Последние три месяца 2015 года запечатлелись в новейшей истории Казахстана вынесением двух обвинительных приговоров за публикации в социальных сетях, арестами гражданских активистов за посты на Фейсбуке и журналистов сайта «Накануне.kz» по делу о распространении ложной информации об одном из коммерческих банков, повлёкшем якобы огромный ущерб для него. Наступивший же 2016 год начался судебным процессом одного из упомянутых выше арестантов в Астане (предварительные слушания прошли 5 января, начало главного судебного разбирательства назначено на 13-е) и скандальным продолжением начатого во второй половине декабря процесса двух других арестантов в Алматы.
Репрессивная осень перетекла в репрессивную зиму
Провожая в ночь с 31 декабря на 1 января старый год, мы помянули недобрым словом такие непотребные с нашей правозащитной точки зрения события последних трёх месяцев прошедшего года, как аресты общественных активистов Серикжана Мамбеталина и Ермека Нарымбаева в Алматы (задержаны 12-го и арестованы 15 октября) и Болатбека Блялова в Астане (задержан 9-го и арестован 11 ноября), вынесение обвинительных приговоров блогерам Игорю Сычёву в Риддере 18 ноября (5 лет лишения свободы) и Ермеку Тайчибекову в Кордае 11 декабря (4 года лишения свободы).
И уже под самый занавес года, в единственную между двухдневным празднованием Дня независимости и двумя обычными выходными рабочую пятницу 18 декабря, в лматинская полиция устроила обыски в редакции интернет-сайта «Накануне.kz» и на квартирах его журналистов Гузяль Байдалиновой и Юлии Козловой, а также у не связанного вроде бы с этим сайтом журналиста Рафаэля Балгина. Обыск у последнего закончился его задержанием (21 декабря арестован на два месяца следствия), а 23 декабря после допроса в ДВД Алматы была задержана и Гузяль Байдалинова (арестована 26 декабря также на два месяца).
И ещё в ту же «чёрную пятницу» 18 декабря в Алмалинском районном суде начался процесс Нарымбаева и Мамбеталина, продолжившийся 21 и 22 декабря, а затем и в предновогодние дни 28, 29 и 30 декабря. За все эти пять заседаний суд так и не дошёл до разбирательства по существу предъявленных подсудимым обвинений, глухо увязнув в процедурных (но по своему значению отнюдь не второстепенных!) вопросах об изменении меры пресечения для подсудимых (два с половиной месяца в камерах ИВС и особенно СИЗО серьёзно подорвали их здоровье) и об обеспечении предусмотренной законом открытости судебного процесса для прессы и зрителей.
Эти два аспекта развернувшейся в зале суда битвы между защитниками гласности судоговорения и элементарной человечности по отношению к подсудимым с одной стороны и властными попирателями того и другого с другой оставались главным содержанием также и двух посленовогодних заседаний суда 5 и 6 января. При этом силы сторон были крайне неравны, поскольку на стороне законности и гуманизма выступали двое подсудимых, два профессиональных адвоката и два дополнительных защитника в лице матери одного из подсудимых и младшего брата другого, а противостоят им не столько даже представители государственного обвинения в лице сначала одного, а потом и двух прокуроров, сколько сама председательствующая по делу судья, начисто отбросившая принцип состязательности процесса и собственный статус «над схваткой» между обвинением и защитой.
Чтобы не быть голословными в этом оценочном суждении, воспроизведём далее репортёрские материалы о последних по времени судебных заседаниях 5 и 6 января.
Первый судебный день нового судебного года
5 января в Алмалинском районном суде южной столицы Казахстана начались основные слушания по делу Серикжана Мамбеталина и Ермека Нарымбаева, которых защищают адвокаты Жанара Балгабаева и Ермурат Муканов, а также дополнительные защитники Анастасия Мамбеталина и Арман Нарымбаев.
Как и ранее на декабрьских заседаниях, стороной защиты был выдвинут целый ряд ходатайств, большинство из которых были оставлены без удовлетворения. Несмотря на полученные Анастасией Кобиевной-Мамбеталиной перед Новым годом обещания председателя Алмалинского суда обеспечить возможность присутствия в зале всех желающих, это было сделано только отчасти, да и то после большого скандала.
Перед началом процесса (как и прежде с полуторачасовым опозданием относительно назначенного самою же судьёй Марал Жарылгасовой временной отметки 9:30) охранники судебного здания в полицейской форме сначала пропустили из внешнего вестибюля во внутренний коридор четверых защитников и лишь чем через час шестерых журналистов, имеющих служебные удостоверения от редакций СМИ. На блогеров это не распространялось, хотя по закону они приравнены к масс-медиа в плане ответственности за публикации. И только ещё через полчаса – всех остальных желающих присутствовать на суде числом не более 30 человек, считая с ранее запущенными журналистами, также пропустили внутрь.
