Патрульный
полицейский достал презерватив, дубинку и, угрожающе помахивая ею, потребовал
от учащегося колледжа исполнения государственного гимна… Странный «патриотизм»
патрульного тянет, однако, на тюремный срок.
Уже третье в этом
году уголовное дело за применение пыток
возбудили сотрудники управления специальных прокуроров прокуратуры
Жамбылской области. В этот раз случай из ряда вон: жертвой ретивого
полицейского стал несовершенолетний, а сам обвиняемый в пытках патрульный
полицейский и месяца не поработал в своей должности. Однако он хорошо знал, как
довести шестнадцатилетнего подростка до состояния стресса!
В тот вечер 15
марта учащийся колледжа Рома Шкуринский со своим другом Сашей пили чай у
девятиклассницы Кати. От нее они вышли в половине девятого вечера, намереваясь
в течение пятнадцати минут разойтись по домам. Для учительского сына Ромы было
неукоснительным правилом возвращаться домой до 21.00 – позже таразским
подросткам не рекомендуется находиться на улице без сопровождения взрослых.
Не успели выйти
со двора, как услышали треск рации и вой сирены. Не сговариваясь, бросились
наутек – просто испугались. Саша заскочил в Катин подъезд и автоматически
захлопнул дверь. А Рома, пролетев стрелой переулок, выбежал на улицу
Сагындыкова. И тут сзади кто-то больно пнул его по ногам. Мальчишка с лету
грохнулся на землю, еще и прокатился по гравию.
В этот момент
чья-то сильная рука ухватила его за шкирку. Грозным испепеляющим взглядом на
него смотрел полицейский:
– Откуда бежишь?
– От друга, – выдохнул Рома.
-От какого еще друга? Ты мне сказки не
рассказывай! Где сумочка?
– Какая сумочка?
– Давай не прикидывайся! Куда дел украденную
сумочку? Где твои сообщники?
Вся эта гневная
тирада сопровождалась отборными матами. Рома стал объяснять, что никаких
сообщников у него нет, что он просто вышел от девочки, но кто бы его слушал!
Тут как раз
подкатило несколько патрульных машин, высыпали экипированные полицейские, один
из них подошел к Роману и, бросив: «Добегались!», с ходу отвесил ему оплеуху. С
правоохранителями была женщина (полчаса назад грабители вырвали из ее рук
сумочку). Рому заставили повернуться к ней спиной, и он услышал ее неуверенное:
«Вроде похож… Пятьдесят на пятьдесят…». После этих слов его стали грубо
запихивать в машину. И напрасно он убеждал дяденек, что ему всего шестнадцать,
что нужно позвонить папе – это никого не интересовало. Севшие по бокам от него
стражи порядка забавлялись тем, что поочередно резко замахивались на него, как
будто хотели ударить, а потом с хохотом отводили руку. Видно было, что это
доставляет им страшное удовольствие!
Рома показал
Катин дом и подъезд, и пока весь экипаж искал там его «сообщников», он
выслушивал душеспасительные речи водителя, призывавшего его признаться и
покаяться. Спустя полчаса вся бригада, явно разочарованная нулевым результатом
поиска, снова заняла свои места в машине. И вот тут патрульный, что задерживал
Романа, приступил к более решительным методам допроса. Развернувшись с
переднего сиденья, он угрожающе вопросил:
«Признавайся, с…, кто с тобой был?».
– Я ответил, что никого не было, – вспоминает Рома Шкуринский события того
кошмарного вечера. – Тогда этот патрульный трижды кулаком ударил меня по лбу.
Мы как раз заехали в парк железнодорожников. Водитель стал светить фонариком
по кустам. А у того, что меня бил, вдруг в одной руке появилась дубинка, а в
другой – упакованный презерватив. «Если не признаешься, я тебе сейчас в ж…
засуну!» – с этими словами он начал открывать пачку. Его остановил водитель,
сказав: «Успокойся и убери это».
Но угомонить разошедшегося
«пинкертона» оказалось не просто.
– Гимн знаешь? – продолжил он пытать подростка.
– Знаю.
– А ну, спой!
Не дождавшись
исполнения, патрульный смачно выругался. Машина как раз проезжала мимо Роминого
дома.
– Вот здесь я живу с родителями, давайте
заедем! – взмолился юноша.
Но слова его
пропустили мимо ушей. Еще часа два его катали по ночным улицам. Уже и
похищенную сумочку нашли, и предполагаемых грабителей задержали. Всех доставили
в ОП-3.
– Конечно, я испугался: кругом полицейские, и
все матерятся, – продолжает
Роман свой рассказ. – Меня записали на
видеокамеру, сняли отпечатки пальцев. И вдруг откуда ни возьмись – тот злой
патрульный. Схватил меня: пойдем, говорит, мыть руки. Пока вел до колонки во
дворе, все уговаривал признаться: «…И тебе сразу станет легче! А не признаешься
– тебя исключат из колледжа, посадят в тюрьму, а твоих родителей уволят с
работы!».
