Дополнительное ограничение возможностей?

19.04.2018

18 апреля 2018 года в Усть-Каменогорске прошел национальный семинар для представителей судебных органов и активистов гражданского общества Восточного Казахстана по вопросам обеспечения защиты прав и интересов уязвимых категорий осужденных.

 

Мероприятие состоялось в рамках проекта «Поддержка судебной реформы в Казахстане: повышение потенциала организаций гражданского общества с целью улучшения доступа уязвимых категорий осужденных к правосудию» представительства Международной тюремной реформы (Penal Reform International) в Центральной Азии и Верховного суда РК, реализуемого при поддержке Европейского Союза в Казахстане.

По мнению организаторов, основной целью семинара должно было стать объединение усилий государства и гражданского общества для защиты прав уязвимых категорий осужденных, в том числе несовершеннолетних, женщин, лиц с ограниченными возможностями, иностранных граждан, а также изучение международных стандартов ООН в сфере уголовной юстиции и лучших мировых практик, применимых в данной сфере.

Национальными экспертами семинара явились судья в отставке суда г. Астаны Дания Кисикова и директор Восточно-Казахстанского областного филиал Бюро по правам человека, доктор юридических наук Куат Рахимбердин.

Куат Рахимбердин отметил, что судьям при отправлении правосудия необходимо обратить внимание на уязвимые категории осужденных, особенно на несовершеннолетних, женщин и жертв насилия. Правозащитник специально остановился на праве на доступ инвалидов-заключенных к правосудию и на фактической возможности осуществления ими этого права.

Здесь необходимо отметить, что доступ к правосудию для инвалидов разных категорий может быть осложнен следующими обстоятельствами: 1) сложностью или даже невозможностью самостоятельного составления жалобы, иного процессуального документа и их подписания (например, вследствие отсутствия рук либо утраты зрения); 2) невозможностью ознакомления с нормами процессуального законодательства по причине того же отсутствия зрения или слуха, позволяющего услышать текст законодательства от других лиц; 3) невозможностью или сложностью личного физического участия в судебном разбирательстве в силу ограниченности движений.

В настоящее время, увы, не приходится говорить о каком-либо организационно-правовом механизме обеспечения условий для доставления инвалидов-колясочников из пенитенциарных учреждений в места проведения судебных заседаний, их транспортировки и иного перемещения. Конечно, эту проблему можно решить посредством видеоконференцсвязи. Однако, для этого необходимы соответствующие нормы в Уголовно-исполнительном кодексе и технические возможности исправительных учреждений, в которых такие инвалиды содержатся. Также существуют и  психологические затруднения, обуславливающие сложность инвалида-заключенного обратиться за получением квалифицированной юридической помощи (этим трудностям способствуют заниженная личностная самооценка заключенного, его проблемы в социальной адаптации, чувство страха перед окружающим пространством, отсутствие объективной достоверной информации о правовых возможностях разрешения имеющейся проблемы). В принципе, инвалид-заключенный может даже и не знать о наличии оснований для обращения в суд и о перспективах такого обращения.

Потрудится ли администрация исправительного учреждения объяснить такому заключенному его право обжаловать в судебном порядке неправомерные действия либо бездействие этой администрации? Вопрос, видимо, остается риторическим. И кто, интересно, предоставит возможность безрукому или безногому заключенному не только составить, но и опустить жалобу или иное обращение в специальный ящик, упомянутый нами ранее и предназначенный для «приема» подобных жалоб и обращений? Тем более что в данном случае, с точки зрения закона, важны не возможности, а гарантии. Иными словами, проблема доступа заключенных-инвалидов к правосудию, в действующем УИК РК – это проблема обеспечения механизма организационного и правового характера. Нет подобного механизма, и все элементы права на доступ к правосудию инвалидов-заключенных становятся декларативными.

Например, в части 3 статьи 10 УИК РК закреплено прекрасное по смыслу и уникальное право инвалидов-осужденных с дефектами речи либо слуха, либо зрения пользоваться услугами специалистов, владеющих дактильно-жестовым языком или азбукой Брайля. Однако как этим осужденным воспользоваться данными услугами и где взять таких специалистов? Они будут привлекаться на возмездной или безвозмездной для заключенных основе? Этим привлечением будет заниматься администрация исправительного учреждения или данная функция будет возложена на лиц, оказывающих общественное содействие уголовно-исполнительной системе? В какой мере заключенные могут рассчитывать на помощь подобных специалистов при обращении в суд и в процессе участия в судебном разбирательстве? На эти важные практические вопросы законодательство, к сожалению, ответа не дает. И упомянутая норма части 3 статьи 10 УИК РК рискует остаться красивой «бумажной конструкцией», значимой, но не имеющей практического смысла.

В целом семинар прошел на должном теоретическом и практическом уровне, и действующие судьи высоко оценили работу национальных экспертов. Председатель Шемонаихинского районного суда Ескендир Шыныбаев отметил, что полученные знания позволят судьям применять на практике международные стандарты ООН в отношении язвимых категорий осужденных.

Таким образом, был сделан еще один шаг в процесс сотрудничества судебной системы Казахстана и субъектов гражданского общества в сфере защиты прав и свобод человека.


Добавить комментарий