(для представления в Комитет ООН по правам человека)
май 2025 г
Чрезвычайное положение (статья 4 МПГПП)
1. В ходе Январских протестов 2022 года в стране было введено чрезвычайное положение и в период со 2 по 7 января 2022 года в ряде городов Казахстана была отключена сеть Интернет, а от власти поступала скудная информация через СМС-сообщения или национальные телевизионные каналы, которая, в основном, сводилась к превенции перемещений граждан по улицам, объявлению режима антитеррористической операции, новости о прибытии сил ОДКБ.
2. 5 января 2022 г. интернет-провайдеры «Казахтелеком» и Beeline отключили доступ к интернету — и мобильному и проводному. Так как интернет в Казахстане централизован через монополиста АО «Казахтелеком», то выхода в сеть лишилось все население страны. Провайдеры сообщили, что действуют по предписанию госорганов. Доступ к полной и объективной информации о Январских событиях также не был предоставлен жителям Казахстана после завершения протестов и на всем протяжении их расследования.
3. Правозащитный альянс неправительственных правозащитных организаций в поддержку фундаментальных прав и один из соавторов данного Сообщения – Общественный фонд «МИСК» провели исследования обеспечения граждан информацией во время чрезвычайного положения. Было отмечено, что информация в период Январских событий была «абсолютно недоступна», весь информационный поток тщательно отслеживался, и все усилия власти были направлены на то, чтобы доступ к информации был ограничен у медиа и общества в целом. Отдельно журналисты отмечали, что информация во время январских событий передавалась обрывочно и только посредством государственных медиа, тогда как частные, и тем более, независимые, не имели к ней никакого доступа.
Рекомендации (статья 4 МПГПП):
– разработать протокол информирования граждан во время режима чрезвычайного положения и создать каналы быстрого и полного распространения официальной информации о событиях;
– исключить практику отключения сети Интернет во время чрезвычайного положения, превентируя распространение дезинформации и обеспечивая граждан своевременной и полной информацией о происходящем.
4. Жертвам нарушений прав человека со стороны государства и его органов не обеспечен доступ к эффективным, незамедлительным, тщательным и беспристрастным расследованиям по фактам нарушений; в отношении предполагаемых виновников в большинстве случаев не принимаются никакие меры, что порождает их безнаказанность, отсутствие веры жертв нарушений в эффективность средств правовой защиты и невозможность получения какого-либо возмещения ущерба.
Рекомендации (статья 2 (пункт 3) МПГПП):
– внести соответствующие изменения и дополнения в законодательство для того, чтобы, в соответствии с международными стандартами, жертва нарушения прав человека в виде причинения вреда жизни и здоровью со стороны должностных лиц государственных органов имела эффективные средства правовой защиты и возмещения вреда государством в полном объеме и во всех случаях причинения такого вреда;
– ввести порядок рассмотрения дел о возмещении вреда, причиненного незаконными действиями должностных лиц государственных органов, в том числе при противодействии терроризму, борьбе с преступностью и обеспечении общественного порядка, исходя из презумпции добросовестности иска и возложения обязанности доказывания отсутствия оснований для компенсации на государственные органы;
– в случае причинения вреда жизни и здоровью в результате незаконных действий государственных органов и их должностных лиц необходимо ввести систему компенсации: «вред – компенсация», в отличие от существующей в ряде случаев последовательности «вред – причинитель – компенсация», исходя из общего правила, что такой вред возмещается из бюджетных средств в полном объеме независимо от установления вины государственного органа или должностного лица.
Право на жизнь (статья 6 МПГПП)
5. В декабре 2021 года смертная казнь была исключена из уголовного законодательства Республики Казахстан, в 2021 году Казахстан также ратифицировал Второй Факультативный протокол к МПГПП, направленный на отмену смертной казни, а в июне 2022 года в Конституцию Республики Казахстан были внесены изменения, в соответствии с которыми был установлен запрет на применение смертной казни. Таким образом были имплементированы неоднократные и многочисленные рекомендации СПЧ, КПЧ, КПП и других договорных органов ООН, касающиеся полной отмены смертной казни, а Казахстан вошел в ряд государств, где смертная казнь не применяется на практике, и ее нет в законодательстве.
