Программист и отец двоих детей из Алматы Александр Черкашин уже пятый год отбывает наказание в колонии особого режима за контрабанду и продажу наркотиков. По версии следствия, в 2018 году он заказал по почте из Нидерландов 501 таблетку экстази, за что суд приговорил его к 15 годам. Адвокат и жена осужденного утверждают, что запрещенные вещества покупал их сосед, которого под пытками вынудили назвать Черкашина организатором контрабанды. «Медиазона» рассказывает, как человек, который никогда не был связан с наркотиками, с легкой руки следствия превратился в опасного дилера.
Ранним утром 1 марта 2018 года самолет, на борту которого находился программист Александр Черкашин, приземлился в аэропорту Алматы. Он прилетел из Таиланда, где планировал открыть свой бизнес — аптеку. У выхода из терминала его поджидали трое сотрудников комитета национальной безопасности (КНБ) в спортивных костюмах, которые попросили Черкашина пройти с ними для «короткой беседы».
Впрочем, как только они вышли из аэропорта, программиста силой затолкали в машину и увезли. Для «короткой беседы» Черкашина доставили в городской департамент КНБ.
По словам Черкашина, его первым делом завели в кабинет следователя и приковали наручниками к батарее. Все это время он хотел выяснить причину задержания. «Они говорили, что все знают про меня, и теперь закроют лет на 20 минимум. Кто-то говорил про пожизненное. Угрожали закрыть мою жену, а детей передать в детский дом, если я не признаюсь в покупке наркотиков. Один из силовиков все семь часов бил меня по почкам, после этого я еще месяц в туалет ходить не мог. Не знаю, как я все это выдержал», — рассказывает Черкашин.
В перерывах между избиениями и угрозами в кабинет заглядывал следователь. Он даже не пытался объяснить задержанному, в чем его обвиняют, а вместо этого подсунул ему документ о признании подозреваемым в деле о контрабанде наркотиков.
Перед вылетом Черкашин предупредил свою жену Алину, что его самолет прилетает в шесть утра. Поначалу она безуспешно пыталась дозвониться до супруга — в КНБ у Черкашина отобрали телефон. В аэропорту ей рассказали, что рейс прибыл по расписанию, но куда делся ее муж, никто не знал. Прождав до 14:00, алматинка вместе с двумя детьми отправилась на поиски Александра.
После того, как у Алины едва не случился нервный срыв, начальник охраны аэропорта сообщил ей, что Александра увезли в КНБ.
«Мы с адвокатом тут же выехали в городской департамент. Когда мне показали мужа, он был жутко бледный, с синяками по всему телу и стеклянными глазами. Мне даже не дали с ним поговорить. Адвокату он успел сказать буквально пару слов, а потом его увели. Мы приехали за 10 минут до того, как на него наложили санкцию на арест», — вспоминает Алина Черкашина.
Сразу после короткой встречи с женой Александра увезли в следственный изолятор Ла-155/18. Уже потом следователь рассказал ей, что Черкашина подозревают в заказе 244 гамм таблеток МДМА из Нидерландов.
До 2018 года Черкашины жили в пригороде Алматы, примерно в 20 километрах от города. Александр работал программистом, обслуживал частные компании, а в свободное время занимался бодибилдингом. Алина была домохозяйкой, воспитывала сына и дочь. Параллельно супруги занимались экспортом кожаных изделий из Таиланда и планировали открыть там свою аптеку.
В середине февраля 2018-го, пока Александр был в Таиланде, Алина Черкашина узнала от подруги о задержании своего бывшего одноклассника и соседа Вячеслава Критенева. Дело касалось покупки наркотиков. Семейная пара не придала этому значения.
Согласно обвинительному приговору Специализированного межрайонного суда Алматы, 14 февраля 2018 года Критеневу пришла посылка из Нидерландов с 501 таблеткой экстази в виде черепа синего цвета. Сотрудники почтового отделения №32 позвонили в КНБ и рассказали о подозрительном конверте с надписью «Slava Kretenev». На следующий день сотрудники спецслужбы задержали Критенева с посылкой на выходе из почты, тогда же был задержан его подельник Константин Курдюмов.
КНБ, говорится в приговоре, следил за ними еще с ноября 2017 года — тогда оперативникам ведомства поступила информация, что Курдюмов и Критенев торгуют наркотиками.
После задержания силовики обыскали гараж Курдюмова, где нашли кокаин, марихуану, фасовочные пакетики, весы и резиновые перчатки. Закончив обыск, силовики доставили Константина на допрос в КНБ, однако уже через полчаса его отпустили домой под предлогом плохого самочувствия. По утверждению Алины Черкашиной, на этом допросе было сделано видео, где Курдюмов обвиняет в покупке наркотиков ее мужа. При этом, говорит казахстанка, на записи видно, как позади Курдюмова стоит оперативник КНБ и диктует, что говорить.
