Мы привыкли к тому, что в Казахстане пытки – явление распространено повсеместно. Больше всего насилия (и вполне объяснимо) на «зонах» – закрытых от посторонних глаз территорий, где администрация – царь и бог. Сильной надобности истязать заключенных нет, но хотя бы по извращенной логике некоторых сотрудников колоний, «ломать» зэков надо, чтобы подавить волю. В отделениях полиции крупных городов пытать стали значительно меньше и как-то «культурней» – то есть, без явного садизма и с мерами предосторожности в отношении оставления следов (и тоже с долей логики – при плановой раскрываемости и отсутствии профессионализма показания нужно выбивать, но с учетом вероятности быть пойманными правозащитниками, журналистами, а то и прокурором). В маленьких городах дела значительно хуже: нет ни СМИ, ни общественности, прокуроры – что есть, что их нет, хотя логика остается той же – принудить человека к нужным показаниям. Однако происходящее в поселках зачастую поражает своей дикостью и бессмысленностью. Вроде бы все друг друга знают, чуть ли не родственники, но… похоже, что поселковые стражи порядка могут пытать односельчан просто ради садистского удовольствия и чувства власти на своем местечковом уровне.
Сходил за смертью
Субботним вечером 6 февраля вышел из дома до ближайшего магазина и не вернулся Ринат Малыбеков, строитель-арматурщик, проживавший вместе с женой и двумя маленькими детьми в пос.Акбулак – не так давно вошедшим в окраинный район Алматы. Нашли его через несколько дней, но менее чем через две недели потеряли снова, и уже навсегда.
Как поведала теперь его вдова – Айнур Есимбекова, перед тем, как выйти в магазин, Ринат выпил бутылку пива, и, возможно, пошел за второй. Но домой не вернулся. На следующий день супруга обратилась по телефону в районное отделение полиции с заявлением о пропаже мужа. В ночь на 8 февраля к ней пришли трое полицейских и взяли заявление в письменном виде. А утром из больницы позвонил мужчина и сообщил, что Ринат – его сосед по койке. Когда жена прибежала в медицинское учреждение, Ринат рассказал, что по дороге его тормознул патруль полиции Алатауского района и доставили в райотдел (куда о пропаже мужа как раз и обращалась накануне Айнур) как лицо, не имевшее при себе документов. Только вот определили его в подвал, где трое сотрудников, с его слов, принялись избивать, стараясь попадать по животу.
А когда же, якобы поняв, что могли переусердствовать (у Рината начались нестерпимые боли в животе), те же патрульные отвезли его в районную больницу (со слов врачей, полицейские доставили Рината Малыбекова утром 7 февраля). Там уже кто-то заснял на видео рассказ Рината, где он говорит то же самое, что и жене, и выложил свидетельство в Youtube.
Медики дали заключение: разрыв кишечника, перитонит. Ринату сделали операцию. Потом еще одну 14 февраля, но не помогло, и 20 февраля молодой мужчина умер.
По заявлению родственников погибшего было возбуждено два уголовных дела: в Алатауском РУВД и в Управлении собственной безопасности ДВД Алматы. Проведена судебно-медицинская экспертиза, вот только с ее результатами родственников и адвоката стороны потерпевших, нанятого Коалицией НПО Казахстана против пыток, никак не могут ознакомить.
По словам адвоката Гаухар Салимбаевой, у нее ордер на ведение дела у одного следователя, а экспертиза сделана по запросу другого. Но тогда почему бы не ознакомить потерпевшую сторону, то есть родственников погибшего?
Айнур Есимбекова рассказывает, что в последний раз она с родственниками была на приеме у следователя ДВД в пятницу.
– Но теперь он говорит как адвокат полицейских. Как будто не мы потерпевшие, а они. Раньше он говорил, что травмы Ринат получил после поступления в РУВД, теперь говорит, что они уже были до, – недоумевает женщина и жалуется на грубость следователя Базарбека Оралбаева. Второй следователь из Алатауского РУВД на больничном, так что добиться чего-то конкретного у него тоже не получается.
