Начавшаяся 1 марта календарная весна-2018 едва ли станет политической весной в каком-либо освободительном смысле, каковыми были в ХХ столетии ранние вёсны 1917-го, 1953-го или 1985 годов. Зато в плане любой другой политической движухи первый весенний месяц обещает быть отнюдь не пустым. В соседней с нами России его украсит спецмероприятие 18.03 по переизбранию Владимира Путина президентом Российской федерации, у нас же в Казахстане не исключено назначение чего-либо переизбранческого в ходе назначенного на 5 марта совместном заседании Мажилиса и Сената, хотя возможны и иные варианты.
Именно такое совместное заседание обеих палат Федерального собрания РФ прошло вчера в Москве, причём не во Дворце съездов внутри Кремля, а в здании Манежа напротив оного. Весь вечер на манеже был действующий президент России, он же национальный лидер (русский перевод казахского титулования «лидер нации и елбасы»). Политизированная аудитория Рунета, включая и русскоязычный Казнет, горячо обсуждает на ФБ его тамошнее выступление, более всего обсуждая и комментируя сказанное о «начале активной фазы испытаний нового ракетного комплекса с тяжелой межконтинентальной ракетой, оснащённой системою преодоления противоракетной обороны противника» (цитирую по тексту одного из сообщений в Интернете).
Этот пассаж вкупе с демонстрацией в момент его произнесения видеокадров запуска новых ракет «Сармат» и крылатой ракеты с ядерной энергетической установкой был вполне резонно воспринят как новая и весьма наглая попытка Москвы угрожать Западу ядерной войной – своего рода ремейк термоядерной «кузькиной матери» шестидесятилетней давности.
Грозя планете новою ракетой, Европе зад уместно показать
На этом информационно-пропагандистском фоне как-то затерялось появившееся в тот же день 1.03.2018 сообщение прикремлёвского информационного агентства РИА «Новости» (РИАН), в котором со ссылкой на неназванные источники в Кремле говорилось о том, что в России обсуждается возможность отзыва подпись РФ под Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод. Это означало бы прекращение членства в Совете Европы и выход РФ из юрисдикции Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ).
По словам собеседников информагентства, «такой шаг не исключен, если нынешняя линия ЕСПЧ, в результате которой появляются решения суда, направленные против интересов России, не будет скорректирована».
Задав в связи с этим российским начальникам стандартно-врачебный вопрос: «На что жалуетесь?» с необходимым уточнением: «Что именно вам не нравится в решениях ЕСПЧ, касающихся России?», мы услышим в ответ, а точнее, уже услышали в сообщении РИАН вот что: «Как заметили чиновники, при рассмотрении жалоб против России политизация позиции ЕСПЧ возрастает, а аргументация российской стороны не принимаются во внимание». И далее самое вкусное: «ЕСПЧ отказывается учитывать особенности российской правовой системы и нормы международного права, – посетовали собеседники информагентства».
В этом пассаже прекрасно всё: и исходное убеждение говорящего, что Европейский суд вообще должен учитывать особенности российской правовой системы (странно, что забыли добавить «и многовекового менталитета россиян»), и соединительный союз «и» между «особенностями российской правовой системы» и «нормами международного права». Союз тут должен стоять не соединительный, а противительный, поскольку в случае расхождений между российскими и международными правовыми нормами Европейский суд уже по определению должен руководствовать не первыми, а последними – на то он и международный суд!
Более того, российский (и казахстанский тоже) суд в случае выявления таких расхождения тоже должен руководствоваться не национальными, а международными конвенциями, ратифицированными РФ или РК, каковой принцип прямо закреплён в конституциях наших стран. Разве только вычеркнуть эту статью из Конституции, как сделали в прошлом году в Кыргызстане, лишь бы не выполнять решения Комитета ООН по правам человека об освобождении правозащитника-узбека Азимжана Аскарова, неправосудно осуждённого на пожизненный срок после ошских событий-2010.
Между тем, в России решения Страсбургского суда и без того уже больше двух лет не считаются неоспоримыми – после того, как в декабре 2015-го был принят закон, позволяющий Конституционному суду РФ блокировать исполнение решений ЕСПЧ, касающиеся России. Такой вот получился «…и Страсбурга пирог нетленный» на родине автора этой строчки из «Евгения Онегина».
Однако Россию не зря считают страной чудес: протолкнув в декабре 2015-го закон о священном праве показывать Европе… м-мм… рифму на слово «Европа», правительство РФ в декабре 2017-го приняло решение увеличить до одного миллиарда рублей бюджетный резерв на выплату компенсаций российским гражданам РФ по принятым в их пользу решениям ЕСПЧ. Однако с таким когнитивным диссонансом будет покончено в случае принятия решений об отзыве российской подписи под Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод, а значит и о выходе РФ из-под юрисдикции Европейского суда по правам человека.