При этом каждый из вышеназванных «актов доброй воли» происходил не сам по себе, а в результате упорных ходатайств защиты и самих подсудимых. Ермек и Серикжан, привезённые ранним утром тюремным конвоем из СИЗО в камеру ожидания в подвале здания суда и выведенные оттуда другим конвоем в судебный коридор к дверям зала заседаний, отказались войти в него, пока внешняя охрана здания не пропустит туда всех пришедших на процесс. Затащить подсудимых из коридора в зал конвоиры (отдадим им должное) не решились, и пока судья Жарылгасова решала этот вопрос в совещательной комнате (фактически в своём кабинете на одном из верхних этажей здания суда), двое подсудимых стояли в окружении четырёх конвоиров в коридоре, переговариваясь с уже запущенными журналистами. И только когда ближе к 11 часам охрана наконец пропустила всех пришедших, а судья вернулась на своё председательское место, Ермек и Серикжан вошли в зал под аплодисменты зрителей и журналистов и окрики судьи в адрес аплодирующих.
Наконец судья объявила о начале судебного следствия и предложила государственному обвинителю огласить обвинительный акт, что и было сделано помощником прокурора Алмалинского района Дауреном Сагиндыковым
Из текста обвинительного акта, составленного следователем ДВД Алматы Алексеем Чапуриным, так и осталось непонятным, в чём именно состоял «предварительный сговор» между обвиняемыми, один из которых разместил свой пост (цитату из книги Мурата Телибекова «Ветер с улицы» со своим односложным комментарием, резко негативным по отношению к автору книги) на своей ФБ-странице в 2 часа ночи 8-го октября из своего дома, а другой перепостил реплику первого со своим комментарием, гораздо более пространным и неоднозначным по отношению к Телибекову и его книге, уже в 9 утра того же дня, и не из дома, а из офиса.
Также осталось непонятным из обвинительного акта, что же такого противоправного было в той самой цитате из книги Телибекова: вместо какого-либо обоснования криминального характера этого текста следователь всего лишь сослался на заключение психолого-филологической экспертизы книги Телибекова в целом, проведённой по другому уголовному делу против самого писателя, следственные действия по которому приостановлены. Как раз новость об этой приостановке, появившаяся в прессе 7 октября, и вдохновила Мамбеталина на его возмущённый этим фактом пост, который в свою очередь вдохновил Нарымбаева на другой пост. Где же тут сговор и каким образом экспертиза по так и не дошедшему до суда одному уголовному делу может служить доказательством по другому делу, переданному в суд явно преждевременно?
Это было первое, на что обратила внимание и указала сторона защиты. Но адвокат Мамбеталина Ермурат Муканов копнул ещё глубже и шире, огласив своё заявление о том, что статья 174 Уголовного кодекса РК, по которой судят Серикжана и Ермека, противоречит статье 20 Конституции РК, и попросил суд направить соответствующее представление в Конституционный совет РК для определения соответствия статьи УК главному правовому акту страны. Но судья Жарылгасова, посовещавшись на месте (эта не наша сатирическая, а её юридическая формулировка: «совещаясь на месте, суд постановил»), отказалась рассматривать это ходатайство на том основании, что ранее оно уже рассматривалось и в его удовлетворении было отказано.
После этого адвокат Муканов заявил отвод обоим прокурорам, представляющим государственное обвинение на процессе, а также всему составу прокуратуры Алматы. Своё заявление адвокат обосновал тем, что прокуратура не рассмотрела надлежащим образом его обращения, в которых он требовал передать материалы уголовного дела в отношении Мамбеталина и Нарымбаева не в суд, а в прокуратуру в связи с несоответствием обвинительного акта требованиям Уголовно-процессуального кодекса. По мнению Муканова, прокуратура своими действиями проявила заинтересованность в обвинительном уклоне данного процесса.
Подсудимые и их общественные защитники поддержали ходатайство Муканова, а прокурор Сагиндыков выступил против, не тратя слов на обоснование мотивов этого. Судья удалилась в совещательную комнату, а после возвращения сообщила об отказе в удовлетворении ходатайства.
