Вновь разгораются дискуссии об отмене моратория на смертную казнь. Здесь моя личная позиция остается неизменной – в наших условиях и условиях множества иных стран мораторий на смертную казнь не может быть абсолютом, идолом, требующим безоговорочного поклонения и четкого соблюдения ритуала.
Главная наша общая задача – снижение градуса жестокости, работа, направленная на общее снижение насильственных смертей и тяжких преступлений в целом. Иначе любой мораторий будет лицемерием и более того – в ряде случаев провоцировать граждан на несанкционированные государством акты мести, проще говоря – на самосуд.
Я глубоко убежден, что постоянного, рассчитанного на долгие годы решения здесь быть не может. Однако, если совершается умышленное убийство и убийца взят с поличным, либо доказательства его виновности не вызывают сомнений, то о каком моратории может идти речь? Многие помнят жителя Москвы, разыгравшего из себя «русского Брейвика» и расстрелявшего группу людей в офисе фирмы, где он работал. С какой стати по отношению к таким надо разыгрывать спектакль либерализма? Ведь именно такие спектакли могут привести к дальнейшим жертвам.
Считаю, что абсолютное большинство казахстанцев выскажутся за самые жестокие меры по отношению к педофилам. Но тут два больших вопроса. Первый – сложно доказать, что преступление совершено именно этим чудовищем. Второй – о дифференцированности наказаний. Одна из крупных московских юристов как-то заметила в разговоре, что попытки ввести смертную казнь за сам акт сексуального насилия по отношению к детям привели бы к тому, что жертв станут убивать. Но, если совершено абсолютно доказанное убийство ребенка, то наше общество далеко не готово к тому, чтобы щадить такого убийцу. При малейшем же сомнении исполнение приговора можно отсрочить. Ведь дело не столько в ликвидации конкретного маньяка, сколько в самом принципе, в таком понимании справедливости, при котором максимальное зло должно быть максимально наказано.
Что же касается наркоторговли и терроризма, тут, мне думается, главное – превентивные меры и неотвратимость наказания, а не его конкретные формы. Ведь речь идет о выживании целых народов. Но мне кажется, что собственно терроризм не нуждается в каких-то особых законах. Если доказано, что некто совершал умышленные убийства, то, будь это «бытовуха», пьяный угар или акт террора, общественное мнение будет судить именно совершенное – то, что кто-то намеренно отнимает человеческие жизни.
Если же речь заходит об экономических и прочих преступлениях, которые напрямую не связаны с убийством, то я решительно против смертной казни. Ведь во всех этих случаях казнь может превратиться и в способ сведения счетов, когда более сильный давит более слабого. Да и самих этих «экономических преступлений» не счесть. Как тут не вспомнить Петра Первого, который задолго до нас с вами хотел внести в Сенат предложение вешать каждого, кто украл настолько, что хватило бы на покупку веревки для его повешения. Царю ответили: «Ваше величество, неужели вы хотите остаться без подданных?»
ИСТОЧНИК:
«Наша газета»
www.ng.kz/modules/news/article.php?storyid=23814
