29 марта в Алматинском офисе ООН состоялась встреча специального докладчика по свободе религии и вероисповедания при Верховном комиссаре ООН по правам человека Хайнера Билефельдта с представителями казахстанских НПО, работающих в сфере защиты прав человека.
Ранее спецдокладчик ООН по свободе религии уже провёл три дня в Астане, где встречался с представителями религиозных конфессий и правительственных ведомств. После встречи в южной столице г-н Билефельдт снова посетит Астану, где проведёт 3 апреля итоговую пресс-конференцию. Затем он возвратится в женевскую штаб-квартиру ООН, где будет до конца апреля работать над докладом о положении с соблюдением прав верующих в Казахстане, после чего этот доклад будет официально представлен в ООН.
Участники встречи за круглым столом – общий вид.
Правозащитники – спецдокладчику: свобода совести в стране есть, но сильно ограничена
Среди казахстанских правозащитников и других представителей НПО, участвовавших во встрече, были сотрудники нашего Бюро – его директор Роза Акылбекова и юристы правозащитного центра КМБПЧиСЗ Ерлан Калиев, Гульмира Куатбекова и Светлана Хижниченко, руководители ОФ «Либерти» Галым Агелеуов, ОО «Улагатты жануя» Марианна Гурина, ОО «Ар.рух.хак» Бахытжан Торегожина и ОФ «Международная правовая инициатива» Айна Шорманбаева, независимые юристы Жан Кунсеркин, Роман Подопригора и Тамара Симахина, а также ряд других участников.
В их выступлениях много говорилось об исповедуемой казахстанскими властями концептуально порочной философии разделения конфессий на государственно опекаемые, терпимые как бы из милости и совершенно нетерпимые, иначе именуемые «деструктивными сектами». В этой связи спецдокладчик ООН г-н Хайнер горячо солидаризовался с нашими правозащитниками в их неприятии самого понятия «секта» и поделился своим наблюдением о том, что в общении с ним казахстанские госчиновники старались избегать этого термина. И напротив, как бы даже подчёркивали равное отношение ко всем религиозным конфессиям независимо от их численности и стажа исповедания на территории Казахстан (деление на традиционные и нетрадиционные).
Однако казахстанские участники встречи заверили своего гостя, что на практике это деление никуда не делось и продолжает использоваться как в официальной пропаганде, включая эфир и страницы государственных и провластных СМИ, так и в практической деятельности министерств и ведомств (прежде всего Агентства по делам религий), акиматов, правоохранительных органов и судов.
Выступает Роза Акылбекова (КМБПЧиСЗ).
В своём выступлении директор КМБПЧиСЗ Роза Акылбекова описала трансформацию казахстанского законодательства от максимально свободного в начале 90-х годов прошлого века (первый закон о свободе вероисповеданий) до максимально несвободного в первом десятилетии нового века и непосредственно сейчас (действующий закон, который правозащитница охарактеризовала как ограничительный). Она напомнила о проведённой недавно перерегистрации всех религиозных объединений, после которой их число уменьшилось в несколько раз.
Также руководитель Бюро указала на большое сходство между трансформациями законодательства и правоприменительной практики в области свободы совести и свободы слова. Точно так же, как и закон о религиях, менялся и закон о СМИ, начиная с максимально свободного варианта 1991 года через множество поправок к нему, затем принятие в 1999 году совершенно другого закона, дополненного в 2005-м и последующих годах множеством поправок репрессивного характера.
– Все права взаимосвязаны и взаимозависимы друг от друга, и поэтому нельзя отделять одно право от другого, – констатировала Роза Акылбекова. – Когда в стране отсутствует реальная свобода слова, отсутствует свобода мирных собраний, то соблюдение свободы совести тоже остается под большим вопросом.
Теперь же власть инициировала принятие новых Уголовного и Административного кодексов, переполненных новыми репрессивными или старо-новыми, то есть усиленными в ту же сторону) статьями, направленными против НПО, СМИ и религиозных объединений, – напомнила Роза Акылбекова. Однако из этих кодексов никак не исчезнут, вопреки многолетним требованиям правозащитников об их декриминализации, статьи о «клевете» (главная дубинка для независимых СМИ) и «разжигании розни» (универсальная дубинка для тех же журналистов, но ещё больше для политиков, а иногда и религиозных мыслителей и проповедников).
Независимый юрист Жан Кунсеркин говорил о всё более увеличивающемся количестве осужденных за исламский экстремизм. В местах лишения свободы их становится настолько много, что наряду с «красными» зонами, где командует администрация, и «чёрными» зонами, где всем заправляют криминальные авторитеты, уже появилась и третья категория – «зелёные» зоны, в которых явочным порядком утверждаются законы шариата. В то же время на воле испытывают большие проблемы женщины-мусульманки, желающие носить хиджаб, что однако не вписывается в светское общество.