Тогда Муканов в очередной раз заявил отвод судье Жарылгасовой. Однако судья ответила, что не будет его рассматривать, потому что возможности для подачи отводов защитой уже исчерпаны. Но адвокат продолжал настаивать, требуя, чтобы судья удалилась из зала и не возвращалась до прихода другого судьи или председателя суда, который должен рассмотреть отвод. В ответ на это судья потребовала от адвоката «прекратить нарушать порядок судебного заседания», но адвокат продолжал настаивать на своем. После третьего замечания Жарылгасова заявила, что она зафиксировала проявление неуважения к суду со стороны адвоката Муканова и объявила перерыв.
Вернувшись в зал, судья объявила, что вынесла в отношении Муканова «последнее предупреждение» и что направит на него представление в городскую коллегию адвокатов. В ответ Муканов заявил, что напишет на Жарылгасову жалобу в дисциплинарную коллегию Алматинского городского суда.
Далее подсудимые и их защита выдвинули ряд ходатайств.
Ермек Нарымбаев заявил ходатайство о запросе с целью установить номер смарткарты, с помощью которой был якобы сделан анонимный звонок с сообщением в ДВД Алматы о появлении на Фейсбуке крамольного поста. Согласно обвинительному акту, этот звонок поступил в дежурную часть ДВД в час ночи 10 октября с таксофонного аппарата на углу проспекта Достык и улицы Кабанбай батыра. По этого звонку и было мгновенно возбуждено уголовное дело (при том, что день 10.10.2015 был субботним, то есть выходным), а уже 12 октября были задержаны Нарымбаев и Мамбеталин.
Серикжан Мамбеталин заявил ходатайство, в котором просит суд считать материалы дела сфальсифицированными, поскольку скриншоты личных страниц активистов в соцсетях не соответствуют оригиналу и не подпадают под протокол их выемки. Также он заявил, что считает некорректными и необоснованными выводы экспертизы, на которой основаны обвинения.
Также оба подсудимых и их защитники настаивали на вызове в суд заместителя начальника ДВД Алматы, начальника отдела ДВД, ведающего мониторингом Интернета (есть в нашем полицай-президиуме даже и такой «31-й отдел»!), оперуполномоченного Дуйсебаева, принявшего анонимный ночной звонок, следовательницы Стеценко, производившей обыск в доме Мамбеталина со множеством нарушений этой процедуры, а также следователя Чапурина – ко всем им имеется ряд вопросов и претензий.
Судья Джарылгасова удовлетворила лишь некоторые из этих ходатайств, одобрив вызов следователя Чапурина и оперуполномоченного Дуйсебаева, после рапорта которого было возбуждено уголовное дело в отношении активистов. Остальные ходатайства подсудимых и их адвокатов судья оставила открытыми.
Второй день нового судебного года
Начав заседание 6 января с очередным опозданием, судья Джарылгасова продолжила его странной, не предусмотренной никакой статьёй УПК, процедурой опроса журналистов на предмет их фамилий и названий представляемых ими СМИ. Для чего затребовала наши служебные удостоверения, которые долго и пристрастно изучала, сопровождая эти действия словами: «Может, я хочу лично увидеть вас». Удовлетворившись увиденным, госпожа судья предоставила слово стороне защиты.
Адвокат Ермека Нарымбаева Жанара Балгабаева озвучила ходатайство о назначении графика судебных заседаний из расчёта два заседания в неделю с интервалом в один или два дня (например, по понедельникам и четвергам или по вторникам и пятницам).
– По состоянию здоровья моего подзащитного, о котором ранее неоднократно заявлялось мною и им самим, а также ввиду других процессов у меня и у моего коллеги Муканова в других судах, прошу не проводить заседания каждый день, – сказала адвокат.
Ермек Нарымбаев подтвердил тяжёлое состояние своего здоровья, сделав следующее заявление в адрес председательствующей судьи:
– За всё это время у меня было уже три серии сердечных приступов. Целый день быть на суде и на следующий день снова с утра приезжать мы физически просто не в состоянии. К примеру, вчера нас привезли в СИЗО уже к 10 часам вечера, потом автозак с нами ещё час стоял перед воротами тюрьмы, в камеру нас завели почти в полночь и мы упали на нары без сил. А утром нас подняли в 8:30 и опять сюда привезли, продержав два часа в подвальном «обезьяннике». Как мы можем в таком состоянии готовиться к судебным заседаниям? У нас нет возможности даже поговорить с адвокатами. Прошу вас сбавить темп, я хочу дожить до приговора, – заявил в своем выступлении Ермек Нарымбаев.