6. В ходе трагических Январских событий 2022 года (Qantar-2022) в результате, в том числе применениялетального оружия силами по поддержанию правопорядка, по официальным данным погибли не менее 238 человек, в том числе 19 сотрудников правоохранительных органов. Как показали исследования, проведенные Центром документирования Правозащитного альянса казахстанских правозащитных организаций в поддержку фундаментальных прав Казахстан не имеет надежных механизмов по защите права на жизнь, а власти не готовы принимать строгие меры предосторожности и комплексные меры во избежание нарушения ими права на жизнь посредством обязанности проявлять «должную осмотрительность». Несмотря на то, что в практике противодействия терроризму приоритет должен отдаваться не применению летального оружия, а предоставлению возможности сдаться и другим мерам по предотвращению человеческих жертв, властями применялась несоразмерная и зачастую необоснованная сила, хотя по международному праву сила должна соответствовать принципу необходимости, а также соразмерности, чего не было сделано.
7. Документирование показало также, что несмотря на большое количество программ по подготовке сотрудников правоохранительных органов к нештатным ситуациям и наделение органов по поддержанию правопорядка необходимыми ресурсами и средствами, налицо неготовность и непрофессионализм силовых структур к принятию мер по прекращению массовых беспорядков без применения летального оружия.
Рекомендации (статья 6 МПГПП):
– привести законодательство и правоприменительную практику в соответствие с международными стандартами обеспечения права на жизнь, в том числе в отношении применения силы и огнестрельного оружия, на основе Кодекса поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка и Основных принципов применения силы и огнестрельного оружия должностными лицами по поддержанию правопорядка;
– обеспечить, чтобы при подготовке всех сотрудников правоохранительных органов и других лиц в официальном качестве, которые имеют право применения силы и огнестрельного оружия, особое внимание обращалось на вопросы полицейской этики и прав человека, особенно в процессе ведения расследований, на альтернативы применению силы и огнестрельного оружия, включая мирное урегулирование конфликта, понимание поведения больших масс людей и методы убеждения, ведения переговоров и посредничества, а также технические средства с целью ограничения применения силы или огнестрельного оружия;
– провести всестороннюю оценку того, являлось ли применение военными и правоохранительными органами смертоносного оружия остро необходимым и пропорциональным, провести тщательный анализ всех действий силовых структур в ходе трагических Январских событий 2022 года и представить обществу все результаты такого анализа.
Право на свободу от пыток или жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство обращение или наказание (статья 7 МПГПП)
8. Необходимо отметить функционирование на протяжении более 10 лет Национального превентивного механизма по противодействию пыткам и жестокому обращению, внесение ряда изменений в действующее законодательство (НПМ). Отдельного закона об НПМ в Казахстане нет, а есть внесенные в разрозненные законы положения об НПМ. НПМ координируется Уполномоченным по правам человека, институт которого по оценке Подкомитета по аккредитации Глобального альянса национальных правозащитных учреждений (GANHRI) не соответствует Парижским принципам в полной мере, будучи избыточно зависимым от исполнительной власти. Это отражается и на независимости НПМ.
9. С принятием в марте 2023 года изменений в законодательство причинение жестокого, бесчеловечного и унижающего достоинство обращения было отделено от пыток, что изменило подследственность связанных с пытками и другими видами противоправного обращения преступлений, из которых только непосредственно пытки расследуются независимым от органов уголовного преследования и исполнения наказаний механизмом в лице Генеральной прокуратуры, остальные же виды запрещенного статьей 7 МПГПП обращения расследуются полицией.
10. Согласно принятым поправкам к статье 146 «Жестокое, бесчеловечное или унижающее достоинство обращение, пытки» Уголовного кодекса РК «физические и психические страдания, причиненные в результате законных действий лиц, выступающих в официальном качестве, либо других лиц» не признаются пытками. Это означает, что в Казахстане определение пыток не совпадает с конвенционным, так как значительно расширяет круг действий, которые не будут считаться пытками в понимании статьи 1 Конвенции ООН против пыток.КПП отметил в своих рекомендациях Казахстану в 2023 году (CAT/C/KAZ/CO/4), что такого рода оговорки не должны распространяться на «законные действия». Позиция КПП заключается в том, что оговорка касается законных санкций, например, заключения под стражу, а не законных действий. Такое широкое толкование способно увести от ответственности широкий круг лиц за пытки, жестокое
обращение и другие подобные действия.