У следствия же появилась, похоже, основная версия, которой (готов поспорить) и будут придерживаться до последнего: дескать, Ринат в нетрезвом виде (при этом уже будучи избитый и грязный) стоял на дороге, мешал движению, из-за чего пришлось доставить в отделение, составить протокол об административном нарушении и отпустить. Мужчине же так приглянулось отделение полиции, что спустя 40 минут он вернулся, уже у отделения почувствовал себя плохо и добросердечные полицейские вызвали «скорую помощь». И, вроде как, врачам он пожаловался, что был избит возле торгового дома, и он сам во всем разберется.
Единственно, что последующий рассказ Рината о пережитом в Алатауском РУВД смазывает такой удобный расклад. Но на этот счет полиция уже предупредила, что если рассказ не подтвердится, то автора ролика привлекут к ответственности за распространение недостоверной информации. Наверное, с еще большей радостью полицейские привлекли бы за это к ответственности самого Рината Малыбеков, да вот незадача – человек скончался.
– Свидетели были, был знакомый в РУВД, но никто конкретно показаний не дал в нашу пользу. Фактически, по данному делу нет свидетелей, – говорит старший брат Айнур.
Как это ни печально, но высока вероятность, что виновных постараются увести от ответственности, как это происходит третий год в деле о гибели жителя Акмолинской области, который тоже в неурочный час оказался в районном отделении.
«Анискины» выходят на охоту
Без каких-то надежд на результаты длится расследование смерти жителя села Веселое (Сандыктауский район Акмолинской области) Сергея Шарикова. Хотя, казалось, все чрезвычайно просто. Парень оказался в районном отделении полиции, так как был замечен на улице в алкогольном опьянении. Вряд ли появление нетрезвого поселкового жителя могло стать из ряда вон выходящим событием, с учетом того, как пьют в казахстанских селах, в том числе и сами участковые. Опять же с изрядной долей уверенности можно сказать, что в небольших населенных пунктах местные «анискины» знают весь свой контингент наперечет, так что появление Сергея, пусть даже и в нетрезвом состоянии, в любом случае не должно было стать для стражей порядка каким-то открытием. Но этим полицейским почему-то вздумалось примерить на себе форму воспитателей.
Мать Сергея – Наталья Алексеевна Шарикова вынуждена раз за разом вспоминать тот страшный день:
– 27 января 2014 года я шла с работы, наш участковый спросил: где находится Сергей? Но я шла с работы и сама не знала, где он находится. Смотрю, он стучится до соседа, и я пошла домой. Потом через какое-то время мне звонит участковый, говорит: мы забрали Сергея в дороге. Я говорю: а зачем? «Поставим его на учет, лечить его будем от водки и все такое». Заявления от меня не было. Я говорю: а когда ты его отпустишь? «Щас прям и отпустим»…
Не исключено, что Сергею и до этого приходилось «подзадерживаться» в отделении полиции, так как родственники не стали поднимать тревогу. Однако «сейчас» растянулось аж на трое суток.
– 29-го он сам приехал домой, когда я была на работе. Пришла – мой ребенок лежит, встать не может, я ему воду подавала. Кушать он ничего не мог. Воду пил, а следом его рвало. Всю ночь так рвало. Вызвали врачей утром. Приехали врачи и они у него стали сами спрашивать. Корсакова (была раньше у нас заведующая, потом уехала), она лично спросила: «Сергей, ты почему такой сине-фиолетовый? Говори правду» – продолжила Наталья Шарикова.
Сергей в присутствии зав.медицинского пункта и ее помощницы – врача Зои Сергеевны начал говорить.
– «Меня били в милиции, и добивал меня уже наш «кабан» – Грицько (это наш земляк,давно работает в РОВД следователем или еще кем-то там). И вот он сказал при врачах, что его бил он последний. Говорит: меня они уже держали под руки, а он, говорит, подошел: «О, Шариков, ты здесь!», ударил меня два раза, и у меня вся земля перевернулась под ногами, меня просто отнесли в кочегарку и там бросили», – передает женщина рассказ сына.
Оказалось, что после рукоприкладства парня оттащили в котельную, которая стоит рядом с отделением полиции, и оставили его в компании с пластиковой бутылкой воды и под присмотром дежурного истопника.
Утром, когда Сергей на полусогнутых ногах поплелся домой мимо кочегарки, то снова оказался в поле зрения вчерашних обидчиков, но те сделали вид, что его не заметили.
