставляющих политические или религиозные требования, берущих заложников и взрывающих ни в чем не повинных граждан, в Казахстане еще не было, и будем надеяться, никогда не будет. Но даже если, не дай бог, это произойдет, смертная казнь, которую пропихивает г‑н АКЫЛБАЙ, вряд ли каким-то боком коснется террористов.
Ведь что, собственно, предлагает сенатор? Дескать, стрелять нужно не только тех, кто уже совершил теракт, но и тех, кто к нему призывал.
Опять пальцем в небо. Кто из вас слышал о террористах, которые призывали к терактам? Мол, давайте взорвем «Боинг» или там редакцию сатирического журнала? Я лично не слышал. Прямых призывов, как правило, нет. Ведь террористы не считают себя террористами, они позиционируются борцами за справедливость, но при этом все равно взрывают. Вся фишка в том, что у них агитация за чистоту веры и взрывы разделены. Тут агитируем и проповедуем чистый ислам, а там предаем анафеме и взрываем. И мостик между этими двумя полюсами абсолютно не просматривается. В итоге все выливается в ожесточенные споры между защитниками мирного ислама и теми, кто видит в нем рассадник терроризма. А, похоже, правы и те, и другие.
Поэтому, строго говоря, подвести человека под расстрел за его миссионерскую деятельность, в которой нет и намека на теракты, оставаясь на позициях закона – в принципе невозможно. В чем проблема с запретом салафитов в Казахстане? В их учении нет претензий на терроризм. И террористов среди них тоже нет. За что запрещать? При таком раскладе ни о каком подстрекательстве не может идти и речи – люди ведут обычную миссионерскую деятельность.
Тогда против кого предполагается смертная казнь, за которую ратует казахстанский сенатор? Позволю высказать свои соображения на этот счет.
Есть основания полагать, что адресатом нормы закона, предполагающей смертную казнь за подстрекательство к террористическим актам, станут прежде всего политические оппоненты нынешней власти. Ведь любой призыв к смене власти при желании можно расценить как подстрекательство к насильственным, противоправным действиям. Как показывает практика, полиция, прокуратура и суды уже рассматривают призывы выйти на несанкционированные митинги как элемент разжигания социальной розни. Не исключено, что любой призыв к гражданскому неповиновению будет ими воспринят как подстрекательство к свержению власти и терроризму – со всеми вытекающими из этого последствиями для тех, кто это сделает.
Для современных менжинских не составит труда представить любую оппозиционную деятельность как подстрекательство и подготовку терактов. Они это сделают в лучшем виде, обеспечив тем самым отправку в расстрельную комнату любого, кто решится стать «подстрекателем». Даже, скажем, призыв к банальной факсовой атаке Генеральной прокураторы может быть расценен как терроризирование прокуроров, которым это мешает работать. А так как все митинги, нелояльные к власти, де-факто запрещены, то получается, что организация любой публичной акции без разрешения властей может быть представлена как подстрекательство к терроризму.
Если еще кто-то не понял смысла этой нормы, объясняю: введение смертной казни «за организацию и подстрекательство к террористическим актам» дает возможность подводить под расстрел людей, ведущих политическую деятельность, направленную против действующей власти. Но это нонсенс. Право менять свою власть, а значит, оппонировать ей и вести агитацию против нее – конституционное право граждан.
В стране, где не было ни одного террористического акта, где люди во власти и правоведы не видят различий между терроризмом, экстремизмом и бандитизмом, а всякое политическое инакомыслие воспринимается как прямая угроза власти, вводить смертную казнь за подстрекательство – это равноценно запрету на политическую борьбу.
После этого уже никто не рискнет написать: «Назарбаев, уходи! Нам нужен другой президент!» Никто не станет призывать людей протестовать против непопулярных действий правительства. Никто не станет создавать партии, ставящие целью приход к власти. Вся политика в стране ограничится периодическими выборами с заведомо известным результатом.
Понятно, что людей во власти это вполне устраивает. Это дает им дополнительный рычаг сдерживания протестных настроений в обществе и амбиций у политических оппонентов, что в конечном счете работает на консервацию существующей политической системы.
Но нужно ли это Казахстану, который, на мой взгляд, как раз нуждается в самых активных действиях и призыве к проведению серьезных демократических реформ?
ИСТОЧНИК:
Газета «Трибуна. Саяси-Калам» от 16.11.2016