11. В Казахстане отсутствует всеобъемлющий механизм возмещения вреда жертвам пыток, жестокого, бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания. На момент подготовки данного Сообщения в стране все еще не созданы программы по реабилитации и поддержке для жертв пыток и жестокого обращения.
12. В результате мониторинга трагических Январских событий 2022 года правозащитные организации отметили целый ряд проблем с соблюдением прав на свободу и личную неприкосновенность и свободу от пыток, которые также были отражены в Заключительных замечаниях КПП по итогам заслушивания правительственного доклада Казахстана весной 2023 года: a) задержки в обеспечении права задержанных на доступ к адвокату, предполагаемое вмешательство в предоставление юридической помощи или создание препятствий для ее оказания, а также задержки в извещении родственника или другого лица, выбранного задержанным; b) неточная фиксация времени задержания, содержание в изоляторах временного содержания органов внутренних дел в течение сроков, значительно превышающих сроки, установленные законом; c) первоначальное содержание под стражей в непредусмотренных для этой цели местах, таких как спортивные залы органов внутренних дел или военные объекты; d) удаление видеозаписей допросов, имевшее место в нескольких задокументированных случаях; e) не проведение независимых медицинских освидетельствований в плановом порядке при поступлении задержанных в следственный изолятор, а также проведение таких осмотров в присутствии сотрудника полиции; f) отсутствие расследований по жалобам задержанных на полученные ими травмы; и g) несоразмерное и необоснованное применение административного задержания.
13. Обучение сотрудников правоохранительных органов и тюремных учреждений по вопросам предотвращения пыток и жестокого обращения проводится на нерегулярной основе. В недостаточной мере предпринимаются действия, направленные на анализ ситуации в связи с ограниченностью ресурсов и финансовой составляющей для органов, ведущих расследование случаев пыток и жестокого обращения.
Рекомендации (статья 7 МПГПП):
– закрепить за специальными прокурорами расследование всех видов запрещаемых статьей 7 МПГПП обращения или наказания, либо иначе обеспечить независимость и эффективность механизмов расследования;
– изменить оговорку к статье 146 УК РК, заменив слово «действия» во фразе «законные действия» на «санкции», соответственно статье 1 Конвенции ООН против пыток, избежав расширения ненаказуемых деяний;
– унифицировать подходы к расследованию и регулярно проводить совместные тренинги и обмен опытом на базе Стамбульского протокола;
– обеспечить на практике независимость Национального превентивного механизма от исполнительной власти и принять отдельный закон об НПМ;
– указать в положениях гражданского законодательства, что вред, причиненный незаконными действиями органов, в частности в результате применения пыток или жестокого, бесчеловечного или унижающего достоинства обращения или наказания подлежит возмещению государством в гражданско-правовом порядке в полном объеме, независимо от вины причинителя;
– предусмотреть обязательное обучение и повышение квалификации для сотрудников органов досудебного расследования по делам о пытках.
Право на свободу от рабства, принудительного труда (статья 8 МПГПП)
14. Статья 12 Конституции закрепляет признание и гарантирование Казахстаном прав и свобод человека в соответствии с Конституцией РК. Однако, конституционного запрета рабства в Конституции нет. Конституция РК лишь закрепляет право на личную свободу в контексте ограничения и лишения свободы человека государством (арест, содержание под стражей) (статья 16), а также свободу труда, выбор рода деятельности и профессии (статья 24).
15. В середине 2022 года был создан отдельный Департамент по борьбе с организованной преступностью при Министерстве внутренних дел РК, деятельность которого направлена, в том числе, на выявление и пресечение преступлений, связанных с торговлей людьми.
16. В целях исполнения международных обязательств в области обеспечения права на свободу от рабства и противодействия торговле людьми был разработан и в июле 2024 года принят Закон РК «О противодействии торговле людьми в Республике Казахстан». В нем предусмотрены компетенция и полномочия заинтересованных государственных органов по вопросам предотвращения и борьбы с торговлей людьми, повышения эффективности взаимодействия с неправительственными организациями, а также исполнение положений Протокола о предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно женщинами и детьми, и наказании за нее, дополняющего Конвенцию ООН против транснациональной организованной преступности на практике. В апреле 2023 года был принят Социальный кодекс РК, в котором указано, что формами жестокого обращения, приведшего к социальной дезадаптации и социальной депривации, являются действия, связанные с бытовым насилием, торговлей людьми, в том числе несовершеннолетними, иными видами их эксплуатации, а также похищение людей независимо от наличия факта возбуждения уголовного производства по поводу совершенных действий.
