Возрождённый в новом Казахстане государственный праздник был отмечен с одной стороны задержаниями активистов, а с другой стороны забрезжившими на юридическом горизонте позитивными изменениями в судьбе самого известного в Казахстане политического узника.
25 октября в Казахстане впервые после 2009 года отпраздновали День республики, отмечаемый в память о принятии в этот день осени 1990 года декларации о государственном суверенитете республики. Без малого двадцать лет этот праздник отмечали на государственном уровне, потом двенадцать лет не праздновали, а в этому году отметили по новой, что считается одним из проявлений некоего политического обновления по линии «нового Казахстана». Однако празднование это в общественно-политическом плане выглядело отнюдь не по новоказахстански, а вполне себе по-старому.
В конце предпраздничной недели акиматы обеих казахстанских столицы отказал членам инициативной группы по созданию партии «Алга, Казахстан!» в согласовании поданных ими уведомлений о проведении в Астане и Алматы митингов на тему Дня республики и досрочных президентских выборов. Непосредственно же в праздничный день полицейские в обеих столицах производили задержания активистов, которые собирались или гипотетически могли собираться выйти на площадь Чокана Валиханова в Алматы или в сквер на проспекте Женис в Астане.
На первой из вышеназванных площадей алматинские власти проводили в традиционно «митинговые» часы концерт, основную часть зрителей которого составляли привезённые сюда на нескольких автобусах военнослужащие в камуфляже, выстроенные перед сценой четырьмя взводами. При этом квадрат улиц со всех четырёх сторон вокруг площади патрулировали усиленные наряды полиции и Национальной гвардии.
Что же до названного абзацем выше сквера в Астане, то эту территорию обнесли металлическими заграждениями, вокруг которых стояли полицейские машины и автобусы с затемнёнными стеклами. На вопросы журналистов о причинах такого ажиотажа патрулировавшие местность полицейские отвечали, что несут службу в усиленном режиме виду государственного праздника, а ограждение сквера связано с проведением в нём ремонтных работ.
А вот в первый рабочий день после Дня республики правозащитница Инга Иманбай, являющаяся супругой политзаключённого лидера инициативной группы по созданию Демократической партии Жанболата Мамая, была приглашена выступить онлайн перед депутатами Европейского парламента. Наблюдатели связали приглашение её выступить перед депутатами Европарламента с предстоящим 27 октября визитом в Астану председателя Европейского совета Шарля Мишеля и обращением к нему четырёх правозащитных организаций, включая и наше Бюро, с призывом поставить перед президентом Токаевым вопрос о нарушениях прав человека в Казахстане, включая проблему политзаключённых.
И уж тем более очевидна связь между визитом Шарля Мишеля и выступлением Инги Иманбай с одной стороны и внезапным изменением юридического статуса Жанболата Мамая как подследственного, содержащегося под стражей. Как выяснилось сегодня, ещё 24 октября (заметим, в предпраздничный выходной день) следственные органы изменили формулу обвинения Жанболату, переквалифицировав самую тяжкую из трёх вменяемых ему статей Уголовного кодекса – 272-ю (организация массовых беспорядков 4-5 января этого года) на более мягкую 400-ю (нарушение порядка организации и проведения мирного собрания).
Переводя номера и формулировки статей УК в предусматриваемые ими меры наказания, можно констатировать замену лагерного срока от 4 до 10 лет на целый букет таких карательных мер, как денежный штраф до двухсот МРП, исправительные работы в том же размере, общественные работы в размере до 200 часов или арест на срок до 50 суток. Ни одна из этих мер не связана с лишением свободы, как и две других статьи, сопровождавшие главную и пока сохраняющиеся в общей формуле обвинения. По мнению юриста и правозащитника Ерлана Калиева, такая переквалификация главного обвинения даже и при сохранении двух «пристяжных» создаёт юридическую основу для немедленного изменения Жанболату Мамаю меры пресечения с содержания под страдей на домашний арест или подписку о невыезде.
Разумеется, всё это власти могли проделать в любой момент на протяжении без малого десяти месяцев пребывания Жанболата в СИЗО, если бы только у них возникла на то политическая воля – и похоже, что сейчас она у них наконец-то возникла. Так это или не так, мы можем увидеть уже завтра, если соотносить всё происходящее с визитом председателя Европейского совета. Что ж, освободить Ж.М. к визиту Ш.М., обеспечив тем самым возможность их очной встречи было бы со стороны Токаева и его команды весьма красивым способом отпраздновать с небольшим опозданием возрождённый День республики, а заодно оживить и раскрасить чрезвычайно вялую и бесцветную предвыборную кампанию.
Как известно, досрочные президентские выборы были объявлены в Казахстане 20 сентября – за день до объявления в России частичной мобилизации: как шутили тогда казахстанские остряки, Путин объявил мобилизацию на войну с Украиной, а Токаев – на перевыборы себя президентом. Эти две мобилизации абсолютно несравнимы по своим масштабам и значению для граждан каждой из стран. Тем более что прямым следствием российской мобилизации стал массовая эмиграция россиян, не желающих и погибать воевать в Украине и убивать украинцев, а одним из главных адресов перемещения эмигрантов стал Казахстан.
На этом фоне наша предвыборная кампания, рассчитанная на два месяца, совсем заглохла, а если использовать российские реалии 2020 года, то обнулилась. Разумеется, освобождением одного политзэка, хотя бы и самого известного в стране и за её пределами, этого пиар-провала не поправишь, но попытаться можно и нужно. Тем более если это сыграет важную роль в отношениях Казахстана с коллективным Западом в лице Европейского союза в лице Европарламента и Евросовета.