Встык с сообщением Ж.Кунсеркина о проблемах женщин-хиджабниц прозвучало сообщение руководительницы ОО «Улаятты жануя» Марианны Гуриной о том, что к ней часто обращаются женщины-мусульманки с жалобами на деспотизм исламских общин, в которых они состоят. Когда муж захочет развестись с такой женщиной, ему достаточно трижды произнести «талак» – и теперь уже бывшая жена оказывается на улице. На помощь ей может прийти община, но весьма своеобразно – выжать замуж вторично и более раз. Г-же Гуриной известны также случаи передачи несколькими мужьями одной и той же женщины «из рук в руки», причём её согласия никто не спрашивает.
И в эту же тему, хотя и с другим знаком, прозвучало сообщение одного из участников встречи об удивительном решении женщины-судьи из Сарыаркинского районного суда Астаны, постановившей запретить как экстремистский текст 3-й суры Корана, название которой переводится как «Корова».
– Но ведь эта сура – общепризнанный эталон древнеарабской поэзии, вдохновлявший многих восточных и западных поэтов, как же можно её запрещать?! – эмоционально отреагировал Хайнер Билефельдт.
Условный приговор = почти оправдательный
Правозащитники заявили о том, что принятый в 2011 году закон «О религиозной деятельности и религиозных организациях» резко ограничил права верующих. К тому же он никак не обсуждался в обществе и поставил верующих просто перед фактом. Ограничения прав коснулось как регистрации религиозных организаций, так и проведением несправедливых судов против верующих, включая такие громкие процессы, как дела Александра Харламова, Бахтжана Кашкумбаева и Саята Ибраева.
Первый из них был обвинён в нанесении вреда здоровью прихожанки, однако между строк легко читался религиозно-этнический подтекст – стремление наказать пастора-казаха, проповедующего в основном прихожанам-казахам, за «отпадение от веры предков» (этот мотив преследований Кашкумбаева был замечен и отмечен ещё в самом начале его эпопеи в заявлении международной организации «Форум 18»). По ходу дела пастор Бахтжан провёл в предварительном заключении 9 месяцев (включая и месяц психиатрической экспертизы в спецбольнице тюремного типа), а в феврале этого года был приговорён к условному сроку, каковой приговор в наших судах выглядит почти как оправдательный.
Второго же из вышеназванных обвинили в разжигании межрелигиозной розни, причём даже не среди паствы, которой у Харламова не было и нет, а в средствах массовой информации, где он публиковал ряд статей на религиозно-философские темы. В этих публикациях органы внутренних дел и прокуратуры, а за ними и привлечённые ими эксперты усмотрели одновременно и религиозные, и атеистические мотивы, квалифицировав разом то и другое как «разжигание розни». При этом, подчеркнул бывший на этом процессе наблюдателем Галым Агелеуов, в обвинительном заключении Харламова фигурировали цитаты не только из его напечатанных статей, но также и из неопубликованной книги, изъятой с жёсткого диска компьютера автора.
Выступает Галым Агелеуов (ОФ «Либерти»).
Под этим научно-правовым (вариант: антинаучным и антиправовым) соусом Харламов провёл 5 месяцев в предварительном заключении (включая и психиатрическую экспертизу в тюремном отделении психбольницы) и в сентябре прошлого года выведен на судебный процесс. Побывавший на этом процессе Галым Агелеуов поведал спецдокладчику ООН об удивительном исходе этого суда: накануне вынесения приговора судья объявил об отложении дела на неопределённое время. И эта неопределённость длится вот уже полгода: Харламов, хотя и пребывает на свободе, но не обладает статусом полностью свободного гражданина.
До сих пор находится в заключении духовный лидер суфиев профессор Саят Ибраев. Он и его сподвижники были осуждены за участие в деятельности преступного сообщества, но, как водится, обвинения были более чем пространны, а процесс проходил с многочисленными нарушениями. Сам профессор приговорен к 12 годам лишения свободы в колонии строгого режима с конфискацией.
О ситуации с преследованиями казахстанских мусульман поведал более подробно независимый юрист и адвокат Жан Кунсеркин:
– Ислам в Казахстане – это самая молодая религия. Зайдите в любую мечеть 80% прихожан – молодёжь. Деление на традиционный и нетрадиционный ислам – это нонсенс. У нас уже целые исправительные колонии по характеру стали «зелёными», т.е. исламскими. Против них применяется дискриминация. К ним не применяют условно-досрочное освобождение, для них более жёсткие условия содержания. Жезказганская колония 25 в народе называется казахское Гуантанамо. В этой колонии содержатся “экстремисты”, в основном мусульмане.