17. В то же время отсутствует законодательное закрепление полномочий и компетенции органов, ответственных за политику борьбы с торговлей людьми. Отсутствуют алгоритм комплексного оказания помощи жертвам торговли людьми всеми заинтересованными сторонами; системная эффективная работа при оказании помощи жертвам торговли людьми с использованием травма-ориентированного подхода, а также с учетом нужд жертв торговли людьми; условия в организациях, оказывающих специальные социальные услуги для содержания лиц с инвалидностью, которые стали жертвами торговли людьми; критерии оценки наличия жестокого обращения, приведшего к социальной дезадаптации и социальной депривации среди несовершеннолетних детей, пострадавших от торговли людьми.
Рекомендации (статья 8 МПГПП):
– внести изменения в Конституцию РК и закрепить свободу от рабства в соответствии со статьей 8 МПГПП;
– провести криминализацию ряда деяний, связанных с торговлей людьми, расширив понятие «эксплуатация человека», дополнив его таким важным элементом, как «способ воздействия» (обман, злоупотребление доверием и другие);
– ввести уголовную ответственность за получение услуг проституции, оказываемых заведомо несовершеннолетними, и предусмотреть уголовную ответственность за организацию притонов для занятий проституцией посредством использования сетей телекоммуникаций и сети Интернет.
Право на свободу и личную неприкосновенность (статья 9 МПГПП)
18. Существующая процедура судебного санкционирования содержания под стражей не в полной мере отвечает принципам и задачам института «habeas corpus» и не гарантирует защиту прав лиц от пыток и незаконного задержания. Законность и обоснованность задержания в каждом конкретном случае не является предметом судебного рассмотрения. Подозреваемый (обвиняемый) в случае предварительного задержания не опрашивается судом о возможных нарушениях его прав и свобод. Функция суда ограничивается исследованием в закрытом порядке материалов по обстоятельствам, учитываемым при избрании меры пресечения (тяжесть преступления, в совершении которого лицо подозревается (обвиняется), наличие постоянного места жительства, установление личности, информация о нарушении ранее избранных мер пресечения, наличие предполагаемых следствием попыток скрыться). Санкционирование содержания под стражей осуществляется судами первой инстанции, где впоследствии и рассматривается само уголовное дело.
19. В июле 2020 года был принят Кодекс Республики Казахстан «О здоровье народа и системе здравоохранения». Он предусматривает возможность принудительного помещения лиц, больных туберкулезом, лиц с психическими, поведенческими расстройствами (заболеваниями), в том числе связанными с употреблением психоактивных веществ, в медицинские учреждения и их принудительное лечение. И хотя решения о принудительном лечении принимаются судом представляется, что в законодательстве недостаточно гарантий от возможных злоупотреблений, а правила внутреннего распорядка таких медицинских учреждений и закрепленные права и обязанности таких больных, скорее, похожи на содержание подозреваемых и обвиняемых, которым выбрано содержание под стражей в качестве меры пресечения, либо осуждённых к административному аресту или лишению свободы.
20. Определенные вопросы возникают к Закону РК «О порядке и условиях содержания лиц в специальных учреждениях, специальных помещениях, обеспечивающих временную изоляцию от общества». Помимо лиц, подвергнутых административному аресту, этот закон предусматривает содержание под стражей лиц, не имеющих определенного места жительства или регистрации по месту жительства, или жилища на территории РК (пункт 4 статьи 2). Ограничение их свободы и личной неприкосновенности в этом законе определяется как «превентивное ограничение свободы передвижения – мера индивидуальной профилактики правонарушений в отношении лица, не имеющего определенного места жительства и (или) документов, удостоверяющих личность, состоящая в его временной изоляции в специальном учреждении органов внутренних дел».
21. Отсутствие документов или отсутствие места жительства не является уголовным преступлением или административным правонарушением, если только оно не сопряжено с другими преступлениями или административными правонарушениями, которые предусматривают лишение свободы или административный арест как основание для задержания. Несмотря на это, данные лица помещаются в специальные места содержания под стражей в рамках временной изоляции. По существу, в данном законе определяются основания, порядок и сроки содержания лица в местах временной изоляции, несмотря на то, что оно не подозревается и не обвиняется в совершении уголовного преступления или административного правонарушения. И хотя решение о помещении лица в приёмник-распределитель санкционируется судом, очевидно, что данный закон в значительной степени противоречит международным стандартам следования презумпции пребывания на свободе. КПЧ уже обращался к Казахстану с данным вопросом в 2016 году для того, чтобы привести практику по данному вопросу в соответствие с МПГПП, но пока никаких шагов в этом направлении сделано не было.
