Бывший заключённый Гуантанамо аль-Кураши сетует на свою жизнь в Казахстане, пишет The Intercept. Его необычную историю расскажет Orda.kz.
Жизнь Сабри аль-Кураши достойна книги и голливудской экранизации. Его история напоминает драматические злоключения мавританца Мохамеду Ульд Слахи. Мавританец известен своим заключением в Гуантанамо, где 14 лет содержался без официальных обвинений – в одной из самых страшных тюрем в Америке. Там он написал книгу “Дневник Гуантанамо”, долго не выходившей и ставшей бестселлером в США в 2015 году. А в 2021 году по мотивам книги вышел фильм «Мавританец».
Но если заключение Слахи закончилось хеппи-эндом, то аль-Кураши может только мечтать об этом. История его такова.
Сабри аль-Кураши родился в семье иммигрантов из Йемена в Саудовской Аравии. В молодости йеменец посетил фабрики Пакистана. Это была бизнес-поездка: аль-Кураши всегда интересовался предпринимательством, поясняет источник.
После терактов 11 сентября правительство США выплачивало до 5000 долларов афганским полевым командирам и правительству Пакистана за поимку и выдачу подозреваемых членов «Аль-Каиды» или «Талибана». Аль-Кураши попал под подозрение в участии в одной из террористических организаций, сообщает источник.
Сначала аль-Кураши оказался в американской тюрьме в Кандагаре. По его словам, там его раздели догола, побрили и запугали собаками. Он был также лишён доступа к воде и теплу. Впрочем, всё это было только началом более страшного путешествия.
По данным Центра конституционализма и прав человека, йеменец попал в 86% мужчин, оказавшихся в Гуантанамо за вознаграждение.
Казахстан тайно согласился принять у себя бывших заключенных Гуантанамо?
На сайте Art of Guantanamo указано, что в Гуантанамо аль-Кураши провёл 12 лет. Йеменец коротал дни заключения за рисованием, написав многие картины с изображением тюремного быта Гуантанамо.
На сайте журналиста Энди Уортингтона, который исследовал положение заключённых в Гуантанамо, есть следующая информация: пятеро заключенных Гуантанамо получили освобождение в 2009 году. Среди них был и Сабри аль-Кураши. Но получившие свободу двое тунисцев и трое йеменцев не были возвращены на родину. Вместо этого они получили новую жизнь в Казахстане. Чем объясняется такое странное решение?
Вот что пишет об этом The New York Times:
«Чиновники отказались раскрыть гарантии безопасности, достигнутые между Соединёнными Штатами и Казахстаном».
Далее в статье поясняется статус освобождённых. Некто из администрации Обамы тогда заявил, что пятеро «являются «свободными людьми» во всех смыслах и целях после передачи», сообщает источник.
Жизнь аль-Кураши в Казахстане
The Intercept передаёт слова Аль-Кураши о жизни в Казахстане. Сейчас он проживает в Кызылорде.
«Действительно, моя жизнь сейчас так же плоха, как и в Гуантанамо, а во многих отношениях даже хуже. По крайней мере, там я знал, что нахожусь в тюрьме и что однажды выйду на свободу. Теперь я живу так, как будто я мертв, и мне говорят, что я свободен, хотя это не так», – посетовал йеменец.
После годов, проведенных в Гуантанамо, аль-Кураши не мог вернуться в Йемен из-за вспыхнувшей там гражданской войны. Узнав, что Казахстан – страна с большим количеством мусульман, аль-Кураши надеялся стать частью нового общества.
По мнению юристов, после освобождения он должен был стать свободным человеком. Но йеменец получил другое. Даже без тюремных решёток его жизнь не стала свободней.
«У меня нет ни официального статуса, ни удостоверения личности, ни права на работу или образование, ни права видеться с семьей. Я женат уже восемь лет, но моей жене не разрешают жить со мной», – рассказал The Intercept о своём положении аль-Кураши.
На протяжении многих лет ему неоднократно говорили, что его жене и другим членам семьи не разрешается приезжать к нему из Йемена. Не говоря о том, чтобы воссоединиться с ним.
Как сообщает The Intercept, ему сказали, что для этого у него нет прав. Но в октябре 2022 года представитель Красного Полумесяца написал йеменцу что они ждут ответа о предоставлении супруге аль-Кураши разрешения на первый визит. Однако с тех пор он не получил никакого ответа.