Сергей потом рассказал, что кроме земляка его били еще двое: участковый из села Балкашино и «опер».
Неделю Сергей Шариков пролежал в районной больнице в Балкашино, 4-го февраля его отвезли в городскую больницу Кокшетау и сразу же там начали оперировать. И еще неделя, когда каждый день делали по две-три операции, как говорит Наталья Алексеевна. Но все оказалось тщетно. 10 февраля Сергей скончался из-за многочисленных повреждений внутренних органов.
В день похорон Сергея вместо извинений и сочувствия полицейские организовали собственную операцию. Как оказалось, обеспокоенные полицейские уже с утра на четырех авто стали рыскать по поселку в поисках родственников Сергея, хотя прекрасно должны были знать о похоронах. Когда семья возвращалась с кладбища, подъехала машина и отвезла Наталью Шарикову вместе с ее младшим сыном в то же отделение, где нашел свою смерть Сергей, «снимать показания».
– Снимали нас на камеру. В 11 утра забрали, до 3 часов ночи нас держали. Было тяжело, сколько мы не спали до этого. Дали показания разным следователям: то один пишет, его куда-то вызвали, другой начинает заново то же самое писать. Психика у нас была, конечно, но я держалась, у (младшего – А.Г.) сына психика не выдержала. Он там заорал на все РОВД, все сбежались, сам начальник: «Что случилось?» Он: «Я уже не могу, один уходит, второй приходит и все заново-заново», – тихо говорит Наталья Шарикова.
«Сняв показания» полицейские как в рот воды набрали. Неоднократно Наталья Шарикова лично обращалась к начальнику РОВД Сандыктауского района. Наконец, тот, по словам женщины, предложил «сурово» наказать своего наиболее зарвавшегося подчиненного… – понизить его в должности!
– Я говорю, что мне не надо этого, я просто хочу его посадить. Сына нет уже, я просто хочу, чтобы его наказали по закону. Он мне опять обещал, что что-то он предпримет, – погружается в тяжелые воспоминания мать Сергея.
С тех пор ничего. Женщина еще надеялась на справедливость: неоднократно обращалась в районную прокуратуру в Балкашино, пять или шесть раз выезжала в областную прокуратуру, писала, ей ответы давали, но «только обещают, а сдвигов никаких нет»:
– Я не могу жить с этим комком, я хочу, чтобы его наказали. Хочу, чтобы мне помогли, чтобы потом другая мать также потом не сидела, не плакала, не страдала.
Не так давно в одном из поселковых магазинов произошла кража. Полицейские начали рьяно опрашивать в первую очередь молодежь, в том числе дошла очередь до младшего сына Натальи: когда ушел из дома, когда пришел. Прекрасно зная, чем может закончиться один только визит в отделение, Наталья Алексеевна обратилась в Генеральную прокуратуру. Возможно, как-то помогло, потому что большее ее сыном не интересовались.
Поскольку от районной прокуратуры толку никакого, сотрудники астанинского филиала Бюро по правам человека направили обращение в Генеральную прокуратуру. То же самое сделала и Коалиция НПО против пыток. Обращения к рассмотрению приняты.
* * *
Надо ли говорить, что предполагаемые причастные к убийствам продолжают нести свою службу, вполне возможно, применяя те же проверенные методики, поскольку безнаказанность порождает новые преступления. Приведенная ниже статистика лишь укрепляет уверенность, что преступники, скорей всего, не понесут никакого наказания. Остается только в очередной раз напомнить согражданам, что людей в форме лучше обходить стороной.
Согласно распространённому 1 марта сообщению пресс-службы Генеральной Прокуратуры, на протяжении 2015 года было проведено 255 досудебных расследований по фактам заявлений о применении пыток со стороны сотрудников правоохранительных органов. Согласно же информации, размещенной на сайте Комитета правовой статистики Генпрокуратуры РК, в течение того же 2015 года было зарегистрировано в Едином реестре досудебных расследований 116 уголовных дел по статье 146 УК РК («Пытки»), при этом в производстве находилось 126 дел, из которых 12 дел были доведены до суда, 6 человек было осуждено.
Опубликовано в газете “Трибуна. Коммунист Казахстана” №18, 4 мая 2016 г.
