Представляем вашему вниманию выступление директора Казахстанского международного бюро по правам человека и соблюдению законности Евгения Жовтиса, которое было озвучено в рамках первой сессии конференции «Общие вызовы безопасности для стран ЕС и Центральной Азии: человеческое измерение безопасности».
г.Астана, 22 февраля 2018 г.
Уважаемые участники конференции,
Поскольку я возглавляю крупнейшую в Центральной Азии правозащитную организацию, естественно, я сфокусируюсь на правах человека, даже точнее на политических правах и гражданских свободах в регионе, мониторингом соблюдения, обеспечения и защиты которых в Казахстане и занимается наша организация.
И один из вызовов безопасности, который я наблюдаю в последние 10-15 лет, и причём не только в Центральной Азии, связан с концептуально порочным, с моей точки зрения, подходом к правам и свободам человека в контексте обеспечения безопасности, включая борьбу с радикализацией, экстремизмом и терроризмом.
Такие фундаментальные права и свободы, как право на свободу слова и выражения мнения, право на свободу мирных собраний и ассоциации (объединения), право на свободу совести, религии или убеждений и право на свободу передвижения рассматриваются сначала через призму угроз безопасности, а уже потом в свете закреплённых в международных документах и конституциях гарантий их обеспечения и защиты.
Практически всё законодательство в этой сфере в регионе развивается по отраслевому принципу. Появляется отраслевое законодательство об общественных объединениях и других формах общественных организаций. Отраслевое религиозное законодательство. Отраслевое законодательство о получении и распространении информации и средствах массовой информации. Отраслевое законодательство о миграции во всех её формах.
Это законодательство включает в себя специальные законы и огромное количество подзаконных актов, разных инструкций, правил, методик и т.д. Если их тщательно проанализировать, то там от международных трёхчастных обязательств государств: обеспечивать, защищать и поощрять права и свободы человека остаются только декларативные обещания в преамбулах или первых статьях соответствующих правовых актов. Всё остальное сплошное регулирование и ограничение.
Соответственно, и правоприменительная практика идёт по пути всё больших ограничений, контроля, надзора, новых средств административного и уголовного преследования. Помимо правоохранительных органов и органов национальной безопасности создаются специальные госорганы по соответствующему направлению, вроде казахстанских Министерства по делам религий и гражданского общества или Министерства информации
и коммуникаций. И если к тому же добавить управления внутренней политики местных исполнительных органов власти, то можно представить какие государственные ресурсы расходуются на регулирование и контроль.
И на первый взгляд всё логично.
При пользовании свободой слова могут же быть злоупотребления? Могут. Например, призывы к насилию, выражение человеконенавистнических взглядов или использование языка ненависти, а также разглашение госсекретов, клевета, оскорбление чести и достоинства. Нужно с этим бороться? Нужно.
При реализации права на свободу объединения могут быть злоупотребления? Могут. Могут быть созданы радикальные, экстремистские и террористические организации. Нужно с ними бороться? Нужно.
При пользовании свободой религии или убеждений могут быть злоупотребления? Могут. Религиозные догмы, религиозные тексты и их интерпретации могут использоваться как политические инструменты, представляя угрозы общественной безопасности и порядку. Нужно с ними бороться? Нужно.
При реализации свободы мирных собраний могут быть злоупотребления? Могут. Собрания могут использоваться для организации массовых беспорядков, пропаганды насилия и нетерпимости. Нужно с ними бороться? Нужно.
Но при этом возникают, как минимум, две проблемы. Первая – какие средства используются для достижения этих вполне легитимных целей.
И вторая. Как совместить обязанность государства гарантировать и поощрять фундаментальные права и свободы человека с одновременным обеспечением безопасности.
Насчёт средств. Я – заядлый рыбак и, используя рыбацкую терминологию, скажу так: если вы хотите поймать крупную рыбу и при этом думаете о будущем, нецелесообразно использовать так называемую «китайскую» сетку из лески с минимальными ячейками. Крупную рыбу вы, конечно, поймаете, но при этом угробите всё живое, что находится в этом водоёме. Вся средняя и мелкая рыба, включая мальков, запутается в этой сетке и погибнет. Это неразумно, потому что потом в этом водоёме уже ничего не будет расти вообще.
