Допросы всех лиц по делу проводились в акимате села Красная Пресня Мендыкаринского района. По словам подсудимого, проводившие следственные действия сотрудники над ним издевались и надевали на голову пакет, чтобы получить признательные показания.
Напомним, жителя Красной Пресни Максута Омарова обвиняют по ст. 99 ч. 1 УК РК («Убийство, то есть противоправное умышленное причинение смерти другому человеку»). Ему также вменяют кражу на сумму около 13 000 тенге, совершенную раньше даты убийства и в отношении другого потерпевшего. Вину в краже он признает, а в убийстве – нет.
Согласно обвинительному заключению, Омаров 10 апреля, около 20:00, пришел в гости к своему соседу Ермакану Тлеубергенову. Тот предложил выпить.
– Между ними произошел словесный конфликт: Тлеубергенов стал оскорблять Омарова, заявляя, что его бывшая супруга работает массажисткой в Астане и якобы оказывает интимные услуги, – зачитывала текст заключения прокурор Анар Оспанова. – После конфликта Омаров вернулся домой. По дороге его не покидало чувство обиды. У Омарова возник умысел убить Тлеубергенова. Из предбанника он взял кухонный нож. С 22:00 по 00:10 направился к Тлеубергенову, вошел в дом через незапертую дверь. Ермакан лежал на диване и смотрел телевизор. Омаров, находясь в состоянии алкогольного опьянения, держа нож левой рукой, нанес 4 удара в область грудной клетки Тлеубергенова.
23 октября в специализированном межрайонном суде по уголовным делам Костанайской области допросили Нурлана Исмакова, который был понятым при осмотре дома погибшего.
– С внутренней стороны двери что было обнаружено? – спросил защитник подсудимого Константин Геращенко.
– Большое-большое пятно внизу двери, темное.
– Я прошу суд провести осмотр кусок двери, выпиленный с дома погибшего, – ходатайствовал Геращенко. – Потому что у вас имеется видео осмотра, фотографии, на которых видно, что на внутренней стороне двери имеются подтеки крови. При этом имеется экспертиза, что это кровь погибшего. Следовательно, человек, выходивший из дома, был в крови, и кровь не просто была мазком, а подтеки были крови. Это говорит о том, что кровь была либо на убипйце, либо на третьем лице, которое находилось рядом с убитым на время убийства. Эти моменты показывают именно обилие крови, которая должна была быть на человеке, который выходил из дома убитого.
Заявит ли на прениях сторона защиты довод о том, что на Омарове этого обилия крови не было?
Несмотря на возражения прокурора и представителя родственников убитого, судья ходатайство удовлетворил.
Затем приступили к допросу подсудимого. Его по просьбе защитников и присяжных для лучшей слышимости на время допроса вывели из стеклянной кабины под присмотром конвоира.
– Вы его убивали? – спросил защитник.
– Нет, я его не убивал, – ответил Омаров. – Однажды я даже спас ему жизнь. Он пьяный уснул у печки, печку затопил. Я захожу – там дым полный. Я его вытащил. Все обошлось.
Подсудимый заявил, что при допросе в акимате над ним «издевались и надевали на голову пакет, чтобы получить признание». А позже в СИЗО сокамерник настаивал на том, чтобы он признался ему в убийстве, угрожая еще большими издевательствами.
Судья зачитал из материалов дела о том, что доводы по поводу пыток, изложенные в жалобе стороны защиты, в ходе допроса не подтвердились.
ИСТОЧНИК:
Сайт «Нашей газеты»
www.ng.kz/modules/news/article.php?storyid=57605
ФОТО: Диаса СУЛЕЙМЕНА («Наша газета»)