Он также озвучил ходатайство о разрешении ему провериться у кардиолога. Оба ходатайства (и Нарымбаева, и его адвоката Балгабаевой) поддержала Анастасия Мамбеталина – мать и общественный защитник Серикжана.
– Мне тяжело смотреть, в каком состоянии мой сын и Ермек. И если с ними что-то случится, вся ответственность будет на начальниках ДВД Алматы, подчинённого ему СИЗО № 1 и медсанчасти этого изолятора, с которыми я не раз говорила по этому поводу. Моего сына и его товарища по несчастью вытаскивают из-под капельницы, везут сюда, когда они на ногах еле держатся! На прошлой неделе председатель суда обещал, что процессы будут по графику два раза в неделю, но мы видим, что они опять идут каждый день. По поводу кардиолога: есть в Институте кардиологии имени Сызганова хороший врач, профессор, который готов приехать в СИЗО и осмотреть Ермека и Серикжана, чтобы установить, симулируют они или нет. Я вас прошу отнестись к этому как женщина и как мать,– попросила Анастасия Кобиевна судью Марал Джарылгасову.
Нам же апелляция матери одного из подсудимых к жанской и материнской ипостасям госпожи судьи, равно как и поведение последней в целом, напомнила строки из песни российскогй женщины-барда Нателлы Болтянской «Ваша честь», посвящённой московской женщине-судье, осудившей в своё время Михаила Ходорковского: «Она уже не судья, а чья-то мать и жена…» Вообще советуем нашим читателям, среди которых теоретически может оказаться и судья Жарылгасова, прослушать эту замечательную песню.
В ответ на обращение матери Мамбеталина судья Жарылгасова сообщила, что получила из медсанчасти СИЗО справку о состоянии здоровья подсудимых, в которой сказано, что «оно удовлетворительное и они вполне могут участвовать в суде». По поводу же графика судебных заседаний она пообещала рассмотреть его и решить вопрос в организационном порядке. «На этой неделе пусть идет как идет, а со следующей посмотрим», – оптимистично заявила председательствующая.
На ходатайство же насчет приглашения к подсудимым профессора-кардиолога ответ судьи был таков, что в СИЗО свои порядки, над которыми Алмалинский райсуд не властен.
– Сейчас у нас постоянно будут в суде дежурить врачи скорой помощи, можно к ним обратиться. В конце концов, я же тоже человек, а не черт с рогами, – заметила Марал Жарылгасова в ответ матери Мамбеталина (и заочно ответив, добавим мы, на слова из вряд ли известной ей песни москвички Болтянской).
Ермек же Нарымбаев обратился к судье с просьбой отложить слушания, потому что подсудимые не успели ознакомиться с материалами дела и с видео, которые появились в деле. Его ходатайство поддержал адвокат другого подсудимого Ермурат Муканов.
– Мы вчера очень поздно вернулись с процесса. Мы что, должны в 12 часов ночи зайти в камеру к своим подзащитным и готовиться к следующему заседанию? Прекратите уже эту тактику выжигания! – заявил он.
Выслушав сторону защиты, судья обратилась к двум прокурорам, представлявшим на этом заседании стороны обвинения. В ответ прозвучало: подсудимые ознакомились с тремя томами уголовного дела из пяти и этого достаточно. На что защитник Ермека Нарымбаева – его брат Арман заметил:
– Прокурор вроде юридически грамотный человек, но в то же время сам заявляет, что подсудимые ознакомились только с тремя томами дела, когда их пять. Разве это соответствует Конституции и УПК?
Судья, выслушав стороны, на месте постановила, что заседание будет продолжено. «У меня на руках справки об удовлетворительном состоянии подсудимых. У них была целая неделя ознакомиться с делом…», – начала было она, но Ермек Нарымбаев перебил ее, заявив ей отвод. Судья резко оборвала его:
– Вы не имеете права делать отвод. Он не будет приниматься и рассматриваться по той причине, что он делается по тем же основаниям, что и ранее.
– Нет, имею право! В каком законе написано обратное? – вступил в диалог с судьёй` Ермек.
– Ваша честь, он нарушает порядок суда, прошу сделать ему замечание, – вмешался один из прокуроров.
– Сядьте, Нарымбаев, и не пререкайтесь с судьей! Я вам делаю официальное замечание. Если не прекратите, я вас удалю из зала, – пригрозила судья и вновь объявила перерыв.