22. В целом правовые нормы, касающиеся ограничения свободы и личной неприкосновенности, «разбросаны» по целому ряду нормативных правовых актов, эти ограничения снабжены различными процедурами, не гарантирующими от произвольного применения.
23. Серьёзную проблему представляет избыточное применение досудебного содержания под стражей, включая следующие вопросы: а) выносятся недостаточно мотивированные решения об избрании такой меры пресечения; б) содержание под стражей применяется к лицам, совершившим нетяжкие преступления; в) сроки содержания под стражей в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства остаются слишком длительными, как указал КПЧ в 2016 году: государству следует, в частности, обеспечить, чтобы на практике записанные дата и время ареста совпадали с датой и временем фактического задержания.
24. В отношении лиц, подозреваемых в совершении административных правонарушений, особенно в отношении политической оппозиции и гражданских активистов, без достаточных к тому оснований используются:
– задержание на три часа и более без какого-либо оформления документов;
– принудительное снятие отпечатков пальцев и фотосъёмка в фас и профиль;
– отбирание непредусмотренных законом объяснительных и т.д.
Рекомендации (статья 9 МПГПП):
– привести законодательство и правоприменительную практику в соответствие со статьей 9 МПГПП;
– пересмотреть, принять и обнародовать подзаконные нормативные правовые акты (правила, инструкции, методические указания), соответствующие международным стандартам и устанавливающие строгие процедуры задержания, доставления, привода лиц, задержанных в порядке как уголовного, так и административного производства, включая лиц, подлежащих выдворению, высылке или находящихся в процедуре детерминации статуса беженца, а также отдельных лиц, задерживаемых и помещаемых под стражу с целью предотвращения распространения инфекционных заболеваний, а также психически больных, алкоголиков, наркоманов или бродяг;
– привести практику административного задержания в полное соответствие со статьями 9 и 14 МПГПП и обеспечить полное соблюдение процессуальных прав, в том числе эффективного права на апелляцию, и чтобы принципы законности и соразмерности строго соблюдались при принятии любых решений, ограничивающих право на свободу и личную безопасность;
– отменить практику превентивного задержания гражданских активистов, которая не соответствует обязательствам государства-участника по статьям 9, 14, 19, 21 и 22 МПГПП;
– ввести в судебную практику по принятию решений о принудительном лечении от психических заболеваний принятый в мировой практике «метод тройного теста» («the triple-test approach»), согласно которому лицо не может быть направлено на принудительное лечение с помещением в условия ограниченной свободы при отсутствии хотя бы одного из трёх из следующих условий: во-первых, оно должно быть объективно признано психически больным; во-вторых, психические отклонения должны быть такого характера и такой степени, которые оправдывают принудительное лечение в условиях ограничения свободы; в-третьих, правомерность длительного принудительного лечения в условиях ограничения свободы зависит от продолжительности психических отклонений;
– для того чтобы лицо было объективно признано психически больным, необходима объективная медицинская экспертиза. В связи с этим необходимо обеспечить лицам, в отношении которых может быть принято решение о принудительном лечении от психических заболеваний, беспрепятственный и эффективный доступ к независимой психиатрической экспертизе;
– установить, что принудительное лечение в условиях ограничения свободы, исходя из характера и степени психических отклонений, может быть признано оправданным только в том случае, если при этом рассматривалась возможность применения других, менее строгих мер, и они были признаны недостаточными для защиты частного или публичного интереса.
Права заключенных (статья 10 МПГПП)
25. Необходимо отметить некоторые позитивные изменения, в частности, сокращение численности «тюремного населения» за последние 20 лет более чем в три раза, в том числе сокращение численности несовершеннолетних заключенных боле чем в 20 раз в связи с введением ювенальной юстиции. В то же время после возвращения в 2011 уголовно-исполнительной системы из Министерства юстиции РК, куда она была переведена в 2004 году, в Министерство внутренних дел РК ведомство стало более милитаризовано, из мест лишения свободы поступают заявления о случаях пыток, насилия и жестокого обращения, неоказании медицинской помощи, которые имеют место в практике современных пенитенциарных учреждений Казахстана и, порой, получают широкий общественный резонанс.