«Курдюмов, зная, что меня нет в стране, и я не смогу приехать и опровергнуть его слова, оклеветал меня, тем самым избежав уголовного наказания. Силовики его не просто отпустили, они еще и скрыли одну из улик, найденных у него в гараже — кокаин — и поменяли его статус с подозреваемого на свидетеля», — настаивает сам Черкашин.
В приговоре отмечается, что у Критенева в гараже тоже провели обыск и нашли фасовочные пакеты и весы. Однако его повезли на допрос не в здание КНБ, а на конспиративную квартиру, где продержали больше суток. По словам жены Черкашина, в суде Критенев рассказывал, что силовики приковали его к кровати, избивали, не давали есть, спать и не пускали в туалет. Таким образом они заставили его дать показания против Александра — якобы именно он был инициатором покупки наркотиков.
Позже в суде Критенев признался, что оговорил Черкашина под пытками. В материалах дела также есть документ о его отказе от показаний, данных во время следствия.
В итоге следователи признали Черкашина подозреваемым в продаже наркотиков в составе ОПГ. Согласно их версии, именно Черкашин заказывал экстази, так как Курдюмов и Критенев «не владеют навыками интернетпользования и не знают иностранных языков для покупки товаров на зарубежных сайтах».
До суда Черкашин провел четыре месяца в СИЗО ДКНБ. Столь долгий срок заключения под стражей он объясняет тем, что следователь не мог найти доказательств его вины, а закрывать дело уже было поздно. Прокурор, отмечает Черкашин, не хотел во второй раз продлевать срок ареста, но в итоге согласился под «личную ответственность следователя» — тот пообещал найти улики против обвиняемого.
Чтобы добиться признательных показаний, следователь несколько раз вызывал его жену с детьми под предлогом свидания, но увидеть их Александру позволяли только мельком.
«Он несколько раз привозил мою семью, обещая встречу, потом показывал мне их, дети начинали плакать и меня уводили в кабинет, говоря, что если я сейчас во всем признаюсь, смогу вернуться к родным», — пишет Черкашин.
Следователь регулярно вызывал подозреваемого на допросы и предлагал ему «сотрудничать». В ходе одной из бесед он протянул Александру бумажку с надписью «50 тысяч долларов» — так он намекал на замену статьи на более мягкую. Черкашин ответил, что у него нет таких денег, и отказался от сделки. После этого, утверждает Черкашин, следователь дал указание сфабриковать заключение фоноскопической экспертизы.
20-секундная диктофонная запись телефонного разговора Черкашина с Критеневым, где те обсуждают покупку экстази, есть в материалах дела. По словам самого Черкашина, силовики сфабриковали ее: записали диалог на айфон, после чего прогнали его через онлайн-конвертер и переслали эксперту в вотсапе.
Судебная экспертиза подтвердила, что на записи действительно голос Черкашина; она была приобщена к делу в качестве доказательства.
Стенограмма разговора обвиняемых:
Критенев. Ты когда будешь в Алмате?
Черкашин. После 20-го числа наверно. Что случилось?
Критенев. Да тут, это, посылка пришла с Нидерландов. Что скажешь по этому поводу?
Черкашин. «Нецензурное слово», а где она? У нас? На почте нашей?
Критенев. Да, я забрал ее уже.
Черкашин. С колесами?
Критенев. Да, да.
Черкашин. «Нецензурное слово», как так, два месяца же прошло, «нецензурное слово», ничего себе. Ну это, «нецензурное слово», если она пришла.
Критенев. Да я сам в шоке. А что там, сколько должно было быть? Там что-то их много.
Черкашин. Ну их там «нецензурное слово» должно быть, но это, вы мне там откиньте, короче, половину где-то, ну, не половину, может меньше. Я же там половину денег отдал. Тоже там, тоже попробую что-нибудь задвигать. «Нецензурное слово», хорошая новость, че я тебе могу сказать. Обрадуй этого «Толстого», бедолагу. Я думаю это побыстрее уйдет. Щас я домой приеду и там порешаем. А пока можешь сам там, что-нибудь, если есть кому что.
Черкашин. Круглые «нецензурное слово», я их уже пробовал.
Критенев. Все, все, на связи. Приедешь, наберешь.
Адвокат Критенева настаивал, что эту экспертизу нельзя приобщать к материалам дела, поскольку она выполнена со множеством нарушений Уголовно-процессуального кодекса. Однако суд не принял во внимание протест защитника.
Пытаясь доказать некомпетентность экспертизы, Алина Черкашина заказала независимую рецензию у российских специалистов из «Саморегулируемой организации судебных экспертов». Они пришли к выводу, что казахстанские эксперты используют «наборы умных слов», не связанных с реально проведенным исследованием. Кроме того, в заключении сказано, что исследование проведено с грубейшими нарушениями международных стандартов и не может рассматриваться как доказательство.