Во время этого перерыва стало известно, что у Ермека Нарымбаева в подвальной камере ожидания случился сердечный приступ. К нему вызвали «скорую помощь», которая почему-то не стала заезжать во внутренний двор суда, как это было на одном из прошлогодних заседаний, а припарковалась у обочины улицы Шарипова перед фасадом здания суда. Благодаря этому некоторые из наших коллег-журналистов смогли увидеть, как три медбрата со «скорой» в сопровождении шестерых полицейских из охраны суда выносили Ермека на носилках и укладывали в машину – вот два снимка этой «движухи», да простится нам такое словцо:
Ермека увезли в Больницу скорой медицинской помощи (БСМП), расположенную в трёх кварталах от здания Алмалинского суда – один квартал вниз по улице Шарипова и два квартала вбок по улице Толе би до улицы Масанчи. О том, что там было, вскоре сообщил в своём Фейсбуке блогер Галым Агелеуов, руководитель общественного фонда «Либерти»:
«Позвонила врач скорой помощи с 40-летним стажем Гульнара Абильбекова и сообщила, что у Ермека Нарымбаева инфаркт, но врачи не могут оставить его в больнице, потому что в суде им заявили, что в 14:30 судебный процесс».
Какую-то медицинскую помощь Ермеку в БСМП всё-таки оказали, после чего привезли обратно в суд и оставили в камере ожидания вместе с Мамбеталиным, который отказался подниматься наверх, пока Нарымбаев не будет в состоянии сделать это же сам. Чуть позже он всё-таки согласился выполнить требование конвоя прийти в зал заседания, но только для того, чтобы объявить голодовку в защиту своего товарища.
Но ещё до того, как он это сделал, в зале суда возобновилась битва за изменение подсудимым меры пресечения или хотя бы их госпитализацию в гражданскую больницу. В ответ на одно из ходатайств защиты судья потребовала вызвать врача – бригадира «скорой помощи». На вопрос судьи о состоянии пациента Нарымбаева молодая женщина врач Даулетбакова ответила, что состояние средней тяжести, а потом с сильной запинкой поправилась: «Состояние удовлетворительное», после чего выбежала из зала. Кто-то из не попавших в зал и находившихся в вестибюле рассказал потом, что видел, как вышедшая из внутреннего коридора во внешний вестибюль женщина расплакалась прямо там и долго рыдала, пока медбратья не увели её на улицу в машину.
В зале же суда тем временем судья невозмутимо объявила, что готова продолжить заседание в отсутствии одного из подсудимых, коль скоро все защитники на месте. Те в ответ на это в один голос заявили, что отказываются продолжать участие в процессе. Мамбеталин со скамьи подсудимых обратился к прокурорам с призывом дать правовую оценку происходящему. Между ним и одним из прокуроров завязалась следующая перепалка:
– Ты как ко мне обращаешься, ты же сидишь на скамье подсудимых!
– А я ещё не осуждённый и следовательно невиновный, у меня такие же права, как и у вас!
В этот момент присутствовавшие в зале представители общественности встали со своих скамей и начали скандировать: «Позор прокурорам! Позор судье!» Судья же, даже не став звать судебных приставов или охрану, выскочила из зала, так и не объявив заседание закрытым и не назвав даты следующего заседания. Вслед за ней направились к выходу и оба прокурора, один из которых бросил на ходу, полуобернувшись к общественникам и журналистам: «Больше вы в этот зал не попадёте!»
Его угроза обрела реальные черты часа примерно через два, когда после долгого ожидания в коридоре суда приставы открыли для нас какой-то другой зал с выходом не во внутренний коридор, а во внешний вестибюль, в каковом зале имелся настенный экран, на который должна была вестись трансляция из первого зала. Ранее журналистам и зрителям уже предлагали наблюдать за процессом из этого зала, но на это никто не соглашался ввиду ужасного качества трансляции – видеоряд и аудио там упорно не желали совпадать.
Теперь же мы, зайдя воленс-ноленс в онлайн-зал, услышали «сквозь пургу и треск помех», как судья Жарылгасова оглашает в пустом зале своё определение о том, что «ввиду проявления присутствующими в зале и не являющимися участниками процесса лицами грубого неуважения к суду дальнейшие заседания будут проводиться исключительно в онлайн-режиме».
Далее судья объявила время следующего заседания – 10:00 пятницы 8 января, а разом и дни следующих заседаний – понедельник 11 января, среда 13-е и пятница 15 января. На этом события в Алмалинском райсуде среды 6 января завершились.
Вместо постскриптума
Выходной день 7 января (православное Рождество, официально выходной день в нашей стране наряду с осенним Курбан-айтом), оставленный для участников процесса днём отдыха между прошедшим и завтрашним судебными заседаниями, будет для Серикжана Мамбеталина его 37-м днём рождения.