Но если в России ещё только грозятся отозвать свою подпись под Европейской конвенцией, выйти из Совета Европы и из юрисдикции Страсбургского суда, то в Казахстане даже и не грозятся, поскольку мы туда никогда не входили и конвенцию такую никогда не подписывали. Разве что казахстанские правозащитники регулярно призывают сделать это, но их (наши) призывы остаются гласом вопиющего в любой из казахстанских же пустынь и полупустынь
Дело это весьма давнее, в подтверждение чему воспроизведу ниже фрагмент из своей 6,5-летней давности беседы с международным экспертом по правам человека и руководителем нашей правозащитной организации Евгением Жовтисом из лета 2011-го, когда тот пребывал в стенах усть-каменогорской колонии-поселении ОВ-156/13. Вот как я тогда об этом написал (воспроизвожу с небольшими сокращениями):
Закон позволит матушке-России послать подальше Европейский суд
Меня как правозащитного журналиста очень интересовало мнение Евгения Александровича о недавней инициативе первого зампреда Совета федерации РФ Александра Торшина о принятии закона, разрешающего российским властям не исполнять решений Европейского суда по правам человека по искам российских граждан. Всё-таки все эти годы после 1999-го, когда ельцинская в то время Россия под этим подписалась, мы в Казахстане завидовали белой завистью россиянам, получившим возможность оспаривать решения своих судов в Страсбургском суде, какового права мы в Казахстане лишены в принципе.
Оказалось, что всю эту гамму моих чувств и оценок Евгений Александрович полностью разделяет, но смотрит на это дело более оптимистично.
Из всей имеющейся у него информации по данному вопросу он выделил сообщение о том, что президент РФ Дмитрий Медведев заранее обещал наложить вето на антистрасбургский закон, если таковой будет принят Федеральным собранием. По мнению Жовтиса, в Москве разыгрывают заигранную до дыр пьеску «Реакционный парламент и прогрессивный президент», хорошо известную и нам в Казахстане хотя бы по недавней истории с инициированием референдума о наделении Нурсултана Назарбаева пожизненными полномочиями.
Также, по мнению Жовтиса, возможна и её предвыборная модификация этой пьески в жанре «злой следователь – премьер-министр из бывших чекистов и добрый следователь – молодой президент из профессорской семьи», причём оба фигуранта – из одной питерской команды. Слишком уж велики, по мнению Жовтиса, были бы для России потери в случае принятия такого закона, и слишком велики неминуемые убытки, в том числе и для обоих членов правящего в России тандема.
Условно-досрочные выборы или пожизненны срок для президента?
Что ж, в 2011 году примерно так и вышло, и даже более того – законопроект Торшина вообще не дошёл до обсуждения в Госдуме и Совфеде, сам Торшин давно перестал быть перзамом спикера Совфеда, а с 2015 года также и сенатором от Мордовии, получив в виде утешительного приза должность зампреда Центробанка РФ. Также и упомянутая в ответе Е.Жовтиса расстановка двух первых лиц российской власти «президент Медведев – премьер-министр Путин» ещё в марте 2012-го поменялась на «президент Путин и премьер Медведев», а уж что там будет со второй половинкой этого кремлёвского тяни-толкая после 18.03.2018, мы узнаем не далее как через три недели. А чего такого интересного приготовлено в Астане для принятия на совместном заседании двух палат 5 марта, мы узнаем сразу после наступивших выходных.
Кстати, небезынтересно, насколько случайным или не случайным было назначение даты исторического заседания аккурат на 65-ю годовщину смерти Сталина и последовавшей за нею большой перетряски в высшем руководстве КПСС и СССР. И не нашумевший ли месяц назад разовый показ в алматинском кинотеатре «Арман» запрещённой российским Минкультом скандальной кинокомедии «Смерть Сталина» навеял ак-ордынским политическим продюсерам выбор указанной даты?
Если это так, то гальванизация январского-2011 сюжета с референдумом о пожизненном президентстве будет выглядеть весьма органично. Или же искать аналогии нужно не во времени, а в пространстве, то есть ориентироваться не на давно прошедшее московское 5.03.1953, а на московское же, но ещё только предстоящее 18.03.2018, то есть ожидать следует назначения на середину календарной весны досрочных перевыборов – то ли парламентских, как в России, то ли президентских.
В любом случае модно гарантировать, что вопрос о подписании Казахстаном Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод и о признании Казахстаном юрисдикции ЕСПЧ, в который граждане РК могли бы обращаться с жалобами на решения казахстанских судов, на предстоящем в Астане двухпалатном заседании поставлен не будет.