26. Несмотря на то, что в январе 2023 г. была осуществлена передача медицинского обеспечения учреждений, штатной численности и материально-технической базы в ведение Министерства здравоохранения РК из Министерства внутренних дел РК, это не привело к существенному улучшению медицинской помощи и большей независимости медицинского персонала в местах лишения свободы и содержания под стражей. Более того, ухудшилось снабжение лекарствами и медицинскими препаратами, а также финансовое обеспечение медицинской службы. Во многих случаях медицинские работники отказываются предоставлять сведения о состоянии здоровья осужденных, мотивируя это запретом на разглашение персональных данных о состоянии здоровья.
27. Следует отметить о том, что многие лишенные свободы лица испытывают трудности с подачей или не желают подавать жалобы на пытки или жестокое обращение через терминалы ввиду их близости к кабинетам администрации учреждения или из-за отсутствия к ним доступа. Из личных бесед с осужденными и их родственниками нам достоверно известно, что существует недоверие заключенных к процедуре подачи жалоб в электронном виде и к передаче их сотрудникам других надзорных органов во время посещения ими пенитенциарных учреждений, имеют место быть опасения в связи с оказанием давления.
28. Несмотря на то, что в пенитенциарных учреждениях и правоохранительных органах установлены видеокамеры, заявления о насилии по причине сексуальной ориентации и гендерной идентичности, от лиц, лишенных свободы, поступают систематически. Существует негативная практика домогательств и сексуального насилия в отношении женщин-заключенных со стороны мужчин-охранников в обмен на спокойное пребывание в учреждении. К сожалению, информация о насилии среди заключенных все еще является актуальной, членовредительство и смертельные случаи не стали исключением. В рамках начатых расследований подобных инцидентов зачастую не имеется видео с камер видеонаблюдения со ссылками на технические сложности.
Рекомендации (статья 10 МПГПП):
– провести при содействии национальных и международных экспертов, инвентаризацию и анализ законодательства Республики Казахстан, регламентирующего основания, порядок и условия содержания под стражей, на предмет его соответствия Правилам Нельсона Манделы, Бангкокским правилам ООН и другим международным правовым актам с последующим нахождением расхождений и подготовкой предложений по их преодолению, по приведению законодательства Республики Казахстан в данной сфере, в соответствие с рекомендациями международных органов и организаций;
– рассмотреть вопрос о возможности и организационно-правовом механизме вывода уголовно-исполнительной системы из-под подведомственности Министерства внутренних дел РК с одновременным определением ее дальнейшей ведомственной принадлежности и организационно-управленческой структуры;
– обеспечить выполнение рекомендаций международных организаций по правам человека, касающихся лиц, представляющих уязвимые категории населения и, прежде всего осужденным с ограниченными возможностями. В связи с этим предусмотреть в уголовно-исполнительном законодательстве Республики Казахстан положения, создающие организационно-правовой механизм реабилитации инвалидов-колясочников и иных осужденных с ограниченными возможностями с одновременным созданием условий их содержания, исключающим жестокое и бесчеловечное обращение;
– обеспечить поддержку и защиту жертвам насилия в тюрьмах, включая предоставление доступа к правовой и психологической помощи, реабилитации и соразмерной компенсации.
– обеспечить право осужденных на защиту их репродуктивного здоровья, охрану материнства и детства в условиях отбывания наказания в виде лишения свободы, право на получение информации об особенностях отбывания наказания лицам женского пола, беременным и кормящим материям.
Право на справедливый суд (статья 14 МПГПП)
29. Анализ процедуры «избрания» и назначения судей вызывает обоснованные сомнения в ее демократичности и открытости. Так, например, в действительности Сенат РК может выбирать только из числа тех кандидатов на должность председателя и судей Верховного Суда, которые представлены Президентом, то есть «выборы» судей Верховного Суда фактически проходят на безальтернативной основе, что по сути своей представляет собой процедуру утверждения предложенных кандидатов и лишает сенаторов свободы усмотрения при решении этого вопроса. Обеспокоенность касательно независимости судебной системы при процедуре выбора судей была повторно отмечена КПЧ в Заключительных замечаниях в 2016 году: в частности, обеспокоенность вызывало неправомерное вмешательство со стороны исполнительной власти из-за участия Президента в назначении членов Высшего судебного совета. Практически остались невыполненными рекомендации Спецдокладчика ООН по независимости судей и адвокатов по результатам миссии в Казахстан в 2004 г.