Впрочем, судья рецензию рассматривать отказался.
Суд над Черкашиным проходил в весьма странном формате, рассказывает его супруга: заседания длились по 10-15 минут, при этом за время процесса ее мужу не задали практически ни одного вопроса.
«Судья только один раз обратился к Саше. Когда он отвечал, судья его перебил и сказал: “Ну тебе-то что говорить, ты, по-моему, здесь просто так сидишь”. Получается, в деле не было ни одного реального доказательства вины моего мужа, оно сшито белыми нитками», — возмущается Черкашина.
В ходе слушаний выяснилось, что бывший подозреваемый Константин Курдюмов, в чьем гараже нашли наркотики, не может давать показания, поскольку он уехал в Россию — в суде продемонстрировали его фотографию в маршрутке до соседней страны. Поэтому на процессе зачитали показания, которые он давал во время следствия. После ареста Черкашина и Критенева, Курдюмов благополучно вернулся в Казахстан. Наркотики употреблять он не прекратил, и, по словам Алины Черкашиной, два года назад умер от передозировки.
Несмотря на скудные доказательства, Черкашина приговорили к длительному сроку. Александр совершил роковую ошибку: по предложению адвоката он признал факт покупки таблеток — но не экстази, а «Сиалис», который принимал для набора веса. Защитник посчитал, что так будет проще опровергнуть результаты экспертизы, поскольку в записанном разговоре речь идет про «круглые» таблетки, а эти «треугольные», плюс они не запрещены. Но суд счел, что экспертиза полностью подтверждает вину Черкашина.
24 сентября 2018 года суд приговорил Александра Черкашина и Вячеслава Критенева к 15 годам и трем месяцам колонии особого режима за распространение и контрабанду наркотиков в составе преступной группы.
После приговора Черкашина этапировали в учреждение максимальной безопасности ЛА-155/12 в Алматинской области, где он отбывает срок уже пятый год. За время заключения Черкашин похудел со 120 до 75 килограмм. Кроме того, на фоне стресса у осужденного начались обмороки и проблемы с сердцем. По словам жены, однажды Александр потерял сознание прямо во время свидания.
Тем не менее, на условия содержания Черкашин не жалуется. В письме «Медиазоне» он рассказывает, что в колонии есть библиотека, клуб, где проводятся концерты и показывают кино, а также спортзалы. Большую часть времени он занимается спортом и изучает иностранные языки по библиотечным книгам.
Спустя два месяца после приговора Черкашина перевели на «облегченку» за примерное поведение. Благодаря послаблениям, ему разрешили бывать на свиданиях с женой не раз в полгода, а раз в три месяца. Впрочем, осужденный признается, что его не покидает постоянное нервное напряжение из-за переживаний о семье, которая осталась без отца.
Пока Черкашин отбывает срок, его супруга Алина и дети переехали в бывшее общежитие — они не могут позволить себе квартиру из-за расходов на адвокатов. Чтобы кормить семью, Алине пришлось устроиться на две работы. Их с Черкашиным дети — девятилетний сын и пятилетняя дочь — постоянно сидят дома одни, так как на няню денег нет.
За четыре года, что программист провел в тюрьме, семейная пара подала десятки обращений в различные госорганы Казахстана — от районной прокуратуры до Верховного суда. По делу Черкашина уже прошла и апелляция, и заседание Верховного суда, однако все они оставили приговор без изменений. Сейчас Алина намерена поехать в Астану, чтобы лично встретиться с коллегией Верховного суда по уголовным делам и потребовать пересмотра дела мужа.
«Он сидит уже пятый год, а я все получаю формальные отписки, некоторые даже без печати. Когда его забрали, дочка только ползала, а сейчас ребенку почти шесть лет. Я не прошу признать его невиновным, я прошу пересмотреть работу суда и следствия. И дураку понятно, что дело сшито белыми нитками, а моему мужу ни за что дали 15 лет», — заключает Алина.
Согласно отчетам Комитета по правовой статистике Генеральной прокуратуры Казахстана, официально за шесть месяцев 2022 года было зарегистрировано 819 уголовных дел, связанных с распространением наркотических веществ. 313 из них дошли до суда.
За 2021 год было зарегистрировано 1 698 уголовных дел, 1 021 из них передали в суды. В 2020 году сотрудники МВД зарегистрировали 1 544 дела, связанных с распространением наркотиков, до суда дошли 1 021. За 2019 год расследовали 1 370 дел, в суд передали только 794 из них.
В марте 2022 года полицейские разработали законопроект, согласно которому за употребление и хранение наркотиков в малых количествах казахстанцев будут привлекать не к уголовной, а к административной ответственности. При этом за незаконный оборот сильнодействующих веществ ответственность, наоборот, усилят. «Криминальные» размеры синтетических наркотиков планируют снизить до одного грамма.
ИСТОЧНИК:
Интернет-издание Mediazona.ca
