Жертве полицейской «иглотерапии», получившей третью степень инвалидности в результате перенесенных пыток, сначала районный, а затем областной суды отказали в возможности условно-досрочного освобождения.
24 июля судья Жамбылского районного суда Меирхан Атибеков не стал изобретать велосипеда и оставил в силе решение Бостандыкского районного суда Алматы от 12 июня, сославшись на то, что осужденный Микаэл Шагитов не возместил причиненный материальный ущерб. Задержанный в марте 2018 года по подозрению в крупном мошенничестве, связанным с продажей авто, Шагитов был осужден 28 сентября того же года на шесть с половиной лет лишения свободы с возмещением материального ущерба потерпевшим 15 миллионов тенге.
При этом в колонию Шагитов ушел уже будучи тяжелобольным человеком в связи с различными заболеваниями дыхательной системы: энфизема легкого, смешанная астма, бронхиальная астма и другие. Однако к этому набору добавились последствия хирургической операции по удалению инородного тела, а именно части иглы, из полости сердца. Как она там оказалась?
Во время допросов от Шагитова предположительно пытались добиться признания по всем вменяемым ему эпизодам, тогда как он признал только несколько. Для убедительности к Микаэлу помимо «классики» полицейские Бостандыкского районного управления полиции Алматы наносили уколы иглой и перестарались: загнали иглу в область сердца, где она и обломилась. Дело о применении пыток, как водится в большинстве случаев, закончилось ничем, и даже обломок иглы не убедил полицейских из управления собственной безопасности признать своих коллег виновными.
Смешившего третью группу инвалидности со второй, заключенного в декабре 2019 года перевели в таразской колонии ЖД 158\7 на облегченный вид условий содержания – максимум, что могла сделать для него колония в отсутствие возможностей оказывать ему надлежащую медицинскую помощь.
Первая попытка выйти условно-досрочно в связи с тяжелым состоянием здоровья была произведена в июне 2020 года. Более того, руководство колонии, опасаясь неприятностей в связи с обострением заболеваний Микаэла, и прокуратура поддержали ходатайство. Но тут проявил принципиальность судья: материальный ущерб не возмещен, вину полностью не осознал, имеет всего одно поощрение, поэтому: отказать.
Адвокат Салтанат Сапаева, привлеченная Коалицией НПО Казахстана против пыток, указывает: «В тех случаях, когда вред, причиненный преступлением (материальный ущерб и моральный вред), по гражданскому иску не возмещен в силу таких объективных причин, как инвалидность осужденного или наличие у него заболеваний, препятствующих трудоустройству, и т. п., суд не вправе отказать в условно-досрочном освобождении от отбывания наказания или замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания только по этому основанию. Осужденный, к которому не предъявлены исковые требования по возмещению материального ущерба, причиненного преступлением, в случае отсутствия злостных нарушений подлежит обязательному освобождению условно-досрочно по отбытии установленной части срока наказания».
Более того, как выяснила адвокат, в настоящее время исполнительного производства по взысканию ущерба с Шагитова не имеется, потерпевшие не обращались с заявлением к судебному исполнителю, равно как в колонии отсутствуют исполнительные листы. И даже, если бы и были, как может человек с третьей степенью инвалидности заработать в колонии, когда физическим трудом по деревообработке он заниматься не может, других вариантов нет?
Не стал задумываться над этим вопросом, а также над доводами адвоката и судья Атибеков, оставив тяжелобольного человека отбывать наказание в условиях каждодневного риска лишиться не только остатков здоровья, но и жизни. Надо сказать, что к тому моменту прокуратура, выступавшая ранее за освобождение инвалида, тоже переобулась и выступила с судьей в унисон.
В рамках внутреннего законодательства все варианты исчерпаны. Разве что Генеральная прокуратура вдруг обратит внимание на это дело. Однако в отношении прекращенного дела по применению пыток, как сообщила юрист Бюро по правам человека Анна Солодова, будет готовиться жалоба в Комитет ООН против пыток.
