18 июня в Алматинском городском суде прошло кассационное рассмотрение жалобы на ранее принятые решения Бостандыкского районного суда и апелляционной коллегии горсуда о закрытии «Правдивой газеты» (далее везде будет сокращённо «ПГ»).
Рассмотрение дела было назначено на 9:30, однако началось лишь в 12:30 – ровно три часа прождал начала заседания податель кассационной жалобы Рамазан Есергепов, представлявший интересы собственника и журналистского коллектива закрытой газеты, а также возглавляющий общественный фонд «Журналисты в беде».
Р.Есергепов в коридоре Алматинского горсуда
в ожидании вызова на заседание коллегии
Однако когда судоговорение по его делу наконец-то началось, то и длилось оно более получаса, а не куцые десять минут, в которые уложился 12 июня судья апелляционной коллегии того же горсуда по жалобе на решение Медеуского райсуда о закрытии газеты «Ассанди-Таймс» (далее всюду будет сокращённо «АТ»).
Поясним, что затяжка времени рассмотрения кассационной жалобы «ПГ» стала возможна лишь потому, что искушённый в делах сутяжных Есергепов засыпал коллегию большим количеством ходатайств, оглашаемых поочерёдно в режиме «ходатайство – отказ», каковой пинг-понг требует времени. Более того, одно из ходатайств истца-жалобщика коллегия судей даже удовлетворила, чего нижестоящий апелляционный суд не сделал. Речь шла о приобщении к делу обращений казахстанских и международных прессозащитных организаций в поддержку закрываемого издания, каковые документы отныне будут лежать в архивном деле.
Свои заметки о том процессе мы озаглавили «Апелляционная штамповальня» (см. на сайте от 14.06.2014), а заметки об этом процессе, как наверное уже заметил наш читатель, озаглавили с многоточия и строчной буквы: «…и кассационная тоже». Из этого заголовка-диптиха уже понятны и суть дела, и его результат, однако детали тоже интересны, поэтому мы ставим здесь не точку, а подзаголовок:
Таблица сходств и различий
Первая группа совпадений налицо уже в том, что предметом обоих процессов было закрытие независимых газет, выходивших каждая около года и закрытых районными судами по искам районных же прокуратур, а проходили оба процесса в одном и том же городском суде с интервалом в неполную неделю (шестидневку). Первое же различие между процессами состояло в том, что 12.06 по делу «АТ» был апелляционный суд, а 18.06 по делу «ПГ» был кассационный, который всегда бывает после апелляционного. Таковой был у истцов из «ПГ» ещё в апреле, тогда как истцам из «АТ» кассация ещё предстоит, если только они вообще не раздумают подавать кассационную жалобу на решение апелляционного суда.
Ну и добавим ещё для тех, кто пока не в теме, что кассационный суд отличается от апелляционного тем, что в последнем случае дело рассматривает один судья, как и в судах первой инстанции, а в первом случае – коллегия из трёх судей. Поэтому когда председатель коллегии торжественно объявляет: «Суд удаляется в совещательную комнату», то это звучит не столь комично, как в устах судьи-одиночки, который уходит совещаться сам с собой. Однако комично эта формула звучит в обоих случаях ввиду мизерного хронометража таковых совещаний и стандартного результата.
Ещё одним отличием между этими двумя процессами было присутствие на втором суде не одного, а двух процессуальных противников истца-прессозащитника. На апелляционном суде по «АТ» в означенном качестве выступал один представитель прокуратуры Медеуского района, тогда как на кассационном суде по «ПГ» наряду с представителем прокуратуры Бостандыкского района явились два представителя Агентства по связи и информации (АСИ) как правопреемника расформированного недавно Министерства культуры и информации (МКИ).
Здесь нам следует прояснить ещё несколько различий между делами о закрытии «АТ» и «ПГ».
Первое из названных СМИ закрывала Медеуская прокуратура как бы самостоятельно, вдруг озаботившись после 11-ти месяцев выхода газеты её ужасно преступной принадлежностью к закрытому ещё в декабре 2012 года «единому СМИ “Республика”». По заявлению прокуратуры Медеуский райсуд сначала вынес решение о немедленном прекращении выпуска газеты в порядке обеспечения иска прокуратуры (это было сделано 1 апреля, но отнюдь не в виде розыгрыша), а уж потом и об отказе в удовлетворении искового заявления редакции об отмене того первого решения (это было 20 апреля). Ну и уж значительно позже, а именно 12 июня, городской суд отклонил апелляционную и частную жалобы адвоката Т.Симахиной и бывшего издателя Г.Байдалиновой.
А вот второе из названных СМИ на протяжении всего 2013 года трижды штрафовалось и дважды приостанавливалось, каждый раз на три месяца, постановлениями Специализированного межрайонного административного суда (СМАСа), вынесенными по заявлениям не прокуратуры, а несколько иного органа, а именно Управления внутренней политики акимата города Алматы. В поименованном управлении есть специальный отдел мониторинга СМИ, сотрудники которого, вооружившись сильной лупой, а то даже и электронным микроскопом, дважды ловили редакцию «ПГ» на мелких неточностях в выходных данных. Бостандыкская же прокуратура оба раза всего лишь поддерживала требования УВП на судебных заседаниях в СМАСе.
