Целую группу предполагаемых участников так называемой «золотой ОПГ» сотрудники спецслужб пропустили через пытки, получив нужные признания. Теперь на скамье подсудимых находятся как давшие показания друг на друга, так и некоторые истязатели, выполнявшие приказы своего начальства.
ПРЕДЫСТОРИЯ
12 марта 2021 года пресс-служба КНБ сообщила о пресечении деятельности организованной преступной группировки, длительное время занимавшейся хищением в Восточном Казахстане золотосодержащего сырья на предприятии «Финансово-инвестиционной компании «Алел» (является дочерним предприятием российского концерна «Север Сталь»). Далее сырье в виде контрабанды переправляли за рубеж. Так что следствие посчитало, что в деятельность вовлечено две преступных группы – по хищению и контрабанде. По контрабанде в 2022 году был вынесен приговор 14 подсудимым (тем, кого удалось задержать, включая одного гражданина Турции). Второе дело, фигурантами которого стали 59 человек (хотя родственники подсудимых говорят о 69 участниках), засекретили в связи с тем, что якобы в материалах есть секретная информация, выкраденная четырьмя сотрудниками полиции (они также были осуждены). Хотя есть версия, что засекретили в связи с участием в нем экс-председателя КНБ Карима Масимова и племянника Назарбаева Кайрата Сатыбалды) Также следствие считает, что эту группировку возглавляли бывшие и действующие сотрудники полиции. Задержанным по двум делам помимо хищения и контрабанды вменяют вымогательство, похищение человека и покушение на убийство, создание и руководство транснациональной преступной группой.
Изначально сумма ущерба за семь лет заявлялась в 17 млрд. тенге, затем она снизилась до 5 млрд. тенге. Эту сумму пострадавшая сторона намерена взыскать после завершения судебного процесса. Еще одной пострадавшей стороной посчитал себя и Департамент полиции Семея откуда его же сотрудники выкрали документацию.
По делу о хищении на досудебной и судебной стадиях 28 человек находятся в следственном изоляторе (опять же родственники говорили о 35 арестованных); 31 человек заявили о применении к ним пыток сотрудниками КНБ; один покончил с собой.
(подробней можно прочитать в материалах интернет-издание Orda.kz – «Золотоносная жила, или Кто крышевал преступную группировку в Семее?», «Дело «золотой ОПГ» из Семея: нашли ли в нём оперативники след Масимова и Сатыбалды», «Дело «Золотой ОПГ»: родственники требуют возбудить дело против судьи»)
О тех, кого пытали, и тех, кто
Все 31 человек были признаны потерпевшими, однако за пять дней до окончания расследования и передачи материалов дела на ознакомление 18 человек исключили из списка потерпевших, а период пыток указан как два месяца, хотя, как утверждали подследственные они длились полгода. Что немаловажно: есть признания в применении пыток самих сотрудников КНБ, что само по себе (признание, не пытки) – исключительная редкость.
В то же время бенефициары недозволенных следственных методов, как считают родственники потерпевших – руководитель следствия Жанабек Танерберды и следователь Диас Смагулов выведены за орбиту следствия.
В настоящее время четыре сотрудника младшего состава Комитета национальной безопасности оказались в следственном изоляторе по подозрению в применении пыток. Еще один уже осужден, правда, за получение взятки.
Возмущенные тем, что 18 человек исключили из числа потерпевших и что руководители следствия остались не причем, родственники «фигурантов ОПГ» провели пресс-конференцию в Алматы, помимо прочего заявив, что все причинно-следственные связи ОПГ по хищениям базируются только на самооговорах и взаимообличениях под давлением Комитета.
Работа не прекращается
Первой свое возмущение высказала Алтынай Абеуова, сестра Атыбая Абеуова удивляется, что четверо сотрудников КНБ младшего состава уже ознакамливаются с материалами дела в отношении себя, а их начальство осталось в стороне. Хотя подследственные в своих признаниях прямо указывали на тех, от кого поступали приказы пытать.