30. Для романо-германской правовой семьи, к которой относится законодательство Казахстана, характерна организация системы судопроизводства с традиционно сильным государственным обвинением, черпающим свои возможности из не менее мощного следственно-полицейского аппарата. В связи с этим очень важно преодолеть последствия репрессивного уголовно-процессуального прошлого и выровнять баланс полномочий между обвинением и защитой. Это касается и доминирующей роли прокуратуры в судебном процессе.
31. К сожалению, до сих пор уголовное правосудие продолжает носить неоправданно суровый инквизиционный характер, что характеризуется крайне низким количеством оправдательных приговоров. Нужно признать, что полномочия защиты в уголовном процессе несоизмеримо малы по сравнению с возможностями органов уголовного преследования. Предусмотренное внесенными в уголовно-процессуальное законодательство Казахстана расширение прав адвокатов по собиранию доказательств, безусловно, носит позитивный, но, к сожалению, явно недостаточный для обеспечения реальной состязательности характер. КПЧ отметил в 2016 году: «обвинение сохраняет за собой широкие полномочия в судебном разбирательстве как по гражданским, так и по уголовным делам, что подрывает принцип равенства процессуальных возможностей сторон в судопроизводстве». Ситуация в этом отношении практически не изменилась.
32. Один из самых болезненных вопросов уголовно-процессуальной практики – ограничение права на доступ к адвокату по своему выбору по мотиву отсутствия у защитника специального допуска к государственным секретам. Более того, в 2018 году был принят новый Закон об адвокатской деятельности и юридической помощи, который значительно ограничил независимость адвокатуры. Проект этого закона подвергся серьёзной критике со стороны Специального докладчика ООН по независимости судей и адвокатов (E/CN.4/2005/60/Add.2), Международной комиссии юристов, Международной ассоциации юристов, БДИПЧ ОБСЕ, однако, был принят практически без изменений. Следует особо отметить беспокойство КПЧ, выраженное в 2016 году, когда было рекомендовано соблюдать право на справедливый суд, включая доступ к защитнику, назначаемому по собственному выбору.
33. В нарушение статьи 14 МПГПП казахстанское уголовно-процессуальное и гражданское процессуальное законодательство позволяет не оглашать полностью судебные постановления, включая приговоры, ограничиваясь оглашением резолютивной части по делам, в которых содержались государственные секреты. Более того, к материалам таких дел в ходе судебных разбирательств иногда не получают доступа даже сами обвиняемые. В частности, по делу известного ученого К.С., осужденного за государственную измену, он не имел доступа ни к материалам собственного дела, ни к полной версии своего приговора и в результате по существу не знал, в чем обвиняется, и каковы доказательства стороны обвинения.
34. В последние три-пять лет в массовом порядке от публики стали закрывать судебные разбирательства по уголовным делам в отношении высокопоставленных сотрудников органов национальной безопасности и полиции, оппозиционных политиков и гражданских активистов. Проведение судебных разбирательств полностью в закрытом режиме обосновывается наличием в материалах дел государственных секретов, обеспечением безопасности свидетелей (в том числе свидетелей, чья личность не раскрывалась) и других участников процесса и др. В деле о гибели в ходе трагических Январских событий четырехлетней А.М. в участии в судебном разбирательстве было отказано даже потерпевшему, ее отцу.
35. Органы досудебного расследования расширительно толкуют статью 201 Уголовно-процессуального кодекса РК, касающуюся недопустимости разглашения данных досудебного расследования, полагая, что она позволяет им полностью лишить участников процесса права распространять какую-либо информацию о деле. В результате следователи берут не содержащие никакой конкретики подписки о неразглашении информации от свидетелей, экспертов, адвокатов и даже самих подозреваемых или обвиняемых, указывая, что они под угрозой привлечения к уголовной ответственности не могут вообще ничего говорить о деле. Против ряда адвокатов уже были выдвинуты претензии с угрозами лишения лицензий только за то, что они давали информацию о сути обвинений и правовой позиции своих подзащитных.