В новом же 2014 году вышеназванная прокуратура, внезапно сменив роль бокового загонщика на роль главного нападающего, выдвинула требование о полном закрытии «Правдивой газеты» по факту наличия у неё двух приостановок за один год (хотя по закону две приостановки должны быть за одинаковые правонарушения, а у «ПГ» они были совершенно разные), Бостандыкский же райсуд 24 февраля рассмотрел заявление прокуратуры в отсутствии представителей собственника и редакции газеты, и полностью удовлетворил его. А 18 апреля уже городской суд, рассматривая апелляционную жалобу Р.Таукиной и Р.Есергепова, не усмотрев каких-либо нарушений в действиях райсуда, прокуратуры и акимата, оставил в силе февральское решение о закрытии газеты.
Отметим попутно, что отделы мониторинга СМИ в составе управлений внутренней политики акиматов областей и столичных городов до марта этого года считались территориальными подразделениями Министерства культуры и информации, а после его реорганизации стали территориальными подразделениями Агентства связи и информации.
Представители госорганов на аргументы не размениваются
Впрочем, все эти организационные и реорганизационные моменты, а равно и событийно-терминологические различия между вчерашним кассационным судом «ПГ» и недельной давности апелляционным судом «АТ» никак не сказались на ходе судоговорения там и там. Насколько подробны и аргументированы были выступления Т.Симахиной и Г.Байдалиновой на процессе 12 июня, настолько же подробным и аргументированным, плюс ещё и очень эмоциональным, было выступление Р.Есергепова на процессе 18 июня. Насколько односложным и вообще никак не мотивированным было выступление на первом суде представителя Медеуской прокуратуры, настолько же аналогичными были и выступления на втором суде представителей Бостандыкской прокуратуры и Агентства по связи и информации.
«Решение по данному делу нижестоящим судом вынесено правильно, прошу оставить его в силе, а апелляционную (кассационную) жалобу без удовлетворения», – вот дословная запись выступлений физически разных должностных лиц на двух тематически и иерархически разных судебных процессах.
Представители контролирующих органов на таких судах принципиально не желают искать и излагать хоть какие-нибудь возражения на аргументы истцов, указывающих на вопиющие нарушения закона нижестоящими судами, а равно и хоть какие-нибудь аргументы в поддержку решений, принятых нижестоящими судами. По вечному их умолчанию получается так: решения правильны и не подлежат отмене или изменению уже потому, что уже приняты.
Но почему же вышестоящие судьи, причём не только одиночный судья на апелляционном процессе, но и трое коллегиальных судей на процессе кассационном, ни разу на нашей памяти не потребовали от представителей прокуратуры или АСИ мотивировать хоть чем-то их односложные требования? Вопрос, увы, риторический, и ответ на него лежит не в юридической, а в сугубо политической сфере: потому что речь идёт о закрытии оппозиционных газет, а таковые у нас просто так не закрывают. Политическое решение о закрытии того или иного СМИ принимают отнюдь не в храмах нашей зрячей Фемиды, а где-то поакордынистей, дело же прокуроров и судей чисто исполнительское.
Но здесь насмешливый читатель, возможно, мне вопрос задаст: ладно, пускай всё это чисто политически именно так, ну а чисто юридически что мешало истцу Есергепову или его предшественницам Симахиной и Байдалиновой, коль скоро они на этих процессах являются не бесправными зрителями-наблюдателями, а полноправной стороной по рассматриваемому делу, потребовать от своих процессуальных противников мотивировать их голословное «прошу оставить в силе»?
А вот это вопрос уже не риторический, а чисто процедурный, и мы на него ответим, исходя из своих многократных наблюдений за ходом таких судов. Сама процедура апелляционного и кассационного процессов выстроена так, что истец-жалобщик не может задать такого вопроса ответчику-прокурору или представителю АСИ, ибо последние выступают всегда в самом конце судебных прений. После же произнесения ими своей вечной мантры «Прошу оставить в силе» председательствующий судья тут же объявляет судебные прения оконченными и провозглашает освящённую веками формулу: «Суд удаляется в совещательную комнату».
Штамповальни апелляционная и кассационная
На самом же деле никто ни в какую комнату не удаляется, а наоборот – всех присутствующих выгоняют в коридор, куда через две-три минуты, редко когда через пять минут выходит секретарь и зовёт всех обратно в зал на оглашение вынесенного решения. Звучит оно всегда одинаково: «Рассмотрев в открытом судебном заседании жалобу такого-то или таких-то на решение такого-то суда о том-то и том-то, суд постановляет: решение оставить в силе, жалобу без удовлетворения».
Ну и как нам после этого не заменять в заголовке нашего предыдущего судебного репортажа «Апелляционная штамповальня» первое слово на «…и кассационная тоже»? И как не повторить высказанное в концовке того материала рацпредложение по реформированию казахстанской судебной системы: упразднить ввиду полной ненужности все все апелляционные и кассационные инстанции, передав их функции судам первой инстанции, объявив их судами первой и последней инстанции.
Андрей СВИРИДОВ, редактор сайта Bureau.kz,
наблюдатель от КМБПЧиСЗ на вышеописанных процессах