Более того, хотя следственные действия завершены как в отношении ОПГ, так и комитетчиков, коллеги последних продолжают «вести работу» и устанавливают подслушивающие устройства в камерах следственного изолятора Усть-Каменогорска, где содержатся проходящие по делу ОПГ.
– До сих пор эти сотрудники заходят в режимный объект, что хотят, то и делают в сизо, почему-то руководители сизо полностью им доступ обеспечивают, они там веду себя как хозяева всего, – негодует Куралай. Ее брату после пыток сделали хирургическую операцию, дополнительно его показания подтвердили врачи, проведшие опрос по Стамбульскому протоколу.
«Не в нашей компетенции»
Сырым Тумакбаев, брат Сымбата Тумакбаева, также поведал, что изначально его брата вызвали в качестве свидетеля, потом работник КНБ Адил Мусабаев начал угрожать «закрыть» его и поместить к уголовникам (тогда как Сымбат является пенсионером МВД), если Сымбат откажется подписывать предложенные ему заготовки показаний.
И 23 сентября 2021 года его на самом деле закрыли в изолятор временного содержания Семея. Той же ночью он пытался повеситься, но, к счастью, по словам рассказчика, оборвалась веревка. И тогда же его спецбортом переместили в следственный изолятор столицы. Там его встретил некий Кайрат Сартаев, как говорит Сырым, тоже работник КНБ. Предварительно избив, он поместил доставленного в камеру к уголовникам – как того и обещал Мусабаев. Опять же от него требовалось признаться во всем самому и оговорить других. В этот раз Сымбат уже не стал сопротивляться и выполнил требования следователя.
– Он диабетик, гипертоник, – подчеркивает Сырым, и на этом основании по приказу министра здравоохранения он не полежит нахождению в закрытом учреждении. Однако н находится там и поныне, на что судья, ведущий процесс, не хочет ничего слышать. Также его в числе других 18 спецпрокурор Аубакиров своим волевым решением исключил за неделю до окончания следственных действий по ОПГ из списка потерпевших от пыток на основании второго заключения судебно-психиатрической экспертизы. На ряд вопросов специалисты СПЭК дали один и тот же ответ: «не в нашей компетенции», тогда как в отношении других те же самые вопросы в их компетенцию входили.
Кстати, встретивший Тумакбаева Кайрат Сартаев сам находится в ожидании суда по применению пыток, в которых признался.
О чем нельзя говорить
У Екатерины Миньковой из Усть-Каменогорска по такой же схеме арестовали мужа Артема Шахова, работавшего вахтовым методом. В том же июне 2021 года его вызвали в департамент КНБ Семея, «где господа Танерберды, Смагулов, Кочуров, Джанабиев, также оперативные сотрудники Мусабаев и другие начали его психологически уничтожать». Стали показывать ему видео с избиениями ранее задержанных, предлагая избежать подобной участи через подписание «признаний» и показаний на предложенных лиц. Подобные психологические приемы продолжались еще полгода, в течение которых мужчину вызывали по первому зову в неблизкий Семей.
– Весь изможденный он приезжал домой, спрашиваю: что с тобой? он: мне нельзя говорить, – делится супруга.
Из-за постоянных выездов ему пришлось уволиться в августе с работы, и в декабре ему предложили подъехать снова в департамент КНБ – подписать документы и быть свободным. Конечно же, обманули – в здании последовал арест. Более того, по рассказу супруги, у него в машине провели обыск, изъяв последнюю тысячу долларов из 14 тысяч, на которые его «загрузили» комитетские. Эту тысячу оформили как «добровольную выдачу награбленного».
Из списка потерпевших его также убрали.
В Усть-Каменогорском филиале Бюро по правам человека, куда обратилась женщина, предложили повести опрос ее супруга по Стамбульскому протоколу, но натолкнулись на противодействие начальника сизо, отказавшегося пропускать к арестованному медицинского эксперта.