36. В последние несколько лет, после пандемии COVID-19, суды стали проводить большинство процессов, как гражданских, так и уголовных, в онлайн-режиме, что, по нашему мнению, нарушает стандарты справедливого судебного процесса.
37. Суды в отношении преступлений на почве ненависти к ЛГБТИК (лесбиянки, геи, бисексуалы_ки, транс, интерсекс и квирлюди), не рассматриваются должным образом. В 2021 году на Казахстанскую феминистскую инициативу «Феминита» были совершены нападения в городах Шымкенте и Караганда. До сих пор не наказан ни один из нападавших мужчин, которых четко видно на видео, распространенных самими злоумышленниками. Зато суды на со-основательницами «Феминиты» в 2025 году проходили за один день и их привлекали к различной административной ответственности за организацию несанкционированных мирных собраний: от наложения штрафов до административных арестов на срок 10 суток.
Рекомендации (статья 14 МПГПП):
– установить в законе четкие основания для дисциплинарной ответственности судьи (в том числе увольнения) и критерии несоответствия судьи занимаемой должности, которые будут исключать ответственность судьи за добросовестное толкование закона, которое не соответствует мнению высшей инстанции;
– обеспечить, чтобы независимый орган отвечал за судебную дисциплину, определить четко основания для дисциплинарного взыскания, включая увольнение, и гарантировать надлежащую процедуру в дисциплинарном производстве в суде и независимый судебный надзор за дисциплинарными взысканиями;
– искоренить все формы неправомерного вмешательства в судебную систему со стороны исполнительной власти и эффективно расследовать подобные правонарушения;
– активизировать усилия по борьбе с коррупцией в судебной системе, а также преследовать и наказывать виновных, в том числе судей, которые могут быть замешаны в этом;
– обеспечить, чтобы Высший судебный совет, созданный для управления процессом отбора судей, был полностью независимым и функционировал с полной транспарентностью, и с этой целью рассмотреть вопрос о пересмотре членского состава Совета с целью обеспечения того, чтобы большинство его членов были судьями, избираемыми самоуправляемыми судебными органами;
– исключить из Уголовно-процессуального кодекса эксклюзивные полномочия прокуроров, нарушающие принцип равенства сторон перед судом, такие как истребование материалов дела из суда, опротестование судебного решения, в том числе вступившего в законную силу, и приостановление его исполнения и др.;
– законодательно обеспечить требование о том, что любые вмешательства в реализацию прав человека, в том числе права на защиту, неприкосновенность жилища, тайну переписки и др., осуществляются только с санкции суда на основании объективных критериев, установленных законом;
– в уголовно-процессуальном законодательстве предоставить одинаковые возможности для собирания доказательств сторонам обвинения и защиты;
– обеспечить фиксирование доказательств посредством независимого (следственного) судьи и устранить зависимость от правоохранительных органов в вопросах назначения судебных экспертиз;
– разработать и внедрить качественно новые показатели эффективности правоохранительных органов и суда с целью искоренить обвинительный уклон в процессе отправления правосудия. Постановление оправдательного приговора само по себе не должно использоваться как основание для привлечения к дисциплинарной ответственности прокурора или судьи;
– пересмотреть положения Закона об адвокатской деятельности и юридической помощи с точки зрения обеспечения независимости адвокатуры в соответствии с рекомендациями Специального докладчика ООН по независимости судей и адвокатов (E/CN.4/2005/60/Add.2), Международной комиссии юристов, Международной ассоциации юристов, БДИПЧ ОБСЕ;
– обеспечить достаточные гарантии, чтобы на практике обеспечить независимость адвокатов, воздерживаться от любых действий, которые могут представлять собой преследование или чрезмерное вмешательство в их работу, и привлекать к ответственности виновных;
– обеспечить, чтобы любые ограничения в отношении гарантий справедливого судебного разбирательства, которые налагаются для защиты государственной тайны, полностью соответствовали обязательствам государства в рамках МПГПП, и, в частности, строго соблюдались права затрагиваемых лиц, включая равенство сторон;
– выполнить рекомендации Специального докладчика ООН по независимости судей и адвокатов по результатам его визита в Республику Казахстан в 2004 году (E/CN.4/2005/60/Add.2) и рекомендации, принятые КПЧ в 2016 году в отношении выполнения обязательств по статье 14 МПГПП;
– обеспечить, чтобы судебные процессы в онлайн-режиме были исключением из правил, а не правилом.
