Участники рабочей группы по рассмотрению жалоб и заявлений о пытках и других жестоких видах обращения и наказания при уполномоченном по правам человека республики объездили несколько областей Казахстана. Выявив всего лишь «небольшие проблемы», гости провели в Костанае заседание круглого стола. И вот тут-то их ожидал сюрприз, поставивший под сомнение результаты чиновничьего вояжа по городам и весям…
На пороге конференц-зала возникли женщины, чьих имен в списке приглашенных не было. Они представились матерями двух заключенных, которые страдают от пыток в Кушмурунской колонии общего режима. Незваных гостей попытались не пустить. Но завотделом по обращениям граждан аппарата уполномоченного по правам человека Ришат РАХИМОВ, поняв, что за ситуацией с интересом наблюдает журналист, принял решение загасить конфликт. Выйдя в коридор, он принял у женщин письменные заявления и выслушал их.
– У моего сына тяжелая форма рака, – чуть не плача, сказала Тамара ГЕЙНЦ. – Помогите хотя бы отправить его на лечение в онкобольницу.
– Моего сына жестоко избили. Происходящее сейчас в Кушмурунской колонии – это садизм, фашизм и ГУЛАГ! – отчеканила прямо в лицо Рахимову Елена КАЛИСТРАТОВА.
Тот кивнул и, пообещав разобраться, поспешил на заседание. Женщины устремились за ним. Заняв места в зале, они почти два часа выслушивали вполне интересную информацию, из которой следовало: почта уполномоченного по правам человека в РК (далее – УПЧ) буквально завалена жалобами из Костаная. Так, если из Северного Казахстана в адрес УПЧ поступило всего 22 заявления, а из Акмолинской области – 52, то из Костаная – аж 116. При этом большая часть жалоб касается работы правоохранительных органов и системы КУИС.
Это же обнаружили государственные правозащитники при проведении своих мониторингов в детских учреждениях, приютах для бездомных, а также в СИЗО, изоляторе временного содержания и зоне строгого режима? По словам руководителя аппарата УПЧ Вячеслава КАЛЮЖНОГО, гости увидели «красоту», то есть явное улучшение материальной базы всех этих учреждений. Правда, рекомендовали местным властям вспомнить, что бомжи «тоже имеют право на достойное существование», и избавить приемник-распределитель от ужасного запаха.
Ришат Рахимов, контролировавший вотчину силовиков, охарактеризовал увиденные недостатки как «небольшие»: окна в СИЗО следовало бы сделать побольше, а санузлы изолировать. В колонии строгого режима нужно выделить помещение для карантина, а начальникам отряда заняться просветительской работой.
– Инспектировала ли ваша группа штрафной изолятор и помещения камерного типа? – спросил я у завотделом по обращениям граждан. – И знаете ли вы, что там в одной из одиночных камер вот уже год сидит человек? Насколько это законно?
– Да, мы заходили, но были ограничены во времени… – ответил г-н Рахимов.
Неудобные вопросы посыпались и от матерей заключенных. Тамара Гейнц рассказала, что тяжелая болезнь ее сына – следствие неоказания должной медпомощи:
– От врача колонии я узнала, что Анатолию уже дважды откачивали жидкость из живота, однако всё еще считают, что состояние здоровья позволяет ему находиться в колонии, а не в больнице. У него четвертая стадия рака желудка, обширная язва, ему нужна срочная операция! Дайте ему шанс пожить хоть еще немного! – взывала к чувствам начальников и государственных правозащитников Тамара Ивановна. Ей обещали помочь…
Елена Калистратова заявила, что принесла видеообращение своего сына, в котором он сообщает, кто и как его избил, и демонстрирует следы от побоев (кстати, это видео уже кем-то размещено на интернет-портале YouTube). В ответ от замначальника управления режима, надзора и охраны КУИС МВД Нурымжана АБАТОВА она услышала:
– Подобные съемки нередко оказываются фальшивыми. Если мы установим, что это очередная постановка, будут приняты все меры для нового привлечения вашего сына к уголовной ответственности.
По словам директора филиала Казахстанского международного бюро по правам человека и соблюдению законности (КМБПЧиСЗ) Анастасии МИЛЛЕР, являющейся еще и председателем Областной наблюдательной комиссии (ОНК), никогда прежде правозащитникам не доводилось видеть столь переполненный штрафной изолятор, как в Кушмуруне. Сейчас там содержат 19 заключенных, 7 человек помещены в камеры-одиночки. Всё бы ничего, да вот некуда тамошним зэкам деваться от собачьего холода: батареи теплоснабжения еле теплые, из окон сифонит. Шконки развалены, и зэкам приходится спать на бетонном полу, постелив старые матрацы и укрывшись вонючими одеялами. Постельного белья нет.
– Несколько человек нуждаются в срочной медпомощи: кто-то в знак протеста против нечеловеческих условий и психологического давления проглотил ложку, кто-то – иголки. Они уже не могут принимать пищу, но на них не обращают внимания, – утверждает Анастасия Миллер.
Основная причина протестов – это война «активистов» и «мужиков», которая, уверены правозащитники, идет не без ведома администрации. Зэки, вступившие в ряды секции внутреннего правопорядка, давят на остальных. Порой доходит до открытых столкновений. Но, к сожалению, иного способа вести воспитательную работу сегодня в колониях не знают.
– Практика одиночного заключения в казахстанских зонах применяется как наказание, – сообщила мне в интервью юрист КМБПЧиСЗ Татьяна ШАЛЫГИНА. – Международные стандарты расценивают это как пытку. В аркалыкской тюрьме двое заключенных совершенно безосновательно и длительное время находятся в одиночках. Наша организация уже отправила сообщение спецдокладчику ООН об этом вопиющем нарушении прав человека.
Закрывая заседание круглого стола, руководитель аппарата УПЧ Вячеслав Калюжный выразил надежду, что ситуация однажды выправится. Попытка – не пытка, как говорят зэки.
Стас КИСЕЛЁВ, Костанай (газета «Время» за 8.11.2011
<http://www.time.kz/index.php?module=news&newsid=24394>
