Что говорил спецдокладчик ООН
В июне 2004 года по приглашению правительства Казахстана нашу страну посетил Специальный докладчик Организации Объединённых Наций по вопросам независимости судей и адвокатов Леонардо ДЮСПУИ. Он отметил в своём докладе, распространённом в ООН и опубликованном в январе 2005-го, что «имел содержательные беседы с государственными должностными лицами и свободно встречался с широким кругом лиц, представивших ему подробную справочную информацию и анализ состояния судебной системы».
Этот самый широкий круг лиц включал представителей адвокатского сообщества, гражданских активистов, учёных-правоведов. И темы обсуждений не ограничивались судебной системой, а включали и правоохранительные органы, в том числе органы национальной безопасности, и прокуратуру, и адвокатуру.
Так вот, в этом докладе г-н Дюспуи указал (цитирую):
«Де-факто и де-юре с советских времен в прокуратуре практически не проводилось реформ, и она по-прежнему сохраняет сильные позиции и влияние. По гражданским делам она имеет право вмешиваться на любом этапе судебного разбирательства, даже в тех случаях, когда государство не имеет конкретной и законной заинтересованности в деле и в некоторых случаях это обстоятельство побуждает отдельных лиц, обладающих политическими или финансовыми возможностями, обращаться в прокуратуру (возможно, с предложением взятки) о вмешательстве и обжаловании решения, противоречащего их интересам».
Он отметил также «доминирующую роль прокуратуры на протяжении всего судебного процесса: прокурор может участвовать в рассмотрении как уголовных, так и гражданских дел; он играет решающую роль на этапе содержания под стражей при досудебном производстве; может, в отличие от защитника, обжаловать решение суда даже в случае, когда дело уже закрыто…»
И рекомендовал «внести поправки в пункт 2 статьи 16 Конституции и принципиальные поправки в Уголовный кодекс и Уголовно-процессуальный кодекс, с тем чтобы сократить доминирующие полномочия прокурора на протяжении всего судебного процесса и обеспечить как в законодательстве, так и на практике более справедливое соотношение функций прокурора, защитника и судьи. В частности, полномочия на выдачу санкций на арест, обыск и выемку следует передать от прокурора судье».
Такой хоккей нам не нужен
Наши власти – в частности, Верховный суд и другие ведомства – достаточно нервно отреагировали на этот доклад и даже разразились критическими комментариями. В смысле, такой хоккей нам не нужен. То есть подобные рекомендации.
Правда, за минувшие годы сначала от прокуратуры передали следственному судье право санкционировать арест. А теперь в парламенте находятся предложения по передаче этому же судье санкционирования и других основных следственных действий – обыска, выемки, негласных следственных мероприятий.
Прошло больше 10 лет после визита спецдокладчика в нашу страну, и вот появились сразу два новых документа по поводу надзорного органа: в июне этого года – новый закон о прокуратуре, а в октябре – президентский указ об органах прокуратуры.
От Ягужинского до Вышинского, далее везде
Вообще тема прокуратуры непростая, если не сказать больше.
В начале 18-го века император всероссийский Пётр I , представляя в сенате первого генерал-прокурора Павла ЯГУЖИНСКОГО, сказал: «Вот мое око, коим я буду всё видеть». То есть с самого начала этот институт рассматривался больше не как правовой, а как политический инструмент. Такой вот широкомасштабный надзор за всем и вся.
В этом качестве и прошагала прокуратура в Российской империи и потом в СССР от Павла Ягужинского до Андрея ВЫШИНСКОГО и дальше.
Вспоминая годы сталинского террора или преследования инакомыслящих в послевоенное время, мы чаще говорим о преступлениях ЧК, НКВД, МГБ, КГБ. А ведь обвинение-то в суде поддерживала прокуратура. И речи Вышинского на процессах «врагов народа» – это образцы демагогии и пренебрежения правом.
Вообще институт прокуратуры как самостоятельный орган, не входящий в состав правительства и подотчётный главе государства (редко – парламенту), сохранился как раз в нескольких постсоветских и авторитарных государствах вроде Китая, Вьетнама, Кубы или в диктаторской Северной Корее.
В них он выполняет не только правовую функцию надзора за соблюдением законности. (Кстати, вдумайтесь: надзора за всем, что в стране происходит, и что делают госорганы, предприятия и организации всех форм собственности и все граждане.) Он выполняет и политическую функцию, поскольку такие неограниченные полномочия неизбежно ведут к политическому влиянию.
Прокуратура у нас – на особом положении
Те, кто постарше, наверняка помнят, как в 1998 году генеральный прокурор Юрий ХИТРИН возбудил дело против всех СМИ Казахстана сразу. Так сказать, в рамках надзора за границами свободы слова и выражения мнения.
Этот институт как самостоятельный и в нашей Конституции прописан. Есть представительная власть, исполнительная, судебная. А ещё есть прокуратура. С чего это она удостоилась такой чести быть выделенной отдельными положениями в Конституции? Где-то, наверное, привычка, где-то советское прошлое никак не отпускает.
Да ещё и простой властный прагматизм: как же, без «надсмотрщика» в области права никто ж законность соблюдать не будет.
В мире есть разные системы по месту институционального нахождения прокуратуры. Где-то она входит в состав министерства юстиции, относясь при этом к органам правосудия и функционируя при судах. Причём прокуроры могут даже принадлежать к судейскому корпусу: так, например, во Франции, Польше, Бельгии, Дании, Нидерландах, Японии, Израиле, США, Эстонии. В ряде штатов США прокуроры (или атторнеи) на местном уровне избираются населением и гражданскими делами не занимаются. А в Дании подчинённая министру юстиции прокуратура поддерживает обвинение в суде, но не контролирует управленческий аппарат.
В таких странах, как Испания, Болгария, Латвия, прокуратура находится в составе судебной системы или имеет в её составе определённую автономию.
А в Великобритании прокуратуры нет вообще.
Конечно, всё зависит от общей правовой системы, когда нужно определить и сбалансировать – кто осуществляет расследование, кто представляет обвинение в суде, кто защищает государственные интересы в правовом поле, а кто – общественные.
Но, в любом случае, это один из элементов правовой системы, а не отдельный «глаз» Большого брата.
Функции надзора манят и туманят
В указе президента определена миссия Генеральной прокуратуры – осуществление от имени государства высшего надзора за соблюдением законности на всей территории страны, представительство интересов государства в суде и осуществление уголовного преследования от имени государства.
И если последние задачи органов прокуратуры особых вопросов не вызывают, то первая, даже ограниченная оговоркой «в установленных законом пределах и формах», наталкивает на разные мысли. Тем более что, согласно этому документу, у неё функций-то более тридцати.
Органы прокуратуры делают много полезного, выступая в защиту прав граждан. В последнее время активизировавшись в борьбе с пытками. Но и критики в их адрес – вагон и маленькая тележка.
И аналогии с советской прокуратурой пока никуда не уходят, и кардинальных реформ этого института, как призывал Спецдокладчик ООН, пока не произошло.
Ощущение складывается такое, что функции всевидящего «ока» всё еще манят и туманят…
ИСТОЧНИК:
Ratel.kz
http://ratel.kz/outlook/_kuda_posmotrit_oko_gosudarevo