Затем он продолжил:
– В повседневной жизни у нас с работы могут увольнять только за то, что люди ходят в мечеть. Детям не разрешают ходить в хибжабах в школу. Девочки вынуждены за воротами школы одевать платки. Это чистой воды тоталитаризм. Нет таких законов, которые запрещают тому же судье в пятницу пойти на намаз.
Выступает независимый юрист Жан Кунсеркин.
Да будет выслушана и другая сторона – и она была выслушана
Особой строкой в списке присутствующих и представляемых ими НПО следует выделить Елену Бурову из организации «Перспектива», ставящей своей целью не защиту религиозных меньшинств от давления со стороны власти, а защиту общества от так называемых деструктивных сект.
Еще до ее выступления особые нарекания у нескольких выступавших вызвала практика экспертных правовых заключений в отношении религиозных объединений, литературы и самих верующих, вынесенных специалистами в области философии, психологии, религиоведения, но отнюдь не права. Благодаря чему в отсутствие каких-то четких критериев проведения таких экспертиз, люди получают вполне реальные немалые сроки заключения.
Впрочем, на сегодняшней встрече г-жа Бурова решительно отмежевалась от термина «секта», а на вопрос одного из присутствовавших НПО-шников, почему тогда «Перспектива» получает финансирование в рамках госзаказа по графе «борьба с религиозным экстремизмом и деструктивными сектами», адресовала интересующихся к чиновникам из управления внутренней политики акимата Алматы, маркирующим свои программы именно так.
Выступает Елена Бурова (ОО «Перспектива») – слева;
в центре Мари анна Гурина (ОО «Улагатты жануя»).
Несмотря на эти объяснения Елены Буровой, в ряде выступлений в её адрес было выпущено немало критических стрел относительно ГОНГО-шной природы возглавляемой ею организации, помогающей властям делить верующих на «правильных» и «неправильных», а последних всячески притеснять. Припомнили г-же Буровой и её собственные религиоведческие экспертизы по делам сайентологов и мунистов, славящиеся низким научным уровнем и грубой предвзятостью к «деструктивным сектам».
Добавим к этому наше собственное наблюдение и умозаключение: главная беда не в том, что правоохранительные органы заказывают экспертизы именно таким экспертам, как г-жа Бурова – в конце концов, сторона защиты на процессе имеет возможность привлечь и обычно привлекает других экспертов, обладающих гораздо более высоким научным статусом и уровнем объективности (назовём хотя бы наиболее известные имена А.Артемьева или С.Колчигина). Однако на практике, несмотря на декларации о равенстве сторон и состязательности процесса, наши судьи безошибочно делят экспертов на «правильные» и «неправильные», отражая в выносимых приговорах лишь мнения экспертов из первой категории.
Спецдоклад и рекомендации правительству
Как уже говорилось в начале этих заметок, спецдокладчик ООН по свободе религии по возвращении из Казахстана в Женеву намерен до конца апреля работать над докладом о положении со свободой совести и соблюдением прав верующих и неверующих граждан Казахстана. После чего этот доклад будет официально представлен в ООН, а уже оттуда – правительству Казахстана с особым акцентом на рекомендации по исправлению ситуации в стране.
Г-н Билефельдт обратил внимание на недопустимость разделения религий на традиционные и нетрадиционные, приведя в качестве такого разделения уже в названии ежегодные астанинские «посиделки» – Съезды лидеров мировых и традиционных религий. И также пообещал сделать все от него зависящее, чтобы из Уголовного кодекса РК навсегда исчезла «политическая» статья 164 (Возбуждение социальной, национальной, родовой, расовой или религиозной вражды), которую нельзя никак подправить, но можно и нужно исключить из кодекса.
Спецдокладчик ООН Хайнер Билефельдт выступает с ответным словом.
Прощаясь с участниками встречи, спецдокладчик отметил, что после встреч с государственными чиновниками, представителями религиозных объединений и третьего сектора он определил для себя те моменты, над которыми нужно работать.
Как говорится, доживём до его публикации – прочитаем и вывесим на нашем сайте. Однако уже сейчас можно предположить, что лейтмотивом рекомендационной части доклада будет самый простой и очевидный призыв к руководству страны: научитесь же наконец соблюдать свои же собственные обязательства по защите прав человека!
Во всяком случае, таков лейтмотив аналогичных рекомендаций в аналогичных докладах, регулярно подготавливаемых казахстанскими и зарубежными правозащитными организациями. И кто знает, если в кабинетах и коридорах Ак-орды годами не желают слышать такого рода призывы из Алматы и самой же Астаны, то не окажется ли более доходчивым голос из Женевы?
Андрей СВИРИДОВ, редактор Интернет-сайта КМБПЧиСЗ
(фото автора)