Крупную рыбу надо ловить при помощи специальных методов и оборудования. Это точечный процесс. А остальную живность в водоёме оставить в покое, дав ей возможность расти.
Так вот средства, которые власти многих стран используют для борьбы со злоупотреблениями перечисленными мною выше правами и свободами, напоминают мне использование такой «китайской» сетки. Проконтролируем и проверим всех, чтобы поймать нескольких, представляющих угрозу. И на этой идеологии формируется законодательство и правоприменительная практика. Это не только нерационально с точки зрения использования государственных ресурсов, но иногда и контрпродуктивно, потому что повышает уровень недоверия и понижает уровень лояльности государству вполне законопослушных граждан, которые попадают под этот массовый контроль и надзор. Я даже по этому поводу опубликовал статью под названием «Кому нужна радикализация «серой зоны»?».
Но что ещё более тревожно, что сама реализация перечисленных выше прав рассматривается как угроза безопасности и правопорядку.
Мне кажется, что нужно чётко определиться, что угрозу безопасности представляет злоупотребление этими правами. А сами эти права и свободы и их соблюдение, обеспечение и защита представляют как раз наоборот средства предупреждения радикализации и экстремизма.
Соблюдение и продвижение свободы слова и выражения мнения позволяет получить жизненно важную для развития любого государства и общества дискуссию, обмен мнениями, идеями. Если не давать говорить, можно не узнать о чем люди думают, и, соответственно, не использовать, с одной стороны, человеческий потенциал, а с другой – как раз иметь возможность предупреждать возможные преступные действия. Политические и другие дебаты, выражение мнения меньшинства и даже одного человека это как раз средство предупреждения радикализации и экстремизма, потому что знаешь наличие проблем и динамику недовольства.
Соблюдение и продвижение права на свободу объединения, в том числе в политические партии и профсоюзы позволяет развивать активное гражданское общество, институциализировать горизонтальные связи, выводить в публичную сферу организованное выражение личных и групповых интересов. Это тоже средство предупреждения радикализации и экстремизма.
Соблюдение и продвижение права на свободу мирных собраний позволяет получать эффективно действующий инструмент обратной связи между обществом и государством, более чёткую артикуляцию острых общественных проблем. Это тоже средство определённой разрядки напряжённости, особенно если при этом государство своевременно и эффективно реагирует для решения проблем, вызвавших протест.
Соблюдение и продвижение права на свободу совести, религии или убеждений позволяет продвигать в обществе морально-нравственные императивы, содержащиеся в таком важнейшем культурном явлении, как религия.
Такой концептуальный подход позволяет задействовать огромные ресурсы, имеющиеся в свободно развивающемся, плюралистичном и толерантном обществе в соответствии с международными стандартами и передовой зарубежной практикой. Он исходит из презумпции законопослушности подавляющего большинства граждан и выдавливает на периферию публичной общественной жизни радикальные, экстремистские взгляды и идеологию, ведущие к насильственным, в том числе террористическим практикам.
И вот на этой периферии точечно уже правоохранительные органы и органы национальной безопасности, в условиях достаточного уровня доверия законопослушной части общества и взаимодействия с ней, работают для устранения угроз.
Если же вместо этого, ограничивая эти права и свободы, устраняя с политического поля светскую, не практикующую насилие оппозицию, независимые идеологически многообразные СМИ, помещая в своеобразные «резервации» абсолютно мирные религиозные меньшинства, рассматривая неравнодушных и граждански активных, критически настроенных граждан как угрозу порядку и стабильности, создавать вакуум или заполнять его послушным контингентом, то в конце концов в противовес неизбежно появятся радикальные идеи, которые в той или иной степени предполагают насильственные практики.
История человечества это доказывает со всей очевидностью.
Именно поэтому я и призываю рассматривать соблюдение политических прав и гражданских свобод как средство предупреждения радикализации и экстремизма и, соответственно, обеспечения безопасности, а это требует совершенно иного концептуального подхода ко всему: и к созданию законодательства, и институционального строительства и правоприменительной практики.
Спасибо за внимание!
