Уважаемые участники,
Всеобщая декларация прав человека и Международный пакт о гражданских и политических правах гарантируют право каждого на свободу ассоциации (объединения). Тексты этих документов не содержат слов: «люди могут объединяться в ассоциации» или «граждане имеют право на свободу объединения». В них прямо написано: «каждый имеет право на свободу объединения». То есть это право индивидуальное.
Человек имеет право объединяться с другими людьми или не объединяться ни с кем. При этом международное право не определяет с каким количеством других людей надо объединиться, чтобы право на свободу ассоциации было защищено.
К сожалению, практика реализации этого права показывает, в том числе и на международном уровне, что это право рассматривается, в основном, как коллективное, что по умолчанию защищается право на создание ассоциаций, то есть реализацию коллективных правомочий.
То есть практически защищается не право на свободу объединения, а право на свободу создания объединений. Именно так, кстати, и написано в Конституции, например, Республики Казахстан: граждане Республики Казахстан имеют право на свободу объединений. И это принципиальная концептуальная разница!
Если государство не защищает индивидуальное право на свободу ассоциации, а рассматривает его как коллективное, то дальше правовое регулирование этого права основывается на других целях и задачах.
Если к этому ещё добавить панический страх авторитарных режимов, сформировавшихся на большей части постсоветского пространства, перед общественной активностью, основанный на убеждённости, что все «цветные революции» в нашем регионе и события в ряде арабских стран были связаны с деятельностью неподконтрольных НПО, которые в полном соответствии с пришедшими из советских времён конспирологическими теориями общественного развития, «раскачивают лодку» и «подрывают стабильность» на деньги западных «дестабилизаторов», то логику развития законодательства и правоприменительной практики нетрудно предсказать.
На большей части постсоветского пространства законодательство становится всё более репрессивным. В целом ряде стран региона деятельность любых общественных объединений без государственной регистрации запрещена. Устанавливаются численные параметры свободы объединения. В Казахстане, например, это минимум 10 человек для создания общественного объединения, 50 – для создания местного религиозного объединения, 500 – для создания регионального религиозного объединения, 5000 – для создания общереспубликанского религиозного объединения, 40000 – для создания политической партии при не менее 600 человеках в каждом из регионов страны.
При этом общественные объединения могут действовать свободно только на территории региона, в котором они зарегистрированы, и только в соответствии с тем видами деятельности, которые они установили в своём уставе.
Деятельность без регистрации или та, которая не указана в уставе, хотя и не является запрещённой и направлена на общественные интересы, влекут за собой административную или даже уголовную ответственность. В новом казахстанском Уголовном кодексе даже появился новый явно произвольно интерпретируемый субъект права «лидер общественного объединения», почти как организатор организованной преступной группировки. Это не официальное лицо, президент, председатель, директор, а некая фигура, которую власти решили сами определить как, видимо, неформального лидера общественной организации. И вот этот лидер может быть привлечён к ответственности за деятельность общественной организации, лидером которой его признали власти.
В целом ряде стран получение легального статуса общественными организациями затруднено, если вообще возможно.
Общественно активные гражданские организации, особенно правозащитные, находятся под постоянным контролем спецслужб, органов полиции и отделов внутренней политики исполнительных органов власти.
Активно предпринимаются усилия по дискредитации общественных организаций, если уж не самими властями, как в России с принятием закона об «иностранных агентах», то близкими к властям средствами массовой информации и путём кампаний в социальных сетях с обвинениями гражданских активистов в национал-предательстве, создании «пятых колонн» и т.д.
Предпринимаются всё большие усилия поставить по политический контроль неправительственные организации, получающие финансовую поддержку из-за рубежа. В некоторых странах она практически запрещена, в других требует специального согласования с государственными органами. То есть такой контроль связан не с законностью деятельности в смысле уплаты налогов, а с политическим контролем, с, если так можно сказать, «лицензированием» определённой общественной деятельности.
Авторитарные режимы выделяют большие средства для создания противовеса независимым общественным организациям в виде различных ГОНГО.
Завершая свой небольшой обзор, хочу сказать, что ухудшение ситуации с правом на свободу объединения, конечно, связано, прежде всего, с ухудшением внешнеполитического контекста и обострением внутриполитических процессов в ряде стран региона в связи с будущей сменой власти. И также очевидно, что несмотря на международные обязательства стран региона, на развитие международного права в области свободы ассоциации, на развитие соответствующей юриспруденции тенденциям ухудшения ситуации со свободой ассоциации в постсоветском регионе международное сообщество пока мало что может противопоставить.
24 сентября 2014 г.
Варшава, Польша
