28 января Аулиекольский районный суд приступил к рассмотрению уголовного дела, по обвинению трех сотрудников Кушмурунской колонии в превышении власти, а также нанесении тяжких телесных повреждений 23-летнему заключенному Канату Мухамбеткалиеву, в результате которых 6 октября 2010 года он скончался в реанимационном отделении Аулиекольской районной больницы. Врач колонии обвиняется в халатности, повлекшей смерть заключенного.
Утром 28 января судья Аулиекольского районного суда Акшалов приступил к рассмотрению уголовного дела по обвинению Абишева Б.М. – дежурного помощника начальника колонии, Федоровича Н.Я. – старшего оперуполномоченного, Байтишкина Г.К. – специалиста наряда контролерской службы по ст.ст.28 ч.2, 103 ч.3 УК РК, ст.ст.28 ч.2, 308 ч.4 п. «б» УК РК. и Галяутдиновой Р.А. – зам. начальника по лечебно-профилактической работе по ч.2 ст. 316 УК РК.
Процесс начался с допроса подсудимых, никто из них виновным себя не признал.
«Не хочу чужой крест нести», – именно так заявил Федорович, один из подсудимых, во время своего допроса в суде. Сотрудники колонии, находящиеся под судом, рассказали совершенно иную версию смерти заключенного в колонии общего режима, нежели изложено в обвинительном заключении.
Подсудимые Байтишкин, Федорович, Абишев сообщили суду, что на самом деле никто из них не применял спец. средства к Мухамбеткалиеву, и не отдавал приказа на их применение.
Как следует из их показаний, этап, которой приходит в колонию, сколько бы там ни было человек – «встречает» максимальное число сотрудников колонии. В первую очередь — оперативные сотрудники.
Так было и 28 сентября… В 2-45 прибыл спецэтап, состоящий из двух заключенных – Жарманова и Мухамбеткалиева. Начальник оперативной части Шарипов А. потребовал от заключенных поставить подписи в заявлениях об ознакомлении со ст. 360,361 УК РК. Жарманов подписал, а Мухамбеткалиев отказался. Тогда Шарипов приказа надеть на него наручники и применить ПР-73, т.е. резиновые дубинки. Избивал Каната зам. начальника по оперативной части — Букаев. Потом Шарипов приказал поднять заключенного, они зашли в комнату для личного приема в карантинном помещении. Вышли минут через десять, но Мухамбеткалиев так и не согласился подписать бумаги, тогда ему снова скомандовали лечь на пол, один оперативный работник держал его ноги (руки в это время были закованы в наручники), а Букаев с Шариповым продолжили избиение дубинкой. Как сообщили подсудимые, заключенному нанесли около 40-50 ударов. Абишев попытался было прекратить экзекуцию, однако Шарипов его оттолкнул и потребовал не лезть, т.к. он наводит порядок и борется за режим в учреждении, а Абишев ему мешает и помогает заключенным. Тогда дежурный помощник направился к начальнику колонии Токжанову в служебную гостиницу, чтобы тот по телефону отдал приказ оперативникам прекратить избиение заключенного. Но Токжанов этого не сделал, и также приказал Абишеву не вмешиваться в «воспитательный процесс» и готовить материал о применении спец. средств.
После избиения Каната положили на спину и пристегнули руки на растяжку к кровати. В таком положении он пролежал до восьми утра. Шарипов запретил отстегивать наручники.
Остается лишь догадываться, какие муки испытывал в то время молодой человек. Мать, при рассказе о пытках сына, не могла сдерживать рыданий.
Подсудимые пояснили суду, что раньше давали показания, которые им «выдали» оперативные работники и начальник колонии Токжанов. Руководство колонии утверждало, что все будет нормально, что все действия были законны, но так как именно они дежурили в этот день, то и подписывать акт о применении спец. средств должны были Абишев, Федорович и Байтишкин. Кроме того, подсудимые опасались, что если они раньше расскажут о том, как все произошло, оперативники запугают всех свидетелей-заключенных, поэтому адвокаты защиты запросили в отношении трех основных свидетелей применить ст.100 УПК РК, а также перевести их из колонии, в изолятор временного содержания ДВД Костанайской области. Жена одного из подсудимых во время процесса сообщила, что им звонили домой с угрозами.
Кроме того, в начале процесса судья забыл удостовериться, что в зале судебного заседания отсутствуют свидетели. Когда шел допрос первого подсудимого, прокурор прервал его и спросил: «Есть ли в зале свидетели?». Тишина… тогда прокурор спросил «Есть ли в зале сотрудники колонии?». Встали несколько человек. Прокурор потребовал, чтобы они покинули зал судебного заседания. С ними вышел и молодой человек, который весь процесс снимал на видеокамеру. Присутствующие были уверены, что это представитель СМИ или суда. Тогда пришлось догонять «оператора». Выяснилось, что он тоже сотрудник колонии и снимает процесс по указанию начальника УК 161/4 (кстати, уже нового, ибо Токжанова сразу отправили в резерв, а оттуда благополучно проводили на пенсию). Прокурор забрал у парня карту памяти и предписал явиться ему с начальником учреждения в районную прокуратуру.
Следующее заседание суда назначено на 3 февраля.
Анастасия МИЛЛЕР, зам.директора Костанайского областного филиала КМБПЧиСЗ