Все в порядке, пытки узаконены
У Айнур Ашимовой, жены арестованного Архата Мусаинова из Семея несколько иная проблема – ее мужа все же признали потерпевшим от пыток, но при этом ущерб здоровью оценили как «легкий», тогда как после ударов по голове у него с двух сторон произошел разрыв перепонок. Суду до этого дела нет. Зато давление на родственников потерпевшего продолжается, еще и усилившееся после обращения за помощью к правозащитникам: их перестали пропускать в сизо для свиданий, все ходатайства не рассматриваются. Спецпрокурор из прокуратуры ВКО господин Пичугин в присутствии представителя следственного изолятора заверял Ашимову, что никаких препятствий с их стороны нет и все на «усмотрение сизо». А те после встречи снова, ссылаясь на приказ из прокуратуры, продолжают отказывать в допуске.
– Наша страна, получается, узаконила пытки, по-другому не сказать. П телевизору, когда приезжают люди из-за границы, те же самые люди делают вид что мы нормальные, интеллигентные люди, а сами живем в стадном обществе. Получается так, – констатирует Ашимова.
Система может полететь
Азамат Шакир, брат Ербулата Шакира, задержанного в апреле 2021 года, рассказывает, как его родственника пытали в спецпродоле, контролируемым КНБ, в следственном изоляторе Астаны. Ербулата исключили из потерпевших, поскольку по прошествии времени не нашли телесных повреждений. Назначенный ему государством специалист-психолог, опрашивавший брата по Стамбульскому протоколу, заявил, что не в его компетенции определять: были ли пытки или нет. Зато независимый эксперт дал заключение: пытки были. Однако для спецпрокурора прокуратуры Астаны господина Аубакирова это не играет никакой роли.
– Есть очная ставка с сотрудником КНБ, где он черным по белому признает: да, я пытал, я это делал. У нас на руках есть независимый СПЭК Сергея Молчанова (известный врач-психиатр высшей категории – А.Г). Я это предоставил в Генеральную прокуратуру, на что пришел ответ: для них это не доказательство. Значит, получается спецпрокурор Аубакиров и вся Генеральная прокуратура тоже замешана в этом деле? Или они боятся, что если докажут, что наших родственников пытали, то вся система полетит!– негодует Азамат Шакир.
Цель пыток отсутствует
Те же вопросы ставит и Куралай Умирбаева, сестра Умирбаева Калкена, исключенного из списка потерпевших за десять дней до окончания следствия.
Она говорит, что помимо медицинских заключений есть свидетели из числа сотрудников сизо, есть свидетели из числа сотрудников самого КНБ.
И на что еще обратила внимания выступающая – в материалах дел по пыткам не указана их цель. Это делается, чтобы вывести данных сотрудников от уголовного дела или смягчить наказание, убеждена женщина.
Она, как и ранее отмечал Азамат Шакир, говорит о том, что все дело по этому ОПГ
строится на «признательных показаниях» и взаимных обличениях. Перезнакомились же их родственники между собой на спецпрогоне КНБ.
– Сейчас они понимают, что эти признательные показания были получены путем пыток, и, получается, что основное дело развалится, – предположила Куралай Умирбаева.
* * *
Не берясь судить о том, виновны или невиновны фигуранты дела о хищениях, было ОПГ или не было, можно точно сказать, что в КНБ пытают наравне с ведомствами МВД, наравне с Антикором, другими словами пытают у нас все и всех. Иногда интересы совпадают (как во время Кантара) и работники разных силовых структур объединялись, пытая задержанных. С не меньшим энтузиазмом одни силовики могут пытать других, а то и своих же коллег по службе. Что уж говорить, если даже один из осужденных бывших министров МВД, оказавшись на хоне сам жаловался на пытки.
Так что не верить подсудимым и их родственникам оснований тоже нет, тем более, что и сами работники спецслужбы раскрыли методы своей работы.