Выживание в социальной изоляции, без надлежащей медицинской помощи
В The Intercept говорится, что аль-Кураши чувствует, что миру нет до него никакого дела. Международный комитет Красного Креста финансирует жизнь йеменца. Благодаря комитету, он получает еду, имеет квартиру с отдельным местом для рисования. В связи с этим аль-Кураши опасается, что в правительстве Казахстана его спросят: «Чего еще вы можете желать?».
Но статус и связанные с ним сложности не позволяет аль-Кураши ответить на вопрос «ничего».
Сейчас йеменец пытается вылечить травму, полученную три года назад во время уличного нападения. В The Intercept указано, что из-за отсутствия документов он не может выдвигать обвинений – якобы так ему сообщили в полиции.
Аль-Кураши нуждается в сложной операции, одновременно опасаясь, что она может ухудшить его состояние.
Кроме того, аль-Кураши жалуется на отсутствие свободы передвижения и социальных контактов.
«Правительство преследует всех, с кем я контактирую, что делает невозможным общение. Правительство удерживает людей от общения со мной, говоря нам, что мы террористы и опасны. Из-за того, что не хочу никому причинять вред, я прекратил попытки интегрироваться с местными жителями», рассказал йеменец The Intercept.
Из-за отсутствия удостоверения личности аль-Кураши не может работать, отправлять и получать деньги или посылки. Когда ему нужно покинуть квартиру, аль-Кураши должен уведомить офис Красного Полумесяца для сопровождения. Это непростая процедура, ведь иногда ожидание затягивается на несколько дней.
«Со мной обращались как с террористом с того дня, как я вышел здесь из самолета», резюмирует своё положение аль-Кураши.
В чём причины такого отношения к аль-Кураши? Всё ли дело в обвинениях в терроризме и прошлое в Гуантанамо, которое стигматизирует давно оправданного?
Мартина Бурчер, сотрудник правозащитной группы Reprieve, утверждает, что проблема кроется в другом.
Якобы по истечении двухлетнего соглашения между принимающей страной и Госдепартаментом США больше не было мер, гарантирующих чтобы права переселённых заключенных соблюдались.
А вот что говорит об этом Винсент Пикард, официальный представитель Госдепартамента.
«После истечения срока действия гарантий безопасности и в ожидании какого-либо конкретного пересмотра гарантий на усмотрение принимающей страны в значительной степени ложится решение о том, какие меры безопасности они продолжают применять», рассказал он The Intercept.
Тяжелые судьбы других заключенных Гуантанамо, отправленных в Казахстан
Как говорилось в начале, аль-Кураши был не единственным заключенным Гуантанамо, оказавшимся в Казахстане.
The Intercept рассказывает о судьбах других бывших заключенных.
Как и аль-Кураши, тунисец бин Али часто рассказывал журналистам о своих плохих условиях в Казахстане. Позже его перевезли в Мавританию вместе с соотечественником Аделем Хакими. Он умер в 2021 году после безуспешных попыток вылечиться от сердечно-сосудистого заболевания, которым он страдал последние годы. Как сообщает издание, бин Али так и не смог вернуться в родной Тунис.
“Госдепартамент даже не сделал вид, что ему всё равно. Все, чего они хотели, — это вывести людей из Гуантанамо. Они выбросили их в Казахстан, и им было все равно, что произошло”, сказал Марк Денбо, бывший адвокат бин Али.
Другой бывший узник Гуантанамо, Асим Табит аль Халаки, умер спустя четыре месяца после прибытия в Казахстане якобы «от неизвестной болезни». The Intercept сообщает, что друзья и родственники сетуют на то, что тело аль Халаки так и не было возвращено в Йемен и похоронено должным образом.
Из пяти бывших узников Гуантанамо, отправленных в Казахстан, сегодня в Кызылорде остаются только аль-Кураши и Мухаммед Али Хусейн Ханайна. Последний отказался давать комментарии The Intercept.
ИСТОЧНИК:
Интернет-издание Orda.kz
https://orda.kz/iz-guantanamo-v-kazahstan-put-al-kurashi-k-svobode/
ИЗОБРАЖЕНИЕ: картина Аль-Кураши