Кстати, родители
в это время сбивались с ног в поисках сына.
– Когда за полночь мне позвонили из полиции,
я немедленно выехал, –
говорит Ромин папа Владимир Шкуринский. – Меня пригласили в отдел по делам
несовершеннолетних и уведомили, что мой сын поздно гуляет. Дали подписать
протокол, где значилось, что Рому якобы задержали на улице в 23.30. Я подписал
– еще же не знал тогда, как было дело. Стали подниматься наверх к следователю,
вижу, сын хромает. К тому же подавленный какой-то, испуганный. Я ему напрямик: «Били
тебя?» – «Да, били, заставляли признаться в краже сумочки, но я ничего не крал!».
Я сына своего знаю, он лгать не будет. И когда следователь, отпуская нас,
спросил: «У вас есть претензии к полиции?» – я ответил: «Да, есть. Вы
посмотрите на его состояние!». И Рома
подтвердил: били, унижали, угрожали. Следователь ничего не сказал, как будто не
услышал. А ночью ребенку стало плохо: появилось головокружение, тошнота,
открылась рвота. В травмпункте поставили диагноз сотрясение головного мозга,
назначили лечение. К нам домой тут же прибыли сотрудники: «Поступил сигнал из
больницы, что ваш сын был избит полицией. Это правда?». Правда, говорю. «Заявление
писать будете?» – «Будем!». Конечно, меня все это страшно возмутило. Я понимаю,
что полиция должна раскрыть преступление. Но зачем бить? Зачем издеваться? У
меня еще трое сыновей подрастают. Что если с каждым такое будет?
Владимир Иванович
написал заявление не только в полицию, но и в прокуратуру. Прокуратура и возбудила
уголовное дело по статье «пытки в отношении несовершеннолетнего», приняв его в
свое производство. И установила, что «сотрудники полиции с целью получения
признательных показаний от несовершеннолетнего Романа Шкуринского умышленно
причинили физическое и психическое страдание, нанося телесные повреждения и
угрожая насильственными действиями сексуального характера, лишением свободы на
длительный срок. Согласно заключению судебно-медицинского эксперта за № 224 от
27 .3. 2014 года, у Шкуринского Р.В. имели место повреждения в виде
кровоподтека лица, ссадин левого локтевого сустава и туловища, которые причинили
легкий вред здоровью». Нашли прокуроры и того ревностного полицейского –
любителя слушать гимн в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий.
– Его зовут Асхат Иманбеков, –
рассказывает начальник управления специальных прокуроров прокуратуры Жамбылской
области Жанмурат Батыров, – ему 25 лет, и
служит он в батальоне дорожно-патрульной полиции УВД города Тараза. Главный
аргумент его защиты – то, что Иманбетов, дескать, стажер, следовательно, с него
и взятки гладки. Но в законодательстве нет понятия «стажер». Иманбетов был
назначен приказом на должность патрульного инспектора с испытательным сроком,
но при этом у него имелись все полномочия полицейского! Другой аргумент – у
нашего подозреваемого якобы нет мотива преступления: патрульный ведь не расследует
дело, а только задерживает, зачем, мол, ему добиваться признательных показаний?
На самом деле мотив прорисовывается очень четко: у Иманбетова испытательный
срок, и потому ему непременно надо выслужиться перед начальством, чтобы его
заметили. Вот он и лезет из кожи: его коллеги доставили задержанных в отдел
полиции и уехали, а он зачем-то остался! Понятно, зачем: он продолжает
уговаривать задержанного подростка сознаться (даже когда потерпевшая в полиции
твердо заявила, что ее ограбил не Шкуринский), сам лично ведет его «мыть руки»,
при этом, как показала видеозапись, гордо помахивает дубинкой, поигрывает,
покручивает ею, и видно, какое это ему доставляет наслаждение! Хотя, между
прочим, сотрудники с испытательным сроком вообще не должны использовать спецсредства!
Прокурор поведал
и о других нарушениях законности со стороны полицейских. К примеру, на
оформление задержания подозреваемого отводится 3 часа. Романа держат 5 часов
(несмотря на то, что он несовершеннолетний), но в журнале указывают подкорректированное
время! А чего стоит подсунутый его отцу протокол об адмнарушении – нахождении
несовершеннолетнего в ночное время без сопровождения взрослых, который
сотрудники ОП-3 составили, чтобы хоть как-то оправдать задержание подростка,
который впоследствии прокуратура отменила!
– Есть еще моральный аспект всей этой
ситуации, – рассуждает
Жанмурат Батыров. – Роман, узнав о том,
что потерпевшая в полиции его не опознала, задал закономерный вопрос: почему
меня после этого сразу не отпустили? Что я мог ответить подростку? Что держали
на всякий случай, в надежде, что он еще хоть в чем-нибудь сознается?..
ИСТОЧНИК:
Газета «Время»
www.time.kz/articles/nu/2014/06/19/gimn-s-osobim-cinizmom
