Пожалуй, впервые в истории Казахстана суд отверг экспертизу, предоставленную по запросу следствия в пользу независимой – от правозащитной организации. Но есть нюансы.
Жительница Усть-Каменогорска Ботагос Елемесова, работавшая главным бухгалтером в Доме ребенка стала фигурантом уголовного дела в связи с выявленными хищениями в этой организации. Подозреваемыми в этом резонансном для региона деле проходит трое – бывшие директор Гульнар Даниярова, специалист отдела кадров Ж. Увазырова и главбух.
Как оказалось, Ботагос Елемесову следователь Антикоррупционной службы ВКО Кусманов неоднократно допрашивал без присутствия адвоката, превысив предельно допустимое время допросов.
– Меня после незаконных действий следователя Антикоррупционной службы вывозили на «скорой помощи» прямо из здания Антикоррупционной службы, полураздетую, так как медицинским работникам прямо там приходилось оказывать экстренную медицинскую помощь. При этом мне было очень стыдно… – вспоминает Ботагос Елемесова в ходе пресс-конференции.
После допросов женщина оказалась в больничной койке с ментальными расстройствами, квалифицированными как средний вред здоровью.
Только когда мать подозреваемой позвонила на «горячую линию» прокуратуры и пригрозила самосожжением перед входом в надзорный орган, если ее дочь не оградят от следователя Кусманова, тогда в Управлении собственной безопасности Антикоррупционной службы возбудили дело, определив следователю статус свидетеля с правом на защиту без отстранения от службы.
– Согласно журналу учета посетителей департамента Антикоррупционной службы, мы насчитали 8 допросов по 5-7 часов, хотя по закону запрещено проводить допросы более четырех часов без перерыва, без приема пищи, отправления естественных надобностей, – рассказывает адвокат Руслан Шерубаев.
Если оставить в стороне основное дело по хищениям, то в связи с допросами Елемесовой возникло две нетривиальных для казахстанской следственно-судебной системы ситуаций.
Первая. Следственный суд по жалобе подозреваемой на следователя признал нарушения уголовно-процессуального кодекса и вынес частное постановление, вступившее в законную силу.
Вторая – куда как интересней. По жалобе Ботагос Елемесовой на применение пыток по просьбе следствия была привлечена экспертная комиссия, в состав которой вошел врач-психиатр Талгат Камиев. Комиссия вынесла резолюцию: имеется причинно-следственная связь между судебно-следственной ситуацией и расстройством здоровья.
Что тогда сделал следователь, назначивший экспертизу, которая могла существенно навредить коллеге по цеху? Не распространяясь об уже имевшемся заключении, он обратился за помощью… в Бюро по правам человека. Чтобы там предложили эксперта-психиатра и оплатили его услуги. Поскольку в Усть-Каменогорске не так много психиатров соответствующей квалификации, то следствию предложили того же Камиева, с кем Бюро в рамках Коалиции НПО Казахстана против пыток ранее сотрудничало. И на этот раз врач не подкачал, и вместе с привлеченным психологом Ольгой Герасимовой вынес вторую экспертизу, полностью опровергающую его же прежние выводы в составе комиссии: пытки не подтверждены, а психическое расстройство здоровья не является телесным повреждением. Заодно, как говорит Елемесова, в новой экспертизе ей поменяли диагноз.
Причем на этот раз исследование проводилось, когда Елемесова проходила интенсивный курс лечения психотропными препаратами и находилась под их воздействием. О том, что в отношении нее назначена повторная экспертиза, женщину даже не уведомили, не то, что получили требуемое по закону письменное согласие.
– Смутно помню те исследования, мне было очень плохо, – добавляет Елемесова.
Вместе с тем, получив на руки результаты «альтернативной» экспертизы, пришел черед возмущаться ее фигуранту и теперь уже ее защитник вышел на Бюро по правам человека. После чего к делу Елемесовой подключился врач-психиатр высшей категории Сергей Молчанов, который является одним из немногих врачей в стране, проводящих исследования по Стамбульскому протоколу (Руководству по эффективному расследованию и документированию пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания).
– Ранее мы привлекали Камиева и у нас не было никаких сомнений в его квалификации, – высказалась Анна Солодова – юрист Казахстанского международного бюро по правам человека. Однако спустя год после разночтений между экспертизами с участием Камиева в Коалиции НПО Казахстана против пыток единогласно решили привлечь господина Молчанова «для того, чтобы развеять все сомнения и предположения. Мы полагали, что данное заключение уже не оставит никаких вопросов для органов досудебного производства», – добавляет она.
Одновременно на основании второго заключения дело о пытках было прекращено, однако на обстоятельства проведения исследования отреагировала прокуратура и, не опровергнув самих результатов экспертизы, отменила постановление о прекращении уголовного дела.
Третье заключение от Сергея Молчанова подтвердило выводы первого: однозначно применялись психологические пытки и жестокое обращение.
– Если взять экспертизу, которая была сделана до меня, то эта экспертиза никак не проясняет ситуацию. Эта экспертиза еще более запутывает ситуацию, и я не понимаю для чего тогда привлекать таких экспертов? – недоумевает врач-психиатр. – В итоге у суда еще больше вопросов будет возникать, чем ответов. Если вы почитаете, то там «с малой вероятностью», вполне возможно»… Я конкретно ответил на вопросы, поставленные в экспертизе, и я утверждаю, что были пытки в отношении Ботагос Елемесовой. Это чтобы помочь суду, там, где «белые пятна», чтобы этого не было и чтобы суд мог принять взвешенное решение на основе экспертного заключения, – проясняет он свою позицию.
В департаменте полиции, подумав, решили отвергнуть этот неудобный документ тоже, обосновав тем, что «специалист не ознакомлен с материалами дела». Хотя по факту, чтобы дать свое заключение по медицинской части, врачу вовсе не обязательно вникать в юридические материалы.
На этот раз областная прокуратура, а вслед за ней и Генеральная прокуратура согласились, что лишь одна экспертиза из трех, подтверждающая невиновность следователя, и есть истина.
– То, что сейчас происходит с госпожой Елемесовой – это яркий пример кризиса в нашей экспертной деятельности, – резюмирует Сергей Молчанов. В своей практике он не раз сталкивался с тем, что его мнение отвергалось только на том основании, что «Молчанов один, а тех трое». «Так давайте нагоним еще десять человек и будем брать количеством, а не знаниями?»– возмущается врач.
В настоящее время Елемесева и ее адвокат пытаются обжаловать вторую экспертизу Камиева и заодно принимают меры для проведения рецензии этого заключения. Основное дело в отношении бывшего главбуха завершено. Правда, завершается оно уже в третий раз, в предыдущие разы появлялись новые материалы и все по новой.
